Оболенский писал: «Стоит им [областным советам. — Авт.] стать на определенные рельсы… как они начинают обрастать тканью местных организаций и в них начинается живая и совершенно конкретная работа. Примером может служить Харьковский областной совет, ныне разбитый немецким нашествием, который в течение месяца после областного инструктирующего съезда оброс восемнадцатью местными советами и начал развертывать свою работу весьма широко и серьезно. Организация Харьковского совета может быть нормальным образцом устройства таких учреждений»[470].
Здесь надо отметить, что ЮОСНХ в самом деле первоначально планировал создать 18 районных совнархозов. Но к началу апреля, когда эта работа была прервана немецкой оккупацией, реально было создано лишь 14, в частности: Лозово — Павловский, Луганский, Екатеринославский, Харьковский, Кадиевский, Усть — Белокалитвенский, Александровский, Сумской, Александро — Грушевский, Горловско — Щербиновский, Лисичанский, Павлоградский, Юзовский и Бахмутский совнархозы[471].
Родился 25 марта (6 апреля) 1887 г. в селе Быки Курской губернии в семье разорившегося помещика, ставшего ветеринаром и известным конезаводчиком. Большевик с 1907 года. Известный экономист с мировым именем. Академик.
Первый руководитель Всероссийского совнархоза сыграл значительную роль в становлении хозяйственных структур ДКР, взяв в итоге их как образец Оля всей России.
Окончил три курса Московского университета, откуда был отчислен за революционную деятельность, учился экономике в Берлине и Мюнхене. В 1910 г. арестован, в тюремной камере сдружился с Н. Бухариным, с которым потом долгие годы работал вместе. Затем не раз был сослан и арестован. В 1915 г. осел в Харькове, где подпольно читал лекции по марксизму.
После октября 1917 г. стал управляющим Госбанка России, а с декабря 1917 г. — первым главой ВСНХ. Примкнул к «левым коммунистам» и в знак протеста против Брестского мира в конце марта 1918 г. ушел в отставку. Затемзанимал различные хозяйственные посты, был постпредом России в Швеции. С 1926 г. возглавил Центральное статистическое управление СССР, став фактически основателем советской статистики. В 1930–е годы был зампредом Госплана СССР. С 1935–го по 1937 год возглавлял Институт истории науки и техники. Не раз заступался за ученых — экономистов, спасая их от репрессий.
Арестован 13 октября 1937 г. вместе со своим 25–летним сыном Вадимом. Был обвиняемым по делу Бухарина — Рыкова, приговорен к смерти 1 сентября 1938 г. и в тот же день расстрелян. Его сын расстрелян за полгода да отца. На допросе Оболенский заявил: «Я своеобразный человек, и это многое значит. Я интеллигент старой закваски, со свойственным людям этой категории индивидуализмом. Я, возможно, со многим, что делается в нашей стране, не согласен, но я это несогласие вынашивал в себе самом. Можно ли считать мои личные мировоззрения изменой?»
Оболенский довольно подробно описал принципы формирования ЮОСНХ в своей статье: «Прежде всего, в деловой аппарат совета включены… не только все специальные регулирующие хозяйство учреждения и комитеты: в него включены также и все областные «хозяйственные» ведомства. Областные комиссары продовольствия, транспорта, сельского хозяйства, финансов, труда являются обязательными председателями соответствующих отделов совета. Подчиненные им учреждения образуют деловой аппарат отделов. Председателем всего совета народного хозяйства в целом является областной комиссар народного хозяйства, который одновременно заведует и «общим» отделом совета — отделом общих планов, общей политики. Таким способом объединяются в одном месте все учреждения, регулирующие хозяйство, и достигается полное единство в деле организации хозяйства. Нечего говорить о том, насколько это важно»[472].
Глава ВСНХ привел здесь структуру Южного совнархоза, утвержденную IV областным съездом ДКР, после которого Артем на правах наркома по делам народного хозяйства возглавил и ЮОСНХ с формальным подчинением ему Бажанова. На местах районные совнархозы строились на несколько отличных друг от друга принципах — в зависимости от структуры экономики того или иного района. Но всюду соблюдалось обязательное представительство рабочих организаций не менее чем две трети от общего состава СНХ. Не включая в состав совнархозов владельцев крупных предприятий, ЮОСНХ допускал и даже приветствовал участие в них инженеров, представителей административно — технического аппарата, банков, правлений предприятий. К примеру, из 30 членов Горловско — Щербиновского СНХ 6 представляли технический персонал, 2 — правления, 2 — банковские учреждения[473].
Такая структура, по словам Оболенского, позволяла следующее: «Советы, которые таким способом: 1) объединяют всю работу по устройству хозяйства, 2) непосредственно стоят у дела и связаны с местами через производственные коллегии специалистов — рабочих и инженеров (которые в то же время — члены своих союзов), 3) построены на основе настоящего «демократического централизма» и коллегиальности (а не бюрократического централизма или, наоборот, синдикализма — выборности по ячейкам, прямо с низов), должны быть и не могут не быть работоспособными, жизнеспособными и развивающими общеклассовую творческую способность»[474]. Именно эти принципы, отработанные в Донецкой республике, были положены в основу формировавшегося тогда же Всероссийского совнархоза.
23–25 февраля в Харькове состоялась конференция ЮОСНХ, на которой присутствовало 134 делегата. Несмотря на довольно бурную дискуссию с меньшевиками и анархистами, была принята программа реформ, предложенная Бажановым. Он заявил, что «местные экономические организации (совнархозы) должны объединить все различные формы революционного творчества масс». На этой же конференции структура хозяйственного органа ДКР приобрела довольно стройный, законченный вид. Новоизбранный пленум совнархоза собрался 28 февраля. Именно на нем Артем был избран официальным главой совета ЮОСНХ. Там же был избран президиум в составе четырех человек, включая Бажанова и Ворошилова. Кроме того, Бажанов возглавил каменноугольный отдел ЮОСНХ. Всего же было создано 24 отраслевых отдела совнархоза. Некоторые отделы располагались не в Харькове. Так, в марте 1918 г. металлургический отдел ЮОСНХ был создан в Екатеринославе. Каждый отдел имел 4 основных подотдела: управления и финансов, снабжения и распределения, труда, статистики[475].
Следует отметить, что в работе отделов ЮОСНХ эсеры и даже анархисты приняли гораздо более активное участие, нежели в работе Совнаркома ДКР. В большинство отделов эти партии делегировали своих представителей, блокировавшись для этого в единый список с большевиками. Список же меньшевиков провалился (42 против 82 голосов участников пленума), и они в работе ЮОСНХ участия фактически не принимали, при этом выражая желание изменить ситуацию[476].
ЮОСНХ довольно быстро прибрал к рукам все функции Временного Донецкого комитета и созданного Временным правительством в 1917 г. Совета по делам монополии торговли донецким топливом (так называемого «Монотопа»), фактически ликвидировав их в конечном итоге — формально они были подчинены совнархозу и влиты в его структуры. 8 марта ведомство Артема — Бажанова ликвидировало Совет съездов горнопромышленников Юга России (что не помешало последнему возродиться сразу после ухода большевиков)[477].
Финансировался ЮОСНХ из различных источников. Для начала IV областной съезд Советов постановил выделить Совнархозу 10 млн рублей. Через три дня после завершения съезда на совместном заседании правительства ДКР с президиумом ЮОСНХ в протокол было официально записано: «По вопросу об изыскании средств на содержание областного совета народного хозяйства — окончательного решения не принято». В конце концов, правительство Артема постановило отчислять на нужды ЮОСНХ и его районных структур по 25 копеек с каждых 100 рублей, выплачиваемых наличными кассами Госбанка, бывших акционерных банков и казначейств области по всем операциям (за исключением зарплаты рабочих и служащих). После этого, по словам Ревегука, «уже в феврале 1918 г. ЮОСНХ полностью взял в свои руки финансирование промышленности Донкривбасса»[478].
Совнархоз под руководством Бажанова начал довольно активно выдавать ссуды различным угольным и металлургическим предприятиям под гарантии их запасов сырья, накапливавшихся из — за перебоев с транспортом. К примеру, Орлово — Еленовским рудникам в Криворожье было ссужено 500 тыс. рублей, Дружковскому металлургическому заводу — 1,7 млн. и т. д. В условиях разрухи и де — факто начавшейся гражданской войны в России это — очень редкий случай, когда местный хозяйственный орган без финансовой поддержки из центра мог снабжать экономику собственного региона свободными ресурсами[479].
Еще более редким случаем для этого периода является активное сотрудничество революционного органа с представителями технической интеллигенции. Ленинский Совнарком еще на заседании от 18 ноября 1917 г., рассматривая вопрос о национализации промышленности Донбасса, постановил «послать телеграфное предложение совдепу Донецкого района… заставить работать инженеров»[480]. Но если Петроград тогда не имел других подходов к интеллигенции, кроме как «заставить», руководители Донецкой республики смогли заинтересовать местных инженеров в сотрудничестве.