Я даже не успеваю заметить, как в нашу потасовку просачивается маленькое хрупкое девичье тело. Не зная страха, Аля бросается на Николая и начинает колотить его ладонями.
— Вы что творите? Обездвиженного бить? Не стыдно? Разве так мужчины поступают? Прикрываясь амбалами сдачу дают? Друзей подставляют? Жизнь им портят? Чужие судьбы ломают?
С каждым словом она замедляется и затихает, переходя на всхлипы и завывания. Я скидываю с себя руки безопасников Бакинского и порывисто прижимаю девушку к себе.
Николай кивком распускает охрану и переводит взгляд с меня на Алевтину и обратно.
— Рассказывай, — требует он, и я максимально прямо, без лишних эмоций повторяю историю с самого начала. Чем больше я говорю, тем больше хмурится Николай Петрович, а в конце, задав несколько уточняющих вопросов, потирает виски: — Чего раньше молчал? Реально считаешь, что я играл бы с тобой как кошка с мышкой, а не закрыл бы ещё тогда, два года назад? Считаешь, что если бы я действительно захотел тебе подгадить, то не грохнул бы твою девчонку? Да её сбили бы прямо на твоих глазах. Ты знаешь, как у нас решаются дела. Если был интерес, я предъявил бы прямо. А дальше события развивались бы в зависимости от твоих решений. Мне какой прок тебя с Сафроновым стравливать? Ты мне скажи, Саня, какой прок мне вообще тебя топить, если мы с тобой много лет в согласии работаем? Друзьями считаемся?
Аля отрывается от моей груди.
— Если вы называетесь его другом, помогите. Пожалуйста! Я не могу его потерять.
Бакинский улыбается одними губами:
— Даже не сомневайся, девочка. И не из такого дерьма выплывали.
Он смотрит на меня с отеческой заботой, как тот старший товарищ, которого я встретил на своём жизненном пути много лет назад. В его взгляде и обещание — непременно разобраться в бардаке, и гордость — что я встретил девушку, которая готова броситься на моего обидчика, и радость — потому что наша близость читается в каждом движении, и опасение — то, чего он не скажет при ней, и то, чего не нуждается в обсуждениях.
Если мой враг захочет ударить побольнее, это будет слишком просто.
34. Аля
В следующие дни Алекс постоянно в разъездах: то встречается с Николаем Петровичем, который хоть и пугает меня до жути своим цепким взглядом, но всячески пытается помочь нашей непростой ситуации, то катается куда-то в далёкий провинциальный городишко, откуда он родом, и напрягается с каждой поездкой всё сильнее.
Он больше не делится со мной своими открытиями. Причин на то имеется целых две. Во-первых, это может быть небезопасно для меня. Во-вторых, меня подкашивает очередная простуда.
То ли последствия стресса, то ли я действительно умудрилась подцепить какой-то вирус, но слабость сковывает тело, кости ломит, внутренности сжимаются от частых приступов тошноты, которая всегда возникает у меня из-за голодания, но аппетита нет. Я не могу заставить себя встать с постели. Так и лежу целыми днями, слушая, как внизу без дела слоняются несколько мужчин.
И сколько бы я не просила Алекса убрать охрану, он не соглашается. Я же уверена, что здесь, за городом, со мной ничего не может произойти. Помимо самого очевидного — слабость возьмёт верх, и Алекс, как грозится, отправит меня в больницу.
В этот пятничный вечер я предвкушаю тихие выходные рядом с любимым человеком. Возможно, я даже наберусь сил, чтобы выйти на прогулку. Свежий воздух пойдёт мне на пользу, я уверена. А после прогулки я, так и быть, запихну в себя несколько ложек супа.
Меня мутит от одной мысли о еде. Я подрываюсь и бегу в ванную как раз в тот момент, когда Алекс возвращается домой. Он с беспокойством гладит моё лицо прохладными руками, пока я лежу, прислонившись щекой к блестящему глянцу белоснежной раковины.
— Давай вызову врача? — предлагает в сотый раз, но я упрямо качаю головой.
Однажды в школе я уже болела кишечным гриппом и провела целых три недели в инфекционной больнице. Мало приятного. Больше я не собираюсь переживать этот печальный опыт!
— Аль, что же ты меня без ножа режешь, малышка? — тяжело вздыхает мужчина. — Это просто невообразимо! Ты так беспечно относишься к своему здоровью, что я хочу тебя отшлёпать, словно маленькую непослушную девочку!
— М-м-м, звучит заманчиво! — усмехаюсь в ответ и поднимаюсь, пока он не забил тревогу. — Всё в порядке, Алекс. Я чувствую себя лучше. И потом, меня лишь мутит. Совсем немного. Это из-за простуды.
В глазах темнеет, и голова идёт кругом. Мужчина подхватывает меня на руку, не давая упасть.
— Алька!
— Это голодный обморок, — бормочу я, краснея. — Я кушать хочу.
— А чего тогда сидишь голодная? — укоризненно спрашивает Алекс.
— Раньше не хотела. Это всё ты… Возбуждаешь мой аппетит.
Он смеётся, пока несёт меня в кухню. Несмотря на тёплую глухую пижаму, мне всё равно некомфортно от присутствия чужих людей в нашей уютной приватной обстановке.
— Ты уверена, что нет причин для паники? — со всей серьёзностью уточняет Алекс.
— Уверена. — я закатываю глаза, кусая губы. — Сейчас как поем, сразу пойду на поправку. Вот увидишь!
— Аль, — вздыхает мужчина. — Ты очень похудела. Твоё состояние вызывает у меня нешуточные опасения.
Он бросает мимолётный взгляд на мои запястья и хмурится, отворачиваясь к плите. Знаю, что беспокоит его на самом деле. Спрыгиваю со стула и обнимаю его крепкое тело со спины, прижимаясь лбом чуть ниже левой лопатки.
— Я тебе обещаю, что не стану причинять себе вред. Пока ты рядом, этого не произойдёт. Просто будь рядом, Алекс. Пожалуйста.
— Малышка, это нечестно, — резко оборачивается он. — Смахивает на шантаж, тебе не кажется? Я буду рядом, не сомневайся, я не собираюсь тебя бросать, но, что бы ни произошло со мной, с нами, ты должна пообещать мне, что будешь продолжать жить дальше. Аль, то, что ты делаешь… Это неправильно. Жизнь не остановится, если мы не будем вместе…
— Для тебя — возможно. Я воспринимаю несколько иначе.
— Хорошо, — выдыхает Алекс. — Я тебя услышал. Тогда договоримся несколько иначе, — он буквально выплёвывает мне мои же слова, — ты должна мне пообещать, что если со мной что-то случится, волей судьбы или чьего-то злого умысла, то ты найдёшь в себе силы справиться с этой потерей и продолжишь жить дальше. А я пообещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы этого не произошло ещё очень долгое время. Я не могу представить мир, в котором не будет тебя, даже если сам я перестану существовать, поэтому, пожалуйста, Алевтинка, пообещай мне. Пока мне будет достаточно твоего честного слова, но чуть позднее я дам тебе стимул навсегда позабыть о глупостях. Как только у нас появится ребёнок, ты начнёшь смотреть на вещи так, как смотрю я. Дай мне ещё немного времени разобраться с проблемами, Аль, сбереги себя, ладно?
— Ладно, — шепчу севшим, словно совершенно не своим голосом.
— Вот и умница. Я люблю тебя, не сомневайся. У нас всё будет и будет хорошо. — он целует меня в уголок губ. — Но глупостей и пустых капризов я не потерплю. Хватит, Аль. Ты уже большая девочка, должна понимать, что я не могу полноценно сосредоточиться на деле, если вынужден постоянно бояться за твоё поведение.
— Я обещаю, Алекс. Обещаю. — торопливо заверяю его. — Никаких глупостей, пока мы вместе.
Он хмурится, и я разглаживаю пальцем глубокую морщину меж его бровей, вызывая усмешку у мужчины.
— Садись за стол, малышка. Давай ужинать.
Алекс раскладывает по тарелкам аппетитные кусочки румяной курочки и овощи на пару. Что ж, уверена, я смогу осилить хотя бы половину порции, чтобы стереть с его лица озабоченное выражение!
И пусть желудок сжимается от болезненных спазмов, я тщательно пережёвываю маленькие кусочки, которые отправляю в рот под внимательным взглядом своего мужчины. Даже не замечаю, как проглатываю всё.
— Вот видишь, — улыбаюсь ему. — Я просто была взвинчена. Теперь мы вместе, и всё прекрасно.
Выходные проносятся как один светлый миг. Хотя на улице и стоит март, в воздухе уже запахло весной. Снег проседает. Лёд на озере пошёл трещинами, и по ночам, сквозь размеренное дыхание Алекса, я слушаю, как между льдинами плещется вода. Мне неспокойно. Как ни стараюсь, я ничего не могу поделать с тревогой, засевшей где-то глубоко внутри меня.
Ранним утром в понедельник, когда мы с Алексом собираемся в офис, мой телефон разрывается от сигнала входящего звонка, и я беспечно снимаю трубку, не глядя в экран.
— Алло?
— Сашка! Это я, — врывается в мою новую реальность голос Саши, и я холодею. — Соскучилась?
Я выхожу из спальни, ловя удивлённый взгляд любимого.
— Я пыталась дозвониться до тебя много раз, — шепчу в трубку. — Я прилетала в Лондон, но не застала тебя дома.
— Знаю, детка. Извини за это, у меня возникли проблемы с предками.
— Всё в порядке, Саш?
— Сейчас уже да. Я тебе при встрече расскажу. Сашка, ну ты-то как?
— Я тоже расскажу тебе при встрече, — рассеяно отвечаю ему. — Только пока не знаю, когда именно удастся вырваться в Лондон. Столько навалилось разного…
Уверена, Алекс просто не отпустит меня сейчас!
— Не стоит переживать, детка! — смеётся Саша. — Я сам прилетел к тебе.
— Куда прилетел?
— Я в Москве, Сашка, назначай свидание!
35. Алекс
Всю дорогу до офиса я бросаю быстрые взгляды на притихшую Алю. Она покусывает губы, явно нервничая, и мне это совсем не нравится.
Буду откровенен, за прошедшую неделю девчонка вымотала меня сильнее расследования. Несносная, упрямая, своевольная! Только её отказ показаться врачу стоил мне нескольких сотен тысяч погибших нервных клеток. Невозможная! Ребёнок! За ней только глаз да глаз! А у меня, как назло, именно сейчас, при содействии Бакинского, наметился нехилый прогресс. Правда след неожиданно привёл меня… в мой родной город, где я не появлялся уже очень давно.