Степан с Майклом вышли из помещения и сели в автомобиль. Майкл и его люди отдавали предпочтение американским пикапам. Сам он ездил на красном Форде F-150. У него большой кузов, который может легко вместить все тяжелые инструменты, сохраняя при этом их безопасность. Грузовик был большим и прочным, и он мог перевозить большой вес. Он идеально подходил для всех типов фермерских перевозок, и его можно было легко модифицировать, чтобы сделать его ещё более полезным.
Фиксов не любил такие проповеди. Во время молитвы в него стреляли из пистолета, показывая сектантам, что он истинный бессмертный Мессия, и только он может направить на истинный путь верующих. В этот момент люди одурманенные наркотиками приходили в экстаз.
По дороге они с Майклом обсуждали встречу.
— Майкл, а где моя доля от прибыли? Или пара шлюх с выпивкой моя плата? Я уже почти год в вашем цирке клоуном пляшу, а выхлопа нет!
— Ты чего, сученышь, гонишь?! Какие деньги? Ты живой, пока ты мне нужен. Заткнись, и сиди на жопе ровно, тварь! Ты мою за дочку ещё ответишь, ублюдок! Порвал ей очко бутылкой, — у Майкла от злости перекосило лицо и он крепко сжал своими лапищами руль. — Моя девочка уже неделю в реанимации лежит! Ещё она от тебя беременна, мразь! — он гневно посмотрел на пассажира.
— Ладно-ладно, молчу.
Степан вспомнил, как его ногами избивал Майкл, когда узнал, что Оливию увезла скорая. Он был под наркотой и хотел немного развлечься. Подумаешь, перестарался чуток. Член уже не стоял от такого количества оргазмов, а душа просила развлечений. Тем более, девка по началу была не против испытать новые ощущения. А беременность пролетит незаметно. Там и живота ещё не видно. Жива, да и ладно.
Но бабки нему хотелось как-то отжать. Негоже ему, богу, как ослу за морковку пахать. Он затаил обиду на сектантов. Получается, что он играет роль мессии за понюшку кокаина, жратву и секс. Так ещё за последний ему предъявляют претензии.
Машина остановилась у большой стройки. Секта решила возвести церковь. Не по статусу под дождём проповеди читать.
Размах стройки был огромен. Площадь церкви получалась на четыре тысячи квадратных метров.
Строительство церкви велось ударными темпами по каркасно- щитовой технологии. К весне оно уже будет закончено. Отделка не займёт много времени. Достаточно будет покрасить стены и установить алтарь, после чего можно будет запускать внутрь толпы страждущих расстаться с деньгами.
После осмотра работ по постройке церкви они вернулись домой.
Степан не ел вместе со всеми на кухне. Он боялся отравления. На эту тему у него развилась паранойя. Он забирал еду в свою комнату, после чего давал поесть какой-нибудь девице.
Внутри дома среди братьев и сестёр секты он имел почти безграничную власть. Выше него был только Майкл.
Фиксов позвал молодую прислужницу в свою комнату и поставил поднос с едой на стол.
— Милая моя Люси, раздели со мной, сыном божьим, эту скромную трапезу.
— Да, мой праведный, — покорно смотрела она ему прямо в глаза. — Я с радостью разделю с тобой трапезу.
Её белая рубаха просвечивала молодую красивой округлой формы грудь. Милое светлое лицо светилось от счастья. Ей пару недель назад исполнилось восемнадцать лет. Майкл был против совокупления с девушками, которые не достигли возраста согласия. В штате Аризона он составлял восемнадцать лет.
Майкл молча пичкал их транквилизаторами, отчего они были покорные, словно овечки, и готовы плясать под его дудку.
Вместе они сели за стол.
— Ты ешь, Люси. Я пока ещё должен помолиться за твоё спасенье.
Фиксов начал читать себе под нос молитвы из переделанной Библии. Он выждал около получаса. Не заметив изменений в поведении Люси, парень набросился на еду. В последний раз он ел ещё вчера. Ещё и похмелье доставляло страдания.
Быстро доев, он достал из шкафа бутылку виски, налил себе полный стакан и залпом осушил его. Затем подозвал Люси и поставил её на колени.
— Теперь, милая, пора и десерт откушать!
Он расстегнул штаны, вывалил своё хозяйство и взял девушку за голову. Он пристроил своего чижика к её милым губкам. Губы раздвинулись, принимая в рот младшего братца Фиксова. Он грубо надавил, доставая до горла. В следующее мгновение девушку вырвало обедом прям на него. Он с силой откинул бедную девушку на пол и пнул её в живот.
— Бля-я-я! Да я кончу сегодня или нет? Постираешь шмотки и принесёшь мне. И помой здесь всё!
Он скинул грязные вещи и отправился в душевую, которая примыкала к его комнате.
После воскресной проповеди в соседнем городе они ехали с Майклом домой.
— Сегодня Катрин привезёт нового барана, — командным тоном говорил рыжий проповедник. — Надо позвонить шишкам и сказать, чтобы приезжали к полуночи. И смотри не облажайся! когда в прошлый раз ты обдолбанный в хлам- девке в место сердца проткнул живот, она половину ночи орала от боли. Одно радует, что хотя бы дорогим гостям понравились её кривляния. Валялись в эйфории и даже устроили оргию. Правда, затрахали до смерти одну из послушниц. Да и хер с ней! Они как сумасшедшие прут ради тебя. Толкают дурь и стволы, отписывают всё своё имущество и тащат к нам в секту своих родственников.
Фиксов в такие моменты предпочитал молча слушать и ничего не говорить. Хотя сказать ему хотелось многое. Ради него люди приходят в секту. Из-за него они отдают всё нажитое и готовы даже расстаться с жизнями. А он за это не получает ничего. Это его бесило.
После возвращения на ферму Степан завалился спать. Он очень устал читать библию прихожанам. Сегодня в него выстрелили из пятидесятого калибра целых пять раз. От такого он даже немного припустил в штаны. Хорошо, что за тёмной манией этого не было видно. Какой он на самом деле бог, если ссытся от выстрела в лицо? Он бы с радостью отправил вместо себя на проповедь дубля, но тот наверняка развоплотится в момент выстрела, после чего возникнет много лишних вопросов. К тому же, дубли были его козырем в рукаве. О них никому не было известно, и он хотел, чтобы так оставалось и дальше.
Вечером он пришёл на общую кухню. Там уже всё было приготовлено к встрече гостя. Дверь открылась и зашли Катрин с Алексом. С ними был мужчина средних лет одетый в поношенные джинсы и мятую футболку, а на ногах старые кеды. Его по традиции посадили рядом с Майклом. Степан же сел на краю стола и, не притронувшись к еде, смотрел на этот театр.
В ход пошли стандартные фразы. Затем чтение молитвы. Потом началось разливание вина в заряженную кружку. У неё имелось двойное дно с мелкими отверстиями. Через съёмное дно с уплотнением засыпалось снотворное, а через отверстия вино растворяло порошок. С виду кажется, будто на дне ничего нет.
Через пять минут гость по имени Смит упал мёртвым сном.
«И как я повёлся на такую дичь? — нахмурился Фиксов. — Развод чистой воды».
Он встал из-за стола и пошёл готовится к жертвоприношению. Его всегда радовал этот момент. При убийстве он чувствовал, как амулет заряжался силой. Его свечение становилось ярче.
Стоя в подвале у алтаря, все ждали, когда Смит придёт в сознание.
Среди гостей были только богатые и влиятельные люди. Представители мэрии городов, в которых строились церкви и высшие чины полиции. Жертвоприношения проводились для того, чтобы повязать всех кровью и никто не подумал переметнуться к федералам.
Смит открыл глаза и с ужасом обнаружил, что он прикован к жертвенному алтарю.
Степан решил повторить всё, как в прошлый раз. То есть не убивать жертву сразу, а заставить её страдать. Он подошёл к алтарю и начал читать молитвы. Все стоящие рядом следом за ним нараспев подхватили. Смит извивался и орал как припадочный. Он требовал его остановить и прекратить этот балаган. Степан медленно провёл острым лезвием по его обнажённой груди. Лезвие ножа оставило красный след рассечённой плоти.
— А-а-а! вы что творите? Фак! Больно! Фак-фак-фак!
Толпа восторженно ахнула. Майкл сегодня приготовил отличную дурь.
Медленно раз за разом он наносил глубокие порезы, пока Смит не вырубился от боли.
Кровь будоражила сознание Фиксова. Амулет призывно вибрировал на его груди. Он медленно приставил нож в область сердца и начал на него давить. Нож, не замечая преграды из плоти и рёбер, с лёгкостью достал до сердца. Смит резко распахнул глаза, с ужасом на лице посмотрел на своего убийцу и тут же обмяк. Кровь, пульсируя, выливалась из раны.
Позади начиналась прелюдия к оргии. Кучи мантий полетели на пол. Отовсюду начали доноситься стоны. Степан тоже решил поучаствовать. Он пристроился с тыла к директору крупного банка Амалии Бетт. Её толстый зад аппетитно торчал кверху, пока она ртом ублажала толстого чиновника из округа. Он выбрал своей целью «дверь на задний двор» и начал яростно её долбить. Она громко застонала.
Внезапно раздался звон тревоги. Все участники оргии переполошились, начали расстыковываться, вскакивать на ноги и хватать свои мантии. Пока они приводили себя в порядок, дверь резко распахнулась и в помещение забежали двое преданных фанатиков, которые охраняли вход в подвал.
— Мессия, проповедник, там церковь горит!
Ближайшая церковь строилась через дорогу от дома Майкла. Под «там» наверняка парни имели в виду её. Народ поспешно одевался и выбегал на улицу, чтобы посмотреть на догорающую церковь.
— Тц! — с досадой сплюнул Майкл. — Полмиллиона баксов коту по хвост! Сгорело всё дотла. Фак! Там уже почти закончили отделку. Теперь опять всё лето под навесом речь толкать.
Через неделю к дому Майкла приехала полицейская машина. Оттуда вышел начальник полиции.
— Привет, Майкл.
— Здорова. Надеюсь. У тебя хорошие новости?
— Мои парни проверили все улики и пришли к мнению, что это поджёг. Мы предполагаем, что это работа церкви «левой руки» из штата Юта.
— Это которая в Хариикейне?
— Она самая, Майк. Их мотивы понятны. Они опасаются конкуренции из-за того, что мы полезли в их штат.