Концерт закончился, лишь когда мы оказались в лавке. Но не потому, что у некоторых закончился запас оскорблений или упреков, просто стоило туда зайти, как все мысли разом исчезли из головы и осталась лишь одна: «Хочу!»
Это был чистый восторг. Все вокруг было такое яркое, блестящее, искрящееся, что хотелось потрогать и пощупать все разом. Я словно в магазине сладостей очутилась, где все такое вкусное, такое соблазнительное, что не знаешь, с чего начать, и хочется попробовать и того, и этого, и вон еще того.
Короче, глаза разбегались. Причем не только в переносном смысле. Несколько… эммм… глазок, как раз проскакало мимо нас по полу. Одна пара задержалась, обвела нашу компанию заинтересованным взглядом и побежала догонять собратьев.
Стаська первая отошла от шока и с радостным воплем бросилась в глубь магазинчика.
— Точно что-нибудь сломает, — хмыкнул глядящий ей вслед Дор.
Я же почувствовала, как кто-то легонько подтолкнул меня в спину и шепнул на ухо:
— Ну иди, чего застыла.
— Ага, — ответила Фаусту и уже сделала шаг вперед, как вспомнила о кое-чем важном.
Грех было не воспользоваться моментом, тем более что Стаська очень удачно скрылась в недрах лавки. Да и покупки подождут. Никуда они от меня не денутся.
В общем, пересилила соблазн вслед за сестренкой рвануть к стеллажам и решительно двинулась с гремлину. Схватила того за шиворот и прижала к первой попавшейся стенке. Благо рыжий в человеческом виде был не особо крупный. Да и я не слабачка. С колечком-то.
— Оу, ну и силища, — тут же прокомментировал мою выходку рыжий задавака и обратился к приятелю: — И как ты с ней только справляешься?
Феникс на сей раз поступил умно и вопрос проигнорировал. Гремлину же было не избежать моего гнева.
— Так, ты, педофил новоявленный, даже смотреть на мою сестрёнку не смей, понял? — начала я угрожающе.
— Понял, — покорно кивнул парень. — А щупать можно?
Нет, ну он издевается!
— А щупать тем более нельзя! И вообще, увижу тебя ближе чем на расстоянии трех метров от нее, я тебя того… это… хотелку оторву, понял?
Не знаю, возможно, я была чересчур резка. Но даже столь жесткая угроза рыжего наглеца не проняла. А вот Фауст за моей спиной как-то подозрительно закашлялся.
— А я что? Я ничего. — Дор поднял ладони и невинно захлопал длинными рыжими ресницами.
А я отчего-то еще больше завелась. Вот ненавижу наглецов! И шутников тоже.
— Люб, да ладно тебе. Ну чего ты кипятишься? — Фауст встал позади и мягко приобнял за плечи. Притянул к себе, заставляя отпустить рыжего.
— С того, что она моя сестра. И она еще маленькая!
— Ну так это временно, — с широкой ухмылкой сообщил Дор. — Скоро вырастет. И я не педофил, если тебя это беспокоит. А сестричка у тебя смешная. Так забавно бесится. Ты, кстати, тоже.
— Так они ж сестры, — неожиданно поддержал приятеля Фауст.
Вот гад! О гремлине я тотчас забыла и мигом переключилась на противного феникса. Развернулась в кольце его рук и уставилась прямо в смеющиеся синие глаза.
— Чего? — накинулась я на обидчика и легонько стукнула его кулачком в грудь. Ну, чисто показать свое отношение к таким заявлениям.
— Ну… вы тут разбирайтесь. А я пойду… Стасю поищу. — Воспользовавшись ситуацией, гремлин мигом смылся.
— Люб, ну ты и правда завелась на пустом месте. Ничего он твоей сестре не сделает.
— Ага, это ты так думаешь.
— Я не думаю, я знаю. Мы с Дором уже года три знакомы. Он просто проказливый подросток.
Подросток?! Что-то мне так не показалось.
— А сколько ему? — задалась вопросом, уже не считая их со Стаськой такой уж плохой парой. Хотя о чем это я? Какая, к черту, пара? Они только познакомились. И вообще, завтра мы, скорее всего, покинем Гремвиль. Так что все само собой рассосется.
— Ему еще и семнадцати нет.
— А выглядит старше.
— Он просто… Немного корректирует внешность, — изрядно понизив голос, произнес феникс. — Хочет казаться старше.
— Ууу, а так можно?
— Ну, есть всякие занятные вещицы. Для наложения иллюзий, к примеру. Кстати, в этой лавке тоже продаются.
Стало интересно. Прям очень-очень интересно.
— Так что Дор, по сути, мальчишка, — улыбнулся блондин и, склонившись к моему уху, доверительно прошептал: — Он еще хотелкой пользоваться не научился.
Вот теперь мне полегчало. И за сестру стало намного спокойнее. А еще захотелось так это язвительно поинтересоваться: «А ты, значит, научился?»
Но, слава богу, я сдержалась. А то неизвестно, во что перерос бы этот разговор. Хотя нет, известно — в очередную попытку блондина доказать свою состоятельность. Что сейчас было совершенно не ко времени и уж тем более не к месту. Ох, чует моя пятая точка, рано или поздно он ее все-таки докажет. Главное, чтобы не прилюдно. А остальное эта самая пятая точка стерпит. И, возможно, даже еще и удовлетворена останется.
Собственные мысли вызвали ехидный смешок. Фауст, посмотрев на меня, понятливо хмыкнул. Видимо, он подумал, что смешок относится к последней его фразе насчет Дора. Ну и славно, нечего блондину знать, что за вредные мыслишки бродят в моей дурной влюбленной головушке. Я сама от них в шоке.
Как оказалось, это был не последний шок на сегодня. Точнее, по сравнению с тем, что мне предстояло узреть в Лавке Чудес, это был вообще не шок. А настоящий шок начался чуть позже.
Сначала из глубины магазинчика раздался заливистый девичий хохот. По одному только этому хохоту я поняла, что у Стаськи случилась истерика. Следом за девичьим последовал уже мужской смех. Это, видимо, Дор присоединился. Причем ржал он так, что казалось, еще чуть-чуть — и живот у рыжего точно лопнет.
Мы с Фаустом сразу же рванули на место коллективной истерики и застали там… русалку! Точнее, Стаську с русалочьим хвостом и зелеными-зелеными волосами до попы.
— Как я тебе? — поинтересовалась сестричка, состроив кокетливый взгляд и томно прогнувшись в пояснице.
Вот тебе и тринадцать лет. Да, кстати, кроме чешуйчатого рыбьего хвоста на сестричке ничего не было. Хорошо хоть, зеленые волосы оказались длинными и густыми и прикрывали остальные участки обнаженного тела.
— Н-да… — протянул Фауст, глядя на эту «соблазнительно» развалившуюся в кресле русалку, а сбоку вдруг кто-то хрюкнул.
Мы синхронно повернули головы и узрели свиное рыло. Красовалось это самое рыло как раз там, где надо — на лице Дора. Тот довольно улыбнулся и повернулся к нам задом, продемонстрировав еще и замечательный крючковатый поросячий хвостик.
На этом моя психика сдала, и у меня тоже случилась истерика.
А Стаська вдруг вскочила с кресла и прямо на рыбьем хвосте, активно перебирая двумя плавниками, прошлепала к одному из прилавков и схватила оттуда первое попавшееся колечко.
— Любка, это чума. На, примерь!
От ее походочки я была в состоянии совершеннейшего нестояния, а потому, не задумываясь, приняла колечко с прозрачным кристаллом по центру и примерила на указательный пальчик.
В общем-то, ничего не произошло. В том смысле, что я ничего не почувствовала. Но сестрица вдруг прыснула и зажала рот ладошкой, а потом и вовсе покраснела как вареный рак.
Перевела взгляд на блондина. Тот, выгнув светлую бровь, с интересом меня разглядывал. Не смеялся, нет. Именно разглядывал. Взгляд скользил вверх-вниз, вниз-вверх. Ну и я вслед за Фаустом тоже глянула вниз.
Твою ж… маковку! Зарекалась ведь никогда больше не примерять подозрительных колец. И какой черт меня дернул?
Если вкратце, я оказалась голой! Вот совсем. В чем мать родила, так сказать. Только тело было явно не мое. Грудь посолиднее, попа пообъемнее. Но все равно, менее стыдно от этого не становилось, а потому я, как последняя дура, стала прикрываться руками. Ну, инстинкт сработал.
И вот я вся такая стараюсь прикрыться, а эти двое — да, рыжий гремлин тоже был не прочь полюбоваться на женские прелести — стоят и лыбятся. И у обоих рот до ушей!
— Это не мое тело! — крикнула в оправдание я и стала искать взглядом, во что бы завернуться.
Видимо, лицо у меня в этот момент было уж очень потерянное, потому как Фауст все же решил прийти на помощь.
— Люб, кольцо сними. Кстати, это именно те вещицы, о которых я рассказывал.
— Мог бы и сразу подсказать!
С ненавистью стащила с пальца безделушку и чуть не зашвырнула ее подальше. Но вовремя спохватилась. Они, значит, меня разглядывали. А я чем хуже?
— Теперь твоя очередь! — Подкинула колечко в воздух, и феникс без труда его поймал. — Надевай давай. Теперь я полюбуюсь.
— Так ты ж меня голым уже видела. Еще хочется? — лукаво улыбнулся блондин, ловко перекатывая колечко между пальцев. Будто раздумывая, примерять или не примерять.
Я не отступала. Упрямо скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на Фауста.
— Нет, ну если хочется — ты только попроси. Я для тебя и так разденусь. Просто мое собственное тело много привлекательнее того, что предложит кристалл. Напугаешься еще…
Ууу, кажется, кое-кто возомнил себя Аполлоном. Да, с самооценкой у феникса точно нет проблем.
Хотя не спорю, вид сзади у блондина шикарный. Да и спереди не хуже. По крайней мере то, что я видела. Помнится, у меня от одного обнаженного торса в прошлый раз чуть дар речи не отнялся.
Так что лучше сейчас не рисковать. Да и Стасе рано пока самообразовываться.
— Ладно. Хватай другое, — предложила фениксу альтернативу.
— Нет уж, увольте. С этими кристаллами всегда жди подвоха.
Кажется, кое-кто собрался соскочить. Ну уж нет. Так просто я от него не отвяжусь.
— Давай, блондинчик, не тушуйся, — поддержала меня сестричка.
— Струсил? — подначила я.
Фауст нахмурился, губы поджал. Потом резко шагнул к прилавку и схватил первое попавшееся колечко с кристаллом. Надел на палец, и… мы трое дружно покатились со смеху.
Нет, все-таки какие занятные вещицы — эти колечки с кристаллами. И точно, что не знаешь, хвост у тебя вырастет или четыре глаза. У Фауста вот выросли рога. Здоровенные такие, лосиные. Казалось, что шея вот-вот переломится под их тяжестью. А еще почему-то подумалось, что на эти рога можно в Новый год навешать елочных игрушек и мишуры с дождиком заодно. Красиво бы вышло. Жаль только, что иллюзия всего лишь визуальная.