Стало известно, что под Иловайском погибли командир батальона патрульной службы особого назначения «Херсон» прапорщик[133] (по другим данным – лейтенант) Руслан Сторчеус и его водитель Владислав Пешков.
26 августа был последним днем, когда автомобили с ранеными выходили из Иловайска.
«Зимняя гроза». Как позже написал Serg Marco, «руководство боем в районе Иловайска осуществлял находившийся в это время там генерал Хомчак. Активная фаза боев состоялась 25-26 августа, в результате которых была разбита 4-я рота 2-го батальона 51-й ОМБР. Причем немалая доля вины за это поражение лежит на мероприятиях информационного воздействия (информационные сообщения СМИ). Боевые действия вкупе с информационным давлением спровоцировали подразделения 51-й механизированной бригады на оставление своих позиций, что привело к ослаблению левого фланга нашей группировки и окружение Иловайской группировки. БТГр 92-й бригады пошла на помощь в Иловайск, но по ней 27 августа было нанесено огневое поражение[134], колонну контролировали беспилотники и по колонне работали грамотные артиллеристы. Подход помощи не был осуществлён».[135]
Всего в этом деблокирующем ударе приняли участие 366 бойцов (276 – из состава 92-й отдельной мехбригады, еще 90 были в штурмовой группе 42-го тербата «Рух опору»). 92-ю длительное время держали в резерве, для обороны Харькова в случае российского вторжения. В бригаде было много военнослужащих из Донбасса и Харьковщины, которые в случае отправки в зону АТО угрожали дезертировать. Поэтому из всей бригады набралось менее трехсот бойцов. На вооружении этой РТГ были четыре танка Т-64, три САУ, более десятка БМП. Фактически эта РТГ, попав под артобстрел, была уничтожена в течение ночи, техники была сожжена или брошена. Вырвались только два БТР с несколькими офицерами и разведчиками бригады.
3 сентября на днепродзержинском сайте «Событие» под заголовком «Выход из окружения из-под Иловайска» был опубликован рассказ бойца 92-й бригады, одного из участников боевых действий 23-28 августа. Из рассказа следует, что армия несет тяжелые потери, там царит хаос, украинские подразделения попадают под «дружественный огонь». Одной из причин катастрофы стало банальное отсутствие у ВСУ карт местности. Это материал во многом подтверждает картину, которую дают сводки ополчения.
Что касается штурмовой группы 42-го тербата, то 29-го августа до Волновахи добрались лишь 12 бойцов (из 90!). Остальные попали в плен или погибли.
Уличные бои. 27 августа ополченцы под командованием «Моторолы» и «Гиви» выбили ВСУ с их позиций у железной дороги. Семенченко, до этого сохранявший оптимизм и командовавший по facebook из госпиталя, обвинил генералов в том, что они бросили его бойцов в окружении.
Судя по всему, «Донбасс» не испытывал проблем с боеприпасами и продуктами, а прочие батальоны «Филин» держал на голодном пайке. Так, год спустя «Филин» в интервью заявил, что их не разбили и они могли держаться в окружении еще недели три: «У нас было около 40 тонн боеприпасов, пищу мы собирали по соседним подвалам: лук, картошку, консервацию, варили супы».[136]
Михаил Толстых («Гиви»)
Тетерук рисует иную картину: «На третий день [т. е. 26 августа – М.П.] я съездил к «Донбассу»: боекомплект у меня заканчивался, нужно было пополнение. Дали мне три ящика ВОГов, сухпаев десять или пятнадцать штук. У них уже тоже начинало продовольствие заканчиваться, говорят: «Это всё, что есть, держи и ни в чём себе не отказывай».
Командир подразделения «Днепра» подтверждает нехватку всего: «К тому моменту у нас уже начали заканчиваться продукты питания, город был обесточен, зарядить радиостанции стало проблемой. Нашу артиллерию уже подавили и она не могла нам помогать, а нас регулярно «засыпали» всем – от стволовой и миномётов до кассетных снарядов «Смерчей». Начал подниматься кипеш. Раньше нам хоть ВСУ привозили боекомплект и сухпаи, а тут вообще ничего. Мы же ещё подкармливали людей, что там были тогда. В общем, всё было плохо, техника в основном у школы была побитая».[137]
И вновь предоставлю слово Serg Marco, который своими чеканными формулировками пытается объяснить, как же все так получилось: «В дальнейшем, учитывая то, что обстрелы со стороны как боевиков, так и подразделений вооруженных сил Российской Федерации не прекращались, боеприпасы в наших подразделениях заканчивались, а командиры добровольческих батальонов, не желая вести боевые действия, в ультимативной форме требовали немедленного ухода, штабом АТО был разработан замысел по деблокированию группировки сил и средств сектора «Б».
Указанным замыслом предполагалось для деблокирования группировки в районе Иловайска привлечь 79-ю и 95-ю аэромобильные бригады, нанести поражение группировке войск вооружённых сил Российской Федерации и закончить выполнение специальных действий возле Иловайска.
Но в связи с тем, что подразделения (третья батальонная тактическая группа 72-й механизированной бригады), которые прибыли на усиление сектора «Б» не выполнили задачу по захвату и удержанию определённого рубежа и задержкой подходов резерва 79-й аэромобильной бригады, было принято решение провести эту операцию в течение 1-2 сентября 2014 года. На тот момент в резерве было полтора аэромобильных батальона, которые были заняты восстановлением боеспособности техники, на что требовалось определённое время. (…) Тем временем, командиры добровольческих батальонов ультимативно требовали скорейшего выхода и не желали вести боевые действия в окружении. Поэтому проведение спланированной операции по деблокированию группировки сил и средств сектора «Б» в районе Иловайска не было реализовано».[138]
Развязка. 29-30 августа были днями агонии окруженных под Иловайском частей ВСУ. Деблокирующий удар не получился. В ночь с 28 на 29 командование дало приказ на прорыв, с оружием и под украинскими флагами, не дожидаясь окончания переговоров о предоставлении гуманитарного коридора. Отцы-командиры смогли прорваться из котла,[139] значительная же часть бойцов-окруженцев погибла либо сдалась в плен. Отдельные группы выходили еще несколько дней.
Позже попавшие в плен бойцы окруженных батальонов рассказали, что командование направило их «на выход» якобы через «зеленый коридор». Там они попали под обстрел и понесли большие потери. «Гуманитарные коридоры» предполагали выход бойцов без вооружения. То есть на самом деле никакого «зеленого коридора» не было, и их отцы-командиры таким образом отправили на прорыв, не предупредив об этом.
По словам бойцов «Донбасса», «Филин» «просто исчез – у него был другой маршрут выхода с малой группой в отличии от маршрута собственного батальона». Поэтому командование на себя взял командир первой штурмовой роты с позывным «Тур». «Филин» же понял, что может уйти лишь с группой в 10-15 человек, а сам батальон отправил в «огненный мешок».[140]
Андрей Тетерук вспоминает: «Когда мы ехали, мне, как военному[141], было интересно наблюдать за организацией огневого рубежа. В ста метрах ровненько сделаны окопчики, ещё дальше – пулемётные гнёзда, за ними – расчёты АГС, а ещё дальше – гаубицы. Идеально выкопанный тир. Единственное, что я сделал бы на их месте, – поставил бы «монки», заминировал дороги. Если бы они это сделали, там бы вообще никто не вышел. Но так как мы вели огневой контакт, это сильно снижало вероятность огневого поражения наших подразделений».
Serg Marco привел такие подробности выхода командиров: «Хомчак и Береза, ехавшие вместе, не координировали действия бойцов в колоннах. Заехав в лесопосадку, они бросили автомобили. И Хомчак с Березой, водителем и журналистами, которые до этого были в бусиках, начали продвигаться в лесополосе. После чего ночью, бросив журналистов и солдата (раненого водителя), вдвоём вышли пешком из окружения.
Уйдя от журналистов, Хомчак и Береза пропали с радиоэфира на три дня, не выходили на связь, и никто не может подтвердить, где они были в течение этих трёх дней. Появившись у населённого пункта, который контролировали ВСУ, Хомчак отказался прибыть в штаб для отчёта, сказав, что ему надо привести себя в порядок, и уехал в Днепропетровск. Береза также не явился в штаб для предоставления отчёта по действиям».[142]
Эту картину подтвердил в своем интервью и Виктор Муженко.
Потери. По данным Юрия Бутусова, к вечеру 28 августа у Иловайской группировки ВСУ было на вооружении 7 танков, 22 БМП, 3 БТРа, 6 МТЛБ, 7 противотанковых пушек «Рапира», 6 минометов, а также не менее 120 единиц автотранспорта. 29 августа во время выхода из Многополья Иловайская группировка ВСУ потеряла почти всю эту технику и фактически перестала существовать как организованная сила.
В плен попало около 550 бойцов, из них около 400 человек были переданы украинской стороне в течение двух дней. Это было сделано излишне поспешно, так как там были ценные «языки», которых толком не расспросили.
При прорыве из котла под Иловайском погиб полковник Борис Кифаренко, командир отдельной бригады связи ОК «Південь» («Юг»).[143] Пропал без вести комбриг-51 Павел Пивоваренко.
Бойцы «Донбасса» сообщили по телефону, что только в их батальоне более пятидесяти убитых. Замкомбата «Донбасса» «Филин» и генерал Хомчак бросили бойцов на произвол судьбы и бежали с поля боя под Иловайском известной только им безопасной дорогой, не сообщив о ней своим сослуживцам.