Схожий процесс произошел и на рубеже эр, когда земледельцы, создатели зарубинецкой культуры, были оттеснены сарматами на верхний Днепр и Десну.
Но как бы там ни было, к VIII в. славянское начало окончательно возобладало на верхнем Днепре и землях Белой Руси. Южные и центральные районы Белоруссии в VI–VIII вв. были заняты славянским союзом дреговичей. Считают, что имя дреговичей произошло от дрегвы — болота. Громадные болота окружают реку Припять. Они скрыты лесным морем Полесья. Следует упомянуть, что в Македонии в VII в. поселились славяне, называвшиеся дреговичами. Это одно из немногих соответствий между именами славянских союзов востока Европы и Балкан.
Если кривичи (псковские) оставили длинные курганы, подобные длинным курганам, насыпанным индоевропейцами Британии и Польши в III–II тыс. до н. э., то словене (новгородские) в VII–X вв. усеяли берега озера Ильмень и бассейны рек Ловать, Волхов, Мста круглыми курганами — сопками и собственными длинными курганами.
В VIII в. славяне из приильменья и с Ладоги стали прокладывать пути к верховьям Волги на Белое озеро.
Много позже, в XII–XIV вв., земли словен новгородских украсят тысячи каменных крестов. Но обо всем в свое время.
В течение ряда столетий, прошедших с V по VIII в., славяне, объединенные в роды и союзы, кроме того, делившиеся на сотни и тысячи, составлявшие десятитысячный народ, занимались освоением тех земель, которые в IX–XIII вв. предстали ареной развития древнерусской истории. Топоры славян вгрызались в вековые стволы дубов, елей и сосен. Огонь расчищал лядины или навины. Упряжи лошадей и быков помогали людям корчевать не уничтоженные огнем пни. Гирлянды приречных селений связывали пробитые через толщу леса проселки.
В верховьях рек возникали селения с названиями волоки и волочки, обычно стоявшие напротив друг друга не далее как в пяти километрах. Неширокие водоразделы прорезались канавами, искусно сочетавшимися с естественными низинами. Путь на волоках устилался бревнами-катками. По их вытертой днищами ладей и челнов поверхности местные жители перетаскивали суда и поклажу двигавшихся по Восточной Европе купцов. Часто вдоль волока шла сухопутная дорога, и часть грузов перевозилась подводами. Уже в христианские времена над волоками нередко стояли церкви Параскевы Пятницы, покровительницы торговли. Ранее на тех местах располагались капища.
Редкая, сколько-нибудь заметная река лесной полосы Русской равнины не располагает как минимум одним городищем с древнерусским археологическим слоем и несколькими древнерусскими селищами и курганными некрополями. Реки побольше, подобные Клязьме, Рузе или Протве, вбирают в свои долины с добрый десяток и более древнерусских городищ, селищ и курганных некрополей. На берегах таких рек (назовем их средними) садилось несколько славянских родов, каждый с собственным центром — городищем и святилищем и с гирляндой обступавших их селений.
Позже, в VIII–XI вв., одно из городищ той или иной речной долины средней полосы России начало возвышаться по величине и составу населения над окружающими весями и всей волостью. Вырастали подобные центры чаще всего в местах сосредоточения грузопотоков. Ярчайшим примером подобного центра является Киев, в V–VIII вв. бывший одним из центров земли полян. В IX–X вв., во многом благодаря сбору пошлин со спускавшихся с верхнего Днепра, Припяти и Десны купцов, Киев, ставший на высоком правом берегу Днепра, против устья Десны и ниже устья Припяти, превратился в столицу восточноевропейского славянского государства, вобравшего в свой состав определенный элемент угро-финского и восточнобалтского населения.
В VIII–X вв. в бассейне верхней и средней Оки расселился союз вятичей (оставивший роменско-боршевскую культуру). К началу IX в. вятичи продвинулись на берега Дона, в район устья реки Воронеж. Данный район имел известные выгоды местоположения. Он лежал на сухопутном пути из Булгара (город на Волге при устье реки Камы) в Киев и был ближайшей к Булгарии и Хазарии славянской провинцией центра Русской равнины.
На берегах рек Дон и Воронеж вятичи выстроили ряд городищ, по периметру обведенных стенами из деревянных срубов городен, наполненных землей, и селищ и принялись за возделывание богатых черноземом земель. Тут же развернулось металлургическое и гончарное производство. К концу X в. печенеги (тюркские кочевники) беспрестанными набегами вынудили вятичей покинуть берега Дона при устье Воронежа.
В VIII–X вв. в бассейнах рек Сож и Ипуть сел славянский союз радимичей. Исходные земли для вятичей и радимичей древнерусский летописец указывает в ляхах, в мире западных славян центра Европы. Названия союзов происходят от имен Радима и Вятко, приведших к VIII в. свои роды на Сож и Оку.
В VIII в. на западном рубеже псковских кривичей были возведены укрепления Изборска. Эта крепость расположена в 31 км к западу от Пскова. В VIII–XIII вв. Изборск занимал Труворово городище. Ныне это высокий крутобокий холм с одноглавой бесстолпной каменной церковью на склоне. Храм Николая Чудотворца стоит на источнике. Храм украшает типичная для Северо-Западной Руси открытая двухъярусная звонница.
В 1303 г. в полукилометре от древнейшего Изборска, стоявшего на Труворовом городище, на Жеравьей горе воздвигли первую каменную башню Куковку (Луковку) и деревянные стены. Крепость усилили пятью каменными башнями, и вплоть до Ливонской войны (1558–1565) Изборск служил грозным предостережением западному соседу псковских земель.
А на Труворовом городище после 1303 г. стоял мужской монастырь.
В VIII в. словене на мысу, при впадении в нижний Волхов левого притока, выстроили древнейшие укрепления Старой Ладоги (Альдейгьюборга северогерманских саг). В том же столетии северные германцы начали проникать на просторы Русской равнины.
В VIII в. в месте максимального схождения русел Западной Двины и Днепра возник центр Гнездово, контролировавший ключевой волок на пути с Балтики в Черное море. Гнездово стоит над Днепром, в 10 км западнее Смоленска. Курганный некрополь в Гнездове насчитывает до 5000 насыпей (часть утрачена), созданных в VIII–XII вв. Это крупнейший в Европе курганный некрополь.
В районе Ярославля, на правобережье Волги, в VIII в. возник торговый центр Тимерево. В нем селились купцы, одновременно бывшие воинами, ходившие руслом Волги в Каспий торговать с востоком.
Вблизи Ростова Великого, к югу от озера Неро, в VIII в. развивалось Сарское городище.
Но наибольшее оживление в VII–VIII вв. царило в полосе лесостепей Восточной Европы и по берегам Припяти и Десны. Креп лежавший в VI–IX вв. на самой стремнине торгового пути из варяг в греки Киев. В низовье реки Горынь (район г. Турова) в VIII в. возвысился город-крепость Хотомель. Его гарнизон служил опорой нарождавшейся княжеской власти. Местные князья отдельных славянских союзов, укрепляя собственную власть, сами того не ведая, прокладывали путь государственной власти великого киевского княжения.
В верховьях Западного Буга и в правобережье бассейна Припяти в V–VIII вв. сидел союз волынян. Их центр, как можно предположить, располагался вблизи более поздней княжеской столицы Владимира-Волынского и именовался городом Волынь (левый берег Западного Буга).
В верховьях Днестра, на склонах Восточных Карпат, в V–VIII вв. сидел славянский союз хорватов.
Среди лесов, ограниченных с запада рекой Случь, а с востока рекой Тетерев, в V–VIII вв. сидели древляне. Их борьба с киевскими князьями ознаменовала начало гегемонии днепровской столицы на востоке Европы.
На правом берегу среднего Днепра и на части земель левого поднепровья в V–VIII вв. сидел славянский союз полян, одноименный полянам, объединившим славян Польши.
Древнерусский летописец так говорит о полянах: «Полем не жившем особе и володеющем роды своими, иже и до сее братье бяху поляне, и живяху кождо съ своим родом и на своих местех, владеюще кождо родом своим».
О начале Киева «Повесть временных лет» говорит: «И быша 3 братья: единому имя Кий, а другому Щек, а третьему Хорив, и сестра их Лыбедь. Седяще Кий на горе, где же ныне увоз Боричев, а Щек седяше на горе, где же ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, от него же прозвяся Хоревица. И створиша град во имя брата своего старейшего, и нарекоша имя ему Киев. Бяше около града лес и бор велик, и бяху ловяще зверь, бяху мужи мудри и смыслени, нарицахуся поляне, от них же есть поляне в Киеве и до сего дне».
Тут же летописец передает предание о Кие: «Ини же, не сведущие, рекоша, яко Кий есть перевозник был, у Киева бо бяше перевоз тогда с оноя стороны Днепра; темь глаголаху — «На перевоз на Киев». Аще бо бы перевозник Кий, то не бы ходил к Царюгороду; но се Кий княжаше в роде своемь, приходившю ему ко царю, яко сказають, яко велику честь приял от царя, при которомь приходив цари. Идушую же ему опять, приде къ Дунаеви, и възлюби место, и сруби градок мал, и хотяше сести с родом своим, и не даша ему ту близь живущий; еже и доныне наречють дунайци городоще Киевець. Киеви же пришедшю въ свой град Киев, ту живот свой сконча; и брат его Щек, и Хорив, и сестра Лыбедь ту скончашася…»
Упомянутым летописцем царем мог быть византийский император Анастасий I (491–518). На годы его правления приходятся походы славян к югу от Дуная. Мы помним об особо тесных, союзнических связях Византии с восточными славянами-антами. Кроме того, в самых нижних пластах раннего Киева, на замковой горе Киселевка, у ручья Киянки, найдена монета императора Анастасия.
Повесть говорит, что Кий шел на Балканы «с родом своим». Отсюда проясняется природа балканских названий славянских объединений (северян, дреговичей, возможно, волынян). Не могу не напомнить и о славянах, союз которых именовался смоляне.
Уделим внимание и имени Кия, главы рода полян. В южной Моравии, над правым притоком реки Моравы, стоит город Киев. А на рубеже Чехии и Моравии, в верховьях реки Сазавы (правый приток реки Влтава), в 25 км к северо-востоку от города Йиглава, на 702 м вознеслась гора Киев.