Фавны считали мясо и молочные продукты отвратительными. Молоко в их представлении существовало только для вскармливания младенцев.
– Я понял, – ответил Хант. – Вы не возражаете, если я закажу себе нечто… менее вегетарианское?
Он десятками лет сражался бок о бок с фавнами. Были и такие, кто не переносил одного вида мяса. Иные относились вполне терпимо. Но спросить никогда не мешало.
Юнипера молча кивнула.
Улыбнувшись официантке, Хант сделал заказ:
– А мне, пожалуйста, принесите… стейк на косточке и жареную зеленую фасоль.
«Будем надеяться, фавна не упадет в обморок», – подумал он и посмотрел на Брайс. Та глотала спиртное, будто протеиновый коктейль.
Брайс сегодня не обедала. Утром Хант следил за нею сквозь приоткрытые шторы. Брайс проспала. Она выскочила из спальни, в ярко-розовом лифчике и таких же трусиках, и принялась торопливо собираться. Чувствовалось, ей не до завтрака. Еды на работу она не принесла и ничего не заказывала. Получалось, она не ела со вчерашнего дня.
– А этой девушке, будьте добры, принесите баранью котлету с рисом, жареным нутом и маринованными огурчиками. Спасибо.
Хант несколько раз следил за походами Брайс в ближайшую закусочную, откуда она возвращалась с пакетами, содержимое которых он точно установил по запаху.
Брайс открыла рот, но официантка уже исчезла. Юнипера нервозно посматривала на нее, словно знала, что будет дальше.
– Может, ты меня еще и с ложки будешь кормить?
– Что?
– Если ты большой, рослый придурок, это не дает тебе права решать, когда мне есть и как заботиться о моем теле. В нем живу я, а не ты. И я лучше знаю, когда я хочу есть. Так что оставь свои агрессивные собственнические замашки при себе.
Юнипера шумно сглотнула.
– Тяжелый день на работе? – спросила она у Брайс.
Брайс снова потянулась к стакану, но Хант ее опередил, схватив за руку и не дав влить в себя очередную порцию спиртного.
– Руку убери! – зарычала она.
– Не надо повторять чужие штампы.
Глаза Брайс сердито вспыхнули.
– У тебя был паршивый день, и ты пришла утопить все его тяготы в водке? – усмехнулся Хант.
Он выпустил ее руку и быстро схватил стакан.
– Надеюсь, что ты хотя бы разбираешься в этом пойле.
Хант принюхался. Затем отхлебнул:
– Так это же вода!
– Я не пью, – прошипела Брайс, сжав пальцы в кулак.
– Это я пригласила Брайс сюда, – сказала Юнипера. – Мы давно не виделись. А у меня здесь назначена встреча с артистами нашей труппы. Вот я и решила прийти пораньше и повидаться с Брайс.
– Почему ты завязала с выпивкой? – спросил Хант.
– Ты же Умбра Мортис. Мог бы догадаться. – Брайс встала, вынуждая подняться и Юниперу. – Хотя если ты мог подумать, будто я убила свою лучшую подругу, с догадливостью у тебя напряг.
Хант возмущенно фыркнул.
– Я навещу туалет, – объявила Брайс.
Она растворилась в толпе танцующих. Хант не выпускал ее из виду. Брайс пробиралась к двери, видневшейся в дальнем конце зала, между колоннами.
Юнипера изменилась в лице:
– Я пойду с нею.
Фавна ушла. Хант стал следить за ее быстрой, легкой походкой. Двое мужчин тоже уставились на фавну. Юнипера не обратила на них внимания. Она догнала Брайс посреди танцевального пространства, остановила. Лучезарно улыбнувшись, Юнипера принялась что-то говорить, указывая на их закуток и обводя рукой зал. Лицо Брайс оставалось холодным как камень. Даже холоднее. Видя такое лицо, мужчины не рисковали к ней приближаться.
– Если она разозлилась на тебя, мне от этого только радостнее, – послышался знакомый мужской голос.
Хант не стал надевать маску учтивости.
– Лучше скажи, тебе удалось что-то найти?
Наследный принц вальбаранских фэйцев прислонился к ограждению закутка. Сверкающие синие глаза безотрывно следили за родственницей. Хант не сомневался: Рунн окружил себя тенями, чтобы незаметно подойти сюда.
– Ничего. Мне позвонил владелец клуба и сообщил, что Брайс здесь. Я помню, в каком состоянии она покидала место убийства. Вот и решил убедиться, что с нею все в порядке.
Рунн был прав. Хант не стал с ним спорить.
Принц указал на Брайс и Юниперу, неподвижно стоящих среди танцующих:
– Наверное, ты знаешь. Раньше она обожала танцевать. Мечтала быть балетной танцовщицей, как Юнипера. Но в балете свои критерии. Поэтому Брайс танцевала просто так. Для себя.
Этого Хант совсем не знал. В досье Брайс ни слова не говорилось о ее увлечении танцами.
– А почему она больше не танцует?
– Спроси у нее сам. Знаю лишь, что она завязала с этим после гибели Даники.
– И с выпивкой, – сказал Хант, покосившись на оставленный стакан с водой.
Рунн тоже посмотрел на стакан. Возможно, удивился, но удивления не показал.
Хант глотнул воды и покачал головой. Совсем не «принцесса сборищ». Возможно, ей нравилось выглядеть в глазах мира хуже, чем она есть.
И ему тоже. Хант повел плечами, двинув заодно крыльями. Он смотрел на Брайс, застывшую среди вихря движущихся тел. М-да, немало дров наломал он за сегодняшний день.
Брайс посмотрела в сторону закутка, увидела родственничка и… Рвы Хела и то теплее, чем взгляд, которым она наградила Рунна.
Юнипера тоже посмотрела в их сторону.
Брайс успела сделать всего один шаг в направлении закутка, когда в зале прогремел взрыв.
26
Только что Брайс видела Аталара и Рунна разговаривающими. Только что она намеревалась вцепиться обоим в глотки за их альфа-придурочную опеку, достающую ее даже на расстоянии. Только что она изо всех сил старалась не утонуть под тяжестью воспоминаний, грозящих увлечь ее под слишком знакомую черную поверхность. Даже изматывающая пробежка не принесла ей облегчения и не подарила глотка воздуха.
А в следующее мгновение из ушей вышибло все звуки, пол под ногами зашатался, с потолка хлынул дождь обломков. Звуки вернулись: душераздирающие крики со всех сторон. На нее брызгала чужая кровь. Воздух густо пропитался страхом. Брайс повернулась и кинулась к Юнипере…
Звон в ушах не унимался. Мир накренился. Может, и не накренился, а вся причина в том, что она лежала на развороченном полу, окруженная обломками мрамора и металла и (самое страшное) – кусками тел.
Но Брайс держалась, склонившись над Юниперой. Кажется, фавна до сих пор кричала.
Звон не умолкал, заглушая все прочие звуки. Во рту ощущался медный привкус крови. К коже прилипли куски штукатурки.
– Поднимайся, – послышался голос Ханта, пробившийся сквозь звон, крики и стоны.
Сильные руки ангела обвили ей плечи. Брайс пыталась от них отбиться. Ее заботило состояние Юниперы. Но над ее подругой уже склонился Рунн, помогая встать. У брата из рассеченного виска текла кровь.
Брайс скользила глазами по телу Юниперы. Мелкие куски штукатурки, пыль, чья-то зеленая кровь – и ни царапинки. Ни одной царапинки.
Хант по-прежнему держал Брайс за плечи.
– Нужно немедленно выбираться отсюда, – говорил он Рунну, командуя принцем, словно рядовым. – Взрывы могут повториться.
Юнипера вырвалась из хватки Рунна и заорала на Брайс:
– Ты совсем из ума выжила?
А в ушах Брайс продолжало звенеть. Наверное, у нее и с мозгами что-то случилось, поскольку она не могла говорить. Руки и ноги тоже ее не слушались.
Юнипера качнулась и вдруг залепила ей пощечину. Боли Брайс не почувствовала. Юнипера всхлипывала так, словно ее подругу разорвало на куски.
– Брайс, я совершила Нырок! Два года назад! А ты нет! О чем ты думала?
Теплая, сильная рука обвила живот Брайс, поставила на ноги и поддерживала, не давая снова соскользнуть на пол. Голос Ханта звучал возле самого ее уха:
– Юнипера, у нее шок от взрыва. Дайте ей прийти в себя.
– Не лезьте не в свое дело! – сердито бросила ему Юнипера.
Но вокруг по-прежнему слышались крики и стоны. С потолка все так же летели осколки. Вокруг, словно поваленные деревья, лежали опрокинутые колонны. И до Юниперы начало доходить…
«Тело, – думала Брайс. – Боги, мое тело меня не слушается».
Хант не возражал, когда Рунн назвал ему адрес неподалеку, предложив отправиться туда и дожидаться его там. Место это находилось намного ближе, чем дом Брайс. Хант сомневался, что она впустит его к себе. А если ее шок сильнее, чем он думал, он не пройдет сквозь охранные заклинания квартиры… Если, упаси боги, она умрет, Микай его обезглавит и насадит голову на ворота Комитиума.
Архангел мог бы лишить его головы и сейчас – за то, что не учуял готовящегося нападения.
Куинлан даже не заметила, что он несет ее на руках. Она оказалась тяжелее, чем он думал. Под загорелой кожей скрывалось достаточно мускулов.
Хант быстро отыскал знакомое здание с белыми колоннами. Жилище Рунна находилось в нескольких кварталах от клуба. Вставив ключ, ангел открыл зеленую дверь. В вестибюле, помимо запаха принца, он уловил еще два мужских запаха. Включив свет, Хант увидел широкую лестницу, ведущую на второй этаж. Судя по ее виду, здесь велись боевые действия. Продавленный паркет отчаянно скрипел. Хрустальная люстра опасно кренилась набок.
Изрядную часть вестибюля занимал стол, провонявший скисшим пивом. Столешницу украшал рисунок, выполненный с большим мастерством. Рисунок изображал громадную голову фэйца, заглатывающего ангела целиком.
Игнорируя насмешку над его породой, Хант понес Брайс в гостиную, находящуюся слева от двери. В дальнем конце виднелся заляпанный секционный диван. Осторожно усадив Брайс на диван, ангел поспешил к обшарпанному встроенному бару, находившемуся посередине дальней стены. Вода. Сейчас она была для Брайс нужнее всего остального.
Подобных атак в городе не было уже давно – с тех самых пор, как Бриггса упрятали за решетку. Хант почувствовал бомбу, когда она взорвалась, кромсая бывший храм и посетителей. Пусть дознаватели устанавливают тип и местонахождение взрывного устройства, однако…