следователь, вам самому-то не смешно? Лазов меня тяжелей минимум в три раза и выше вдвое. Но я никого не видела, не слышала и не ощущала. А что свет в подъезде не горел, так об этом я еще товарищу младшему лейтенанту Петрову рассказала. Когда? Да в тот самый вечер. Я уж спать собралась, а он пришел опрашивать. Еще родителей просил позвать.
Следователь понимающе улыбнулся, я улыбнулась ему в ответ и мы расстались совершенно довольные друг другом.
Возвращаться на работу было уже поздно, и я не торопясь двинулась в сторону Санычева подвальчика. Шла, вспоминала прошедшую ночь, уроки Мирланды, и пыталась, как она учила, «изолировать небольшой кусочек магического эфира». Получалось не очень. Я помню ощущения самой Мирланды, когда она магичила. Усилие было… с чем бы сравнить… во! Как будто поднимаешь ведро воды. Увесисто, но вполне посильно. У меня же сейчас… я точно знала, что все делаю правильно, но при этом ощущения такие, будто пытаюсь приподнять не ведро, а двухсотлитровую бочку. Понимаете? Не двадцать раз по одному ведру, а все двести литров сразу. Ну да ладно. Мирка говорила, надо тренироваться, надо свои силы развивать, а они у меня, как видно, совсем слабые. Еще бы знать какой-нибудь комплекс упражнений для тренировки магических мышц.
И вот так я шла, погруженная в себя, стараясь отщипнуть от пресловутого эфира хоть самую крошечную крошку, как вдруг меня окликнули по имени:
- Таисия Степановна!
Я остановилась, обернулась. Передо мной стоял невысокий худощавый мужчина средних лет. Хорошие, но практичные ботинки начищены до блеска. На классических брюках из качественного сукна наведены бритвенной остроты стрелки. В вырезе легкого пальто модного кроя шелковое кашне. Еще бы шляпу для полного комплекта. А так – прилизанные волосы зачесаны назад, у висков изрядные залысины. И весь вид такой – солидный и практичный.
Мужчина перекинул легкий кожаный портфельчик под мышку и представился:
- Райхерт Ардалион Васильевич, юрист.
- Очень приятно, - отозвалась я дежурной фразой. – Чем могу?
- У меня к вам предложение, Таисия Степановна.
- Слушаю, - внешне безразлично ответила я, а внутренне насторожилась: не началось ли то, о чем предупреждал Сан Саныч?
Юрист Райхерт тем временем продолжал:
- Заберите, пожалуйста, из полиции свое заявление.
Я сразу успокоилась.
- Ах вот вы о чем! Но тогда вы должны знать, что мое заявление было написано в ответ на писульку нашего общего знакомого.
Адвокат согласно кивнул, и я продолжила:
- Никаких проблем: он забирает свое заявление, я забираю свое. И все счастливы.
- Что ж, по-моему, вполне разумный вариант. – согласился со мной Ардалион Василич. – Я передам вашу позицию заинтересованным лицам и поспособствую скорейшему разрешению этого недоразумения.
Адвокат удалился, а я обнаружила себя почти что на месте. Огляделась по сторонам, напряглась и попыталась отщипнуть от эфира совсем уж мизер, буквально на кончике иглы. И получилось! Прямо передо мной повисла яркая светящаяся точка. А я встала посреди улицы, вся буквально вне себя от радости. И абсолютно без сил, словно весь день работала железнодорожным антигравитатором. Иначе сказать, вагоны разгружала. Теперь я вполне понимаю, что чувствовала Мирка тогда, на Беспечной поляне. А ведь она еще пыталась мечом махать! Но, с другой стороны, я ведь тогда и прыгала, и скакала, и ножиками размахивала и, надо сказать, вполне успешно. Это что же выходит? Магия тело не утомляет? А что тогда устает? Какие силы расходуются? Дух, душа? Или есть в организме какие-то специальные «магические мышцы»? Млин, вопросов только прибавилось.
А потом я подумала: вопросы – фигня, у меня есть, кому их задать. Но вот этот несчастный «светлячок» у меня получился пусть не с первой попытки, но достаточно быстро. И фиг бы я так резво продвинулась, если бы у меня не было такого замечательного, я бы даже сказала, уникального учителя. И я от всей души мысленно произнесла:
- Спасибо, Мирланда!
И откуда-то из далекого далека словно магическим ветром донесло на грани слышимости:
- Пожалуйста, Таисия!
А, может, мне это просто почудилось?
Саныч, едва меня увидев, ткнул пальцем в ростомер.
- Залезай! – потребовал он безусловно и категорически.
Я разулась, встала на площадку сооружения. Саныч поколдовал с планкой над моей головой и отступил в сторону.
- Сто тридцать девять! – победно заключил он с таким видом, будто это было его личное достижение.
И тут же добавил:
- Будешь измерять рост каждую неделю, фотографироваться у ростомера и все фотографии обязательно хранить. Лучше всего, конечно, делать это у врачей, чтобы доктора подтверждали изменение роста своим автографом.
- Думаете, стоит?
- Знаю. Мое слово весит немного. А вот подпись практикующего врача, даже если это деревенский фельдшер, вполне может быть доказательством. Если у тебя действительно возобновился рост тела, да если он, к тому же, идет так быстро, могут последовать и другие изменения. Поменяется объем бедер, объем груди, размер головы, ступней – в общем, все пропорции тела. Да и голос тоже может измениться. И чтобы потом не доказывать, что ты – это ты, как раз нужна эта бумага от врача. У тебя два года впереди. Вырастешь, насколько тебе надо, и как раз паспорт поменяешь. Ну а дальше все будет пучком!
Тренер неожиданно подмигнул.
- А если рост не остановится? – вдруг испугалась я.
- Остановится, - успокоил меня Саныч. – Причем остановится именно тогда, когда ты решишь, что тебе хватит.
- Вы так думаете?
- Я в этом уверен. А теперь иди, переодевайся. Есть у меня в твой адрес пара мыслей.
В зале, нарезав ученикам задачи, Сан Саныч подошел ко мне.
- Кнопка, что-то мы с тобой давно не бились. Давай-ка, попробуй по мне попасть. Работай в полную силу. С моей стороны – только защита.
Мы встали друг напротив друга, поклонились, как предписано ритуалом поединка, а потом… А потом я начала работать. Как и велел Саныч, на всю катушку. И, черт меня побери, если я сейчас не превосходила по технике и мастерству себя же месячной давности минимум на ранг. Я видела каждое движение тренера и могла легко предугадать следующее. Правда, он мои действия, скорее всего, тоже видел, потому что ни один мой удар не проходил до конца. Мы протанцевали так несколько минут, потом остановились, снова поклонились друг другу. Саныч выглядел довольным, словно нализавшийся сметаны Марк.
- Знаешь, Таська, ты меня сегодня не то, чтобы сильно удивила, я чего-то такого и ждал, но уж точно обрадовала. Прогресс, как говорится, налицо.
- Хотите сказать, что не только рост, но и другие показатели увеличиваются?
- Именно. И знаешь что?
- Что?
-Меня сегодня спас лишь твой маленький вес. У тебя просто не было шансов пробить мою защиту. Ты же помнишь про импульс?
- Еще бы!
- Ну вот. А теперь давай иначе: ты защищайся. Уклоны, блоки, все, что хочешь. Только прямой блок не ставь – сама понимаешь, кость у тебя не выдержит. А я постараюсь тебя достать. Плохо будешь стараться – останешься с синяками. Ну что, поехали?
Для неподготовленного человека, который не знает, куда и как смотреть, поединок двух мастеров – неважно, какого вида единоборств – совершенно незрелищен. Совсем другое дело, когда ты не наблюдатель, а участник. Время будто растягивается, становится пластичным и податливым. И становится видно абсолютно все. Вот удар идет вскользь, и нужно лишь чуть подправить руку Саныча, чтобы она проскочила мимо. Здесь нужно чуть уклониться, а вот сейчас тренер разошелся не на шутку, и требуется полноценный уход, с прыжками и кувырками. Пару ударов я все-таки пропустила, но в целом я совсем не чувствовала себя «девочкой для битья». Мы с Санычем – страшно подумать – бились практически на равных!
Не знаю, сколько прошло времени, но тренер вдруг разорвал дистанцию и поднял руку: мол, хватит. Ну, хватит, так хватит. Мы остановились, поклонились друг другу и обнаружили, что все пацаны забросили свои занятия, выстроились чуть поодаль, чтобы не попасть ненароком под раздачу, и во все глаза смотрят на наш спарринг. А это ведь не зеленые новички, это уже старшие группы. У всех минимум коричневый пояс, первый-второй кю. А отдельные гении уже и ко второму дану подбираются. У самого Саныча, насколько я знаю, седьмой дан. И если я с ним наравне… Мать честная! Да пусть даже на ранг ниже – все равно! Я до того ведь на ранги не сдавала, в турнирах не участвовала. Причина элементарна: мне просто нет соперников в моем весе. Я в нем одна. У боксеров наилегчайший вес, кажется, называют называют «мухачи», то есть весящие как муха. Но там планка – сорок девять килограмм. Я же со своими тридцатью тяну максимум на комариху. Столько весят только пацаны-первогодки, но с ними соревноваться – это даже не смешно.
Сан Саныч, едва закончив ритуальный поклон, оглядел нестройную шеренгу учеников. Те поспешили воткнуть кулак правой руки в ладонь левой и поклониться:
- Мастер…
Тренер нахмурился. Правда, я видела, что это больше игра, но это я. Остальные восприняли все так, как и было задумано.
- Хотите так же уметь? – сурово вопросил он.
- Да, мастер – прозвучало почти в один голос.
- Тогда чего вы тут стоите? Задание у всех есть – работайте!
Народ шустро разбежался по залу и занялся делом. А Саныч кивнул мне:
- Переодевайся и подходи, разговор есть.
Когда я, уже помытая и переодетая, зашла в кондейку, Саныч разглядывал настольную лампочку через стакан с чаем. На том месте, где предполагалась я, уже стояла «моя» кружка, доверху наполненная крепким, восхитительно пахнущим настоем.
- Мята и чабрец? – попыталась я угадать.
- А еще смородина, - кивнул Саныч.
Он разболтал в стакане положенную норму сахара, отхлебнул первый глоток, слегка прижмурился и аж причмокнул от удовольствия. Я последовала его примеру, разве что жмуриться и причмокивать не стала.