Парень не ответил. Он еще помнил ее жестокий и суровый взгляд перед тем, как кинулась, занеся свое оружие. Сашке хватило сил и ловкости парировать практически все удары, пропустив всего пару. Обезоружив девчонку, вместо того, чтобы убить подругу по контракту, Сашка просто бросил свои палки и зло уставился на решетку в двери, сквозь которую за ним наблюдал Штырь. Когда она скрипнула и наставник появился в комнате с автоматом в руках, парнишка с вызовом посмотрел в глаза наемника, расправил плечи и заявил, что отказывается от выполнения такого контракта.
- Она моя сестра и я не буду ее убивать! В гробу я видел такие контракты! Я готов заплатить неустойку. Стреляй в меня, урод!..
- Ты зарываешься, пацан, - подняв оружие, прорычал Штырь и дернул затвором.
- Да мне похрену! – набычившись, ответил парень, во взгляде которого плескалась злоба. – Лучше сдохнуть, чем быть таким, как ты! Ты тоже друга своего убил? Кто это был?!
Штырь стоял, глядя на парня сурово. Наконец-то он ухмыльнулся. Ствол автомата качнулся в сторону девчонки и раздался выстрел. Сашка, машинально прыгнул, в надежде прикрыть телом девушку. Грохот раскатился по помещению, оглушая, кружа голову… Рядом завизжала Катюха. Ранена? Куда? Он быстро осмотрел тело, крови нет. Промазал? Или он сам?.. Короткий взгляд, ощупать собственное тело. Нет, тоже цел, так в чем же дело?..
***
- Прежде чем взять контракт, - хмуро глядя на огонь с другой стороны костра не громко начал Штырь, - …вам нужно тысячу раз подумать. В первую очередь вы всегда должны оставаться людьми! Деньги это зло… Они кружат голову… Убить легко, но сможете ли вы жить с этим?.. – наставник поднял взгляд и встретился с Сашкиным. – Сегодня вы должны были понять именно это и я рад, что почти все из вас справились с заданием… - Штырь посмотрел в сторону, дернул щекой. – К сожалению, не все из вас были достойны носить звание «наемник»… Андрей погиб. Это мой косяк, моя ноша, мой недогляд… Игорь… - мужчина вздохнул. – Он будет изгнан. Человек, который ставит какую-то бумажку выше жизни друга – не человек…
- Но, ты же сам говорил, что контракт превыше всего!.. – перебил Сашка, все еще злящийся на Штыря.
- Говорил, - немного помолчав, снова опустил взгляд на языки пламени наемник. – И говорю это сейчас! – Он встал, подошел к подросткам, протянул им помятые листы бумаги. – Храните ваш первый контракт как напоминание самим себе об этом дне. Помните, что прежде чем взять задание на убийство, нужно все тщательно взвесить, разузнать… Может статься так, что в контракте окажется ваш друг, близкий человек или собственный ребенок. Вам могут заказать «конченную мразь, изнасиловавший и убившую десятерых младенцев», а на деле окажется, что вы убили уважаемого человека, а вашим заказчиком был бандит и теперь вы – его подельник…
Штырь раздал листы и снова уселся на свое место. Сашка задумчиво смотрел на текст, глядя куда-то мимо. К плечу прижималась Катюха, вызывая противоречивые ощущения. Взгляд, с которым она бросилась на него говорил о том, что она была готова убить его, чтобы спастись самой… Да, любой может ошибиться, поддаться панике и страху, соблазну или не иметь выбора, но от нее он такого не ожидал. Братья сразу же побросали свое оружие, чего и следовало ожидать от близких людей, а вот Игорь… Игорь оказался гнилым человеком и теперь поплатится за это!.. Андрюха был веселым, добрым парнем. Он был надежным и простым. Всегда первым вызывался помочь друзьям по работе, даже если сам был от нее освобожден, никогда не предавал и всегда стоял за своих горой… Эх, Андрюха, Андрюха… Светлая тебе память…
Сашка смял ненавистный листок бумаги и бросил его в костер. Штырь хмуро поглядел на парня.
- Мне не нужна никакая бумажка, чтобы помнить о случившемся… - пояснил он свой поступок и, встав, отправился в свою палатку.
Игоря выгнали тем же вечером. Парнишка, отойдя от шока, просил не делать этого, пытаясь оправдаться, что выполнял задание, и именно он, а не те бесхребетные твари, что стоят за спинами наставников, достоин звания наемника, но Штырь был непреклонен.
- Уходи, - сурово поглядел он на парня и направил в его сторону ствол автомата. – Даю тебе минуту…
Ледяной тон, с которым были брошены эти слова, не сулил пускающему сопли парню ничего хорошего. Игорь, с ужасом глядя на наставника и уже бывших друзей, попятился, нехотя пошагал прочь по старой проселочной дороге, а когда Штырь дошел в счете до пятидесяти - побежал. Сашка сурово смотрел в спину убегавшего бывшего друга, представляя, как сейчас поднимает автомат и стреляет уроду прямо в спину. Между лопаток… Внезапно Игорь споткнулся, словно действительно был сбит пулей, в ужасе обернулся и их взгляды встретились…
***
Через три дня, когда эмоции улеглись, подростков вновь собрали на поляне.
- Сегодня вы наконец-то получите свои имена, – торжественно вещал наставник Штырь. – Мы долго думали и совещались. Имя наемника это то, что он заслужил, то, что дала ему судьба… Сегодня, здесь, на этой поляне, родятся совсем новые люди, которые начнут свою жизнь с чистого листа. Отныне, вы будете носить новые имена… - Штырь посмотрел на братьев. – Теперь вы – наемники «Чук» и «Гек», – братья улыбнулись, ожидая чего-то подобного, ведь так их уже называли в группе ни раз. – Катя, теперь ты – «Рыжая»… - девушка улыбнулась, закатив глаза. Надо же, как оригинально… - Сашка… - Штырь прищурился, и в груди парня сердце застучало с утроенной силой. – Тебя теперь будут звать Домовым… Данные мной имена это отражение ваших душ. Если вы считаете иначе, назовитесь сейчас иначе… - подростки переглянулись, отрицательно покачали головами. – Что ж, тогда так оно и будет…
Той же ночью Рыжая и Домовой уединились в дальнем коровнике, чтобы наконец-то совершить то, о чем они так давно мечтали. Трепетно, дыша, Сашка дрожащими руками коснулся майки подруги. Рыжая облизнула внезапно пересохшие губы. Тело ее дрожало в предвкушении, дыхание было частым и горячим. Ее руки коснулись шеи парня, губы приоткрылись, в ожидании поцелуя. Майка, шурша, взметнулась вверх, обнажила хозяйку. Худое, бледное девичье тело прижалось к мужскому, губы впились в губы. В коровнике было темно и лишь бледная струйка серебряного лунного света освещала брошенную поверх соломы куртку.
- Домовой, - горячо прошептала Рыжая, оторвавшись от губ Сашки.
- Рыжая, - улыбнулся Сашка, привыкая к новому имени…
Выстрел, донесшийся откуда-то со стороны лагеря наемников, заставил их вздрогнуть, оторваться друг от друга. Раскат грома еще не затих, а уже раздался второй, третий, а следом за ними донесся женский крик. Кричала Галка…
К моменту, когда Домовой и Рыжая добежали до места, все уже было кончено. Три-четыре десятка незнакомых людей в черном, крича, и улюлюкая, стреляя в воздух, грабили лагерь. Домовой насчитал с десяток мертвых «черных», валяющихся тут и там, видимо, им удалось застать наемников врасплох, но те, все же, смогли дать отпор. Черных было слишком много и потому солдатам удачи удалось продержаться совсем не долго. Налетчики быстро расправились с новой семьей Сашки и теперь, гогоча, собирали оружие и припасы, складывая их в грузовик.
- Саша, кто это? – испуганно прижалась Катька к его плечу.
Они укрылись за обломком забора в десятке метров от полыхающей техники наемников, наблюдая за разграблением.
- Я не знаю, - шепотом ответил Сашка и замер.
В круг света вышел высокий мужчина. Движения, поза и надменный взгляд выдавали в нем главаря. Домовой впился взглядом в его лицо, пытаясь запомнить урода, убившего его друзей... Парень сжал кулаки, скрежетнул зубами, ощутил, как Катька чуть не взвизгнула, сильнее впиваясь пальцами в его плечо, когда рядом с главарем появился… Игорь. Парнишка расхаживал среди трупов, заглядывая им в лица и что-то при этом рассказывал главарю налетевших на лагерь бандитов. Теперь-то стало ясно, как этим гадам удалось обойти все ловушки и сигнальные растяжки, застать наемников врасплох и так быстро отыскать все тайники… Бывший друг осмотрел трупы лежащих наемников, затем перевел взгляд на лица избитых и связанных людей, которых поставили на колени перед большим костром… То, что произошло дальше, Сашка запомнил на всю жизнь. Это событие отпечаталось в его памяти словно древняя восковая печать на письме.
Они просидели под завалом из плит до утра. Бандиты уехали уже давно, но никто из ребят не рискнул покинуть своего укрытия. Лишь когда солнце поднялось над горизонтом, Домовой рискнул выбраться и осмотреться. Лагерь был разбит, разграблен и сожжен. Тут и там лежали тела убитых. Сашка приведением ходил между остовами палаток, обожженных тел, не веря собственным глазам. Мир снова перевернулся, оставляя на душе гадкое, мерзкое ощущение пустоты.
Хоронил тела он один, запретив Катюхе даже близко подходить к месту бойни, опасаясь за ее душевное состояние. Копая тугую, перемешанную с корнями землю, он думал о своем. Как теперь быть, что делать, как жить?.. С каждым новым метром выкопанной братской могилы, он становился все более хмурым и суровым. Когда все тела, заботливо уложенные рядом друг с другом, в голове уже сложился четкий план дальнейших действий, а когда на месте ямы сформировался холмик, и в изголовье появился крест, он принялся его реализовывать...
***
Темно. Холодно. Страшно. Домовой опять связан. Опять кошмар. Снова к нему тянутся руки мертвяка, а он не может ничего сделать… Снова тяжелое, болезненное пробуждение. Наемник вздрогнул, приходя в себя, успокаивая дыхание.
- Вставай, с-с-с-сука, - донеслось откуда-то слева и, тут же, чей-то ботинок врезался ему под ребра.
Дыхание опять сбилось, отрезвляя сознание. Он лежит на холодном сыром, бетонном полу. Рука, покусанная волком, гудит адской болью. Он раздет. По спине бежит холодный ручеек сквозняка, а сверху кто-то матерится, нанося удары ногами наугад.
Домовой инстинктивно поджал ноги к груди, закрыл локтем голову. Удар, второй по ребрам, пинок в ухо. Наемник взрыкнул, высвободил из под тела свободную руку, схватил избивающего за штанину, дернул на себя. Мат усилился, рядом упало чье-то грузное тело, которое истошно завизжав, принялось отползать. Сашка попытался вскочить на ноги, чтобы накинуться на обидчика, втоптать урода в бетон, сломать все кости, но собственное тело отказывалось его слушаться. Мышцы, задеревеневшие, тугие, не хотели работать и вместо задуманного, все, что смог сделать наемник, это лишь снова вяло дернуть жертву за штанину. Раздался топот и в небольшую камеру вбежало еще несколько человек. Сверху посыпались новые яростные удары, увернуться или закрыться от которых было просто не возможно. В почку, под солнечное сплетенье, в ухо, в нос, куда-то в область паха, по ногам… Домовой завыл от боли, но новый удар, прилетевший в нос, вновь выбил дух и он опять потерял сознание.