– Давайте спустимся вниз, – сказала Конни. – Я что-то знаю!
– И что же? – спросила Билли.
– Просто посмотрите в окно, сами увидите! – только и ответила Конни.
Анна, Пауль и Билли придвинулись к окну, из которого был виден ручей.
– Что там такое? – спросил наконец Пауль.
– Там полно птиц, – заметила Анна.
– Да, а почему? – спросила Конни.
Билли сразу же заулыбалась:
– Вишня созрела!
– Точно! – засмеялась Конни. – И если птицы её таскают, почему бы и нам не попробовать?
– Идея! – Ребята тотчас спустили лестницу.
Внизу Никки приободрился: наконец-то можно побегать!
А когда друзья скинули ботинки и носки и вошли в воду, он пришёл в настоящий восторг. Стал носиться
туда-сюда, брызги так и летели в стороны!
Анна, Билли, Пауль и Конни набрали целые горсти вишни. Затем вернулись на свой берег и уселись на траву.
– М-м-м, как вкусно! – мечтательно произнесла Конни, попробовав первую ягоду.
– Давайте кто дальше плюнет косточкой! – предложила Билли.
В следующее мгновение в воздух взлетели четыре косточки.
– Я! – с гордостью заявила Анна.
– Ещё раз! – потребовал Пауль.
Он до последней косточки пытался побить рекорд Анны. Но даже самой Анне больше не удалось пульнуть косточку как первый раз.
Настоящие друзья
А потом они играли: в прятки, догонялки, в поиск сокровищ и в потерпевших кораблекрушение на необитаемом острове. В доме на дереве, построенном собственными руками, разумеется!
Когда стемнело, госпожа Брунсберг проследила, чтобы всё было в порядке:
– А теперь спать! Слышите?
Нехотя ребята приготовились ко сну и развернули спальные мешки.
– Чёрт, день пролетел так быстро! – посетовала Билли.
Конни проглотила комок в горле:
– Это наша последняя ночь в доме на дереве.
– Ещё вчера я бы обрадовалась мысли, что мне никогда больше не придётся спать здесь, – призналась Анна. – Но когда мы взяли к себе Никки, всё наладилось.
– Да уж, а теперь вот… – Пауль с грустью выглянул в окно.
– И всё равно сегодня был отличный день! – сказала Билли.
– Вы думаете, привидение опять появится? – внезапно спросил Пауль.
– Вообще-то нам ещё надо выяснить, что это было, – сказала Билли.
– Ну как что – привидение! – отозвалась Анна.
– Да что ты говоришь! – засмеялась Билли.
Конни уже схватила бинокль и стала разглядывать соседский участок. Там было темно и спокойно.
– Давайте пока не будем спать, – предложил Пауль.
Они погасили фонарики и стали рассказывать истории. Внезапно Никки вскочил и навострил уши.
– Там кто-то есть! – взволнованно прошептала Анна и выглянула в окно. –
Привидение! – взвизгнула она. – Там! Между фруктовыми деревьями!
Все четверо выглянули в заднее окно.
Между деревьями возвышалась светящаяся фигура. Или нет? Конни прищурилась, чтобы разглядеть получше.
– Это не привидение! – сказала она.
– Я же говорила, – удовлетворённо ответила Билли.
– А что тогда? – спросил Пауль. Друзья переглянулись.
– Это что-то типа… фонаря? – предположила Конни. – Но зачем он?
– Давайте-ка ещё понаблюдаем, – сказала Билли.
– Нет! – ответила Анна. – Этот отвратительный тип точно там. Смотрите, вон он уже идёт!
Конни закашлялась. Хозяин едва ли не хуже привидения!
– Мы можем и не перелезать через забор. Тогда он не будет ворчать, – предложила Билли.
– Он будет ворчать в любом случае! – заверила её Анна.
Так оно и случилось…
Когда дети крались по высокой траве рядом с оградой, старик обернулся. Кажется, он что-то услышал. Но разглядеть детей в темноте не мог.
– Тс-с, – шикнула Конни.
Но Никки всё испортил.
– Гав! – пролаял он.
Старик щёлкнул выключателем и сразу же их обнаружил.
– Опять вы! – свирепо закричал он. – Покоя от вас нет! Мне тут работать надо! Проваливайте!
– Работать? – спросила Билли. – А что вы делаете?
– Я энтомолог.
– Мой дедушка тоже! – откликнулась Конни.
Старик с удивлением посмотрел на неё:
– Правда?
– Да, он всё знает про уток! – заверила его Конни.
Старик отмахнулся:
– Энтомология не имеет никакого отношения к уткам!
– Не имеет? – Конни покраснела.
К счастью, это не было заметно в темноте.
– Энтомология – наука о насекомых. – Старик откашлялся. – А моя специализация – лепидоптерология.
– Ага, – проговорила Конни, хотя ничего не поняла.
– Это наука о бабочках, – пояснил старик.
Он умолк на несколько секунд.
– Вероятно, вас удивляет, что я, будучи исследователем бабочек, хожу тут по ночам, – предположил он.
– Нет, – откликнулась Конни. – Большинство бабочек ночные, а не дневные. – Она показала на Билли: – Я это от неё узнала.
– Да? – Старик с удивлением посмотрел на ребят. – Значит, вы это знаете?
Четверо друзей одновременно кивнули.
– Но не все ночные бабочки активны ночью. Есть такие, которые летают и днём, – пояснил он.
– Пестрянки, например, – добавила Билли.
– А почему их тогда причисляют к ночным? – с любопытством спросил старик.
– Это же вы специалист по бабочкам! – вставил Пауль.
Но Билли уже тараторила:
– Из-за того, например, как они складывают крылья. Дневные бабочки их поднимают над туловищем, а когда садятся, прижимают одно к другому. Мотыльки складывают крылья плашмя вдоль спины. Ещё у мотыльков усики другие.
– Неплохо, – удивился старик. – Правда неплохо. Не ожидал от маленьких шкодников.
– Вы здесь живёте? – спросил Пауль. И указал на виллу.
– Угу, – пробурчал старик.
– Но у вас ставни всегда закрыты! – ввернула Конни.
– Ну я часто отсутствую по ночам, – ответил он.
– Кстати, меня зовут Пауль, – представился Пауль. – А это Билли, Анна и Конни. А вас как зовут?
Старик помедлил.
– Хафербрун, – ответил он. Потом развернулся. – А это ваше привидение!
Все осторожно посмотрели на стойку. Она была ростом с человека и затянута белой тканью. Внутри светилась лампа.
– Когда вы её ночью носили по саду, выглядело так, будто она летает сама по себе, – объяснила Билли их общее заблуждение.
– Могу себе представить, – пробормотал господин Хафербрун.
Ребятам незачем было спрашивать, к чему эта стойка с лампой. Очевидно, она привлекала насекомых, которые садились на ткань.
– Там уже целая куча ночных бабочек, – поразилась Анна.
– Раньше их было гораздо больше, – вздохнул господин Хафербрун. – Я этим
занимаюсь уже сорок лет. И с тех пор число насекомых сильно сократилось.
– И что это значит? – Конни посмотрела на него большими глазами.
– Это значит, что на моей световой ловушке, – он указал на стойку, – не просто сильно меньше насекомых, а что число видов сократилось вдвое. Раньше здесь жило около семидесяти разных ночных бабочек, теперь я вижу порядка тридцати пяти.
– Правда? – отозвалась Анна. – А почему?
– Проблема в нас, людях, – презрительно проворчал Хафербрун. – Мы думаем только о себе, а не о том, что вокруг нас. Нам кажется, мы можем брать от природы столько, сколько хотим. Не давая ничего взамен. А это неправильно.
Он показал на одну из бабочек.
– Вот совковидка розовая. Редкий вид!
И он быстро занес её в свой список.
– Жизнь возможна только при равноценном взаимообмене, – продолжил он. – Вы и сами знаете: когда кто-то только берёт, а другой только отдаёт, дружбы из такого не получится.
– Выходит, человек и природа должны крепко дружить? – спросила Конни.
– В точку, – сказал господин Хафербрун. – Это принесло бы пользу всем. И нам, и природе. Потому что если так и дальше пойдёт, природе нечего будет нам дать, – вздохнул он. – А без неё… мы не сможем существовать. Всё очень просто.
– А как мы можем что-то дать природе? – спросил Пауль.
– Мы должны оставлять ей пространство, – объяснил господин Хафербрун. – Если мы будем только возделывать пшеницу и кукурузу, не устраивая живых изгородей, не оставляя края полей невозделываемыми и не сажая деревьев, ничего хорошего не получится. Посмотрите вокруг, вот как это может работать: фруктовые деревья пусть будут для нас, но луг, на котором они растут, оставим природе. Это и для нас, и для фруктов будет лучше. Потому что насекомые и червяки, которые тут живут, работают на нас. Они опыляют цветки и рыхлят почву. Это я и называю отдавать и брать. Поняли?
Конни кивнула.
– Смотрите, как красиво! – воскликнула Анна. Она указала на маленькую ночную бабочку. – Я думала, цветными бывают только дневные бабочки.
– В природе повсюду красота, – тихо заметил господин Хафербрун и занёс эту бабочку тоже в свой список.
Никки тем временем просто улёгся в траве и тихонько себе похрапывал.
– Я вам покажу ещё один фокус, – сказал господин Хафербрун. – А потом вы пойдёте спать, хорошо?
Господин Хафербрун достал из сумки бутылку. Как следует встряхнул её и вылил немного содержимого на ствол дерева. Конни поморщилась. Что за запах!
– Это вино с сахаром. Ночные бабочки любят забродившие фрукты. Так я приманиваю новые виды.
Вскоре первые бабочки уже сидели
на коре ствола и при помощи своих длинных хоботков пили сладкую жидкость.
Было очень тихо, все старались не спугнуть насекомых.
Тем сильнее все вздрогнули от неожиданности, когда вдруг раздался ужасный вой. У Конни застучало в висках: таким же был крик привидения из её сна.
– Что это? – пролепетала она.
– Сыч, – пояснил господин Хафербрун.
Конни облегчённо выдохнула. Сыч! По крайней мере, завывания ей не приснились!
Последний день
Как и накануне, ребята проснулись одновременно. И опять их разбудил Никки, который деловито топтался по ногам.
– Сегодня наш последний день в доме на дереве, – первым делом вспомнил Пауль.