– Я смотрю, ты приобщился к подобного рода мероприятиям.
– Оказывается, необязательно пить на таких тусовках, чтобы тебя приняли.
– Да что ты говоришь, – язвлю я. – А что же тогда обязательно?
– Поить других.
Он подмигивает, а я смеюсь и подхватываю его под руку. Надеюсь, сегодняшний день наладится и голова перестанет раскалываться от грусти. В конце концов, я вернулась. Вернулась ради Уильяма. Значит, я действительно что-то к нему чувствую.
Мы приходим по адресу, написанному на бумажке, что мне вручил Джесси. Кампус в нескольких минутах от нашего дома, что меня радует. Это огромное кирпичное здание с окнами нараспашку, из которых доносятся крики и музыка. У здания расположен прямоугольный бассейн, а над ним плывет пар, будто бы на улице лютый холод, а вода горячая. Я хмурю лоб: зачем людям бассейн, когда в десяти минутах ходьбы океан? Странно.
Мы проходим мимо танцующих ребят. Один из них размахивает стаканчиком так эмоционально, что брызги хлещут во все стороны. Я усмехаюсь, а он подмигивает мне.
– Ого, Реган, уже парня себе нашла, – шутит Кори, и я пихаю его в бок.
– Не превращайся в Тэмми, иначе я тебя поколочу.
– Ладно-ладно, прости.
Мы оказываемся у входа в общежитие Бета-Сигма. Двери распахнуты, и пройти может любой желающий. Народ толпится уже на пороге. Музыка гремит так, что в висках стучит. Фасад зарос виноградником, и кусты проникают даже внутрь, извиваясь на дверных косяках. Кого-нибудь это интересует? Нет.
Людей здесь так много, что пройти практически невозможно. Я сжимаю руку Кори, он бурит нам дорожку в гостиную, но такое ощущение, что мы топчемся на месте. Здесь все пьют. Мелькают красные стаканчики, и я опомниться не успеваю, как кто-то вручает и мне такой же. Хочу отказаться, но не успеваю. Даже не поняла, кто именно меня угостил. Кори тащит меня по серому коридору, заполненному дымом, и мы оказываемся в широком зале, где девушки танцуют на столах, а парни завороженно наблюдают за ними.
Ставлю стаканчик с выпивкой на какой-то столик и замечаю на диване Джесси. Он счастливо улыбается и прекращает бренчать на гитаре, взмахнув рукой.
– Реган! Вы с Кори здесь, как классно! – Он пьян. – Вы такие милые, светлые. – Точно пьян.
– Ты уже дошел до нужной кондиции? – удивляется Кори. – Быстро.
– У них в стаканчиках волшебный эликси-и-ир, – таинственно шепчет он, прижав палец к обветренным губам. – Только не говорите, что я вам сказал. Хорошо?
– Хорошо, – подыгрываю я, – ни единой душе.
– А где Уилл? – интересуется Кори, чем снимает с меня ответственность: я не буду выглядеть глупой и наивной девчонкой, разыскивающей парня. – Он тут?
– Ага! Пошел за выпивкой.
– Я не удивлена.
– У них тут есть волшебная комната, в которой варят волшебный эликсир.
– Ясно, – смеюсь я. – И давно он ушел?
– Минуты две назад. Вы размялись, распрянулись… фу, разминулись или как там.
Я улыбаюсь. Да уж, веселье – лучше не придумаешь. Мне никогда не нравились подобные места, сейчас я и вовсе чувствую себя не в своей тарелке. Может, лучше уйти и дождаться Уилла в домике? Тогда и поговорим.
Вот только о чем нам говорить? О том, что мне наплевать на его характер? Что меня не пугает его жестокость, не возмущает его грубость? Это ведь неправда. Тогда зачем мы с ним должны пересекаться? К какому выводу должны прийти?
Я тяжело вздыхаю.
– Спой со мной, – неожиданно просит Джесси и хватает меня за руку, – ты классно поешь, очень-очень классно.
– Нет, – смущенно отказываюсь я, – я еще в своем уме.
– Тогда выпей – и сразу ум потеряешь.
– Это нехорошая идея, когда рядом столько парней, разглядывающих мои ноги.
– Пусть разглядывают, – говорит Джесси, – это их проблемы!
– Я, наверное…
– Прости-и-и, – внезапно орет мне на ухо какой-то парень, и на меня обрушивается ледяной коктейль из водки и апельсинового сока. Я растерянно отпрыгиваю назад, а этот парень виновато морщится. – Блин, вот же лажа.
– Точно. Лажа, – ворчу я и опускаю глаза на свое черное платье. Боже, сколько же ему пришлось пережить? Теперь оно еще и алкоголем воняет. Других красивых вещей у меня не нашлось. Пришлось надеть то же, в чем я вчера была на приеме. Более того, что-то со мной определенно случилось, пока я переодевалась, ведь вместо своей ветровки на плечи я решила накинуть кожаную куртку Уильяма. Мне показалось, что так лучше. Но даже на пьяную голову эта отговорка звучит нелепо. – Ты слепой?
– Он пьяный, – шепчет Кори.
– Я просто шел, а ноги, они такие, пфф, и я…
– Ясно. – Я останавливаю поток его бессвязной речи, вскинув руку. – Это знак – я должна вернуться домой.
– Не уходи, извини, – продолжает мямлить парень. Он внезапно начинает вытирать руками мокрое пятно на платье. – Сейчас, момент, я…
– Руки убери!
– А чем вытирать?
– Головой.
– Головой? – переспрашивает он, а я закатываю глаза. Пьяные люди – не люди. Их нужно запирать в комнате и морить голодом, чтобы мозги на место встали. И то не факт, что встанут, конечно. – Ты обиделась? Я – Тим.
– А я – нет.
Отхожу от незнакомца и обращаюсь к другу:
– Кори, я пойду смою эту дрянь с себя. Будь здесь, хорошо?
– О’кей. И постарайся никого не убить. Ребята развлекаются.
– Пусть в шахматы лучше сыграют.
– За период эволюции братств они поняли, что шахматы – это скучно.
– Значит, мало они понимают в жизни. Не уходи!
Пробираюсь через заполненную людьми гостиную, ищу ванную комнату. Но тут такая очередь, что проще дождаться собственной смерти. Может, туалет есть наверху?
Поднимаюсь по лестнице. Парочки целуются прямо на ступеньках, и я расстроенно выдыхаю. Неудивительно, что я не верю в любовь. Если любовь пошлая и неразборчивая, она мне не нужна. Посмотреть друг на друга, прикоснуться в первый раз. Всё это дорого, важно, но не случайно. Не потому, что ты надрался и подцепил первую девчонку, лицо которой потом даже не вспомнишь.
Я иду по коридору, пытаясь открыть все двери подряд, но они заперты. Вот это да! Ребята так заботятся о своих вещах? Удивительно. Одна из дверей поддается, но там пляшут какие-то девушки. Голые! Я закрываю дверь и в ужасе трясу головой. Обряд, что ли, какой-то проводят. Парня пытаются себе накликать. Ну лучше бы голышом внизу танцевали – там больше возможностей.
Улыбаюсь сама себе – явный признак сумасшествия – и открываю еще одну комнату. Дверь поддается. Наконец-то сделаю что-то с этим платьем.
Я переступаю через порог и с сожалением понимаю, что это не ванная. Это спальня. Ну ничего, тоже сойдет. Только здесь уже кто-то есть. Мелькают знакомые синие волосы.
Я прищуриваюсь, привыкая к темноте. А затем все мое тело пронзает судорога.
На кровати лежит Уильям, а девушка с синими волосами – это Тэмми, и она сидит на нем.
Глава 19
Мне кажется, меня замечают. И вроде бы звучит мое имя. Но я ничего не вижу и не слышу. Я захлопываю дверь и застываю. Как застывает вода, превратившись в лед. Как застывает время: часы, минуты, секунды. Все смешивается, сплетается и валится на меня с оглушающим треском, а звуки превращаются в монотонный шум в ушах.
Я пытаюсь взять себя в руки, но ни хрена не получается. Путаница в мыслях мешает осознать происходящее. Затем моя растерянность сменяется гневом, злостью, и я больше не стою на месте. Я рвусь к выходу, сбивая ноги, несусь вон отсюда, спотыкаясь обо всё, что оказывается на пути.
Дура. Идиотка.
Осталась ради него. Обманулась ради него. Унизилась. Позволила себе полюбить то, что нельзя любить: ложь. Мне не следовало слушать Уилла, никогда. Мне следовало уехать, убежать, исчезнуть. Мне следовало… следовало…
Я задыхаюсь. Расталкивая толпу, отчаянно прорываюсь к выходу. Я просто хочу уйти, черт, просто хочу уйти! Меня сжимают, толкают. Дикий ор и музыка, алкоголь, дым и мельтешащий свет. Я почти уверена, что упаду и больше никогда не встану. Но я не падаю. Вопреки тому, что творится у меня внутри, жизнь вокруг течет по-прежнему.
Мне никогда не было так больно.
Стискиваю зубы и понимаю, что к глазам подкатывают слезы. Нет-нет, я не сделаю этого, я не разревусь. Не из-за него. Не из-за человека, который…
Закрываю ладонями лицо и врезаюсь в кого-то. Меня качает, но я продолжаю идти. Опьяневшая и растерянная. Я убегаю, когда нет смысла больше в побеге. Раньше нужно было думать. Раньше нужно было спасаться.
Я наконец оказываюсь на улице. Горячий воздух проникает в легкие. Упрямо встряхиваю волосами, кулаки сжимаю так, что ногти впиваются в ладони. И иду. Куда? Не знаю.
Мне никогда не было так больно.
Мир кажется совсем чужим. И небо, висящее над головой, и океан. Я иду к нему, а он не ждет меня, а манит, специально, чтобы я утонула. Но я уже утонула. Ложь затопила меня. Я полюбила! А теперь у меня разбито сердце. Это ведь всего лишь человек. Один из миллиарда! Да, он поступил не так, как ты хотела. Что с того, что ты ему не нужна? Какая, на хрен, разница? Сегодня – да, завтра – нет. Что такого страшного случилось? Всё в порядке. Я в порядке, и жизнь продолжается.
Но мне никогда не было так больно.
Я бреду вдоль пустой набережной и не плачу. Я не понимаю, что случилось. Мне трудно признать, что Уильям Гудмен предал меня, еще труднее признать, что у меня к нему есть чувства. Может, я люблю его? Вот это и есть любовь? Когда морозит и раздирает на куски. Отличное ощущение. Оно поглощает меня, и я растворяюсь в нем.
Я сижу на пляже и слушаю океан.
Мне жутко плохо. Голова опускается, я сжимаю ее руками и хочу орать, орать во все горло, изо всех сил.
Мне нужно поступить правильно. Уехать. И тогда станет легче.
Я не помню, как возвращаюсь в домик. Сил у меня нет, ноги шаркают по асфальту, в глазах стоит темнота. Я не думаю. Ни о чем. Просто делаю. Подхожу к порогу, дергаю ручку. Дверь тут же поддается, и я захожу. Иду за своей сумкой. Чувствую на себе чей-то взгляд и оборачиваюсь.