«Завтра вечером стой наготове с веревкой под стеной с противоположной стороны здания. Когда ты услышишь мой свист, перебрось веревку и крепко держи».
Он скрутил бумажку и спрятал на груди. На следующее утро Джошуа снова прогуливался по улице возле казармы. Из окна Бовалле вылетела скрученная бумажка, которую сразу же подобрали.
Джошуа вернулся в гостиницу, легкомысленно выступая своей важной походкой.
Глава 18
С самого первого дня заточения сэра Николаса всегда обслуживали двое солдат. Один никогда не появлялся без другого, и хотя постепенно эта предосторожность превратилась в пустую формальность, она строго соблюдалась. Вспомнив об этом, сэр Николас скорчил гримасу. Они действительно считают его отчаянным человеком, раз держат за дверями часового и не отваживаются послать к нему одного вооруженного солдата с обедом для заключенного. Ну что же, они правы, но он думал, что ему удалось усыпить их подозрения. Если он хочет, чтобы побег имел хотя бы малейший шанс на успех, нужно услать одного из солдат из комнаты. От этого все зависит. Если не удастся сделать так, чтобы один из них вышел, сэра Николаса ждут пытки и костер, что он прекрасно сознавал.
Бовалле тщательно выбрал время и знал, что Джошуа не подведет. Каждый вечер сэру Николасу приносили ужин с кухни коменданта. Повар из кожи вон лез, ублажая незваного гостя, так как в карманах у Бовалле оставалось достаточно денег, чтобы поощрить подобное рвение. Повар, получив двойной дукат, присланный ему с поклоном, поклялся, что шевалье настоящий дворянин, и изобретал тонкие яства, чтобы ему угодить.
В день, выбранный сэром Николасом для попытки к бегству, два его тюремщика немного запоздали с ужином. Один из них, старший, хранил ключи от комнаты и всегда неукоснительно запирал дверь изнутри, держа ключ в руках, пока его товарищ снимал крышки с блюд и зажигал свечи.
У сэра Николаса было кресло с высокой спинкой, подлокотниками и бархатным сиденьем, но он не сидел в нем, когда вошли двое солдат, а стоял у окна, прислонившись к стене, и насвистывал веселый мотив.
— Я думал, что меня хотят уморить голодом, — заметил Бовалле и, ленивой походкой подойдя к столу, уселся на ручку кресла и стал болтать ногой.
Главный тюремщик снисходительно улыбнулся.
— Нет-нет, сеньор. Дело в том, что повар испортил одно из блюд — точнее, поваренок, которому было поручено его помешать, зазевался, и оно слегка пригорело, так что пришлось готовить все снова.
Второй солдат встряхнул скатерть и постелил на стол. Сэр Николас потянул носом.
— Ну что же, пахнет очень вкусно, — сказал он. — Посмотрим-ка на этот шедевр.
Был положен нож, бутылка вина поставлена возле кубка под рукой Бовалле, и сверкающая крышка торжественно снята с блюда.
— Превосходно! — сказал сэр Николас. Он все еще небрежно сидел на подлокотнике кресла, боком к столу. — Передайте повару мой поклон.
Бовалле протянул руку за бутылкой, в то время как солдат снимал с подноса соль и перец и ставил на стол. Налив полный кубок вина, сэр Николас с усмешкой поднял его.
— Передайте повару, что я пью за его здоровье! — сказал он и приготовился осушить кубок. Однако он застыл в этой позе, слегка пригубив вино, и, отставив кубок, скорчил гримасу. — Друзья! Что это такое? Вы хотите меня отравить? Что вы мне принесли?
Солдаты уставились на него.
— Пресвятая Дева, сеньор, у нас и в мыслях не было вас отравить! — сказал один из них, явно шокированный.
Сэр Николас улыбнулся:
— Я пошутил. Но вы принесли мне какую-то омерзительную отраву. Сходите за другой бутылкой, а эту заберите.
Старший тюремщик, нахмурившись, взглянул на своего подчиненного, перекладывая на него вину.
— Болван! Унеси эту бутылку! Как, ты принес сеньору плохое вино? Извините, сеньор! Это недоразумение. Кубок, дуралей! Забери этот и принеси чистый! — Он подталкивал своего протестовавшего товарища к дверям.
— Это вы выбирали вино, — ворчал несчастный.
— Ты перепутал бутылки, — торопливо возразил второй. — Ступай, ну ступай же! Ты хочешь, чтобы остыл ужин сеньора?
— Ключ у вас, — заметил подчиненный. — Я не путал бутылки, говорю вам. Вы сами…
— Ради Бога, хватит! — нетерпеливо вмешался сэр Николас. — Меня не волнует, кто допустил ошибку, если мне принесут новую бутылку.
— Сию минуту, сеньор! — заверил его тюремщик, инстинктивно подчиняясь властному голосу. Он отпер дверь, вытолкнул товарища в коридор и, захлопнув за ним дверь, снова запер.
Ресницы сэра Николаса опустились, скрывая внезапный блеск в глазах. Ушедший солдат не взял с собой ключ.
— Прикройте крышкой это изысканное блюдо, друг мой, — попросил сэр Николас.
— Конечно, сеньор! — Солдат взял крышку и, ничего не подозревая, подошел к столу.
Рука сэра Николаса перестала играть с ароматическим шариком, а нога, прекратив покачиваться, твердо встала на пол. Солдат наклонился над столом, чтобы прикрыть крышкой блюдо.
Как только его рука оторвалась от крышки и он собрался отступить назад, сэр Николас прыгнул. Это был точно рассчитанный прыжок, бесшумный и ловкий. Не успел солдат понять, что случилось, как железные руки сжали ему горло, и его, почти потерявшего сознание, швырнули на кровать. Сэр Николас прижал коленом его кинжал, и он не мог до него дотянуться. Стражник был не в силах произнести ни звука и только тщетно пытался оторвать от своего горла безжалостные пальцы. Его глаза, не отрывавшиеся от лица сэра Николаса, вылезли из орбит, и последнее, что он увидел, были ясные синие глаза и мрачная улыбка, кривившая губы сэра Николаса.
Бовалле отошел к столу, взял салфетку и быстро завязал рот солдату, потерявшему сознание. Он вытащил кинжал из ножен и подобрал ключи, лежавшие на полу. С кинжалом в правой руке сэр Николас твердой походкой подошел к дверям и, вставив ключ в скважину, повернул его и отпер дверь.
За дверями стоял часовой, опершись на алебарду. Должно быть, инстинкт предупредил его об опасности, так как в тот момент, когда дверь отворилась, он повернул голову, чтобы посмотреть, кто выходит. Он только успел испуганно вскрикнуть, и Бовалле выругался от такого невезения. Кинжал вошел между шеей и плечом, и часовой повалился, не сходя с места.
Но этот единственный пронзительный крик мог все погубить. Прозвучал ответный возглас, и кто-то уже бежал сюда от главной лестницы.
Сэр Николас рывком выдернул кинжал и помчался к южной стороне здания. Он собирался добежать по этой стороне коридора до покоев коменданта, но теперь, когда была объявлена тревога и солдаты бросились в погоню, это было невозможно. Бовалле понесся вверх по винтовой лестнице, находившейся на стыке коридоров, и очутился в таком же коридоре, как на втором этаже. Здесь не было арок, и по всей стене шли окна с тяжелыми портьерами, выходившие во двор, видневшийся внизу. Наверху на лестнице висел фонарь, отбрасывавший слабый свет, еще один находился посередине коридора.
Снизу слышался топот бегущих ног, крики и бряцание пик. Быстро оглядевшись, сэр Николас заметил тяжелый дубовый сундук, стоявший у стены. Он шагнул к сундуку и сбросил его с лестницы. Сундук загремел по ступеням, рухнув на первого из бежавших людей, и застрял на повороте. Послышалась яростная ругань, грохот и крики. Первый из преследователей опрокинулся на руки бежавшего за ним, а тот в свою очередь потерял равновесие и упал.
Сэр Николас рассмеялся при виде этого зрелища и, убедившись, что сундук перегородил путь преследователям, обернулся. Он не имел ни малейшего представления, что делать дальше, и полагал, что находится в ловушке, но глаза его радостно сияли оттого, что настало время действовать, и на губах играла веселая улыбка.
Шаги и голоса доносились с главной лестницы, находившейся на другом конце прямоугольника. Сэр Николас остановился, приподнявшись на носках, чтобы посмотреть, каким путем направятся эти преследователи. Они обогнули дальний угол восточного коридора, в котором он стоял. Это были трое или четверо солдат, бежавших с алебардами наперевес. Сэр Николас прыгнул влево и понесся по южному коридору к покоям коменданта, помещавшимся на западной стороне.
Он уже почти достиг угла, как вдруг остановился и обвел все вокруг быстрым взглядом, размышляя, каким путем бежать. Впереди, в западном коридоре, на опасно близком расстоянии слышался тяжелый топот бегущих ног. Его действительно загнали в угол.
Еще минута, и те, кто позади него, свернут за угол и снова увидят его. Сэр Николас бросился к последнему окну на этой стороне, выскользнул в него и задернул за собой тяжелые шторы.
Окно выходило на маленький балкон с перилами. Сэр Николас неслышно ступил на него и бросил взгляд вниз, во двор. Было темно, и невозможно было разглядеть фигуры людей, но он слышал голоса и заключил, что там собрались солдаты.
Бовалле сунул кинжал за пояс, подержался за перила, проверяя их прочность, и, напрягая глаза во тьме, вгляделся в первый балкон на западной стороне. Он едва различал его. С минуту сэр Николас оценивал расстояние, потом поставил ногу на перила и легко взобрался на них, держась за стену. Судя по доносившимся звукам, люди, бежавшие по западному коридору, уже добрались до угла. Сэр Николас подобрался и прыгнул, словно ныряя, головой вперед, на соседний балкон. Он ухватился за перила и повис, тяжело дыша, затем, собрав все силы, подтянулся. Через минуту он перекинул ногу через перила и в следующее мгновение исчез в окне.
Бовалле оказался в безлюдном коридоре. Было слышно, как бегут солдаты, которых задержал его сундук. Сейчас они встретятся с первой группой, которую увидел сэр Николас. После этой ночи снова заговорят о колдовстве, подумал он и усмехнулся. Каждая из этих сходящихся групп была уверена, что сбежавший пленник у них в руках. Скоро им предстоит убедиться, что Эль Бовалле еще раз оправдал свою репутацию и просто растворился в воздухе. Бовалле послал воздушный поцелуй вслед ретивым стражникам и направился к первой же двери, которую увидел.