Стоило только ему подбежать, как ресницы ее затрепетали и Дора глубоко вздохнула.
— Леди, что с вами? — Леон опустился перед девушкой на колени и его камзол опять распахнулся. Дора, которая как раз открывала глаза, зажмурилась еще сильнее.
Ну не привыкла она к таким вот видам. Только-только приходишь в себя, и на тебе. Перед тобой широкая грудь мужчины с хорошо развитыми мышцами, которые так и тянет потрогать.
Леон запахнул свой несчастный камзол и попытался поднять девушку. Она обхватила мужчину за шею и крепко прижалась к его груди.
Маг замер. Сердце заколотилось. Он сглотнул и попытался поставить девушку на ноги.
А Дора… Божечки… Доре было так хорошо. Так тепло и так надежно в его руках, что она никак не хотела отрываться от Леоновой груди.
— Какое счастье…, — прошептала она. Это не Оливер, — и из ее глаз потекли слезы.
— Говорил же, что не все в порядке, — проворчал чокнутый маг и вытащил из кармана носовой платок. Мятый, но чистый. Завалялся с прошлой стирки.
— Держите, — он неловко протянул платок Доре. Девушка улыбнулась сквозь слезы и неожиданно для себя вдруг взяла да рассказала магу свой сон.
— Понимаете теперь, да? — она посмотрела на Леона глазами, полными слез.
— Голос мне показался там, в гостинице, таким знакомым, — она усмехнулась устало. — Вот точно говорят, что у страха глаза велики. И вот… Извините, — сказала Дора уже спокойнее.
— Устроила тут у вас, — и развела руками.
У Леона сжались кулаки. Образ Оливера теперь и у него встал перед глазами. И мужчина почувствовал, что с удовольствием подправил бы этот правильный овал лица хорошим хуком справа.
И удивился. Рукоприкладством он обычно не занимался. К чему, когда есть другие способы. Маг есть маг. Но здесь…
После рассказа Доры у него прямо руки зачесались.
— И вам показалось, что это был он? — задумчиво спросил маг. Дора пожала плечами:
— Я попросила Става описать того мага. Нет, это точно не Оливер. Но…голос… Голос был так похож, — она опять развела руками.
И тут в груди Леона родилось еще одно чувство. Которое иначе, как чувством собственничества и не назовешь.
Маг ощутил ревность.
— Кости… Да я… Я ведь никому ее не отдам. Никакому Оливеру! Его там голос или не его. Это не имеет значения, — решительно подумал Леон и таки поставил Дору на ноги.
А Дора… Дора будто первый раз увидела мага. Открытое волевое лицо. Никакого намека на обычную ехидную ухмылку. И…Божечки…Да он покраснел! Правда-правда, покраснел.
Девушка задохнулась от охвативших ее чувств.
И оба молчали.
Молчали и смотрели друг на друга так, что молчание это вовсе не было невыносимым.
И молчали бы, наверное, так и дальше. Если бы Дорин желудок не выдал голодную трель.
Улыбка появилась на лице Леона и он сказал:
— Завтрак, леди? — и показал на стоящий рядом тепловик.
Дора неожиданно захотелось пошалить:
— О да, господин маг! — она смущенно улыбнулась и опустила глаза долу. А потом рассмеялась.
— Тогда вперед! — и Леон понес сумку с завтраком в кухню. Губы его растягивала совершенно дурацкая улыбка. И куда только подевалась его маска, маска чокнутого, всегда и всеми недовольного мага? Ушла, растворилась, пропала.
Навсегда ли, на время. Кто знает. Но сейчас, в этот вот самый момент Леон был самим собой. Таким, каким не был давно.
— Лавиновы кости! Почему?! Ведь ничего особенного не случилось. Ничего. Только Дора, ее руки, которые так не хотели меня отпускать.
Ее полные слез глаза и этот рассказ. Ее сон…
Тут маг вспомнил собственный сон и чуть не споткнулся.
Радостное, приподнятое состояние ушло в один момент. Он опять вспомнил, что у девушки, которая смотрела на него так благодарно и доверчиво, он собирался отнять магию.
И хоть сейчас эта ее магия уже никак не подходила для его целей, ибо благодаря влиянию чертова поместья стала чем-то новым.
— Этакой помесью боевой с бытовой, — горько усмехнулся маг. Но ведь чертову совесть в карман не засунешь.
— Боевой маг и совесть, м-да, — и Леон, помрачнев, поставил сумку на пол.
— Прошу, — глухо сказал он и отвел глаза. Застегнул все пуговицы на камзоле и отвернувшись от девушки отправился за приборами.
Смотреть ей в глаза он сейчас не мог.
Улыбка медленно сползла с лица Доры. Она недоуменно смотрела вслед магу и ничего не понимала.
Вот только что они глядели друг на друга так, что и слов никаких было не нужно.
И вот на тебе!
— Нет, странный он мужчина все-таки… Вот что на него нашло? — девушка недоумевала, но руки проворно доставали из тепловика благополучно прибывший завтрак.
— Впрочем, разве это не обычное его поведение? Да с чего я взяла, что он вдруг возьмет да изменит его? — размышляла растерянная Дора. — Прямо как на качелях, честное слово. То злится, ворчит. То вдруг улыбнется и глаза такие хорошие сразу становятся… Ладно, — вздохнула девушка.
— О! Я поняла. Это ж он от голода. Точно. Как поест, совсем другим становится.
Что и говорить, Дора в этом смысле Леона понимала. Самой вкусная еда настроение поднимала, особенно сладости. Не говоря уже о восполнении магического резерва.
Девушка нашла объяснение поведению мага и ей полегчало. Даже легкая улыбка появилась, когда она вытащила наконец все горшочки из тепловика.
— Леон, — окликнула Дора мага, который что-то долго копался, отыскивая нужные приборы. — Все на столе, идите скорее!
— Сегодня блинчики с медом и сметаной! А еще омлет с ветчиной, сыром и помидорами.
Маг вздохнул, расправил плечи, взял первые попавшиеся под руку приборы отправился к Доре.
Глава 53
Дора положила каждому на тарелку по омлету. Маг, несмотря на испортившееся настроение, аппетита не потерял и расправился с омлетом за пару минут.
Дора отставила приборы и собралась было поухаживать за мужчиной, но он проявил самостоятельность:
— Благодарю, я сам, — сказал Леон не поднимая глаз и притянул к себе поближе два судка с блинчиками. Мед в стеклянной баночке стоял на столе, вазочки рядом.
Мужчина сглотнул. Мед был липовый, его любимый. Сметаной он в этот раз пренебрег.
— И напрасно, — подумала Дора, когда окунула первый блинчик в это сливочное блаженство. Сметана была жирная, чуть желтоватая и таяла во рту.
— Божечки, кофе!… — вспомнила Дора. — Леон, что же вы молчите-то, — попеняла она магу, стараясь его разговорить. Вот что он бычится? Поел ведь? Поел.
Она соскочила со стула и скорее принесла чашки. Свою любимую белую с розой и прозрачный бокал для мага.
Леон, несмотря на плохое настроение, которое стало чуть получше — ну еще бы, такой завтрак! — оживился.
— Кофе? Отлично! — он потянулся за любимым напитком и наконец поднял глаза на Дору.
— Ну слава создателю, — подумала девушка и вздохнула с облегчением. Все-таки неприятно, когда на тебя не смотрят. Чувствуешь себя виноватой, что ли.
А чувствовать себя виноватой, особенно когда не знаешь, в чем именно, Дора терпеть не могла.
Маг, вопреки обыкновению, кофе выпил одним глотком:
— Благодарю, леди. Все было очень вкусно, — сказал напоследок и быстро ушел к себе.
Дора проводила его взглядом, вздохнула:
— Нет, я, наверное, совсем не понимаю мужчин. Опыта маловато.
Она вздохнула еще раз:
— Впрочем, и мне нечего рассиживаться.
Работы невпроворот. И сейчас я начну уборку, — Дора потерла руки в предвкушении, — именно с его кабинета.
Не отвертится теперь. И пусть только попробует выразить недовольство. Договорились? Договорились.
И Дора решительно направилась на третий этаж.
Винтовая лестница ее уже практически не смущала и девушка, торопясь, взлетела наверх почти так же быстро, как и сам маг.
Подошла к кабинету и только хотела открыть дверь, как сова высунула голову из-под крыла и предупреждающе моргнула зеленым.
— Да, точно! — примиряюще улыбнулась ей девушка, — забыла постучать, верно? Ну, прости пожалуйста. Тороплюсь навести у него порядок. А то ведь там, знаешь, черт ногу сломит. Одной пыли столько, что… — Дора закатила глаза. Я уж молчу о портьерах и всем остальном, — пожаловалась она сове.
Сова приоткрыла глаз еще раз и, как показалось Доре, одобрительно моргнула.
— Правила есть правила, — девушка улыбнулась и постучала. Подождала минуту и открыла дверь.
— Войдите, — раздался недовольный голос мага, который, согнувшись в три погибели, стоял над заваленным столом и явно что-то искал.
— Ну ты посмотри, поел, а опять чем-то недоволен, — поразилась девушка и бодро сказала:
— Я к вам, Леон. Прошу освободить помещение!
Маг мгновенно разогнулся и прорычал:
— Что вы сказали?!
Тут Дора поняла, что выбрала неверный тон. Да ладно тон. Вот слова подобрала не те. Подшутить хотела. Видно, неудачно.
И девушка тотчас поправилась:
— Простите, я пошутила. Просто… Мы же вчера договаривались об уборке. И вы сами просили начать именно с вашего кабинета, — ехидно добавила она и уперла руки в бока, перебросив косу на грудь.
Леон чертыхнулся:
— Дернуло же меня, — и обвел последним взглядом свой кабинет. Ну, пыльно. И что? Книги, манускрипты дело такое…
Но раз дал добро, слово надо держать, — и маг решительно направился к двери.
— Дерзайте! — бросил он Доре и, прихватив парочку едва живых манускриптов, вышел из кабинета.
— Да, если что, я буду на нижнем ярусе. Ко мне не заходить. К обеду сам поднимусь, — крикнул он, уже сбегая по лестнице.
И вообще сбегая. Сбегая от этой девушки с серыми глазами и волосами цвета….да, цвета липового меда. Губами как спелая земляника. А землянику Леон любил…
Маг помотал головой и чуть не свалился с последней ступеньки.
— З-землянику тебе…К-кости! — он подобрал свалившийся манускрипт и повернул в коридор налево. Вход на нижний уровень начинался в самом его конце, за непривлекательной обшарпанной дверцей. Маг около десяти лет назад соорудил там своего рода полигон. После того случая, когда разнес вдребезги фонтан и статуи, его окружающие.