- Не надо, оставь, - произнес его голос.
- Так это не сон, а галлюцинация? - произнесла я вслух.
- Это реальность, - ответил он, разворачивая меня к себе.
- Чья реальность? - с оттенками сарказма в голосе поинтересовалась я. - Не нужно было сегодня приходить, я устала после кладбища, - произнесла я и рухнула на кровать, не раздеваясь.
Он смотрел на меня от окна, не шевелясь.
- Зачем ты пришел? - пробормотала я, повернув голову.
- Ты притягиваешь меня, - ответил он.
- Добро бы только по ночам, но если я постоянно буду думать о тебе - это паршиво, - произнесла я.
- А ты думаешь?
- Думаю, - призналась я, - временами мне кажется, что непрерывно.
- Почему? - спросил он.
- Почему? - я даже приподняла голову над кроватью. - Может быть потому, что ты невозможно интересен, а может быть потому, что мне больше не о чем. В моей жизни нет ничего стоящего, что могло бы сравниться с тобой.
- Тебя снова кто-то расстроил на работе?
- Нет, - успокоилась я, глядя в его бездонные глаза, - Виктории не было, а больше некому.
- Тогда в чем дело?
- Наверное, в родителях, - вздохнула я, вспоминая вечерний поход.
- Ты помнишь отца? - спросил он.
- Нет, - покачала я головой, - я никого из них не помню. Ба показывала мне фотографии, но это еще мучительнее - все равно что смотреть на чужих людей и пытаться вспомнить.
- Его нет на фотографиях, - произнес он.
- С чего ты взял? - насторожилась я. - Вы что там с ба, сговорились?
- Твой отец никогда не разбивался в аварии. - Произнес он. - Я пойду, тебе лучше отдохнуть.
- Эй, подожди, - воскликнула я, - объяснись. Я не настолько устала.
- Завтра тебя ждет тяжелый день, - произнес он и растворился в окне.
Я опять потерла глаза, как и прошлой ночью, но он не возник снова, и в комнате не было шипящего Григорьича, как в прошлый раз. Я сидела на своем матрасе в полном недоумении, и теперь визит моего гостя казался мне уже не столько возбуждающим, как раньше, сколько немного пугающим и скатывающимся к бредовости моих обычных снов.
В комнату вошел начальник Нинки и, судя по торжественной мрачности на его лице, нас ждала какая-то ужасающая весть. Все сотрудники поднялись из-за своих столов и выстроились в нервно потирающую руки шеренгу. Меня всегда доставали долгие паузы, которые выдерживали выступающие, перед тем, как сказать, что в субботу мы работаем или что премии не будет, потому что мы все оболтусы и лодыри. Но то, что нас собрал Валентин Палыч, было само по себе вещью диковинной, так что я ему почти согласна была простить даже эту театральную паузу.
- Многие из вас уже знают о внезапной болезни Виктории, - начал он, и люди закивали головами. - Так вот, у меня печальные новости. - Все замолчали, и воцарилась гробовая тишина. - Виктория сегодня умерла в реанимации, рано утром. Врачи сделали, что могли, но... Вашим начальником временно буду я, так что если возникнут какие-то производственные вопросы, будем решать вместе. - Он откашлялся, угрюмо поправил галстук и вышел из комнаты.
Все стояли, словно громом пораженные. Бывает, что люди болеют, и их смерть в общем-то предсказуема, бывают несчастные случаи или аварии, но чтобы так. На лицах присутствующих читалось потрясение, перемешанное с недоверием. Насколько я не любила Вику, но и мне было дико услышать подобные новости. В конце концов, я никому не желала гибели.
В дверях показалась Нина и призывно мигнула мне. Я поднялась, словно зомби, со своего места и потащилась следом за ней.
- Нет, ну ты можешь себе такое представить, - произнесла она, нервно закуривая.
- А я не верила тебе, когда ты говорила, что она заболела. Ведь совсем не верила, но я и подумать не могла... - тихо проговорила я.
- Да, тут такая история, что и самой не верится до конца.
- Так что случилось-то?
- Говорят, к вечеру она уже неплохо себя чувствовала, вроде как на поправку пошла. А утром все симптомы вернулись, и даже хуже стало. В общем, так она уже в себя и не пришла.
- Так а что было-то? Что за болезнь? Чтоб человека за пару дней не стало!
- Я тоже об этом думала, - понизив голос, произнесла Нина, - чтоб не оказалась заразной, иначе нас тут всем офисом на карантин можно сразу, а то и в морг, - нервно добавила она.
- Вообще-то я не об этом, - я действительно не думала о заразности или незаразности болезни, я просто не могла понять, как подобное могло случиться.
- Что тут думать - вскрытие покажет, - сказала Нина, снова затянувшись, - думаю, многие среди ваших вздохнут с облегчением, что уж тут скрывать.
- Нин, - я покачала головой.
- Ладно, пора мне, а то Палыч седня не в духе. - И затушив бычок о стенку жестяной банки, она помчалась в офис. А я осталась стоять в растерянности.
- Вы родственница? - спросил небритый врач в халате. Глядя в его глаза, можно было с уверенностью сказать, что я застала его под конец смены.
- Сотрудница, - мягко ответила я.
- Боитесь, не заразно ли, - презрительно усмехнулся он.
- Нет, - ответила я, не отводя взгляда, и он как-то смешался.
- Что вы хотите знать?
- Хочу знать, что случилось?
- В заключении сказано... - и он начал сыпать безликими медицинскими терминами, большую часть которых я вообще никогда в жизни не слышала.
- Вы можете мне просто сказать, что случилось? - оборвала его я.
Он замялся, то ли подбирая правильные слова, то ли не зная, стоит ли со мной вообще говорить на подобную тему, но еще раз взглянув мне в глаза и как-то внутренне успокоившись, наконец, произнес:
- При отсутствии явного кровотечения, можно сказать, что она каким-то образом теряла кровь, и потеряла слишком много.
- То есть вы хотите сказать, что она умерла от потери крови? Но почему вы не сделали ей переливание? Есть же банк, в конце концов, доноры, - эмоции захлестывали меня. Я была готова услышать название какой-то страшной неизлечимой болезни, но не то, от чего в больнице никто не должен был умереть, если уж он попал в нее вовремя.
- Вы не понимаете, - устало произнес он, - впрочем, я и сам не уверен, что понимаю. Вечером все было в норме, состояние стабилизировалось, а ночью что-то произошло. Когда утром ее обнаружила сестра, было уже поздно что-либо делать.
- Так что же случилось ночью?
- Вот этого я вам не могу сказать, потому что не знаю сам. Вскрытие не показало поражения внутренних органов и признаков какого-либо внутреннего кровотечения.
- То есть кровь просто испарилась? - я смотрела на него, как на сумасшедшего. Но он, вероятно, и сам ощущал себя таким, рассказывая мне все эти невероятные вещи.
- Мне очень жаль вашу подругу, - он повернулся, чтобы уйти.
- Она мне не подруга, - произнесла я ему вслед и в задумчивости побрела на выход. Я сама не знала, каких ответов я искала в больнице и зачем пришла. На работе инициативная группа уже собрала деньги на похороны, кто-то даже отправился помочь безутешным родителям Вики, которые должны были приехать из другого города. Я не желала участвовать в процессии, я просто хотела понять.
- Где ты была в обед? - накинулась на меня Нина.
- Ходила в больницу, - вяло произнесла я.
- Зачем? - потрясенно спросила она.
- Хотела узнать, что случилось.
- И что... что это? Это опасно? - глаза Нины округлились.
- Нет, совсем неопасно. - Я услышала, как Нина вздохнула с облегчением.
- Ну ты даешь. Я бы не решилась.
- Только это очень странно, - произнесла я.
- Что странно?
- То, что с ней случилось.
- Ты еще свое расследование начни, - удивилась Нина, - вместе с бабулей на детективные сериалы, что ли, подсела?
- Понимаешь, ее кровь куда-то исчезла.
- Ага, дело о похищении крови. - Энергично кивнула Нина. - Да кто его знает, что у нас в этих больницах творится. Ты бы лучше вообще во все это не совалась, а то они и с тобой разберутся.
- О чем ты? - удивилась я.
- Почки вырезают, людей похищают на органы, всякие черные хирурги. Может, и кровь уже выкачивают.
- Глупости, - возмутилась я. - Идиотские страшилки, которые показывают по телевизору для дураков.
- Ну, извини, - обиделась Нина, - может я и дура, но куда не надо - не суюсь.
На этом наш разговор был окончен. Мне было неприятно, что мы вроде как поссорились с Ниной, но с другой стороны, как можно было всерьез говорить о такой ерунде. Я почти не сомневалась, что хирург, с которым я говорила, спас не одну жизнь на свою скромную зарплату, и никогда не думал о том, чтобы украсть у кого-то органы или кровь. Он был хорошим уставшим человеком, который также искренне, как и я, несмотря на его опыт, не понимал, что произошло.
Пока я возвращалась домой, невольно пыталась разгадать загадку, и даже не обращала внимания на толкающихся в троллейбусе людей. Был момент, когда мне подумалось, что причиной всему может быть очаровательный Крюгер из моих снов, простите, Андрей, но это было слишком абсурдное предположение даже для меня. Я - медиум, вызвавший из другого мира существо, духа, демона, пожирающего чужие жизни, и приносящего к ногам его хозяйки их головы с искаженными от предсмертного крика ртами. Я вздрогнула и отмахнулась от представшей в голове картины.
- Кать, супчик на плите, еще теплый, покушай, пока не остыл, - прокричала бабушка, а я подумала, что есть мне совсем не хочется после сегодняшнего дня, и схватив со стола бублик, побрела к себе наверх. Почему-то мне захотелось заглянуть в кладовку с хламом и достать оттуда запылившийся альбом с фотографиями, хотя раньше меня нереально было застать за таким действом. С одной страницы на меня смотрела, улыбаясь, девушка в шляпке, вся в белом, на другой - она была вместе со смеющимися подругами, потом было фото каких-то парней в футбольной форме, потом берег моря и корабль вдалеке. Я вздохнула и захлопнула альбом: ну что я там искала? Ответ на сегодняшние вопросы? Ответ, почему одни живут, а другие умирают? Это было глупо. Альбом вернулся назад в свою пыльную коробку, а я наткнулась на конверт и заглянула внутрь. Там было лишь одно пожелтевшее письмо, адресованное девушке в белом, моей матери и подписано оно было не моим отцом.