Кроме чтения и письма, в состав первоначального обучения входило также и церковное пение. Царь Алексей Михайлович на восьмом году «начал учити Охтой, Октоих или Осмогласник, заключающий в себе вседневные церковные службы, а на десятом году страшное пенье, т. е. стихи и песни Страстной седмицы. Его учили певчие дьяки Лука Иванов, Иван Семионов, Михаил Осипов. В казне царевича хранились, кроме того, стихирали и Триоди знаменные, т. е. церковной службы песни и стихиры, писанные под знамя, под крюками, или крюковыми нотами. Эти стихирали и Триоди царевич, без сомнения, также разучивал или, по-старому, распевал при помощи певчих дьяков. Известно также, что Петр Великий особенно любил церковное пение, которому учился, без сомнения, в отроческих летах. В Оружейной палате и теперь еще сохраняется несколько нотных книг, по которым государь певал в дворцовых церквах, на клиросе.
Вот полный курс начального обучения, существовавший у наших предков до начала XVIII столетия. Он заключал в себе, как мы видели: 1) словесное, т. е. чтение, 2) письмо и 3) пение – и был распространен в совершенном единообразии по всем сословиям Московского государства, начиная с грамотного земледельца и восходя к первому боярину и самому царю.
Дальнейшее учение и образование в гражданском быту не составляло уже существенной, неизбежной потребности и принадлежало, так сказать, к роскоши; поэтому оно не имело еще ничего определенного и всегда условливалось большей или меньшей любознательностью лица, которое, не удовлетворяясь первоначальным курсом книжного учения, само уж избирало тот или другой путь своего самообразования, те или другие книги для удовлетворения своей любознательности. Впрочем, в царском быту описанное начальное обучение было пополняемо другими предметами, имевшими чисто гражданский и притом практический характер. Дети государя, проходя описанный курс учения, в то же время, и даже еще раньше, ознакомились посредством картинок с отечественной историей и со многими предметами повседневной жизни, т. е. с полезными занятиями селянина, ремесленника, промышленника и проч., как увидим ниже. Вообще нужно заметить, что увеселение детей, а потом и обучение посредством картинок было весьма обыкновенным приемом нашей древней педагогии и составляло лучшую и единственную ее сторону, которая своим практическим, действительным смыслом выкупала всю односторонность и все недостатки остальной науки. Такой метод, как известно, был употреблен и в первоначальном обучении Петра Великого.
Ему не было еще и полного года от рождения (11 месяцев), когда в 1673 г., с 10 по 13 мая, 6 человек костромских иконописцев уже спешно готовили малютке потешную книгу, т. е. сборник картинок. Иконописцы употребили на работу 18 дней.
В царском быту обучение картинками имело свой правильный состав; оно заключалось в царственных и потешных книгах. Отечественную историю дети узнавали из царственных книг, которые содержали в себе изложение отечественных летописей, составленное преимущественно для картинок и украшенное ими во множестве, так что сам текст царственных книг в сущности составлял только подписи к рисованным изображениям. Все это, как «Книга Царственная», служило превосходным руководством для детей, которые по картинкам наглядно изучали русскую историю, знакомились с замечательными событиями нашей древности.
К этому же отделу живописных книг должно отнести и некоторые сочинения духовного и церковно-исторического содержания, которые также великолепно украшались картинками, без сомнения, для назидательного чтения как детям, так и взрослым.
В 1663 г. двухлетнему царевичу Федору Алексеевичу была написана книга,
«а в ней писаны жития Алексея Человека Божия, да Марии Египетский, да житие царевича Иосафа в лицах, в десть».
По счету в этой книге написано девяносто мест жития святых в лицах. Через два года, в 1665 г. (сентября 18-го), эта книга от употребления малолетним царевичем пришла в беспорядок, почему государь указал, «перебрав», переплесть ее снова и доски оболочь вновь бархатом червчатым, причем упомянуто, что та книга царевича Федора Алексеевича, которому в это время было четыре года. Любопытное свидетельство, показывающее, как рано дети знакомились с картинками и чем, какими изображениями начиналось усвоение этих изображений детскому смыслу. Царевич Федор Алексеевич двух-четырех лет уже знакомился с лицами житий свв. Алексия и Марии, тезоименитых его отцу и матери, и мог следить за лицами царевича Иоасафа.
В числе книг первоначального чтения находим также и библейские притчи. Так в 1693 г. иконописец Тихон Иванов писал для трехлетнего царевича Алексея Петровича в тетрадях, в полдести, наспех —
«О притчах из Библии царя Давида и о Вирсавии да о Едеме сладости».
Но еще более любопытны так называемые Книги Потешные, которые были двух родов54.
Так, одни потешные книги представляли нечто похожее на «Живописную энциклопедию». Из этих книг малолетние царевичи почерпали простые, но в высшей степени полезные сведения о самых простых, ежедневных предметах, даже о таких, которые, может быть, не всегда могли бы и встретиться им в жизни. Например, о том, как пашут, боронуют, сеют, жнут, как месят и в печь сажают хлебы, и т. п. Разумеется, дух тогдашнего образования отражался и здесь и вносил в эти книги, вместе с изображениями мирского человека и мирской девицы, разные басни и рассказы о чудесах, которые почерпались из древних космографий.
Инициалы из «Библии». Прага. Ф. Скорина. 1517 г.
Описание одной такой книги, приготовленной для одиннадцатилетнего сына царя Алексея Михайловича, царевича Алексея Алексеевича, есть не что иное, как официальная роспись тех предметов, которые должны были составить «Потешную Книгу» и приготовление которых было распределено по этой росписи между несколькими иконописцами, с обозначением, кому именно и что писать:
«Орла пластоново55 в клейме.
Прапорщик (с) знаменем пеший
Барабанщик и другой.. 2 трубача.
Пеший с протазаном. 2 с мушкетами.
С большим знаменем пеший Барабанщик. Трубач. Два с протазанами. Два с мушкетами. Два с топорками.
Два с копьями. Два пушку тащат. Два со списами. Два с мушкетами долгими. Два пушку огненку тащат.
На коне (с) значком. На коне с литаврами. На коне трубачи.. На конях с карабинами. На конях с копьями. На конях в латах.
Коньми пушку тащат долгую. Коньми пушку тащат верховую огненку. Пешие идут с рычагами. Плетут шанец56. Землю копают. Осыпь делают.
Город над рекой Под городом люди.. Па.сут кони. Пасут коровы. Воду носят. Воду возят.
Озеро с рыбами. На озере рыбу ловят. На берегу рыбу пекут. Варят яства. За столом сидят, обедают. С кубками стоят...
Птица Сирин. Птица гамаюн. Птица строфокамил. Птица попугай зеленый. Птица сокол. Птица ястреб.
Птица лебедь. Гусь. Журавль. Лебеди на озере. Утята на озере. Избы под деревами.
Зверь лев. Единорог. Гриф. Львица. Слон. Вепреслон. Медведь. Волк.
Лисица и заяц. Собака меденская. Собака гончая. Собачки малые. Векши на дереве. Обезьяны..
Крокодил. Ехидна. Василиск. Змий полоз. Черепаха. Еж зверок – под деревами.
Бобр. Соболь. Еж большой – под деревами. Елень. Лось. Козы дикие.
Рыба кит-. Рыба белуга. Зверь морж Зверь медведь белой Человек морской. Девица люрская.
Корабль на море. С корабля из пушки стреляют. Рыбу бьют большую. Рыбу ловят большую. Из моря глядят морские звери. Нерпы бьют..
Бочки делают. В бочки сало льют. На возы кладут. Люди кита секут. В реке жемчуг ищут. Раковины на берегу перебирают, жемчуг смотрят.
Крокодил свинью ест привязанную. Крокодила бьют. Крокодилу бревно в челюсти кладут...
В карете едут. В рыдване едут. В телеге едут-.
Сняв шапку, в кафтане стоит. Сняв шапку, в однорядке стоит. В епанче стоит. В шапках.
В ферезее стоит. В турском кафтане стоит.
Немчин в шляпе. Немчин в епанче без шляпы. Немчин на пушке. Немчин с мушкетом...
Псарь собак ведет. Псарь собак кормит в корыте. Собаки волка травят. Мужики волка бьют цепам-и.
Птица пава. Курица и петух индейские.
Петух русской и курица. Свиньи в корыте едят, пастух глядит.
Сено косят. Сено возят. Пашут землю. Боронуют землю. Сеют хлеб. Жнут хлеб.
Возят рожь в снопах. На овине сушат хлеб. Молотят хлеб. Из вороху веют хлеб. В мешках в житницу носят хлеб.
Мельница на реке. Мельница ветряная. В жернова человек мелет. Месит хлебы. В печь сажает хлебы. Раздает людям хлебы. Нищим дает милостыню.
Дети учатся грамоте. Дети пред мастером стоят. Дети мастеру кланяются. Дети за столом едят. Дети в саду гуляют. Дети яблоки и виноград щиплют.
Дети в карете едут. Дети в рыдване едут. Дети на конях. Дети пеши бегут от зверя. Дети в телеге едут. Дети круг катают».
Здесь мы отчасти можем угадать и намерение древней педагогии – наглядно познакомить ребенка с теми предметами, знание которых ему было нужнее в жизни, нежели знание множества бесплодных апофегм и изречений.
«Сказание о Мамаевом побоище». Рукопись, XVII в.
Поэтому она сначала представляет рисунки военного быта с его подробностями, которые распространяются даже до того, «как плетут шанец, осыпь делают» и пр. Затем она переходит к городу и указывает некоторые предметы гражданского быта и птичью охоту, за которой идет ряд изображений птиц и зверей, замечательных в естественном отношении или полезных в быту человеческом. Потом изображается море с кораблями и китовым промыслом, река и ловля жемчугу и, наконец, судна военные, дающие понятие о флоте. Далее следует этнографический отдел, в котором, однако ж, большая часть рисунков составлена, может быть, только для изображения нарядов или одежды. В картинках, помещенных после этого отдела, представлена звериная и псовая охота. Книга заключается изображениями, относящимися к сельскому хозяйству, и статьею о детях, их учении и забавах.