Я беспрепятственно покинула особняк. Если в нём и остались ещё охранники, то занимались они чем угодно, кроме выполнения своих обязанностей.
Место, где меня ожидала машина, Призрак обрисовал тщательно, и я быстро вышла на нужную дорогу. Увидев меня в нелепом, не по росту, камуфляже, водитель потянулся было к оружию, но, разглядев лицо, заулыбался. Можно было отключать ХЗЧ и возвращаться домой… Богатый папочка перехватит похитителей, разнесёт в щепки, закатает в асфальт… Неожиданным ударом я вырубила водителя, забрала пистолет и села за руль.
Вести машину и одновременно запоминать глазами лже-Лу-Лу дорогу было трудно. Я торопилась. Разрыв между моделью и ХЗЧ почти достиг критического. Выжимая из машины максимально возможную на просёлочной дороге скорость, я сократила его до пяти километров, но по времени катастрофически опаздывала. Оставался небольшой шанс, что, увидев в машине лже-Лу-Лу, бойцы богатого папочки остерегутся открывать огонь. Казалось, я слышу, как хихикает Призрак.
Я успела. Две машины замерли на поляне, восьмерым похитителям было неуютно стоять под прицелом пары десятков стволов. Егор держал лже-Лу- Лу, и было непонятно, то ли он ею прикрывается, то ли сам её прикрывает. Напряжение нарастало, ситуация грозила выйти из-под контроля.
Прячась за деревьями, я осмотрела поляну и приняла решение. По моей команде лже-Лу-Лу толкнула Егора в пространство между машинами и прикрыла его своим телом. Последовал логичный ответ на неожиданность: обе стороны открыли огонь. Когда выстрелы смолкли, я отключила ХЗЧ и вышла на поляну. Мне пришлось быть очень убедительной, и вид приставленного к виску пистолета сыграл свою роль. Матерясь, папочкины бойцы проводили нас с Егором до машины.
Вечером в моей квартире произошёл разговор с нанимателем. За самоуправство я лишилась значительной части вознаграждения. От его остатка мне пришлось отказаться, дабы успокоить жажду мести оскорблённого папочки — проще говоря, я выторговала Егору жизнь. Призрак хохотал в голос.
В качестве слабенького утешения ХЗЧ осталось у меня. Егор, слегка сдурев от свалившихся на него потрясений и запутавшись в «сумасшедших девках», покинул мою квартиру, хлопнув дверью. Призрак произвёл обратный обмен, и папочка с Лу-Лу удалились. В довершение всех бед явился Лёша с букетом облезлых гвоздик… Лёша вылетел за порог, а я, выбросив по пути гвоздики в мусоропровод, ушла к Нюрке, с которой и напилась, как сапожник…
Скрофа. Алхимик
Профессор Калифорнийского университета Джеймс Фуллер, затаив дыхание, смотрел на монитор. Всё! Он сделал это! Нобелевка у него в кармане! Диаграммы, графики, всплывающие цифры были именно такими, к каким он стремился вот уже три года.
Профессор включил «Сказки венского леса» и начал танцевать вальс с воображаемой партнёршей прямо посреди захламлённой лаборатории. Эмоции переполняли его, хотелось петь, хотелось взлететь и всем рассказать о том, что он всё-таки сделал это! Три года каторжного труда увенчались успехом! Теперь он будет богат!
Его изобретение обладало уникальными свойствами. Больше всего вещество походило на желе — зеленоватая студенистая масса. Но! Фуллерит чрезвычайно чутко реагировал на мю-волны, испускаемые человеческим мозгом, и мог менять структуру нового вещества на молекулярном уровне. Человек мог менять вещество! Достаточно было находиться на расстоянии до пятидесяти метров от определённого объёма фуллерита, чётко и ясно представить себе какой-либо предмет, и изобретённая учёным субстанция тут же меняла свою молекулярную структуру так, что становилась этим задуманным предметом. И чем более ясно предмет представлялся в сознании человека, тем более похожим на него становился фуллерит.
Джеймс битых три часа забавлялся со своим детищем. Фуллерит становился карандашом, ластиком, листом бумаги, бутербродом, стаканом. Кроме того, этот материал был чрезвычайно прост и дёшев в изготовлении.
И ещё его можно было настроить на «подчинение» волнам мозга только одного человека. Это феноменально!
Следующим утром профессор неторопливо шёл по коридорам родного университета. Он был чисто выбрит и аккуратно причёсан, элегантно одет. На среднем пальце правой руки поблёскивал большой золотой перстень с огромным бриллиантом, а в левой руке учёный небрежно держал кейс из золота. Профессор старательно сохранял скучающее выражение лица, кивая знакомым. Этакий лондонский денди-плейбой. Народ расступался перед ним и застывал у стен с широко открытыми глазами.
Фуллер нарочито медленно продефилировал в свой кабинет. Закрыв дверь, он первым делом поставил кейс на пол и стал разминать кисть руки.
Кейс из чистого фуллеритового золота был чертовски тяжёл, несмотря на то, что Джеймс специально сделал стенки потоньше. Но ради произведённого эффекта можно было и потерпеть.
Ждать долго не пришлось, коллеги начали вторгаться в кабинет уже через несколько минут. Заходили вроде как по делу: спросить что-нибудь, попросить книгу или диск. Потом как бы нечаянно замечали золотой кейс, ахали, осматривали, опять ахали, затем переходили к перстню. Джеймс объяснял со снисходительной улыбкой, что получил наследство.
Это был день его триумфа.
Правда, вечер немного не удался: у лифта Фуллера поджидали двое молодчиков, которые без лишних слов ударили его в челюсть, отобрали перстень с кейсом и прыгнули в лифт. Двери закрылись, и тот поехал вниз. Профессор сидел на полу, потирая челюсть, но не теряя присутствия духа. Золотой кейс они захотели! Как же!
Он закрыл глаза и представил себе кейс. Затем представил, что золото медленно превращается, превращается золото… Так, а во что бы его превратить? О! Есть идея!
Тут же из шахты лифта донеслись приглушённые, но выразительные проклятия. Лифт остановился и поехал вверх. По спине профессора пробежал холодок. Наверняка им не понравилось, что золотой кейс у них в руках превратился в кучи экскрементов, которые к тому же забрызгали грабителей с ног до головы. Сейчас они ему проломят череп!
Нужно было что-то придумать ещё.
Фекалии медленно превращаются… превращаются… в застывший цемент!
Двери лифта открылись, внутри стояли две бетонные куклы. Джемс потрогал неподвижные тела, ухмыльнулся и спросил:
— Парни, вы когда-нибудь слышали про волшебство? — парни, как сумели в своих бетонных бандажах, кивнули.
— Так вот, если я ещё раз вас увижу рядом, превращу в лягушек. Понятно?
— Понятно, — неудавшиеся грабители выглядели весьма плачевно.
— Прости нас, Великий Маг! — невнятно добавил тот, челюсть которого была в состоянии более или менее двигаться.
Фуллер улыбнулся. Великий Маг! А в этом что-то есть…
Цемент стал простой водой, и мокрые грабители сломя голову помчались вниз по лестнице, перегоняя друг друга.
Хорошенько поразмыслив, Фуллер решил не обнародовать своё открытие. Появление на рынке материала, изменяющего структуру всего лишь под воздействием мысли, влекло за собой не самые радужные последствия. Даже если он изменит свойства материала, чтобы фуллерит смог возвращаться к исходному состоянию через непродолжительное время. В любом случае им будут широко пользоваться мошенники. Скажем, изготовить банковский чек на крупную сумму или золотые часы. Неважно, что обман быстро раскроется — негодяи уже успеют скрыться. А крайним будет Фуллер. Особо умные догадаются, что Фуллер знает, как сделать структуру стабильной, и ему тогда не жить. Нужно немедленно уничтожить всю информацию в компьютере и перенести её на диски.
Весь следующий день он провёл в лаборатории, выполняя задуманное. Некоторое количество экспериментального фуллерита он отложил про запас. Всю информацию из компьютера он перенёс на CD диски, а жёсткий диск заполнил всякими бесполезными графиками, диаграммами и формулами, не имеющими отношения к фуллериту — пусть желающие проникнуть в его секреты поломают голову!
А вот дома его ждал полный разгром. Кто-то перерыл все его вещи. Эдак лихие люди в поисках фекально-золотого кейса могут причинить ему серьезные неприятности, подумалось профессору. Пришлось на следующий день старательно рассказывать всем друзьям и знакомым, что вчера хотел их всего лишь разыграть. Что кейс на самом деле обыкновенный, просто покрыт «золотой» краской. Что и демонстрировал. Друзья хохотали, признавали: розыгрыш получился что надо. Вскоре Фуллер почувствовал, что внимание к нему ослабло, особенно после того, как кто-то покопался в его файлах.
Вскоре Фуллер познакомился с Анжелой — молодым преподавателем физики, только что начавшей работать в университете. Оказалось, что они родом из одного города, и их семьи даже немного знают друг друга. Они стали встречаться.
Тёплым летним вечером они прогуливались по центральной улице.
— Анжела, не хотите поужинать? Уже поздновато, а я что-то проголодался. Ужин вместе с вами будет праздником для меня, а их так мало в жизни.
— Хорошо, — засмеялась она. — А куда вы предлагаете пойти? Сразу предупреждаю, крупные рестораны мне не нравятся.
— Тогда предлагаю самим приготовить ужин.
— Отлично! Могу приготовить жаркое из баранины с зеленью. Пробовали?
Джеймс представил себе это чудо:
— Нет, но у меня уже текут слюнки! Предлагаю купить вина к жаркому!
Они зашли в магазин, прошли к винному отделу и начали обсуждать достоинства и недостатки вин. Шум и крики у кассы привлекли их внимание. Джеймс обернулся и тут же получил удар по голове. Мир вокруг него взорвался и исчез.
Он пришёл в себя, лёжа на полу. Грабители размахивали дробовиками и орали на покупателей. Снаружи раздавался голос полицейского, усиленный громкоговорителем. Ситуация была как в фильме — магазин окружён полицией, грабители взяли заложников и требуют машину, деньги и чёрт знает что ещё.
Фуллер аккуратно, стараясь не привлекать лишнего внимания, снял с себя поясной ремень из фуллерита и положил его на пол. Сосредоточился. Ремень исчез, на его месте появился белый туман, который постепенно оформился в человеческую фигуру.