– Я вас понял, господин генерал, – ответил Шубин. – Вы тоже не беспокойтесь: мы выполним приказ, установим связь.
Он кликнул Степанчука, и они отправились на склад, к капитану Римеру. Там получили четыре катушки провода (Шубин решил запастись на всякий случай лишним проводом) и остальные необходимые инструменты и материалы. Тут подошли двое немолодых солдат, присланных генералом. Каждый взял по катушке провода, Шубин открыл карту, выбрал направление на хутор Высокий Яр. Затем со своей катушкой вернулся в штаб, присоединил начало провода к аппарату, стоявшему в штабе, – и пошел в степь, разматывая катушку. А трое остальных поспешили за ним.
Надо сказать, Шубин сильно обрадовался, когда услышал о новом задании. И свою радость он не мог скрыть от «рядового Фельдмана». Тот удивился.
– Чему это вы радуетесь, товарищ капитан? – тихо спросил он, когда двое немцев не могли их услышать. – Немчура заставляет нас пахать на них, словно рабочих лошадок. Мы еще ни разу тут не поели толком, а только работаем.
– Как-то ты несознательно рассуждаешь, рядовой, – ответил «ефрейтор Кнехт». – Мы, солдаты, должны радоваться тому, что не сидим без дела, что все время трудимся, приближая нашу победу! А если говорить серьезно, то нам дают замечательную возможность наладить канал получения информации. Тот самый канал, о котором я думал всю середину дня.
– Как же вы думаете получать информацию, уходя все дальше от штаба? – продолжал удивляться Степанчук.
– А этот провод на что? – спросил Шубин, показывая на моток провода в своих руках. – Вот она, моя связь с генералом Готом, и генералом Фангором, и генералом Клейстом, и прочими немецкими генералами. А как я буду этой связью пользоваться – сейчас увидишь.
Когда они прошли около двухсот метров и спустились в балку, Шубин остановился.
– Берите остаток моего мотка и идите дальше, – приказал он двоим солдатам, которых им придали в помощь. – А мы с Фельдманом задержимся здесь: надо замаскировать провод в снегу. Чего встали? Вперед, сыны Германии!
Прогнав таким образом «сынов Германии» подальше, Шубин склонился над уже проложенной линией – и неожиданно для Степанчука перерезал провод. Затем он приделал к каждому из полученных концов по телефонному разъему. Затем достал телефонную трубку и вставил в нее полученные разъемы. А затем засыпал всю конструкцию снегом, но рядом сложил небольшую пирамиду из камней.
– Вот тебе, рядовой, моя связь с генералом Готом и прочими надутыми немцами, – сказал он Степанчуку. – Сейчас в этой трубке ничего не слышно. Но когда связь заработает, мы услышим все, что начальник штаба бригады генерал Фангор скажет генералу Клейсту, и что тот ему ответит. То есть с помощью этой трубки можно получить информацию о планах немцев. Только мне надо будет знать, когда начнется их сеанс связи, и успеть добежать до моей «телефонной станции». Ну, двести метров я за три минуты пробегу. А со временем я устрою такие «станции» и на других линиях связи, с другими дивизиями и полками. Теперь понятно, как я собираюсь получать информацию?
– Понятно, товарищ капитан! – расплылся в улыбке Степанчук.
Они тянули провод три с лишним часа и к полуночи достигли хутора Высокий Яр. Двое солдат, помогавших связистам, заявили, что работа их совершенно измотала, и они останутся ночевать у танкистов. А Шубин заявил, что ничуть не устал и пойдет назад, в свою землянку.
– Вы только прямо сейчас сеанс связи со штабом бригады не начинайте, – предупредил он коллег-связистов в штабе первой танковой дивизии. – Мне еще надо всю линию проверить. Полчасика можете подождать?
– Мы-то можем и час ждать, – ответили ему. – Но вот будут ли ждать генералы? Они нам не подчиняются…
– Но вы с ними все же поговорите, – предложил Шубин.
А сам, выйдя из штаба танковой дивизии, припустил по степи бегом, так что Степанчук едва за ним поспевал.
– Куда это мы так спешим, товарищ капитан? – взмолился бывший водитель. – Я уже еле на ногах держусь.
– Спешим к началу переговоров двух генералов, – ответил Шубин, не остановившись и даже не обернувшись. – Информацию я спешу получить, понятно?
Он бежал с такой скоростью, что Степанчук постепенно от него отстал. И в результате добежал до своей «телефонной станции», устроенной им в балке, всего за двадцать минут. И когда он схватил телефонную трубку, включил звук и прижал холодную трубку к уху, он услышал самое начало беседы генерала Фангора и генерала Клейста. Пока генералы говорили друг другу любезности, Шубин устраивался поудобнее и готовился слушать.
Следующие сорок с лишним минут он слушал, как начальник штаба бригады дает установку на завтрашний бой командиру немецких танкистов.
Это была исключительно важная информация! Шубин сразу оценил ее значение. Речь шла о предстоящем сражении за станицу Манычская. Бригада генерала Гота получила категоричный приказ от фельдмаршала Манштейна – во что бы то ни стало отбить станицу у русских войск. Немцы, как оказалось, уже два дня предпринимали попытки выполнить этот приказ, вели атаки, но безуспешно.
– Русские сильно укрепили этот населенный пункт, – слышал Шубин в трубке голос генерала Фангора. – Они заделали все проходы между домами, укрепили сами дома, заминировали все подходы к ним. А главное, они на южной окраине станицы вкопали в землю два десятка своих танков, превратив их в постоянные огневые точки. Самое печальное для нас – что мы не знаем места расположения этих танков. И когда наша артиллерия бьет по этой части станицы, она бьет, как правило, мимо танков. Нам необходимо заставить эти русские танки выйти из своих укрытий. И для этого мы разработали хитроумный план, в котором решающая роль отводится вашей дивизии. Вы должны завтра с утра начать атаку на северную часть станицы.
– На северную, вы сказали? – откликнулся генерал Клейст. – Я не ослышался?
– Нет, генерал, вы не ослышались, – подтвердил Фангор. – Вы будете атаковать, наседать, много стрелять… Но все это будет лишь отвлекающий маневр. Ваша цель – не взять эту северную окраину Манычской, а выманить русские танки из их укрытия. Вы меня понимаете?
Генерал Клейст ответил, что теперь он все понял, и беседа между генералами продолжалась – они обсуждали детали задуманного немцами ложного маневра. Шубин не стал дослушивать эти детали до конца. Он повернулся к Степанчуку и сказал:
– Так, Виктор, вот и для тебя дело есть. Беги что есть духу на склад к Римеру. Если он спит, разбуди. Скажи, что тут новая линия в одном месте над оврагом висит, в любую минуту может оборваться. Пусть выдаст тебе кусок проволоки, чтобы укрепить линию.
– А на самом деле зачем нам этот кусок? – спросил Степанчук.
– На самом деле он нам вовсе не нужен, – ответил Шубин. – На самом деле мне срочно нужна рация. Ты помнишь, куда я ее положил? Она на верхней полке шкафчика, под всяким хламом. Ты покопаешься в этом хламе, незаметно возьмешь рацию и принесешь ее сюда, мне. Надо срочно передать сообщение в штаб фронта. Иначе наши могут попасться на обман немцев. Понял задание? Тогда беги. А я здесь еще послушаю.
И Шубин вновь прильнул к телефонной трубке, а Степанчук, выполняя приказ командира, поспешил на хутор.
Получить желанный моток проволоки у него получилось далеко не так просто, как это, наверное, получилось бы у Шубина. Капитан Ример уже спал и вставать ему совсем не хотелось. Но когда он уразумел, что обрыв грозит только что проложенной линии, так необходимой самому генералу Готу, он прервал свой сон и начал действовать. Открыл склад, выдал Степанчуку требуемую проволоку, дал крепеж. А еще стал навязывать бывшему водителю помощников – пару солдат из охраны. Вот этого точно не требовалось, и Степанчук с трудом, но отбоярился от непрошеных помощников. А в промежутках между этими спорами он успел нанести визит к шкафчику, достать рацию и спрятать ее в свою сумку связиста. И затем бегом пустился обратно, в степь.
Надо сказать, что к тому моменту (а шел уже третий час ночи) Виктор Степанчук порядком устал и страшно хотел спать. Как нарочно, к этому времени пошел снег, видимость резко ухудшилась. Вроде бы небольшое расстояние было до места, где Шубин устроил свою «телефонную станцию», но, пройдя метров сто от хутора, Степанчук вдруг понял, что потерял нужное направление и не знает, куда идти. Он запаниковал. Кричать? Но что в таком случае кричат немцы? Он не знал.
Огромным усилием воли он взял себя в руки и сообразил, что у него есть верная дорога к Шубину – это телефонный провод. Надо всего лишь по своим следам вернуться туда, где он точно видел провод, и идти по нему. Степанчук так и сделал. Он вернулся к окраине хутора и дальше шел, держа в руке провод. В итоге дошел до балки, в темноте свалился в нее – и упал прямо в объятия Шубина.
– Ну, ты и гулять мастер! – неодобрительно высказался разведчик. – Принес рацию? Давай скорее! Я узнал много подробностей завтрашней операции немцев. Надо их скорее передать.
Шубин включил рацию, настроил ее и передал в штаб Южного фронта большую радиограмму, содержащую секретный немецкий план об операции в станице Манычская.
Глава 11
На следующее утро, едва начало светать, немецкая артиллерия открыла ураганный огонь по северной окраине станицы. Два часа грохотала канонада, стараясь сровнять с землей последние строения в этой части большой станицы. А спустя два часа немцы пошли в атаку. Двигались плотные цепи мотопехоты, а между пехотинцами катили танки «Panzir-4». И этого еще мало: немецкие минометчики стали обстреливать северную часть станицы минами с дымовыми шашками. Половину Манычской окутал густой белесый туман, в котором мало что было видно. В целом складывалось впечатление, что противник бросил в наступление все свои силы и с минуты на минуту ворвется в укрепления советских подразделений и захватит северную часть станицы. А после этого он получит возможность выйти к мосту через реку Маныч – и таким образом цель его наступления будет достигнута. Немцы захватят мост и не дадут возможности советским войскам продолжить движение к Ростову.