Я почему-то вспомнил, как мы попытались съехать с нее вместе с Вовкой. Мы стоим на краю аттракциона, за нами очередь, а Вовка упирается, не хочет лезть в эту черную бездну. Трусоват он малость, весь в маму. Наконец, удается его уговорить. Садимся в круг, Вовка обхватывает меня сзади своими мягкими руками, и мы летим вниз.
Прямо как сейчас, все вокруг сливает в одну черную массу, на которой то и дело мелькают яркие огоньки. То ли звезды, то ли щели-просветы в пластмассовой конструкции. Нас болтает из стороны в сторону, я пытаюсь закричать «А-а-а!!!», но слышу только свой голос. Вовка молчит.
— Ты по чему молчишь?
— Страшно, — отвечает он.
И еще сильнее обхватывает меня руками. Впереди забрезжил свет. Сейчас должен быть еще один крутой поворот, и мы выскочим в неглубокий бассейн, возле которого нас ждет Марина.
Но что это? Вместо бассейна я вдруг снова оказываюсь возле дверей ее квартиры. Она стоит рядом. Одета не по-летнему. Курит. Я сижу на корточках перед ней, бьюсь головой о стену и через силу выдавливаю из себя.
— Зачем ты это сделала? Зачем?
— Чтобы заполнить пустоту.
Слышу ее голос через вату в ушах. И снова уже ору так, что лопаются перепонки.
— Зачем ты это сделала, Марина!
Я срываю с себя какой-то свитер, часы, бросаю все это на пол. Там уже лежит желтая роза, книга, еще какие-то предметы. Марина пытается меня поднять.
— Не плачь! Встань! Ты сам во всем виноват!
Она трясет меня за плечо. Нет, это не она. Это волосатая рука водителя возвращает меня в реальность.
— Командир, приехали!
Оглядываюсь. Машина стоит возле дома. Выхожу. Пытаюсь еще раз расплатиться. Водитель смотрит на меня странно. Убираю деньги в карман. Иду домой.
В квартире — тишина, только из родительской комнаты доносится богатырский храп отца. Значит, матушка его все же достала, и он сбежал от нее домой. Ну что же, тем лучше! Значит, смогу поговорить о его недостойном поведении завтра с утра. Как раз будет трезвый. Хотя чего я ему могу сказать? Тем более, что собственное поведение никак не дает мне права, говорить мне ему какие-то упреки.
А какое у меня поведение? Из головы не выходит черный туннель. Вернее, то, куда он меня привел. Почему мне так больно в груди? За что? Может быть, это и есть допельдон?
Надо попытаться успеть хоть что-то написать в блокнот. Хоть несколько слов, чтобы потом была возможность проанализировать свои мысли. Сажусь, пишу. Рука выводит какую-то ерунду. Про молодого конструктора, про какие-то записи, которые надо завтра сделать. Не то, не то! Туннель! Вот что главное! И почему мне было так плохо? Почему я ревел, как трехлетний ребенок? Не ревел, а просто выл.
Слышу сигнал СМС. «Спокойной ночи, милый!» Отвечаю «И тебе, Любимая!» и тут же вспоминаю разговор с женой. «Я по тебе соскучилась!» Что это? Как мне быть? Как так могло быть, что я, который не мог поверить своему счастью, который готов выполнять любые желания своей принцессы, вдруг тут же, при ней, отвечает другой женщине: «И я тоже соскучился! Приезжайте скорее!»
Время час ночи. Надо спать. Ложусь. Заворачиваюсь в простыню. В ногах ложиться кот. Перед тем, как погрузиться в сон, в голове проскальзывает успокоительная мысль. «Наверное, речь все же идет не о сексе. Я просто соскучился по другому человеку, которого давно не видел. И все. Она тоже мне дорога. Она родила мне сына. Она вне конкуренции. И все же не то… Кому я вру? Себе? Марине? Ольге? Всем? Допельдон — что это за слово? Сколько раз за сегодня в моем мозгу всплывало это слово? А был ли при этом какой-то смысл? Может, был, а я его не заметил?..»
Сон, наконец, забирает меня к себе.
Песочные часы. Три соблазна
Один из моих любимых фильмов «День сурка». Это гениальное произведение. Человек попадает во временной вакуум и не может из него вырваться, пока не полюбит по-настоящему.
Каждое утро герой фильма просыпается в одно и тоже время, под одну и ту же музыку и пытается прожить день по-разному. Но утро! Утро у него всегда одно и тоже. Часы выбивают 6:00 и включается на полуслове радио.
Мы все живем в «дне сурка», и у нас у всех каждый день похож один на другой, как башни-близнецы в Нью-Йорке.
Вот и это утро у меня было таким же, как и предыдущее, и предпредыдущее, и предпредпредыдущее. Зашевелился Барсик, я услышал привычный шум за окном, потом какое-то шевеление на кухне — и окончательно проснулся. Но глаза открыл не сразу. Я люблю лежать в постели с закрытыми глазами и слушать мир. Прислушиваться к его утренним звукам. И определять их значение. Прочитал, что такое упражнение входило в специальную подготовку смершевцев. «СМЕРШ» — расшифровывается как «смерть шпионам». Эта организация занималась во времена Великой Отечественной войны охотой за шпионами. Иначе ее еще называли попросту «контрразведка».
Смершевцы это делали для обострения своих чувств до уровня животных инстинктов. Им это было нужно, чтобы выжить в самых смертельных схватках. А мне, наверное, это надо, просто для того, чтобы жить. А еще, наверное, потому что я боюсь ослепнуть. Вот просто проснуться однажды утром, открыть глаза и увидеть темноту. Я, наверное, тогда подумаю, что умер, но звуки помогут мне определить, что я еще на этом свете.
Поэтому я старательно коллекционирую утренние звуки и пытаюсь представить, кто же их издает.
Больше всего мне нравятся звуки на улице. За окном. Пение птиц, крики котов, лай собак. Это хорошие звуки. Они дают самую главную информацию, они сообщают о том, что жизнь продолжается. Сейчас я слышу и то, и другое, и третье. Просто какофония какая-то. Но орет вся эта живность как-то не очень громко, как бы через силу. И в это оркестр добавляется маленькая однотонная нотка, повторяющаяся с завидной равномерностью. Тум. Тум. Потом через несколько секунд еще раз. Тум. Тум.
Все вместе говорит мне о том, что ночью все же прошел дождь. Он закончился вот буквально только что, за несколько минут до моего пробуждения. И лил всю ночь. Такой хороший августовский ливень, который приносит прохладу и напоминает об осени. Но с каждой секундой разрывы между тум-тумами становятся длиннее, а крики животных бодрее. Значит, небо очистилось, и сегодня все равно будет хороший яркий день.
Потом я люблю звуки дома. Скрипы пола, переливы воды по трубам, звон чашек и тарелок, голос телевизора на кухне. По ним, если как следует прислушаться, можно определить все ли в доме нормально. Если они такие же, как вчера, то все хорошо. То не только у меня день сурка.
Слышу, как отец разговаривает с котом. Тот, наверное, сейчас крутится возле его ног и требует еды. Значит, у отца хорошее настроение. Впрочем, оно у него с утра всегда такое. А к вечеру портиться. Почему?
Вспоминаю, что в детстве читал сказку про «человека-песочные часы». Каждое утро он просыпался в хорошем настроении, но к вечеру всегда становился злым и сердитым. Если он не хотел быть вечером злым и сердитым, то ему обязательно надо было в обед постоять на голове. Но стоять в обед удавалось не всегда, поэтому он чаще всего вечером бывал злым и хмурым. Как оказалось, таким образом, его заколдовала волшебница. Она сделала его «песочными часами» за то, что он когда-то очень сильно обидел самого близкого к себе человека. Может, и отец уже давно того, стал песочными часами?
Вот как только я перестаю прислушиваться к окружающим меня звукам, то до моего окончательного пробуждения осталось совсем немного. Буквально открыть глаза.
Но я пока не спешу этого делать. Во-первых, еще есть время. Я это определил по звуку заводящегося двигателя. Через пять минут заведется еще один, а потом раздастся стук каблуков — вот тогда будет пора. А пока можно полежать и подумать о предстоящем разговоре с отцом. В том смысле надо мне это или нет? Ну что я ему скажу? Прекрати, отец, играть в «однорукого бандита»! Прекрати напиваться по вечерам! Это нехорошо. Надо нести деньги в дом. По идее — это он должен мне говорить. Он, а не я.
Было бы неплохо. Но жизнь забавная штука, сейчас я должен буду встать и читать нравоучения своему отцу по просьбе матери.
Завелся второй двигатель. Остался еще только стук каблуков и… «Рота, подъем!», а пока… Говорить с отцом или нет? Вспоминаю восточную притчу о том, что когда-то дьявол придумал для мужчины три искушения, которые он должен выбрать для себя. Алкоголь, азартные игры и женщины. И каждый мужчина обязательно выбирает какое-то одно. Так и есть. Отец выбрал алкоголь и азартные игры, а я, видимо, женщин. Ну да. Раз я обманываю жену, значит, выбрал женщин. И кому какая разница, что наши отношения уже давно переросли из разряда интрижки во что-то большее. Никакой разницы! Грех есть грех!
Так стоп! Про себя подумаю позже. Вернемся к отцу. Итак, его симптомы — по вечерам злой, пьяный, замечен в увлечении к азартным играм. Налицо — песочные часы и, как минимум, два греха из трех.
Что же он такого сделал, что вынужден так страдать? Что?
Вместо звука каблуков, слышу звук подъезжающей машины. О! Это уже интересно. Новое развитие сюжета, кто бы это мог быть? По утрам все машины всегда отъезжают от нашего дома, и только в одном случае бывает по-другому. Когда приезжает «Скорая помощь»? Кому-то плохо? Хотя нет. Вряд ли. Если плохо кому-то из наших многочисленных старушек, то обычно с ними это случается заполночь. Утром — в очень редких случаях. Или даже никогда. Я, по крайней мере, такого случая не помню. Пока размышлял в этом направлении, мой слух уловил еще один непривычный звук. Поворот ключа, шаги и голос.
Ну, все ясно! Брат приехал. Видать, вчера до меня не дозвонился и решил сам поговорить с отцом. Значит, надо вставать. Спасать отца. Выхожу из комнаты, с прищуренным глазом. Не ожидал я, что утро такое яркое.
Отец сидит на кухне, пьет чай и читает книгу. У отца есть просто удивительное свойство. Ему абсолютно все равно, что читать. Он может взять любую книгу с полки, положить перед собой, открыть где-то по середине и читать. Если книгу убрать, то отец возьмет другую, снова откроет на первом попавшемся месте и будет читать. И так до бесконечности. Интересное, наверное, чтение получается. Забивает мозги и не лечит душу.