8 (21) января Конная армия, совместно с соседними дивизиями, вновь перешла в наступление на фронте Батайск – Ольгинская – Старочеркасская – Манычская. На правом фланге ю.-в. Ростова была брошена в бой 9-я стрелковая дивизия. В центре на Батайск – 12-я стрелковая дивизия, 3-я бригада которой переправилась через реку Койсуг и залегла в 2 верстах от Батайска, но контратакой добровольцев была отброшена и отошла.
По данным штаба армии, наступление красных 8 (21) января окончилось поражением их на всем фронте. В этот день части 3-го Донского корпуса выбили противника из станиц Маныческой и Старочеркасской, причем красные оставили восемь орудий, завязших в болоте. К северо-востоку от Батайска корниловцы и Кубано-Терский корпус генерала Агоева (заменившего раненого генерала Топоркова), сдержав наступление 33-й и 40-й дивизий, контратакой отбросили их и гнали к Нахичеванской переправе. Только сильный огонь многочисленной артиллерии с правого берега Дона, не позволивший казакам и добровольцам преследовать противника до самых переправ, спас Конную армию и пехоту красных от полного разгрома и уничтожения. Это новое поражение принудило командующего фронтом окончательно отказаться от попыток прорвать фронт на участке Батайск – Ольгинская, обострив отношения с Реввоенсоветом Командующего армией.
В боях 6, 7 и 8 января 4-й Донской конный корпус взял 10 орудий, 66 пулеметов и 1700 пленных, а по данным штаба генерала Деникина, всего взято 22 орудия и 120 пулеметов. По окончании этих боев, рассеявших миф о непобедимости конницы Буденного, 4-й Донской конный корпус был отведен в резерв в ст. Кагальницкую, а 3-й Донской корпус занял участок фронта от Нахичеванской переправы до ст. Манычской.
Потерпев неудачу у Батайска и Ольгинской, красное командование выработало новый план боевых операций. К этому времени 9-я и 10-я советские армии, отбросив 2-й и 1-й Донские корпуса, вышли на реку Маныч, и 12 (25) января главнокомандующий Каменев предложил следующий план.
8-я армия с передаваемыми ей из Конной армии двумя стрелковыми дивизиями должна сковать противника на своем фронте. Конная армия, усиленная конным корпусом Думенко и 21-й стрелковой дивизией из 9-й армии, перейдя в район Раздорская – Константиновская, должна прорвать фронт на нижнем Маныче и ударом на ст. Мечетинскую охватить с фланга и тыла войска противника, занимавшего фронт по Дону от устья Маныча до Азова. Командующий фронтом Шорин немного изменил этот план, приказав Думенко самостоятельно прорвать фронт на Маныче, в районе хутора Веселого, и действовать в направлении на Мечетинскую, а Буденному прорвать фронт в районе хутора М. Западенского и наступать на фронт Кагальницкая— Хомутовская. Изменение плана было вызвано неприязненными отношениями между Буденным и Думенко.
Организатором красной конницы и первым ее командиром был Думенко, стяжавший известность, командуя дивизией на Царицынском фронте. Буденный выдвинулся после, когда заменил раненого Думенко. Оправившись от ран, Думенко сформировал дивизию, ядром которой послужила бригада Жлобы. В октябре 1919 года его дивизию направили в район ст. Урюпинской для борьбы с конницей 2-го Донского корпуса генерала Коновалова (4-я Донская Конная дивизия), растрепавшей к тому времени войска 9-й советской армии во время месячного рейда по тылам. Усилившись конной группой Блинова из 9-й армии, Думенко оказался во главе сводного конного корпуса. По боевым качествам части Буденного и Думенко были равноценны, и последний не хотел находиться под командой своего бывшего подчиненного.
В начале 1920 года в настроении Думенко произошел какой-то сдвиг. Он якобы стал ликвидировать втихомолку и топить в Маныче наиболее активных коммунистов. Это привело к тому, что его арестовали, посадили в тюрьму и позже расстреляли. Преемником его был Жлоба, корпус которого был окружен и уничтожен в Крыму генералом Врангелем.
Наступление двух групп началось неодновременно. Хотел ли Думенко показать, что он может действовать успешно и без Конной армии, как уверяет Буденный, или потому, что Буденный «подложил ему свинью», умышленно задержав переход Конной армии в наступление, но в действиях красных получилась неувязка, позволившая донской коннице разбить противника по частям.
13 (26) января утром Думенко перешел в наступление из района хутора Спорного против частей 2-го Донского корпуса и, перейдя по льду Маныч, выбил из хутора Веселого 3-ю пешую бригаду Сводной дивизии. Развивая наступление, конница Думенко окружила и разбила эту бригаду, а также и 2-ю у хутора Процыкова. 1-я Пластунская и Ополченская бригады, перейдя в наступление, заняли было восточную окраину хутора Веселого, но были атакованы конницей и отошли, отбив четыре орудия, потерянные 3-й бригадой.
В 23 часа 13 января командующий Донской армией отдал директиву № 0209-К, возложив ликвидацию прорыва на 4-й Донской корпус и подчинив ему 4-ю конную дивизию 2-го корпуса. Выступив 14 (27) января из станицы Кагальницкой, 4-й корпус к вечеру сосредоточился: 9-я дивизия – в хуторе Попове, 10-я в хуторе Кузнецовском, а приданная корпусу 4-я дивизия – в хуторе Хорольском.
Думенко в этот день расширил захваченный накануне район, заняв хутора Хомутец, Таловский, Поздеев и М. Западенский. Пока он активно действовал два дня, Конная армия Буденного, занимая тремя дивизиями ст. Богаевскую, и хутора Елкин и Хохлатовский, вела разведку переправ через Маныч, то есть фактически бездействовала, перейдя в наступление только в ночь на 15 января. Это позволило генералу Павлову, имевшему силы, значительно превосходившие корпус Думенко, уверенно приступить к ликвидации последнего утром 15 января.
В 9 часов утра 9-я дивизия (генерал Секретев) и 10-я (генерал Николаев) 4-го конного корпуса перешли в наступление на хутора Хомутец и Процыков, а 4-я конная дивизия (генерал Позднышев) – на хутор Поздеев. С самого начала была введена в бой почти вся артиллерия, занявшая выгодные позиции. Атаку на хутор Поздеев первой повела 6-я конная бригада (25, 26 и 27-й полки). Красные перешли в контратаку, ударив в ее правый фланг, и бригада стала отходить. Сильный артиллерийский огонь и стремительная атака во фланг 24-го полка (полковник Астахов) 4-й конной бригады, укомплектованного молодыми казачатами запасного полка, опрокинула противника, который стал везде отходить, преследуемый нашими частями.
Красные довольно скоро оправились от удара и отходили назад в колоннах. К югу от хутора Веселого они пытались оказать сопротивление, открыв сильный артиллерийский огонь, но, попав под удар частей 4-го корпуса и опрокинутые конной атакой, в беспорядке бросились через Маныч. Под тяжестью массы лед проваливался, и много орудий с упряжками, пулеметы и всадники стали тонуть.
К северу от Веселого красные неслись в полной панике, усеяв дорогу до хутора Солоного брошенными орудиями, зарядными ящиками, повозками и трупами. За день боя было взято больше 20 орудий, много пулеметов, зарядных ящиков и повозок. Наши части 4-й конной дивизии вышли к хуторам Солоным и заняли их.
Пока шел бой с Думенко, Буденный переправился через Маныч, и после трехчасового боя с частями 7-й Донской пешей дивизии 6-я и 11-я кавалерийские дивизии заняли хутор М. Западенский. 4-я кавалерийская дивизия нанесла удар в районе хутора Княжеско-Леоновского и, угрожая с тыла, заставила очистить ст. Маныческую. Заняв хутор М. Западенский и выбросив разведку, красные остановились, потеряв полдня, не преследуя противника. 7-я Донская пешая дивизия отошла к хуторам Пустошкин – Усманов.
Получив сведения о появлении конницы Буденного на фланге 4-го Донского корпуса, скованного боем с Думенко, генерал Сидорин передал в резерв корпуса Кубанскую и Терскую дивизии генерала Агоева[284] (слабого состава), направив их в ст. Кагальницкую и приказав разбить Буденного на следующий день.
16 (29) января на реке Маныче разыгрался кровавый бой, в котором, не считая частей генерала Агоева и Думенко, столкнулись 45 полков конницы. Охватить такой бой одним взглядом невозможно. При скоротечности кавалерийских столкновений – обстановка все время меняется и общее расположение сторон часто похоже на слоеный пирог. Так это случилось и в этот день.
В ночь на 16 января генерал Павлов приказал: 9-й дивизии наступать из хутора Веселого на М. Западенский; 10-й дивизии из Процыкова действовать в связи с 9-й, направляя удар на северо-запад; 4-й дивизии двигаться по правому берегу Маныча и угрожать одной бригадой тылам красных, другой заслониться с северо-востока от Думенко, а третьей с востока от красной пехоты, занимавшей хутор Садковский. В таком разбросанном состоянии, в случае неудачи 9-й дивизии и скоротечности конного боя, она не могла оказать ей помощь (переправы через Маныч редки и удалены друг от друга) и сама могла быть отрезана. Начальник дивизии счел долгом обратить на это внимание генерала Павлова. В 2 часа ночи от генерала Павлова был получен новый приказ: одной бригадой охранять переправу у хутора Веселого, а двумя бригадами выдвинуться от балки Солоной и угрожать тылам, действуя по обстановке.
В 8 часов утра 9-я дивизия вступила в бой с противником севернее Поздеева, но 6-я кавалерийская дивизия красных, поддержанная 11-й дивизией, за которой следовала в том же направлении 4-я кавалерийская дивизия, опрокинула ее и вынудила отойти к хутору Веселому и далее на 4 версты к югу. Окрыленные успехами, буденновцы увлеклись преследованием, и порядок в частях был нарушен. Перемешались не только полки, но и эскадроны. Вдруг около 9 часов утра, со стороны хутора Поздеева, обрушилась на них сильная числом и духом 10-я Донская конная дивизия. Удар и натиск были настолько стремительны, что масса конницы до 6000 была смята и в беспорядке бросилась за Маныч.
Преследование продолжалось до переправы у хутора Платова и частью сил до хутора Федулова на правом берегу Маныча, где было остановлено за приближением темноты, и части 10-й дивизии были отведены в район хутора Поздеева. Были захвачены многочисленные трофеи, 20 орудий, много пулеметов и пленные из состава 4, 6 и 11-й ка