Клид старался подражать успокоительному тому Клида.
— Идем в убежище. Там тепло. И есть еда. Там безопасно.
— Как ты меня нашел?
Теперь Валлерой был настолько близко, что видел камни, которые сжимали почти детские кулаки. Голос беглеца негромкий и тоже высокий, как детский.
— Ты сильно шумел на нестойких камнях. В той стороне идти лучше.
— Кто ты? И что здесь делаешь?
Вместо ответа Валлерой нащупал звездный крест и поднял его в лунном свете.
— Видел когда—нибудь такой?
Ответом послужил удивленный возглас. Кулаки, сжимавшие камни, разжались.
Валлерой продолжал уговаривать:
— Еще кое—кто ожидает тебя в убежище. Идем.
Отбросив примитивное оружие, беглец направился к Валлерою. Валлерой опустил рукава куртки и вздрогнул. Он пожалел, что оставил плащ в доме.
— Кто ты?
Детский голос слегка дрожал.
— Меня зовут Хью Валлерой. А тебя?
— У меня нет имени. Я джен.
— Я тоже. Но имя у меня есть. И даже несколько.
Теперь, оказавшись ближе, беглец с интересом разглядывал одежду Валлероя. Неожиданно он презрительно произнес:
— Община! Извращенец!
Отпрыгнул и побежал в сторону своего прежнего маршрута.
Валлерой успел поймать его за плечи. Они молча несколько минут боролись, но вот капюшон плаща беглеца упал, обнажив длинные черные волосы.
— Да ты девушка! — ахнул Валлерой.
— А ты грязный извращенец! Отпусти меня!
— Не отпущу. Ты приведешь к тому, что меня убьют Рунзи — они внизу в долине, а мне это не нравится. Даже извращенцам не нравится, когда их убивают!
При слове «Рунзи» девушка застыла.
— Откуда ты знаешь?
— Мы с партнером наблюдали за ними вчера. Они собирали своих мертвых. Мы считаем, что утром они уйдут и мы сможем возвращаться домой.
— Домой?
— В Зеор.
С холодным отвращением девушка сказала:
— Убери от меня свои руки.
Валлерой отпустил ее. Она снова пошла от него вниз по холму.
— Я уверен, — сказал ей вслед Валлерой, — что тебя ищут саймы.
Она остановилась и в нерешительности обернулась.
— В убежище тепло. Там есть еда. Мой партнер говорит, что там до утра безопасно.
— Твой партнер?
— Сектуиб Клид Фаррис, глава общины Зеор. Он не ест маленьких девочек.
— Я больше не маленькая девочка. Я джен.
Валлерой слышал в этом ее признании ненависть к самой себе. Ужасно слышать такой из уст молодой девушки на самом пороге женственности. Он сказал:
— Я товарищ сектуиба Фарриса. Да, у него период потребности, но я гарантирую, что он тебя не тронет. Однако твой страх может причинить ему боль и даже убить нас, если привлечет Рунзи.
— Извращенцы! Надеюсь, они вас поймают!
— Но тогда поймают и тебя. Идем. Мы предлагаем тебе теплое убежище. Раздели его с нами. Обещаю, что не будем пытаться обратить тебя в свою веру.
Холод и одинокое ночное бегство в темноте сказались на девушке. Губы ее дрожали. С трудом сдерживая слезы, она стояла молча.
— Пошли, — в последний раз сказал Валлерой, повернулся и пошел, указывая дорогу.
Немного погодя он услышал за собой шаги. Вскоре они вышли на более прочную поверхность и начали подниматься к почти невидимому убежищу. Девушка отставала все больше и больше, и Валлерой опасался, что ему придется за ней возвращаться.
— Клид хороший человек, когда получше его узнаешь. Даже в состоянии потребности он способен на сочувствие. Он никогда не убивал ради селина и никогда не будет.
Она остановилась в нерешительности, глядя на дом. Валлерой взял ее за руку и потащил вверх.
— Он нас ждет. Не бойся.
Она неохотно послушалась. Валлерой подвел ее к двери и ввел внутрь, где Клид уже развел огонь и поставил кипятиться зерно с водой. Проводник повернулся от очага. По—прежнему на четвереньках он сказал:
— Добро пожаловать в убежище звездного креста… и в безопасность.
Прислонившись к закрытой двери, девушка не шевелилась. Валлерой видел, как она разглядывает проворные хватательные щупальца Клида. Как и в первый раз когда Валлерой видел его, Клид пользовался ими привычно, точно, естественно. Валлерою они казались воплощением изящества и красоты. Собственные руки по сравнению с ними неполны, несовершенны. Очевидно, девушка так не считала. Она была в ужасе.
Клид говорил так, словно приветствовал гостя в Зеоре.
— Назтер, повесьте ее плащ, а я тем временем поставлю еду на стол. Трино, мне нечего предложить, кроме того, что мы здесь нашли. Мы тоже спасаемся от Рунзи.
— Надеюсь, они вас схватят.
— Нет, пока ты с нами. У тебя еще очень низкое поле. Тебе нужно побыстрей согреться. И ты спасешься.
— Чтобы умереть дикарем в дикой местности.
— Чтобы умереть своей смертью и по—своему. Если все так безнадежно, зачем ты бежишь?
Она устало опустилась у входа.
— Не знаю! Не знаю, или мне теперь все равно!
Отвернувшись, она заплакала, не всхлипывая.
Валлерой подошел к ней и обнял за плечи. Она, как испуганный ребенок, бросилась к нему в объятия. Он позволил ей несколько минут поплакать. Затем легко встряхнул.
— У тебя впереди вся жизнь. Посмотри на себя? Разве ты стала менее реальной за последнюю неделю? Ты джен. Разве правда, что джены животные? Ты чувствуешь себя другой? Но если не чувствуешь, почему другие джены должны быть другими… не людьми, а кем—то ниже людей? А если джены на самом деле такие же, что заставляет тебя думать, что у них там нет цивилизации? — Он указал в общем направлении границы.
Сбитая с толку, она подняла свое залитое слезами лицо и посмотрела ему в глаза. Валлерой так никогда и не узнал, что она увидела, но увиденное заставило ее прекратить плакать. После этого она быстро покончила с гречей с яблоками. Теплая еда и огонь начали оказывать свое действие на ее уставшее тело. Через несколько мгновений она спала под одеялом Клида, а мужчины негромко совещались в предрассветной полутьме.
— Нам надо уходить отсюда.
— Да, сектуиб. Скоро рассвет.
— Нет. Немедленно. По ее следу идут.
Валлерой вскочил на ноги.
— Где…
— Садитесь. Преследователи еще далеко. Но Рунзи вскоре их заметят, если у них высланы разведчики. А как только Рунзи поймут, что только преследование могло привлечь сюда ночных рейдеров, они тут же захотят проверить убежище. К тому времени мы должны быть уже далеко.
— А как же она?
— Назтер. Мы не можем взять ее с собой.
Холодная решимость в голосе Клида прозвучала самым страшным смертным приговором.
— Вы ей солгали! Вы знали, что она здесь не будет в безопасности!
— В Зеор — навсегда! Иногда ради Зеора приходится совершать очень неприятные вещи.
— Я не оставлю ее на смерть! — Валлерой попытался встать, но Клид удержал его.
— Назтер. Если вы ее разбудите, мы тоже умрем. Теперь по крайней мере она не привлекает своим страхом преследователей. Заканчивайте еду. Мы должны идти.
— Вы хладнокровный…
— Назтер. Гнев далеко разносится по этим холмам.
Валлерой проглотил комок и опустился на стул. Невозможно отрицать разумность предложения Клида. Но Валлерой знал, что когда—то его мать была в положении этой девочки.
— Ешьте. Чем быстрей мы уйдем, тем больше у нее шансов уцелеть. Все вместе мы образуем очень подозрительную неровность в селиновом поле.
— У меня нет аппетита. Идемте, пока меня не вырвало.
Смягчившись, Клид сказал:
— Знаете, у нее есть шанс. Если она будет одна и верит в звездный крест, они могут ее не заметить.
— А теперь вы лжете мне.
— Нет. Только надеюсь. Извращенное человеческое обыкновение, которое случается у саймов и даже сектуибов.
Они собрали вещи, но оставили одеяло Клида, которым была укрыта девушка. Прежде чем выйти, Валлерой снял со стены звездный крест и вложил ей в руки.
Затем мрачно последовал за проводником в предрассветную тьму. Двигаясь по знакомой местности, они положили закрытый цилиндр туда, где нашли его. И продолжали подниматься, двигаясь на запад, в сторону Зеора. Еще существовала возможность избежать Рунзи и спуститься в долину.
Но эта небольшая возможность становилась все слабее. Проводник перелетал от одной тени к другой так, словно ему стоило только подумать о каком—нибудь месте — и он оказывался там. Валлерою трудно было выдерживать позицию, рассчитанную Клидом таким образом, чтобы их совместное поле привлекало как можно меньше внимания. Но Валлерой старался держаться. В ходе этого процесса он растянул лодыжку и мрачно выругался.
Проводник даже не вернулся, чтобы осмотреть травму. И не замедлял скорости, чтобы хромающий Валлерой не отставал. Джен продолжал напоминать себе, что его партнера подгоняет потребность. Только крадущийся за жертвой хищник мог с такой легкостью двигаться в ночи. Только сосредоточившись на цели впереди, Клид мог избежать попытки превратить Валлероя в настоящего товарища прямо на месте.
А сам Валлерой никогда не был меньше уверен в своей способности стать товарищем. В разговоре с девушкой он смело назвал себя товарищем и тогда гордился этим. Но с каждый проходящим часов он все яснее и яснее видел признаки растущей потребности у Клида и неспособности проводника эту потребность контролировать; лихорадочно блестящие глаза метались из стороны в сторону, определяя расстояние; Клид становился все более чувствителен к окружающему; его латерали дрожали от почти видимой дрожи ропалиновых желез. Даже в голосе сайма слышалось напряжение, которого не было несколько часов назад.
Глядя на происходящую трансформацию, Валлерой начинал сомневаться, способен ли он выдержать предстоящее испытание. Он снова видел перед собой человека, которого впервые встретил в ту дождливую ночь. Второй раз за время его знакомства с проводником Клид стал другим существом. Раньше он был спокойным, уверенным в себе, преданным своему делу, но не требующим невозможного от других. Он мог быть высокомерен и невыносимо авторитарен, но никогда не становился алчным или жестоким. Но теперь, подумал Валлерой, Клид снова стал сверхактивным хищником, который не думает ни о чем, кроме собственного выживания. И на этот раз трансформация зайдет еще дальше.