- Ничего страшного. Понимаете, все, что вы мне сегодня рассказали, настолько меня шокировало и поразило… И все эти вырезки из газет, и сам факт существования чудовища в Доме Зверя, и семьдесят пять лет безразличия властей к исчезновениям людей и ужасным убийствам. Сотрудничая с вами, я мог бы создать очерк, проливающий свет на ситуацию. Когда все это станет известно общественности, власти будут вынуждены принять меры. Статья будет, разумеется, сосредоточена на вас.
Капитан Фрэнк нахмурился, словно обдумывая его предложение.
- Что скажете?
Он вздохнул.
- Я всегда хотел разобраться с Бобо сам.
- Тем лучше. Если вы успеете сделать это прежде, чем выйдет статья, мы включим в нее историю вашего подвига и ваше фото на фоне туши.
- Я не знаю, мистер…
- Уилкокс. Гарольд Уилкокс.
- Я не знаю, мистер Уилкокс. Ваше предложение просто замечательное. Чудесное. Что требуется от меня?
- Да по правде - ничего. Вы уже предоставили достаточно информации. Единственное, мне придется взять у вас на некоторое время этот альбом, чтобы сделать качественные копии. Если опасаетесь за сохранность, я могу оставить расписку. Где-то в городе должен быть копировальный аппарат…
- Да, в «Канцелярском магазине Линкольна».
- Отлично. Я постараюсь управиться с этим во второй половине дня и сразу же верну вам альбом…- он на мгновение прервался. - А если я занесу его завтра утром?
- По правде говоря, не хотелось бы мне, чтоб его кто-то брал.
- Давайте тогда вместе поедем, раз вы мне не доверяете.
- О нет, мистер Уилкокс, я доверяю вам.
- Я, наверное, мог бы вернуть его вам сегодня же вечером.
Капитан Фрэнк пожевал губу.
- Вот что я скажу: предположим, я оставлю вам за него какой-нибудь залог? Ну, например, сотню долларов. И эти деньги будут храниться у вас до тех пор, пока я не верну вам книгу.
- Что ж, звучит довольно честно.
Горман вытащил из бумажника пару пятидесятидолларовых купюр.
- У вас найдется чистый лист бумаги, чтобы я мог оставить расписку?
- Не думаю, что это надобно, - сказал Капитан Фрэнк и взял деньги. - Вы позаботьтесь о моей книге, а уж я позабочусь о ваших денежках.
Они пожали друг другу руки.
Горман покинул автобус с альбомом под мышкой.
По дороге к мотелю он увидел «Канцелярский магазин Линкольна». Он усмехнулся и поехал дальше.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Сидя на краю кровати, Тайлер стягивала с ноги чулок. Закончив с ним возиться, она принялась расстегивать подвязку, как вдруг услышала стук в дверь.
- Кто там? - спросила она.
- Я, - раздался голос Эйба.
- Минуточку, - сказала она, стараясь поскорее стянуть чулок с другой ноги. - Ты один?
- Абсолютно.
- Бедняга.
- Так уж вышло.
Стянув, наконец, второй чулок, она поспешила к двери и открыла. Эйб вошел в номер.
- Что-то ты очень быстро, - сказала она, закрывая дверь.
За десять минут отсутствия он переоделся в брюки и рубашку-поло темно-синего цвета. Тайлер же успела лишь высушить волосы и только начала снимать одежду.
- Извини, просто никак не мог найти себе места без тебя, - сказал он.
Она шагнула в его объятия и поцеловала. Его руки сперва скользили по ее спине, потом ухватились за обнаженные ягодицы и притянули поближе.
- Красивый наряд, - сказал он через некоторое время и потрогал ее подвязку.
- Рада, что тебе нравится, - сказала Тайлер, обняла его так сильно, как только могла, и тут в памяти снова возник Дэн.
Дэн, впервые подаривший ей подвязки, аккуратно уложенные в подарочную упаковку, когда они сидели в ресторанчике «Белый Кит» на Рыбацкой Пристани и наслаждались коктейлями. Они были красные, с кружевными оборочками. Вместе с ними он положил в коробку и пару чулок. Она тотчас же отпросилась в туалет и надела их, хотя он и не просил. А теперь Дэн мертв, и его истерзанное тело выставлено на всеобщее обозрение (не тело, напомнила она себе, всего лишь восковой манекен).
- Что с тобой? - прошептал Эйб.
Она пожала плечами:
- Не знаю.
Он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза.
- Зато я знаю, что со мной, - сказал он. - И что меня беспокоит.
- Что?
- Завтра.
Она застонала.
- Я не хочу с тобой расставаться.
- Мы могли бы остаться здесь еще на сутки.
- Я бы рад, но это все равно будет лишь отсрочкой.
- Давай отсрочим, - сказала Тайлер сквозь вставший в горле ком.
Глаза жгло от набежавших слез. Она опустила голову, и слезы поползли по щекам.
- Когда тебе нужно возвращаться на работу?
Она пожала плечами.
- А тебе вообще обязательно возвращаться туда?
Она посмотрела на него:
- Хочешь, чтобы я осталась без гроша?
- Нет. Я хочу, чтобы ты уехала со мной.
- Ты серьезно?
- Конечно. Я… я думаю, что мы… Я люблю тебя.
- О, Эйб, - oна с плачем бросилась ему на шею. - И я тебя люблю.
Долгое время они так и стояли обнявшись. Вскоре Тайлер перестала плакать, утерла слезы о плечо рубашки Эйба и поцеловала его.
- Вот и ладушки, - сказал он.
- Так что будем делать?
- Присоединимся к Джеку с Норой на «Счастливом часе».
- Я про завтра.
- Что бы мы ни решили, мы решим это вместе.
- Я должна вернуться в Лос-Анджелес. Хотя бы на некоторое время.
- Ты можешь отложить возвращение на несколько дней?
- Конечно.
- Тогда почему бы тебе не посоветоваться с Норой? Если она окажется не против, мы могли бы съездить ко мне.
- К тебе? Что ты имеешь в виду?
- В «Сосновую шишку». Это такой отель в Шасте.
- Ты его владелец? - спросила Тайлер, не сумев скрыть изумления.
- Мы с отцом. Он меня дожидается, чтобы передать управление и заняться другими делами. Хотя прямо сейчас мне не к спеху. Черт, он и так долго ждал. Так что мы еще можем вволю нарезвиться. Там очень здорово. Вот увидишь, там тебе очень понравится, самое то, чтобы обосноваться, завести несколько ребятишек…
- Ребятишек?
- Ну, знаешь, маленькие такие личинки человека.
- Боже мой, Эйб.
- Ну, конечно, если ты не очень любишь свежий воздух, или слишком привязана к своей работе, то один старый приятель из департамента шерифа в Лос-Анджелесе уже давно приглашает меня туда на работу. Он здорово огорчился, когда я в свое время ответил отказом. Уверен, он будет просто счастлив, если я…
- Нет уж, - сказала Тайлер. - Я никогда не имела ничего против свежего воздуха, а насчет работы…- oна покачала головой. - Проживу и без нее. Кроме того, - она взглянула ему в глаза, - Лос-Анджелес не то место, где хотелось бы воспитывать детей.
- Ну?! - сказал он улыбнувшись.
- Ну, - эхом повторила Тайлер и снова поцеловала его. - Лучше бы мне приодеться.
- Лишь бы не за мой счет!
Эйб наблюдал, как она надела плиссированную юбку и натянула через голову серую кашемировую кофточку. Присев за туалетный столик, она застегнула на шее тонкую золотую цепочку. Эйб стоял у нее за спиной и любовался ее отражением, пока она причесывалась и подкрашивала губы. Повернув голову, она увидела на шее розовое пятно и задумалась, стоит ли замазать его тональным кремом.
- Откуда у тебя это? - спросил Эйб.
- Тебе лучше знать.
Его лицо приняло немного озадаченное выражение:
- Неужто это я натворил?
- Своим собственным ртом, дражайший. Я бы показала тебе еще пять или шесть, но так как я уже одета…
- Думаю, это подождет до после ужина. Будет чего ждать.
Она решила оставить покраснение в покое. В конце концов, никто и не заметит, разве только Джек с Норой, а им и без того наверняка известно, что они с Эйбом весь день занимались любовью. Сами, небось, провели его точно так же.
Поднявшись из-за столика, она надела сандалии и подняла сумочку.
- Ключ взяла? - спросил Эйб.
Она кивнула. Он открыл ей дверь, взял за руку и вывел на улицу. Несмотря на легкий бриз, вечернее солнце припекало Тайлер спину. В воздухе стоял сладкий сосновый аромат, слегка разбавленный солоноватым бризом с океана.
- А эта твоя «Сосновая шишка» похожа на этот мотель? - спросила она.
- Побольше будет. Сама завтра увидишь. Как думаешь, Нора возражать не станет?
- Сомневаюсь. Она вечно ищет приключения. Особенно с молодыми людьми. Пока с нами Джек, она, я думаю, жаловаться не будет.
- Думаю, нам стоит немного поменяться местами в автомобилях.
- Хочешь, чтобы они ехали вместе?
Эйб сильнее сжал ее руку:
- Да и я не против нового пассажира. Ты краше Джека.
- Льстец.
Они прошли мимо «Мерседеса» Гормана Харди, напомнившего ей о исчезновении Брайана Блейка. Блейк, владельцы мотеля, их дочка… Какие-то размышления о четверке пропавших посещали Тайлер во время обеда, но всю вторую половину дня она их отгоняла. Она вдруг почувствовала себя немного виноватой, словно нежелание думать о них было эгоизмом, словно беспокойство было долгом, которым она пренебрегла.
Что бы с ними не стряслось, - сказала она себе, - мое беспокойство им ничем не поможет.
Кроме того, девочку она совсем не знала, с ее отцом перекинулась едва парой слов во время регистрации, мать видела несколько мгновений в ресторане, а Брайан Блейк ей и вовсе не нравился.
Не имеет значения, - подумала она. - Если с ними произошло что-то плохое, ты должна переживать.
Ладно, я переживаю. Прямо сейчас я думаю о них, а не о себе с Эйбом. Это уже переживания. Надеюсь, что с ними все в порядке. Вот.
Да что же с ними могло случиться?
Внезапно в мозгу нарисовалась картинка: Мэгги Катч, ухмыляясь, распахивает красный занавес, демонстрируя зрителям Блейка и остальных, их тела распростерты на окровавленном полу, голова Блейка оторвана, распахнутые глаза устремлены прямо на нее.
- Боже, - пробормотала она.
Эйб посмотрел на нее.
- Просто подумала о Блейке и остальных, - пояснила она. - А я ведь никого из них почти и не знала.