е не убьем его, то вся ны погубит»… А Игорю послали сказать: «Почто идеши опять? поимал еси всю дань!» Игорь не послушал древлян. Древляне напали на князя и «убиша Игоря и дружину его: бе бо их мало».
Собранная на полюдье и доставленная с погостов, привезенная туда данщиками дань поступала в княжескую казну. Дань собиралась преимущественно натурой, разным лесным продуктом, который добывали жители лесов. Эта дань, собираемая в очень большом количестве, делала князя самым богатым поставщиком лесного товара на тогдашний международный рынок. Князь был поэтому важнейшим и богатейшим участником торговли с Византией, с европейским западом и с азиатским востоком. В обмен на свои товары и рабов, т. е. пленных, которых он захватывал в борьбе с ближайшими соседями, князь получал в Византии и на восточных рынках драгоценные металлы, пышные ткани, вино, оружие, ювелирные изделия, с Запада серебро, ткани и оружие.
В погоне за добычей князь стремился подчинять себе земли ближайших соседей и облагал их данью. Заинтересованный в скорой и безопасной доставке своих богатств на иноземные рынки, князь заботился об охране путей, зорко смотрел, чтобы степные кочевники и свои разбойники не «засоряли» торговые пути, берег мосты и перевозы, устраивал новые. Так торговая деятельность князя тесно сплеталась с военной и обе вместе широко и далеко распространяли власть и значение варяжско-славянского князя, владевшего Киевом и всем великим водным путем «из варяг в греки». Это была суровая, полная лишений и опасностей, служба князя и своим выгодам и выгодам всей подвластной ему земли. О князе Святославе летописец рассказывает, что этот князь «легко ходя аки пардус войны многи творяше. Ходя воз по себе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но по тонку конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше; ни шатра имяше, но подъклад постлав и седло в головах; такоже и прочии вои его вси бяху»… Святослав сложил свою голову в бою с печенегами у порогов днепровских.
Объединив под своим мечом славянскую землю, приняв деятельное участие в торговле – главном занятии этой страны, варяжские князья от имени всей земли отстаивают торговые интересы, когда им грозит опасность от иноплеменников, и, полагаясь на свой меч и совокупную силу подвластных им племен, умеют особыми договорами обеспечить выгоды торговли и интересы своих купцов на чужбине. В этом смысле особенно примечательны походы варяжских князей на Византию и договоры, какие они заключали с греками. За время с IX по XI век известно шесть таких больших походов: поход Аскольда и Дира, поход Олега, два похода Игоря, один Святослава и один Владимира, сына Ярослава Мудрого. Народное предание, записанное летописью, особенно запомнило поход Олега и разукрасило его легендарными сказаниями. «В лето 907, – читаем в летописи, – пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве. Он взял с собою множество варягов, славян, чуди, кривичей, мери, древлян, радимичей, полян, северян, вятичей, хорватов, дулебов и тиверцев, си вси, – замечает летописец, – звахуться от грек Великая Скуфь». С ними со всеми пошел Олег на конях и на кораблях; число же кораблей достигало 2000. Когда Олег подошел к Царю-городу, греки заперли со стороны моря доступ к столице, а сами укрылись за стены. Олег, высадившись на берегу, начал воевать; множество греков было убито, многие палаты разрушены, церкви сожжены, из взятых в полон одних рубили, других мучили, иных расстреливали, иных бросали в море, и много другого зла причинили русские грекам, «елико же ратнии творят». И велел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на них корабли. Попутный ветер надул паруса с поля, и суда двинулись к городу. Видя это, греки испугались и послали сказать Олегу: «Не губи города, дадим тебе дань, какую хочешь». Олег остановил своих воинов, и греки вынесли ему кушанье и вино, но Олег не принял угощения, «бе бо устроено с отравою». И убоялись греки и сказали: «Это не Олег, а святой Димитрий послан на нас от Бога». И повелел Олег грекам дать дани на 2000 кораблей по 12 гривен на человека, а было в корабле по 40 человек. Греки согласились на это и стали просить мира, чтобы не воевал Олег греческую землю. Олег, отступив немного от города, «нача мир творити со царьма грецкими со Леоном и Александром, посла к нима в град Карла, Фарлофа, Вельмуда, Рулава и Стемида, глаголя: “имийте ми ся по дань”. Греки спросили: “Чего хощеши дамы ти”. И Олег предписал грекам свои условия мира, требуя не только выкупа для воинов, но и дани на русские города: “первое на Киев, та же на Чернигов, на Переяславль, на Полоцк, на Ростов, на Любеч и на прочие города, по тем бо городом седяху велиции князи под Олгом суще”. Затем были установлены условия торговли славяно-русских купцов в Византии. Мирный договор был скреплен обоюдной клятвой. Цари греческие целовали крест на верность договору, а Олег и мужи его клялись по русскому закону – оружием своим и Перуном богом своим и Волосом скотьим богом. Когда мир был утвержден, Олег сказал: “Сшейте паруса из паволок (шелковые) руси, а славянам кропинные (тонкого полотна)”. Так и сделали. Повесил Олег свой щит на вратах, в знак победы, и пошел от Царьграда. Подняли русь паруса из паволок, а славяне кропинные, и разодрал их ветер, и сказали славяне: “примемся за свои холстины, не годятся славянам паруса кропинные”… Пришел Олег в Киев и привез золото, паволоки, овощи, вина и всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим, ибо люди были поганые (язычники) и невежественные».
В 941 году князь Игорь напал на малоазиатское побережье Черного моря и разграбил всю страну за то, что греки обидели русских купцов. Но греки собрали достаточно войска и потеснили воинов Игоря. Русь отошла к своим лодкам и направилась в море. Но здесь Игоревы суда были встречены греческим флотом; греки «пущати нача трубами огнь на лодьи русские». Это был знаменитый греческий огонь. Почти весь флот Игоря погиб, и немногие воины вернулись домой рассказать «о бывшем огни»: «якоже молонья, рече, иже на небесех, греци имуть у собе и се пущающе жежагаху нас; сего ради не одолехом их». В 944 году Игорь, желая отомстить за поражение, «совокупив вои многи» снова двинулся на Византию. Греки, узнав об этом, предложили Игорю мир и дань, какую брал Олег. Дружина Игорева уговаривала князя согласиться, указывая, что лучше без битвы взять дань, «егда кто весть, кто одолеет, мы ли, они ли? ли с морем кто советен? се бо не по земли ходим, но по глубине морьстей; обча смерть всем». Князь послушался дружины, взял с греков дань и заключил с ними выгодный торговый договор.
Последний поход на Византию Русь предприняла в 1043 году. Князь Ярослав послал на греков сына своего Владимира и воеводу Вышату. До Дуная русские лодки дошли благополучно. Но когда двинулись дальше, то случилась буря «и разби корабли русские и княжь корабль разби ветр и взя князя в корабль Иван Творимирич воевода Ярославль»; 6000 русских воинов буря выбросила на берег. Эти воины должны были вернуться домой, но никто из воевод не хотел вести их. Тогда Вышата сказал: «Аз поиду с ними! и выседе из корабля к ним и рече: Аще жив буду с ними, аще погыну, то с дружиною». Греки, узнав, что русский флот разбит бурею, послали сильную эскадру, которая принудила Владимира отступить. Вышату и весь его отряд греки взяли в плен, привели в Царьград и здесь ослепили всех пленников. Через три года только отпустили они слепого воеводу с ослепленным войском домой.
Военные походы варяжских князей на Византию заканчивались мирными договорами. До нас дошло четыре договора русских с греками: два договора Олеговых, один Игорев и один Святослава.
По договорам Олеговым 907 и 911 годов греки обязывались: 1) платить дань на каждый из старших городов, 2) давать корм тем русским, которые приходят в Царьград, а купцам русским месячное содержание, причем полагалась и даровая баня. От Руси греки потребовали: 1) чтобы русские останавливались в цареградском предместье «у св. Мамы», т. е. у монастыря Св. Мамонта, 2) чтобы входили в город только через определенные ворота и в сопровождении греческого чиновника; все пришедшие из Руси должны быть переписаны.
По договору 911 года определялся еще: 1) порядок отношений по суду между греками и русскими, находящимися в Византии; по этому постановлению все обвинения должны были подкрепляться ясными свидетельствами; если свидетельство заподозревалось, то свидетель должен поклясться по своей вере; если русин убьет христианина, т. е. грека, или христианин русина, то преступник пусть умрет на месте, а если убежит, оставив именье, то оно отдается родственникам убитого; если же убежит, не оставив именья, то будет под судом, пока его не поймают и не казнят смертью; определялось, сколько надо платить за удар и побои; за кражу полагалось, что если хозяин украденной вещи захватит вора с поличным и он будет сопротивляться, то можно убить вора и взять свое назад; но если вор не сопротивляется, то можно только связать его и взыскать втрое за похищенное; 2) определялось, что русские должны возвращать имущество грекам, потерпевшим кораблекрушение у русского берега; 3) устанавливался взаимный выкуп и возвращение на родину рабов и пленных; 4) определялось, что в случаях смерти русских в Византии имущество их должно возвратить на Русь; так же должны были поступать и русские относительно греков; 5) разрешалось русским, желающим служить императору, делать это беспрепятственно.
По Игореву договору греки, очень опасавшиеся русских, добились некоторых ограничений в свою пользу. Пусть приходит Русь в Царьград, гласят статьи Игорева договора, но если придут без купли, то месячины не получают; да запретит князь своим словом, чтобы приходящая Русь не творила пакости в наших селах; входить в город разрешается не более пятидесяти человек за один раз; все приходящие в Грецию из Руси должны иметь особую грамоту от киевского князя, подлинно удостоверяющую, что русские пришли с «миром»; пришедшие торговать не имели права остаться на зиму и должны были осенью ехать домой. Греки, видимо, старались всячески отделаться от беспокойных гостей. Статьи судебного характера тоже изложены более в пользу греков, чем русских.