– Как твоя картина? – спросил он, переступая с ноги на ногу.
– Почти закончила, – ответила Юджин и придвинулась ближе. Он не отодвинулся как обычно, и это было чертовски приятно.
Лишившись привычной цели, которую давала им война, маниох и эмпат искали себя везде, где только можно. В брошенных домах Асбруя нашлось много интересных вещей, на которых Юджин раньше не обращала внимания. Она познавала мир людей с новой, необычной для себя стороны. Решив начать с творчества, Юджин погрузилась в него с головой, внезапно обнаружив, что процесс созидания завлекает с не меньшей, а то и большей силой, чем разрушения.
Энки и здесь удивил ее, заставив оценить подготовку маниохских шпионов. Рисование, музыка, литература – не было ни одной области, которая была бы ему не подвластна. Юджин и не заметила, как из донора и партнера по выживанию он превратился в ее учителя и… Ей хотелось бы назвать его другом, но глядя, как Энки уничтожает заросли полыни своим маниохским щупом, она вспоминала его истинную природу и погружалась в пучину сомнений, которые, впрочем, моментально исчезали, стоило ему вот так подойти к ней и встать рядом.
«У нас все впереди», – думала она и впервые хотела себе верить.
– А как твои роботы? – спросила Юджин. Процесс созидания не обошел стороной и человека-мага. Все свободное время Энки тратил на роботов, создавая живые конструкции из самых немыслимых материалов. Некоторых он продавал колонистам на ярмарках, но большинство выпускал на волю, в пустоши Асбруя, называя их «новыми поселенцами».
– Почти закончил, – улыбнулся он и вдруг обнял ее за плечи.
Сердце Юджин пропустило несколько ударов и забилось сильнее.
– Все впереди, – прошептала она.