– Как же не считаются? Очень даже считаются! – он наконец-то направил на меня ироничный взгляд. – Но сложно представить, что дальше поцелуев не зашли. Он, конечно, умишком слаб, но вроде пока не потенцией.
Я припомнила, как все было, и громко рассмеялась. А потом решила рассказать о своем позоре – кому еще рассказывать обо всем на свете, если не Даниле Мамонтову?
– Вообще-то, кое-что было… После твоих цветов Артур, конечно же, захотел отыграться. Затащил меня к себе в кабинет и там в шутку ляпнул, что минет давно стоит вписать в дополнительные обязанности секретаря.
– То есть снова врубил доминанта? – понял Данила. – Я думал, тебя это заводит.
– Немного, – признала я. – Но не с этим словосочетанием! У меня с некоторых пор на него аллергия. Я как услышала про «дополнительные обязанности», так оттолкнула. Но не остыла, а решила отомстить как следует – чтобы доминировал в другой раз как-нибудь иначе. Вот и думаю: если босс хочет минет, то он его и получит. Во время совещания. У нас как раз в коференц-зале стол такой, что меня под ним никто не заметит, а Артур сидит довольно далеко от остальных…
– Не-ет! – восхищенно протянул Данила. – Ты этого не сделала! То есть это слишком круто даже для моего воображения! Обезвредить Царева во время совещания?! Ты мой герой, Лика!
– Да подожди ты, дослушай! – я вытерла слезы, накатившие от смеха. – Я залезла под стол заранее, и меня там действительно никто не увидел. Он начал кого-то отчитывать, когда я подалась к нему и потянулась к ширинке. Потом все-таки струсила – это ж Артур! Не убил бы потом дорогого секретаря за слишком большое рвение. Но раз уж залезла, думаю, хоть немножко отомщу. В общем, я его просто погладила. Там.
– Капе-ец. Лика, напомни потом, никогда с тобой не ссориться! И что он? Не удивлюсь, если даже с речи не сбился!
– Не сбился, – вздохнула я со смехом. – Закончил предложение и этим своим леденящим душу тоном выдал: «Хватит болтать – всем за работу». Всех через десять секунд из зала вымело, после чего он с грохотом отодвинул стул. Ну я и вылезла, готовая к расправе. А потом выдала: «А чего же совещание прервали, Артур Андреевич? Вы же даже отчет бухгалтера не послушали!» И он мне на полном серьезе: «Хотел убедиться, что это именно ты».
Серые глаза Данилы оставались такими же круглыми:
– Ну разумеется! Не всем же есть доступ к царскому телу! А потом что?
– Потом он неожиданно начал смеяться. Данила, клянусь, я в жизни не видела, чтобы он так смеялся! Думала, его там просто порвет. И что-то притом сказать пытался – что мне палец в рот не клади и что лучше бы я в «Острове» работала нейтрализатором конкурентов, но притом он меня, такую, теперь точно никому не отдаст, и жаль, что рабство отменили… Что-то такое, но в тот момент звучало весело от его реакции и немного стыдно за свою смелость. И не могу понять, он всегда таким был или стал недавно?
– Уверен, ответ ты знаешь, – Данила подмигнул. – В общем, тебе мой респект, когда-нибудь тебе хватит духу довести такое мощное дело до конца. Но это не отменяет факта, что я вижу тебя реже, чем он. Слушай, а может, заведем общее хобби? Отомстим Арту вместе.
– Например? – я заинтересовалась.
– Например, почему бы тебе не ходить со мной в спортзал. Сейчас ты хороша – но это генетика, а в сорок-пятдесят лет мне спасибо скажешь, что все еще будешь способна щелчком пальцев уничтожать мужиков сразу по двое.
Я хмыкнула:
– Я думала об этом, но не представляю себя на силовых тренажерах.
– Там посмотрим. А растяжечка никому не помешает. Особенно с личным тренером.
Сразу стало понятно, кто именно будет моим личным тренером. И как интимно можно делать «растяжечки» с таким тренером. Данила бы озолотился, если бы решил сменить сферу деятельности – люди только от вида его тела бросались бы в спорт с головой, чтобы хотя бы попытаться приблизиться к такой форме.
Я удивила быстрым ответом нас обоих:
– Согласна! Видеть тебя два-три раза в неделю, да еще и с пользой – это хороший план!
Кажется, я этим согласием во всем ему и призналась – я хочу с ним встречаться и не придумывать поводы для встречи, не изобретать объяснения этому желанию. Ведь мы оба понимаем, что это просто повод. Вместо тренажерки он мог с тем же успехом предложить книжный клуб или катание на трамвае. Но Данила не стал заострять на этом внимание, а я немного смутилась. Тут же стряхнула с себя это чувство – хватить уже стесняться всего подряд. Была бы такой зажатой, уже давно определилась бы, кому из двоих морочить голову! В итоге мы оба снова надолго замолчали.
И снова паузу разрушил тихий голос Данилы:
– Лика, а как ты думаешь, что будет дальше?
Вот он – тот самый главный вопрос, к которому я подводила десятками других, когда задавала их себе. Так открыто спросить не осмелилась бы, зато Данила смог, и теперь мне придется ответить – впервые и для самой себя:
– Честно? Думаю, что ты рано или поздно наиграешься. Нет-нет, – я прервала возможные возражения, – я не обесцениваю твои эмоции. Наоборот, я абсолютно уверена, что сейчас ты эмоционально вовлечен больше меня или Артура. Ведь это благодаря тебе мы втроем столкнулись лбами, даже не отрицай. Почему Артур? Это я его выбрала? Или если бы тебя не устраивала его кандидатура, то Артура бы и рядом не оказалось? И ты это устроил – испытал вашу ненависть на прочность, сосредоточив ее на страсти ко мне. А ты во все чувства погружаешься с головой, не умеешь наполовину. Именно поэтому твою симпатию я ощущаю отчетливо, она для меня с первого дня очевидна.
Он воскликнул:
– Кошмар, зеленоглазка! Ты только что отняла у меня роль главного знатока человеческих душ! Ладно, негодяйка, продолжай нас препарировать.
Я кивнула и уставилась снова вперед, чтобы не сбиться с той мысли, которая все последние дни выстраивалась и только теперь обретала форму:
– Скорее всего секс втроем у тебя раньше был – да что там, если бы на это делали ставки, то я бы выиграла миллион. – Данила усмехнулся, но перебивать не стал, и я продолжила: – А может, и гораздо многолюднее, чем втроем. Ты слишком запросто все воспринял и как будто знал, что делать, чтобы никому не сбить настрой. Но с тобой ни разу не было такого, чтобы это были какие-то долгосрочные отношения. И тебя это чрезвычайно затягивает. Все, что смущает меня или ломает Артура, к тебе не имеет никакого отношения – ты наслаждаешься всем здесь и сейчас, а париться будет кто-то другой. Но рано или поздно новизна пройдет, ведь она исчерпаема. И тогда тебе постепенно станет скучно. Ты уйдешь – без претензий и обид, без слезных расставаний и драм. Просто уйдешь искать другое. А мы с Артуром останемся.
Я замолчала. Кажется, это была самая понятная часть, до которой уже все так или иначе дошли.
– И что будет дальше? – подтолкнул он. – Не останавливайся, Лика, я хочу услышать твои мысли и на этот счет.
– А дальше, – я вздохнула, соображая, – дальше спрогнозировать сложнее. Мы с ним очень подходим друг другу – и в какой-нибудь другой реальности уже давно были бы женаты. Но когда мы останемся после тебя, то будем помнить, что именно ты нас и столкнул. Нет, это не станет проблемой. Проблемой будет другое – Артур обратил на меня внимание только из-за того, что ты его спровоцировал на это. С ревностью он осознал, что я могу ему нравиться. Но именно ты хлопнул его о выбор: ему оставалось или быть собой, или быть счастливым. Он выбрал то, чему мы свидетели. И сейчас он совсем другой – я слышала этот смех человека, для которого весь мир стал меньше одного эмоционального момента. Вот я и не знаю, останется ли он таким же или вернется в свое статичное состояние.
– Уже не вернется, – серьезно заметил Данила. – Бывших наркоманов не бывает.
– Ты о чем?
– Артур из-за тебя постепенно сдает все позиции. Через неделю он будет сидеть вон с той стороны от тебя и жрать хот-дог, не вымочив его сначала в санитайзере. Нет, сукой он быть не перестанет, но будет уже не такой смешной сукой, какой был раньше. Лишь бы ты улыбалась. Мы сделали из маньяка наркомана, считай – вылечили.
Я от формулировки засмеялась:
– Ну, может быть… – Посмотрела на Данилу и удивилась серьезности взгляда. Мне-то казалось, что он веселится. – Что?
– Ничего, Лика. Просто подумал: если мы настолько пропащего человека сделали похожим на человека, то, может, и меня вылечим? Вдруг когда-нибудь мне захочется остановиться? Но остановлюсь я определенно на самом интересном месте, которое со мной случалось.
Я не стала спорить – особенно это неуместно, если Данила в это верит или хочет верить. Но на самом деле этот намек есть лишь следствие его полной вовлеченности. Он – игрок, но играет всегда с полной отдачей, не отделяет себя от ситуации и не выныривает из нее. Данила умеет ко всем быть объективным, но не к самому себе – бич, преследующий даже самых мудрых из мудрецов.
– Что-то долго его нет, – вспомнила я.
– Ну вот, видишь, теперь ты и по нему соскучилась, – Данила вернулся в свое обычное благодушное настроение. – Сейчас его подгоню.
Он вытащил телефон и набрал Артура, включив на громкую связь:
– Арт, ты где пропал?
– Не смей меня так называть. Иначе я начну звать тебя Даней. Фу, аж самому мерзко стало!
– Хоть горшком зови, только сзади не пристраивайся, – разрешил Данила. – Я просто хотел сказать, чтобы в понедельник-среду-пятницу ты свою помощницу не задерживал, мы в эти дни договорились с ней в зал ходить. Хорошо?
– Буду через семь минут.
– Да не спеши, Арт. Мы нормально разговариваем и спокойно ждем. А правила дорожного движения священны!
– Твою ж мать… Я-то боялся, что вы просто трахнетесь за углом – лучше б так и было, чем до такого договориться. Буду через три минуты. Сможешь целых три минуты молчать?
– Ну, как прикажешь, мой господин. А за две минуты управишься?
– Иди в жопу, Данила. Я из-за тебя на красный проехал!
Я упала лбом в широкое плечо, задыхаясь от смеха. Никто во всем мире не укротил бы Артура Андреевича, кроме Данилы Владимировича, успешно вооружившегося мною.