Некромант подошел ближе, и я за ним. Даже удостоилась приветливого кивка и постаралась так же дружелюбно поклониться в ответ. Господину Шакке до наших церемоний не было дела:
— То есть про демонов вы соврали?
— Не соврал. Преувеличил. Ведьмы в самом деле поймали… одного ёки. И он ваш, потому что живым не нужен ни во дворце, ни самим ведьмам.
Керин натянуто улыбнулся:
— Один вместо трех? Кажется, вы плохо понимаете суть торговли, дорогой министр. Ставки принято повышать, а не наоборот.
— Да не торгуюсь я! И конфликтов не хочу. Я здесь как раз по старой дружбе и выступаю не от имени седьмой принцессы, чтоб ей пусто было, а от его величества и себя самого.
— Ну наконец-то вам удалось меня заинтересовать.
Министр так тяжело вздохнул, что теперь и мне стало понятно — у него забот намного больше, чем за магией в королевстве следить:
— Вы и сами понимаете, что многим дорогу перешли, но никто этот вопрос не решался поднять. Седьмая принцесса со своим глупейшим требованием просто зажгла первую свечку — открыто выразила недовольство, и после этого остальные будто с цепи сорвались. Все вспомнили. И чего не было — вспомнили. Кстати, любопытно, вы в самом деле разрушили половину особняка семейства Борго, когда убили там асура, а потом с них же стрясли плату в полном объеме?
— Я же убил асура.
— И разрушили их дом? Господин Борго до сих пор начинает рыдать, когда о своих долгах вспоминает.
— Я убил асура, — тем же тоном повторил некромант. — Ближе к делу, министр.
— Да-да, — тот устало закивал. — Эта волна недовольства достигла и ушей его величества. И он затрудняется с вынесением справедливого решения! Нет, он вам признателен и услуги не забудет, но теперь выходит так, что вам буквально все с рук сходит… Но это все ерунда. Вы хорошо знаете нашего монарха — он справедлив, спокоен и мудр, и сейчас именно это в кулуарах ему в вину и ставят. Мол, боится он вас, и только потому вы… к-хм… зверствуете. Дело уже вовсе не в вашей репутации, поймите правильно, а в репутации человека, намного более важного лично для меня.
Господин Шакка задумался. Ведь он и мне рассказывал, что король — человек на самом достойный и разумный. И если некромант никого не боялся, то в этой ситуации получалось по-другому. Какая-то грязненькая политика.
— И что я должен сделать, чтобы ему помочь?
Министр заметно воспрянул духом:
— Для начала верните Тайишку, остальное будет за мной. Вы ведь не возражаете, что я всем скажу так, будто вы покорились грозному требованию короля?
— Мне плевать, что вы им там скажете. Но это толки уже не остановит.
— На время утихомирит! И как только все успокоится, ваша невеста к вам вернется! А дальше можно будет поддерживать равновесие сил, пока… к-хм… вы снова не вступите в конфликт с настолько высокопоставленной особой. Надеюсь, я уже до этого не доживу.
Я понимала логичность всех его рассуждений и даже прониклась его ответственностью, но такой исход дела меня не устраивал. Потому я решилась возразить:
— Но седьмая принцесса закатит очередной скандал снова, как только я уйду! И сколько времени нужно выждать, пока все утихомирятся? Да и по статусу ли мне теперь, когда я стала невестой господина Шакки, служанкой работать?
— По статусу, моя дорогая, по статусу, — тяжело проговорил министр. — Тебе ли не знать, кто во фрейлинах королевской семье прислуживает? Да все высокородные девицы за такие места до крови бьются, а тебя взяли, несмотря на происхождение. И даже если седьмая принцесса не была к тебе добра, то тебе ли жаловаться?
Я, не найдя аргументов, с тоской посмотрела на некроманта. Но он не взглянул на меня и холодно отчеканил:
— Хорошо, министр, договорились. И ёки мне сами в особняк доставите.
Тот на месте подпрыгнул, даже смешной паричок немного набок сдвинулся:
— Безусловно, доставим! Я вот вовсе не сомневался, что вы, несмотря на ваш… к-хм… спорный характер, на самом деле преданный слуга его величества!
И министр тут же свистнул солдатам, а меня мягко подхватил под локоть и поволок к своей карете.
— Как это… — я не могла поверить. — Господин Шакка! Керин! Вы ведь знаете, что я не смогу… Я не умею! Они мгновенно нас раскусят!
Вместо ответа он поднял руку и помахал мне!
Я была в ужасе. Всю дорогу до столицы отмалчивалась, но министр меня и не донимал. Даже извинился за то, что стал инициатором кратковременной разлуки нашей романтической пары. И заверял, что приложит все усилия, чтобы вернуть меня возлюбленному. Я в ответ только фыркнула — «мой возлюбленный» так сильно его пугал, что министр был готов пообещать что угодно. Что ж, придется мне изображать больную или неправильно воскрешенную, чтобы сразу не подловили на том, как я с утюгом обращаюсь или что-то неверно говорю. Вся моя злость сконцентрировалась на Шакке! Да как он мог? Особенно после наших ласковых игр, так сильно сбивших меня с толку!
Дворец предсказуемо поражал роскошью. Хоть меня и не водили по тронным залам, а буквально по закуткам протащили до покоев седьмой принцессы, я все равно успела впечатлиться. Девочка завизжала от радости, когда увидела меня, и торжествующе окинула взглядом десяток других служанок, что тоже находились в ее необъятной спальне. И на ночь глядя она с детской непосредственностью тут же полетела по всему дворцу, чтобы оповестить каждого, как победила злюку-некроманта.
К счастью, день был на исходе, потому я могла отложить свои обязанности до завтра. Пришлось врать другим девушкам, что я частично утратила память, когда была мертва. Они оказались очень дружелюбными и с видимым усилием умерили любопытство — мол, все-все-все расскажу им прямо завтра! А пока проводили в мою комнату, о расположении которой я тоже якобы забыла.
В принципе, выжить можно. Да и характер у меня такой, что в любом коллективе приживаюсь. Самый большой риск — это если я сгоряча коронованной малолетке оплеуху залеплю. Получится довольно необычно.
Ночью проснулась от прикосновения. Подскочила, но в полумраке разглядела лицо господина Шакки. Он приложил палец к моим губам — то ли чтобы я кричать не принялась, то ли… просто хотел приложить палец к моим губам. Меня это касание вмиг успокоило, и теперь я возмущалась куда тише, чем собиралась до сих пор:
— Вы променяли меня на демона.
— Не на демона, а на спокойствие. Если бы ты не была такой истеричной, то и сама бы поняла.
— Я не истеричная!
— Ладно, потом это обсудим. Я пришел тебя убивать.
— Какое счастье! Давайте скорее, мне тут совсем не нравится.
Он улыбнулся:
— Отправлю тебя к Тайишке, а завтра приду во дворец, чтобы встретиться с невестой. И тогда они будут вынуждены признать и мне сообщить, что ты мертва. Выпей заодно и это, — он протянул флакон. — Яд.
— Давайте скорее! — мне было стыдно за все мысли о его предательстве, а оказывается, у Керина сразу был план! — Прямо-таки яд?
— Да. И довольно сильный. У тебя изо рта пойдет пена. Я не просто хочу тебя убить, а чтобы было очевидно, что ты отравлена, но яд тебя не добьет — я снижу его влияние сразу, как только проявятся нужные признаки. К твоему возвращению я приведу тело в порядок.
Я приняла пузырек и уверенно откупорила крышку. Если спаситель от избалованных девочек хочет, чтобы я жахнула яду, то мне только в радость.
— Так, не спеши, — он отнял у меня пузырек, отставил на тумбу и почему-то улыбался все шире. — Я потребую у придворных твое тело и, конечно, замечу, что во второй раз воскресить уже не смогу. Заодно и обвиню весь двор в том, что завистники отравили мою любимую, чтобы насолить мне. Это надолго заткнет всем рты, каждый побоится на себя подозрение навлечь, ведь с таким обвинением их даже король от меня не спасет. Мне делом надо заниматься, а не в политику играть.
— Разумно! Только Тайишку вам потом до конца ее дней скрывать придется, но вы уж потом без меня разберетесь. Отличный план! Когда мне вернуться?
— На всякий случай возьмем с запасом — два дня. За это время ты в тело вернуться не сможешь, потому там спи спокойно. Но если на третий не вернешься, я приду за тобой сам, теперь уже без труда смогу это сделать. И тогда…
— Помню-помню, пытки и все такое! Я вернусь! У нас же сделка!
— Да, после сделки я тебя отпущу навсегда, но еще рано. И, как мне сегодня показалось, у нас с тобой наметились и другие совместные мероприятия.
Я вспомнила путешествие в экипаже и немного смутилась. Но разве он хоть на каплю преувеличил? Понятия не имею, что происходит в его голове, но во мне страсти накопилось предостаточно. Да и кровать здесь вполне удобная… Я ухватила за черный воротник и потянула на себя, откидываясь на подушку. Керин не сопротивлялся, навис надо мной и с улыбкой спросил:
— Что ты делаешь, Ольга?
— Вы совсем намеков не понимаете?
Почему он медлит? Лишь разглядывает мое лицо и не может сдержать улыбки.
— Я тоже тебя хочу до такой степени, что не могу сосредоточиться на моем новеньком демоне, которого так скоро увижу. Но я не возьму тебя сейчас.
— Вредничаете?
— Нет. Я не хочу тебя наказывать, но накажу, если ты сама не вернешься. И потому оставлю дополнительную причину, чтобы ты захотела вернуться сама.
— Пф! Чтобы только переспать с вами?
— Переспать? Вы это так называете? Да, чтобы только переспать со мной, какой бы смысл ты ни вкладывала в это слово. Надеюсь, речь не идет о сне?
Он смеялся — тихо, почти не слышно. И так редко он это делал, что и я невольно начала смеяться.
— Невыносимый вы. Вот!
— Давай прикончим тебя, я не могу дождаться, когда ты уже замолчишь.
— Вы мне тоже надоели! Так что приступим.
Яд на вкус был как яд. Я кое-как смогла проглотить розовую жидкость, и в голове почти сразу заболело, а потом резко затошнило. Но я провалилась до того, как изо рта пошла пена.
Глава 15
Тайишка, конечно, обрадовалась моему появлению, но на этот раз не вслух — в палате лежали еще две женщины, обе в очень тяжелом состоянии. Стало даже как-то неудобно в их компании жизни радоваться. Но переговариваться мы могли и молча. Тайишка сама на себя похожа не была: она взахлеб рассказывала о том, что почти освоила сотовый телефон и даже ответила моей мате