Зная, как легко возникают у Эльвиры синяки, якобы в порыве страсти Сергей Борисович изо всех сил сжал ей запястья, потом надавил пальцами сзади на шею… Пусть ейный муженёк, которого сегодня наверняка ожидает отказ, понервничает, глядя на синячки, поскандалит.
Глава 10. Узелок развяжется, а другой завяжется
Настольная лампа с зелёным, как в старину, плафоном очерчивала на столе подполковника Сердюкова полукруг оранжевого света, оставляя на стенах, увешанных грамотами, на бежевых вертикальных жалюзи и на милицейской форме хозяина мистический зеленоватый оттенок. В пепельнице догорала сигарета, отпустившая на волю тонкий столбик голубого дыма, вертикально поднимающегося в темноту потолка кабинета.
– Зря я тебя послушал, Иван… – подполковник говорил с медленно, сохраняя полнейшую монотонность.
Каждое слово Сердюков произносил с одинаковой, математически точно отрегулированной громкостью, отчего слова эти становились какими-то похожими. Пытаясь как-то отвлечься, чтобы пережить предстоящий накал ближайших минут, Иван подумал, что интересно было бы замерять громкость речи Геннадия Андреевича и вызываемые ею колебания воздуха специальным приборчиком – наверняка бы сила голоса в каждом сказанным им слове совпала до десятых. И это неестественное спокойствие несло некое громадное напряжение, которое физически ощущал каждый из присутствующих. Чувствовалось, каким усилием воли даётся Сердюкову сдержанность, являющаяся обратной стороной кипящих в нём эмоций.
– События, Иван Сергеевич, развивались с вашим непосредственным участием. И мы тому потворствовали. Исключать вас из числа подозреваемых формального повода у нас нет, – то, что Сердюков перешёл на «вы» и начал обращаться к Черепанову официально, ничего хорошего для Ивана не предвещало. – В результате имеем три трупа за сутки! – беспристрастно продолжал Сердюков. – И как! По одному выстрелу. О чём ты успел с Царьковым поговорить? Хоть что-то узнал?
Черепанов сидел на диване возле журнального столика, держась обеими руками за голову. Та нестерпимо болела, и таблетка цитрамона пока никак не действовала. И всё же ему показалось, что точка кипения миновала и в конце подполковник капельку смягчился.
– Они собирались скрыться, для этого уже было всё готово. Деньги положили на банковскую карту, вещи собрали.
– И вот на взлёте их кто-то сбил, – подполковник затянулся и сделал глоток крепкого кофе.
– Андреич, они планировали ехать в Россию. Там, со слов Царькова, у Полины был родственник в Москве. Но мне не верится…
– Верится не верится, ты вываливай факты, а мы разбираться будем. Жорик, с кем сегодня общалась убитая?
Георгий раскрыл папку и доложил:
– С Москвой она разговаривала дважды. Один раз ей звонили с городского номера. Это телефон кампании «Ингаз». Второй звонок был сделан уже ею на мобильный телефон оператора «Билайн». За кем зарегистрирован номер, пока выяснить не удалось, по неофициальным каналам пробиваем – это займет некоторое время.
– Что по свидетелям?
– Опросили жителей подъездов. Соседи Царькова по съёмной квартире запомнили и чётко описали автомобиль «ауди». Многие заприметили и двух его пассажиров, которые торчали весь вечер во дворе, а затем устроили гонки на проспекте Освободителей. Как они вернулись в квартиру, никто не видел. «Пассат» Ивана Сергеевича тоже остался незамеченным. У Куртаковой в доме один из соседей курил на балконе и обратил внимание на молодого человека, который вошел в подъезд примерно в то время, когда было совершено убийство, и довольно скоро вышел, – за этот период свидетель даже не успел докурить сигарету. Мужик живёт на последнем этаже и описать предполагаемого киллера детально не смог: чёрные джинсы и футболка, волосы слегка длинноватые, среднего телосложения. Разве что долговязый. Больше посторонних не замечено. Это всё.
– Негусто, совсем негусто! – Сердюков нервно постукивал карандашом по столу.
– Отработка продолжается, – Жора отложил папку в сторону.
Черепанов поднялся и в раздумьях начал ходить по кабинету, затем задал оперативникам вопрос:
– Не пойму лишь, зачем этого Царькова было убирать, он ведь, судя по всему, ничего не знал и ни на кого вывести не мог…
– Так, на всякий случай. А вдруг бы Полина ему что-то выболтала, вопреки явно полученному инструктажу, – Сердюкову эти обстоятельства не казались странными.
– А правда, красиво получилось? – Иван, держась за подбородок, рассуждал вслух.
– Не нахожу ничего красивого, Иван Сергеевич, нас обставили на полшага. Все концы в воду.
– У меня возникло предположение, кому может принадлежать московский телефон закулисного участника, а скорее всего режиссёра наших событий, – лицо Черепанова осветилось лучиком надежды.
Оба офицера вопросительно на него посмотрели.
– У меня никак не укладывалось в голове, почему так непосредственно действовал Царьков. По-дилетантски, что ли. Ну, любовь – ладно. Ну, неприятности финансовые – понятно. Но сам он недалёкий парень, чтобы так уверенно поступать и столь грамотно всё обставить, им явно кто-то руководил…
– И это, по-вашему, не Куртакова? – Жора попытался развить мысль.
– Георгий, а карточку банковскую, на которую предположительно Куртакова положила все уведенные у нас деньги, у убитой нашли? – Иван с некоторой тревогой и надеждой смотрел на капитана.
– Боюсь, мой ответ вас огорчит, Иван Сергеевич, но карточку пока обнаружить не удалось.
– Но тогда нужно срочно послать запрос в филиал банка, организовать выемку документов, ведь это очень заметная сумма, – в голосе Черепанова звучали волнение и надежда. – Ещё проверить, не уходила ли в эти дни через этот банк за рубеж сумма, похожая на нашу.
– Так-то оно так, да не так. Пусть вам ваш друг Портной популярно объяснит, сколько разнообразных схем переброски средств с сохранением анонимности придумано банкирами. Если предположить, что деньги Полина банально положила на свой счёт, то мы их, конечно, сможем найти. Но сразу вас огорчу: таких шансов практически нет. Зная, что подобные суммы мониторятся, и боясь попасть под подозрение, Полина на этот неразумный для себя шаг не пошла бы. А учитывая, что её убрали и что она скорее всего была орудием в чьих-то руках, то и деньги, якобы для её безопасности и конспирации, могли быть распылены через десятки транзитных анонимных счетов. Если бы Полина ещё распоряжалась деньгами, не было бы смысла её убирать.
– Меня ещё одна подробность волнует, – Черепанов сосредоточенно потирал лоб, глядя на папку Жоры. – Банк «Гамма», в который устроилась Куртакова после ограбления, имеет не самую лучшую репутацию в деловых кругах. Его собственники и руководители не отличаются чистоплотностью в подборе клиентов. Один из людей, приближённых к акционерам, сейчас находится в бегах. Помните Сергея Селиванова?
– Кандидат в мэры на прошлых выборах?
– Да, он. Я точно знаю, что финансирование его избирательной кампании шло через «Гамму». Тогда для меня было непонятно, откуда у него столько денег появилось. Это была неожиданно крупная сумма. Селиванов в те времена ничего не продавал, кредитов не брал, его финансировал кто-то сторонний.
– Какое это отношение имеет к нашему делу, Иван Сергеевич? – теперь Жора пытался уловить ход мысли Черепанова.
– У Селиванова на меня очень большой зуб. Вполне возможно, что существует и ещё какой-то дополнительный мотив, но пока посмотрим на свершившееся: деньги пропали, в результате я имею проблему со своими коллегами по избирательному штабу. Убиты три человека – я имею проблему с органами.
– Больше похоже на овладевшую тобой, Иван, навязчивую идею. Слишком уж сложно, чтобы просто доставить тебе неприятности, – резюмировал подполковник. – Как считаешь, Георгий?
– Согласен, – Евстифеев утвердительно кивнул, – хотя в жизни всякое может быть…
– Вот вы говорили «Ингаз»… – Черепанов продолжал думать о чём-то своём. – А по поводу подписки вы, надеюсь, пошутили, Георгий? Или у меня есть шанс съездить в стольный град Киев? Это поможет следствию многое прояснить.
– Не юродствуй, Ваня! По-хорошему за твою самодеятельность следовало бы тебя даже для профилактики закрыть, для нейтрализации неприятностей, – Сердюков действительно не на шутку был зол на Черепанова.
– Тогда, если позволите, я на пару дней смотаюсь. Туда и обратно, – Черепанов быстро и виновато жал руки, стараясь поскорее ретироваться. Он чувствовал, что если сыщики сейчас и пойдут ему навстречу, то это будет уже в последний раз.
На работу Черепанов заскочил буквально на несколько минут. На его большом рабочем столе царил исключительный порядок. Кто-то заботливо сложил в стопочку, ближе к левому краю, все бумаги, диски расположились в специальном контейнере, которым Иван, несмотря на его наличие, никогда ранее не пользовался. Красиво заточенные карандаши, находящиеся в боевой готовности маркеры, ручки и бесполезные резинки также расположились вызывающе правильно и идеально. Черепанов поискал свою любимую флешку, обычно валявшуюся под ворохом бумаг возле правого, ближнего угла стола, но не смог её обнаружить, отчего порядком разозлился и громко позвал секретаря Марину. Не успела она появиться, как Иван выдал тираду, выражавшую его жёсткое неудовольствие:
– Марина, я что, не внятно предупреждал, чтобы на моём рабочем столе никто ничего не смел перекладывать?! Я в этом кажущемся вам беспорядке прекрасно ориентируюсь и всё здесь могу отыскать с закрытыми глазами. В крайнем случае, вытрите пыль и положите бумажку на то же место, на котором она находилась до этого. А не можете – не убирайте! Неужели это так сложно или непонятно?!
Марина, терпеливо и беспрекословно выслушавшая монолог шефа, давно и хорошо усвоила, что главное при этом его не перебивать и дать выйти всему пару. Убедившись, что такой момент наступил, и виновато склонив голову,