По такому разделению суток и устраивались наши старинные часы, именно в Московской стороне, потому что существовала, например, разница между часами московскими и новгородскими, как замечено и летописцем. Так, в 1551 г., 9 мая, ночью случился пожар в новгородском Юрьеве монастыре: летописец замечает, что загорелось «в третий час нощи по московским часам (по теперешнему счету в 11-м часу ночи), а по новгородским часам на шестом часе на нощном»[74]. Новгородские часы по этому свидетельству, по-видимому, делили сутки пополам, на две равные части, по 12 ч. в каждой, считая первый час также с восхождения солнца. Однако не ручаемся за верность этого предположения.
За редкостью и дороговизною карманных часов, как мы упомянули, в большом употреблении были часы башенные, составлявшие общее достояние жителей каждого города и почти каждого монастыря, потому что и монастыри, особенно удаленные от городов, всегда строили для себя такие же часы.
Мы уже знаем, что во дворце московских князей часы были поставлены еще в 1404 г. С распространением города, и особенно большого посада, впоследствии Китай-города, где сосредоточивалась торговля и всякого рода промышленность и где, следовательно, знать время для всякого было необходимостью, потребовалось устроить часы и на пользу всех обывателей. Вероятно, прежде всего такие, собственно городские, часы были поставлены на Спасских или Фроловских воротах, на самом видном месте для торговых и промышленных людей. А т. к. Кремль построен треугольником, то весьма удобно было и с других двух сторон открыть городу показание времени, тем более что в этом очень нуждался и дворец государев, назначавший всему час и время, когда приезжать видеть пресветлые очи государевы, когда собираться в думу, на выход, на обед, на потеху и т. д. Кроме того, расположенные таким образом башенные часы с большим удобством показывали время и для всех служб и должностей обширного дворца. Действительно, в конце XVI в., в 1585 г., башенные часы стояли уже на трех воротах Кремля, с трех его сторон: на Фроловских, или Спасских, на Ризположенских, ныне Троицких, и на Водяных, что против тайника, или Тайницких[75]. Часы стояли в деревянных шатрах или башнях, собственно для этой цели построенных на воротах. При каждых часах находился особый часовник, а при Ризположенских даже двое, которые наблюдали за исправностью и починками механики. В нач. XVII столетия упоминаются часы и на Никольских воротах[76]. В 1624 г. старые боевые часы Спасских ворот были проданы на вес Спасскому ярославскому монастырю, а вместо них построены новые, в 1625 г., англичанином Христофором Галовеем[77], который для этих часов тогда же выстроил над воротами вместо деревянного высокий каменный шатер в готическом вкусе, украшающий ворота и до сих пор. При этом русский колокольный литец Кирило Самойлов слил к часам 13 колоколов. Часы, следовательно, были с перечасьем, или с музыкою. В 1626 г. в пожар, опустошивший даже и дворец государя, часы сгорели; но после снова были устроены тем же Галовеем. В 1668 г. «их вываривали в щелоку и починивали». Мейерберг, цесарский посол, оставивший нам изображение этих часов, рассказывает, что другие часы, именно Тайницкие, очень громко били. Часы на Троицких или Ризположенских воротах первоначально стояли также в деревянном шатре или башне, как было на Спасских воротах до постройки каменного шатра Галовеем. В 1685 г. Троицкие ворота также украшены готическим шатром по образцу Спасских, почему прежние часы, сделанные по указу царя Федора Алексеевича в 1683 г. часовником Спасской башни Андреянком Даниловым, были сняты и поставлены в с. Преображенском на воротах тамошнего дворца, а оттуда для кремлевской башни взяты старые, но потом в 1686 г. заказаны были тому же мастеру новые. Когда шли рассуждения о постройке новых часов, часовщики представили свое мнение касательно их постановки и доносили между прочим следующее: «Построена Троицкая башня против (т. е. по образцу) Спасской башни; и на Спасской башне часовой круг поставлен в первом нижнем прясле (ярусе), а буде на Троицкой башне поставить часовой указательный круг против Спасской в нижнем прясле, и тот круг из хором великих государей, чрез сушило, будет не виден; также и в даль за всяким полатным строеньем будет не виден же; а будет тот указательный словесный круг поставить в другом прясле, повыше, и тот круг из хором великих государей и вдаль чрез полатное строение будет виден; и часы в той Троицкой башне довелись поставить против того ж часового словесного указательного круга. А часовой колокол ныне у тех часов в 30 пуд., а можно-де быть у тех часов часовому колоколу пуд во сто. А прежние-де перечасные колокола у тех часов малых и против большого боевого колокола прибавить в перечасные колокола новые колокола, а большому перечасному колоколу быть бы пуд в 15, а достальным против того ж, в подголос». Эти предложения были утверждены, и часовник Андреянко Данилов подрядился сделать новые часы мерою в длину 21/4 арш., ширина – 11/2 арш., а вышина – как размер укажет; а перечасье в восемь колоколов, девятый боевой. Заметим, что на Спасской башне часы были длиною в 3 арш., вышиною 23/4 арш., поперек 11/2 арш.; колеса, на которых указные слова, в диаметре имели 71/4 арш.
Мы не знаем, какой конструкции была механика этих часов. По случаю их переделок упоминаются между прочим следующие их части: вал ходовой и при нем колесо с трубкою большою; ветреник с зубчатым репьем; маятник и при нем колесо; шестерня; подъем переносный; боевая пружина и др.[78]Указные или узнатные круги, или колеса, т. е. циферблаты, устраивались только с двух сторон: одно в Кремль, другое в город и состояли из дубовых связей, разборных на чеках, укрепленных железными обручами. Каждое колесо весило ок. 25 пуд. Средина колеса покрывалась голубою краскою, лазорью, а по ней раскидывались золотые и серебряные звезды с двумя изображениями солнца и луны. Очевидно, что это украшение изображало небо. Вокруг в кайме располагались указные слова, т. е. славянские цифры, медные, густо вызолоченные, числом 24, а между ними помещались получаемые звезды посеребренные. Указные слова на Спасских часах были мерою в аршин, а на Троицких – в 10 верш. Так как в этих часах вместо стрелки оборачивался самый циферблат или указное колесо, то вверху утверждался неподвижный луч или звезда с лучом вроде стрелки, и притом с изображением солнца, как было на Спасских часах[79].
Трое кремлевских башенных часов составляли столько же принадлежность царского дворца, сколько и всей Москвы. К тому же и поддержка их, поправка и починка, равно и содержание часовников, производились не из Земского или другого какого приказа, а из царской казны, из Казенного приказа. Существование этих часов устраняло надобность строить часы во дворце, потому что, например, часы Троицких ворот стояли подле всех служб дворца, где всего чаще представлялась нужда знать время и где, следовательно, без особого затруднения всякий тотчас его узнавал. Впрочем, двое часов находились и в зданиях дворца: одни – в башне Набережного сада, другие – в башне Конюшенного дворца, о чем мы упоминали.
С XVIII столетия старинные русские часы вышли из употребления. Перестройка их на немецкий лад началась тоже со Спасской башни. В 1705 г. по указу Петра Спасские часы переделаны «против немецкого обыкновения на 12 часов», для чего еще в 1704 г. он выписал из Голландии боевые часы с курантами за 42 474 руб. Часы эти были «с танцами, против манира, каковы в Амстердаме». Ставил их в 1705–1709 гг. часовой мастер Еким Гарнов (Garnault).
Оканчивая краткую историю башенных часов города Кремля, мы должны упомянуть и о набатах, или особых набатных колоколах, которые находились на тех же трех башнях, где помещались и часы, и посредством которых делалась тревожная повестка на случай пожара. Особым указом 6 генваря 1668 г. определен был даже и самый способ, как звонить в эти кремлевские набаты: «Если загорится в Кремле, указано бить во все три набата в оба края, поскору; если загорится в Китай-городе – бить в один Спасский набат (у Спасских ворот) в один край, скоро же. Для Белого города – бить в Спасский в оба края и в набат, что на Троицком мосту (у Троицких ворот), в оба же края потише. Для Земляного города – бить в набат на Тайницкой башне тихим обычаем», причем указывалось вообще: «бить развалом с расстановкою». Башня Спасского, или Фроловского, набата, построенная у Спасских ворот на городовой стене, сохранилась и доселе. В 1613 г. к этому набатному колоколу, что на городе у Фроловских ворот, делали язык и подпругу, т. е. привязь.
С наступлением XVIII в. Кремлевский дворец был покинут вместе со всею стариною царской жизни.
Петр оставил дворец еще отроком, вскоре после первого бунта стрельцов. Он переселился тогда со своими потехами в Преображенское, которое с того времени сделалось его резиденциею. В Кремль он приезжал редко, большею частию только из необходимости присутствовать при приеме иноземного посла или на царских праздниках и панихидах и при совершении торжественных церковных обрядов, чего неизменно требовало общее мнение века. Впрочем, и эти приезды год от году становились реже. Сначала от старой обрядности Петра отвлекали его потехи, а потом походы из Москвы по корабельному делу и под Азов, а затем путешествие за границу. Во время своих приездов во дворец Петр останавливался обыкновенно в старых хоромах своей матери, построенных при царе Федоре, на внутреннем дворе. Там, в домовой церкви Петра и Павла, он слушал и церковные службы во время празднеств и очень редко делал обычные выходы по соборам.