В прошлый раз хадж совершал молодой мужчина, который все время молчал. Рахман несколько раз пытался его разговорить, но тот не поддавался, лишь иногда односложно отвечал на некоторые вопросы.
Даже после хаджа, когда они возвращались домой, этот незнакомец так и не проронил ни слова. Только по возращении в Махачкалу хаджи Рахман узнал, что этот мужчина попал в тяжелую аварию вместе со своей семьей. В ней погибли его жена и дочь. Сын угодил в больницу с тяжелыми травмами. Врачи не верили в его выздоровление.
Люди говорили, что мужчина молился в мечети весь день, просил Господа сохранить жизнь его сыну. Возможно, молитвы подействовали. Или сказался профессионализм врачей. Только мальчик выжил. Благодарный отец поклялся совершить хадж, обрести своего Господа.
Таких историй было достаточно. Попадая в тяжелые ситуации, люди обращались к Богу как к последней инстанции в надежде на чудо, которое человек уже не может сотворить. Они обещали совершить хадж, соблюдать пост в месяц рамадан, начать молиться или принести в жертву барана. Обещания могли быть разными, но в любом случае человек пытался найти хоть какую-то защиту в лице Бога.
«Конечно, я мог отказаться, – думал хаджи Рахман. – Никто не заставил бы меня стать доносчиком. Но если этот подозрительный человек никак не проявит себя, то я не смогу его вычислить. Тогда мы благополучно вернемся в Махачкалу, и я не совершу ничего недостойного. Но…»
В этом «но» и было главное противоречие хаджи Рахмана. Этот неизвестный человек, который находился в числе семидесяти паломников, отправлявшихся в Мекку, совершал не просто богомерзкое дело. Он бросал вызов самому Аллаху, прикрываясь хаджем для осуществления своих гнусных намерений. Выставляя напоказ светлые помыслы, негодяй готовил убийство очень многих людей. Притворяясь верующим человеком, он служил шайтану. Такой человек не заслуживал прощения.
На российской границе всех паломников попросили пройти пограничный контроль. Проверка велась очень тщательно. Ведь в последние годы Дагестан был самым неспокойным регионом в огромной стране. Здесь совершалось немало террористических актов против сотрудников правоохранительных и государственных органов.
Затем автобусы переехали на азербайджанскую сторону. Здесь паломникам разрешили остаться в салонах. Женщина из пограничной службы сперва накинула на голову платок и только затем вошла в автобус.
Хаджи Рахман первым протянул ей паспорт и улыбнулся. Эта женщина была достаточно деликатна, несмотря на свой офицерский чин.
– Вы старший группы? – спросила она по-русски.
– Я знаю азербайджанский. – Хаджи Рахман улыбнулся. – Вы можете говорить со мной на родном языке.
– Сколько у вас человек?
– Семьдесят четыре с водителями и сопровождающими, – ответил он. – Тридцать одна женщина и сорок три мужчины.
– Почему все сидят вместе? – поинтересовалась она. – Было бы удобнее разместить мужчин в одном автобусе, а женщин – в другом.
– Здесь едут земляки, много родственников, – пояснил хаджи. – Они хотят быть рядом друг с другом. Я подумал, что не стоит их разделять.
Женщина улыбнулась, посмотрела его паспорт, поставила отметку и прошла по салону. Через полчаса оба автобуса двинулись дальше.
Следующая остановка была в Хачмасе, у чайханы. Мужчины потянулись в зал. Женщины понимали, что здесь им не надо бы входить в такие заведения. Они собрались на веранде, куда им выносили чай.
Хаджи Рахман не смотрел на своих подопечных. В конце концов, если Аллаху будет угодно, он узнает, кто этот недостойный в их группе, который служит шайтану, прикрываясь святым паломничеством. Возможно, ему что-то передадут в Саудовской Аравии или же он получит новые инструкции еще в пути.
Хаджи выпил свой чай и подозвал чайханщика. Это был мужчина лет пятидесяти, грузный, с густыми черными усами и уже поседевшей головой.
– У нас семьдесят четыре человека, – сказал хаджи Рахман. – Мы пили чай. Сколько я должен вам заплатить за всех?
– Вы ничего не должны, – ответил чайханщик.
– Как это ничего? Я старший группы. У меня есть деньги, чтобы платить в подобных случаях.
– Я все понимаю, хаджи, но денег не возьму, – упрямо сказал чайханщик. – Вы ведь едете в паломничество. Это святое дело. Нельзя с вас деньги брать. Я не возьму.
– Это неправильно, – возразил Рахман. – Нас слишком много. Семьдесят четыре человека. Возьмите деньги.
– Семьдесят четыре чая, даже если каждый выпил по два стакана, это семьдесят четыре маната, – быстро подсчитал чайханщик. Значит, меньше ста долларов. Я могу позволить себе не брать с вас деньги.
– Вы всегда так делаете?
– Не всегда, – ответил чайханщик. – Но вы – хаджи Рахман. Вас многие знают не только в Дагестане, но и в Азербайджане. Вы ведь совершаете хадж уже не в первый раз. Я не возьму с вас денег, уважаемый хаджи.
– Спасибо, – сказал Рахман, протягивая ему руку.
Чайханщик ответил тем же и пошел к себе.
Тут Рахман услышал, как кто-то остановился у него за спиной и негромко произнес:
– Не оборачивайтесь, хаджи.
– Кто вы? – спросил Рахман, не двигаясь.
Этот голос показался ему знакомым.
– Я водитель второго автобуса, – сказал человек. – Хотел передать вам привет от Гасыма.
Хаджи нахмурился.
– Какой Гасым? – на всякий случай спросил он.
– Ваш друг детства, – услышал хаджи в ответ.
Конечно, этот так называемый водитель должен был ответить именно так. Он ведь не станет передавать привет от генерала.
– Что вам нужно? – спросил Рахман.
– В нашем автобусе находится человек, на которого вы должны обратить внимание, – пояснил водитель.
– Почему должен?
– Извините. Я неправильно выразился. На которого вы можете обратить внимание.
Видимо, с водителем провели соответствующую беседу. Или он сам оказался достаточно неглупым человеком. Нельзя подходить к хаджи и говорить «должен». Если они это понимают, то подобный подход очень радует.
Рахман согласно кивнул.
– Кто это? – осведомился он.
– Абдулкерим Джамалов, – сообщил водитель. – Высокий молодой человек с выбритой головой.
Хаджи нахмурился. Он пытался вспомнить. Кажется, в их группе несколько человек с голыми черепами. Двое нарочно остригли волосы перед хаджем. Какие наивные люди, они не знают, что это нужно делать потом, после определенных процедур.
Но никому не возбраняется отправляться в паломничество с выбритым черепом. Конечно, будет жарковато, зато гигиенично. Время хаджа каждый раз сдвигается. В этом году паломники попадут в Мекку в жаркие летние дни.
– Я не помню такого, – честно признался он.
– Увидите – узнаете, – пояснил водитель.
– Понятно.
– Будьте осторожны, – предупредил водитель. – В Баку мы оставим вас в аэропорту и уедем.
– А как будет там?
– Не беспокойтесь. Там тоже все пройдет нормально. Вам необязательно за ним ходить. Можете немного отдохнуть. Но потом вы улетите и дальше останетесь один. Вы хотите что-то передать или о чем-то попросить?
– Не у вас! – Хаджи Рахман улыбнулся. – Я иду к моему Богу.
– До свидания, – с уважением сказал водитель и добавил: – Счастливого вам пути. Пусть Аллах примет ваш хадж.
Хаджи Рахман обернулся через несколько секунд, но рядом уже никого не было.
«В наше время даже самые стойкие офицеры спецслужб и бывшие коммунисты становятся понемногу верующими людьми», – подумал хаджи.
Оставшийся путь до Баку прошел спокойно. Автобусы въехали на стоянку и встали рядом друг с другом.
Хаджи Рахман вышел первым. Его сразу отвлек организатор хаджа от азербайджанской стороны с какими-то бумагами. Рахман не успел увидеть людей, выходивших из второго автобуса. Поэтому он не мог узнать Джамалова среди своих подопечных.
Хаджи отправился в Таза Пир, главную мечеть города. Там он помолился за успех их паломничества.
Через два часа, уже в аэропорту, когда члены его группы проходили пограничный контроль, он увидел высокого молодого человека с обритой головой. Это был Абдулкерим Джамалов. Согласно документам ему шел тридцатый год.
Хаджи Рахман не сумел скрыть выражения своего лица и даже нахмурился, когда услышал имя Джамалова. Он не мог знать, что за этим типом следят еще несколько человек со всех сторон. Хаджи не было ничего известно и о другом мужчине из его группы. Тот уже прошел государственный контроль и теперь внимательно наблюдал за Рахманом.
Глава 4
В этот день мы должны были улетать в Стамбул. Я успела познакомиться с Тамарой-ханум. Это оказалась веселая, задорная женщина пятидесяти пяти лет, которая все время шутила, громко смеялась и вообще производила впечатление очень жизнерадостного человека. На ее фоне я казалось мрачной и зажатой дурочкой.
Она рассказала мне, что едет в Мекку во второй раз. Мол, ее племянник работает с моим мужем. Он-то и попросил ее проследить за мной.
С этой стороны все было четко спланировано. Ее племянник действительно работал в Министерстве национальной безопасности с моим мужем. А я – в институте литературы и не могла вызывать подозрений.
Сама Тамара-ханум была врачом детской поликлиники. Узнав об этом, я еще подумала о том, что именно такими и должны быть детские доктора – добродушными, веселыми, открытыми.
Ей, конечно, легче. Не нужен сопровождающий мужчина в отличие от меня. Я еще раз подумала, что это правильно. Ведь полторы тысячи лет назад не было самолетов, вертолетов, машин, быстроходных кораблей, мобильных телефонов. Если женщина хотела отправиться в Мекку, то ей приходилось преодолевать такие невероятные препятствия, что об этом даже страшно подумать. Без сопровождения мужчины практически невозможно было совершить такое путешествие.
А самое главное – чистые помыслы. Именно поэтому сопровождать женщину может человек, который не будет думать о том, как соблазнить свою подопечную не только во время паломничества.
Расул сидел рядом со мной, и я видела, что ему было интересно. Для него вообще все необычно. У него двое детей и супруга, которая ждет третьего ребенка. Он вообще молодец, учитывая, что у него уже есть дочь и сын.