Торговая сторона делилась на два конца, Плотницкий и Словенский. Словенский конец считают местом древнейшего поселения из тех, которые составили Новгород. Вся Торговая сторона именовалась иногда по этому концу – Словенской. Софийская сторона делилась на три конца: Наревский, Загородский и Гончарский, или Людин. На Софийской стороне, возле начала великого моста, возвышались стены «детинца», т. е. городской крепости, где стоял храм Св. Софии. Все пять концов Новгорода были обнесены крепким земляным валом с башнями и рвом. За этой оградой начинались многочисленные посады, монастыри, монастырские слободы, широкой и многолюдной цепью окаймлявшие Новгород.
Обширные владения Великого Новгорода делились на «пятины» и «волости». Деление на «пятины» установилось довольно поздно, как кажется, не ранее XIV века, а до этого земля Новгорода Великого делилась на «земли» и «ряды». Пятины Новгородской земли начинались вплоть у самого Новгорода, только одна Бежецкая отступала от самого города. На северо-запад от Новгорода между реками Волховом и Лугой, по направлению к Финскому заливу, шла пятина Вотьская, называвшаяся так по финскому племени воть, обитавшему здесь; на северо-восток справа от Волхова, до самого Белого моря, по обе стороны Онежского озера тянулась пятина Обонежская; к юго-востоку между Мстою и Ловатью находилась пятина Деревская; к юго-западу, между Ловатью и Лугой, по реке Шелони располагалась Шелонская пятина; на отлете от города, между Обонежской и Деревской, начиналась пятина Бежецкая, простиравшаяся далеко на восток, склоняясь к югу. Очень может быть, что округи Новгородской земли, получившие название пятин, выросли из древнейших и ближайших к городу владений путем постепенного их расширения и деления между концами. Пятины во всех делах своих по суду и управлению зависели от тех концов, к которым были приписаны.
Волостями назывались владения более отдаленные и позднее приобретенные. Таковы были волости городов Волоколамска, Бежичей, Торжка, Ржева, Великих Лук. За пятинами Обонежской и Бежецкой далеко на северо-восток простиралась Двинская земля; по реке Вычегде и ее притокам расположилась земля Пермская, еще далее к северо-востоку находилась волость Печора по реке того же имени до Уральского хребта, а за ним простиралась дикая волость Югры; на северном берегу Белого моря была волость Тре, или Терский берег.
Все эти волости были рано приобретены Новгородом: уже в XI веке новгородцы собирали дань за Двиной и Печорой, ходили в область Великой Биармии, т. е. в Пермскую землю, знали пути и за Каменный пояс, т. е. за Урал. Все эти волости являлись как бы колониями Новгорода, обязанными доставлять то сырье, которым Новгород торговал. Путем военно-торговых экспедиций за пушным и другим товаром новгородцы давно прознали путь в эти области; скоро там образовались поселки, так сказать, конторы и фактории новгородских купцов, торговавших с туземцами. При воинственном характере тогдашней торговли туземцы обязывались платить дань пришельцам и работать на заведенных ими лесных, соляных и других промыслах. Следствием всей этой предприимчивой деятельности и было то, что названные земли стали волостями Великого Новгорода. Каждая волость имела свой город, который именовался пригородом Великого Новгорода; управлялась волость вечем пригорода, но посадник в пригород присылался из Новгорода. Пригород платил дань Новгороду и выставлял по его требованию войско.
Историческое предание, летопись, народные сказания и песни, наконец, ученые исследования рисуют Новгород Великий как богатый торговый город. Торговля, как главное занятие жителей, определялась самим положением Новгорода и условиями того края, где он возник. Новгород удобно связан с главными речными бассейнами Русской равнины – с Западной Двиной, Днепром и Волгой, а Волхов соединяет его прямым водным путем с Финским заливом. Благодаря этой связи с большими торговыми путями Руси. Новгород очень рано втянулся в торговую деятельность. Хлебопашество в Новгородском краю никогда не могло развиться благодаря почве, очень неудобной для земледелия, всякого же лесного товара этот край доставлял большое изобилие, создавая таким образом для своих обитателей самый предмет торговли. Расположившись на выходе в море из страны, богатой всяким сырьем, Новгород естественно и сделался местом вывоза товаров, которые эта страна производила, и ввоза тех, в которых она нуждалась.
Сношения Новгорода с Западной Европой установились очень давно; путь в Гардарик через Остергард, т. е. Восточный город, как они называли Новгород, варяжские воины и купцы знали в конце VIII и в начале IX века. В XI и XII веках Новгород вел обширную торговлю с городом Висби на Готланде, или с «готским берегом», как называли его новгородцы. Готландские купцы имели в Новгороде свой двор и церковь. Так как Висби очень оживленно торговал с немцами, то и немцы через Висби рано стали проникать в Новгород, а новгородские купцы торговали в Финляндии, Швеции и Дании, следовательно, знали дороги и в немецкие прибалтийские города. В XII веке рядом с готским двором стоит в Новгороде двор немецкий, а в Любеке в это время проживают русские купцы из Новгорода.
В XIII веке немецкие города, как известно, образовали союз, получивший название Ганзейского. Этот союз мало-помалу стал посредником в торговле южноевропейской и среднеевропейской, а через Новгород сделался посредником в обмене товаров европейских и азиатских. Вместе с ростом торгового могущества, союз ганзейских городов приобрел скоро и значение сильного государства, в договоры с которым не гнушались вступать самые сильные владетели тех времен. Во главе союза стоял город Любек. Остров Готланд сделался союзным и подвластным Ганзе, и ганзейские немцы-купцы взяли тогда в свои руки и торговлю с Новгородом. «Немецкие купцы в Новгороде, – говорит Н.И. Костомаров, – составляли совершенно особую, тесно замкнутую общину. По договорам, заключенным с Новгородом, они пользовались полным самоуправлением. Новгородские власти не имели права вступаться в дела, возникавшие между немцами; судить немцев должны были их собственные, выбранные ими начальники – ольдермены, т. е. старшины. Без разрешения ольдермена ни один новгородский чиновник не мог войти во двор немецкой конторы в Новгороде. Случаи несогласия немца с новгородцем должны были разбираться ольдерменами, но если новгородец был недоволен судом ольдерменов, то мог жаловаться высшим новгородским чиновникам – посаднику или тысяцкому. Договорами было также постановлено, что с задолжавшего новгородца первое взыскание делалось в пользу его иностранных кредиторов».
Оградив себя такими привилегиями, немецкие купцы торговали целой общиной на компанейских началах. Совет немецкой компании установлял, какие товары привозить в Новгород, какие купить у новгородцев, на какую сумму каждый из купцов мог купить товару; совет определял также и цены как продаваемых, так и покупаемых товаров.
Вести торговлю немецким купцам позволялось только оптовую; они не имели права ни брать у новгородцев денег взаймы, ни давать им. Приезжать в Новгород немецкие купцы могли только два раза в год: на зиму и на лето; сообразно с этим они и назывались зимними или летними гостями. Зимние приезжали осенью, жили зиму и со вскрытием рек уезжали; взамен их приезжали гости летние.
Суда немецких торговцев плыли обыкновенно целыми караванами, под охраной военных ганзейских кораблей, так как море было небезопасно от пиратов, до города Висби, а отсюда держали путь прямо на остров Кетлинген, или Котлин, в Финском заливе, перед устьем р. Невы. Здесь иноземных гостей встречали новгородские лоцмана и пристава, державшие «стражу морскую», и провожали гостей до самого Новгорода. Пройдя мимо Котлина, суда вступали в Неву, потом в Ладожское озеро, и достигали устья Волхова, где заморский товар перегружался с глубоко сидевших морских судов на мелкие речные и сплавлялся по Волхову. Не доезжая до Новгорода, суда останавливались: здесь производился счет товаров, и они облагались пошлиной. В Новгороде товар выгружали с судов и на извозчичьих телегах доставляли на немецкий двор. Чтобы не было запросов со стороны извозчиков и чтобы не возникало каких-либо недоразумений с нанимателями-чужеземцами, а также во избежание промедления в доставке товара, новгородское правительство установило постоянную таксу за провоз товара от берега до немецкого двора. До двора немецкого полагалось 10 кун с воза, а до готского – 15 кун.
Кроме этого пути, немцы могли возить свои товары через Псков и через Нарву по сухому пути; это был преимущественно зимний путь. Возить иноземный товар другими дорогами в Новгород запрещалось, и товары, привезенные неуказанными путями, отбирались в казну.
Немецкий двор был обнесен высокой стеной, и его охраняли цепные собаки и немецкая стража. По договорам, новгородцы не могли строить здания около этого двора и держать здесь товар, не могли даже просто собираться возле и играть в свайку. Во дворе стояла церковь и большое здание с обширной палатой – «гридницей», где собирались иностранные купцы; около этой комнаты была меньшая для слуг, тут же помещались и отдельные спальни. Кругом всего здания были выстроены клети, или амбары для склада товаров; но товаров привозили такое множество, что они не помещались в амбарах и сваливались в общей комнате и даже в церкви.
Благодаря тем привилегиям, какими немцы сумели обставить себя в Новгороде, и тяжелому кулаку Ганзы, которая не скупилась показывать его слабейшим друзьям и союзникам, вся новгородская торговля с заграницей скоро очутилась в немецких руках, и роль новгородских купцов свелась к покупке того, что привозили немцы, и перепродаже внутрь страны. Немецкие купцы заранее уговаривались между собой и покупали товар у новгородцев по тем ценам, по каким хотели, и новгородцы ничего не могли с этим поделать, несмотря на то что некоторые товары, например восточные, немцы только от новгородцев и могли получить. Лучшая организация, как всегда, побеждала.
Иностранные товары Новгород покупал, конечно, не только для себя, но и для перепродажи в другие русские области. Новгородские купцы постоянно ездили в Суздаль, Владимир, Киев, Чернигов, Галич, даже в Литву. Являясь продавцами иноземных товаров, новгородцы были в то же время и покупателями туземных для заграничного рынка. Шли в Новгород из-за границы по преимуществу продукты обрабатывающей промышленности, а из сырых лишь соль, разные металлы и иногда хлеб. Из металлов, кроме золота и серебра, привозились медь и железо из Швеции, английское олово и испанский свинец; железо получалось еще из Нидерландов. Немцы старались препятствовать ввозу железа, меди и оружия в Новгород, так как видели в этом средство усиления русских. Оружие добывалось из-за границы только путем контрабанды, причем виновный не только подвергался опасности лишиться имущества и жизни, но ему угрожала вечная мука на том свете, так как запрещение исходило от папы римского. Самое первое место из предметов ввоза занимали сукна. Лучшие сорта сукна привозились из Англии и Фландрии; славилось так называемое ипское сукно (г. Ипр во Фландрии); ввозились из-за границы также полотна и пряжа; в большом количестве доставлялось заграничное вино, которое через Новгород направлялось и в московские земли. Были в ходу крепкие сладкие вина и романея (французское красное вино); привозились и сласти – фрукты, сахар и конфеты.