Проще всего решили вопрос с пленной: положили в регенератор и отключили, Алада умница, задачу поняла правильно.
Но очень быстро выяснилось, что наша Дирекция, вернее, правительство, как они теперь себя называли, на самом деле ничего само решить не может. То есть они старались, но постоянно в чём-то косячили. Хорошо, этими вопросами занимались Ник и Тим. Ник пару дней хромал, а на руке долго носил фиксирующую повязку, но при этом носился по Ла Капиталоа, как ужаленный. Хуже было другое.
Кто-то пустил слух, что я тут – самая главная. И они пошли ко мне. В смысле – местные. С какими-то совершенно бессмысленными просьбами: пристроить в будущее правительство кого-то из родственников, поспособствовать с семейным делом, просто «не забыть, мы же тут все родня»… Они несли подарки – и, лоа, как же мне опять было стыдно! Стыдно, горько и больно: от того, что Тим, мои ребята, Ник и Варк видят это. И от того, что я знала, какой ценностью для местных были эти жалкие подарки, и как людей обижает, что я не принимаю их, отказываюсь помочь! Они же всё понимали не так! Я знала, о чём они будут шептаться потом. Загордилась, задрала нос, подношения маловаты… Как, как объяснить, что я просто не могу ответить на их просьбы? Да и если бы могла – не стала бы. Потому что… Потому что я теперь другая. Я только сейчас поняла, насколько изменилась. Как будто вышла на релятивистскую скорость, и мы с ними уже в разных системах координат. И не поймём друг друга. Планета, на которой я провела почти всю жизнь, стала мне чужой. И это было очень грустно.
Я бы с удовольствием заперлась в Аладе – если бы не куча вопросов, которые надо решать. Да, я не могла и не хотела лезть в политику, но вот заняться портом… Скоро здесь будет много кораблей, и надо навести порядок. Хоть какой-то. Хорошо, портовики – нормальные ребята, они без проблем поняли мои объяснения: мол, а я что? Я просто капитан, со всеми вопросами – не ко мне… Они меня даже от таких «просителей» прикрывали. И народ потихоньку понял, что ко мне с просьбами лучше не соваться, и стало поспокойнее.
Я, правда, чем дальше, тем сильнее переживала о том, что будет, когда мы на Марс вернёмся. Ведь я так поняла, этот экипаж у меня был только на время операции. А я уже как-то так к ним привыкла… Да что там, они для меня своими стали! Нет, все Чёрные – свои, но это же экипаж, это совсем другое! Я, конечно, старалась скрыть, что переживаю, но, видно, так изводилась, что как-то за ужином Адлер спросил, что меня тревожит. Ну я и решилась:
– Скажите, а когда мы вернёмся на Марс… Вы… – я поняла, что не знаю, как дальше говорить. В смысле, мне даже произнести это «вы уйдёте» страшно. Поэтому я спросила: – Вы останетесь? В команде?
А они переглянулись и заулыбались. И всё сразу понятно стало, в принципе, можно было ничего не обсуждать, но Ганс сказал:
– Ну не знаю, как остальные, а я с тобой и брательником останусь. Если вы не против.
И Марта кивнула:
– Судя по всему, задачи нас ждут интересные и нетривиальные. Так что я остаюсь. Если вы не против.
– Капитан, у вас на борту – два носителя… два кибера. Том Том и, собственно, Алада… Я ведь правильно понял? – я кивнула, и Адлер продолжил, – И я согласен с Мартой – рутина нам не светит. Где у меня ещё будет такая возможность для работы? Если Крыс не отдаст прямой приказ – а, насколько я его знаю, он этого не сделает, – то я с вами.
– Я тоже… – Володя выглядел растерянным и даже чуточку расстроенным, – в смысле, тоже с вами, но Том и Алада… Мы же должны сообщить о них? И тогда…
Меня как по голове шарахнуло: а ведь верно! Это я как-то спокойно приняла – ну, искусственный интеллект, ну, в ядро системы не войти, ну, живой… А когда поняла, что они из прошлого и судя по всему в Туманности побывали, так у меня вообще все вопросы отпали. Но ясно же: попадись Том Том кому из МУКБОПа, его точно захватить и изучить попробуют. Я ведь уже поняла, как мозги у тамошнего народа работают. Они же там все параноики, если увидят что непонятное, так сразу: «Опасно! В спецкарантин! В лабораторию!» Тут, думаю, даже Матвеев перестал бы нормальным человеком быть. И что теперь делать?
Но я не успела мысль до конца додумать, как Тим и Ганс чуть ли не хором выдали:
– Гейнц в курсе.
– Все, кому надо, уже в теме.
А Тим объяснил:
– Что Том Том – кибер, выяснили, ещё когда нас нашли. Он не знал, что надо прятаться, ну и засветился. Его изучили, или, вернее, попробовали, – Тим на меня глянул и подмигнул, вспомнил, наверное, как я с Томом возилась. – Но ничего толком не поняли. Вон, у Инге спросите, она Тома едва ли не на запчасти разбирала, ну, насколько возможно. Долго думали, что с нами делать…
– С вами? – Володя слушал Тима, чуть ли не рот раскрыв.
– Ну да, мы с Томом как братья, считай, куда я, туда и он, ну и наоборот. Я за него кому угодно гл… не важно. Ну, а он за меня. В общем, дружба у нас. Так что в итоге большое начальство пришло к выводу, раз технически ничего понять невозможно, то надо наблюдать и исследовать. Ну а с Томом ещё и соглашение заключили, что он, если что, будет посредником для общения с другими киберами. Ну, если такие найдутся. А Алада… Ты правильно сказал, где один кибер, там и другой. Так что не будет тут проблем. Никаких.
Ага, «посредник»! Вот ни на минуточку не сомневалась, что Гейнц и его команда умников просто не знали, что с Томом делать, вот и придумали такое… объяснение. И тут Адлер и выдал:
– Хм, а ведь если подумать, и Том Том, и Алада подпадают под Конвенцию о защите прав и основных свобод разумных рас и запрете дискриминации. Под Четвёртый протокол, где речь идёт об уникальных разумных объектах. Да, там подразумеваются объекты биологические, но в тексте это прямо нигде не оговаривается, так что…
Тим кивнул, серьёзно очень:
– В корень зришь. Только до прилёта на Марс не надо особо распространяться на эту тему. Про Аладу. От греха. Конечно, Тому ничего уже не грозит… – Тим посмотрел на Ганса и тот кивнул. – В общем, Тому предоставлено гражданство Марса.
Вот как, значит? Значит, я тут переживаю, а, оказывается, переживать-то и не о чем?! Я опять на Тима разозлилась, но быстренько себя в руки взяла. Не обязан он передо мной отчитываться. И Том не обязан. Я же ему специально не сообщала, что гражданство получила? Не сообщала. Вот то-то и оно. Выходит что? Я Тома как личность всё ещё по-настоящему не воспринимаю, что ли? Аладу – да, а его – нет? Ой, как-то нехорошо получается…
Обидно, конечно, что Тим мне ничего не рассказал, но… Тут ведь как? Или я ему доверяю, или нет. Если доверяю – то никаких обязательных отчётов. А если нет… Если нет, то и говорить не о чем. А Тиму я верю местами даже сильнее, чем себе. Он такой… простой и надёжный. Не в плохом каком-то плане «простой», как раз в хорошем. Вот, земля под ногами – она тоже вроде как простая, и что?..
А Ганс и говорит:
– Думаю, ту же процедуру – то есть признание разумной и предоставление гражданства Марса, – проведут и с Аладой. Если подтвердится, что она – полноценный ИИ. А потом… Как только об этом станет известно на Терре, а это станет известно, – Ганс вздохнул, не то огорчённо, не то как-то… предвкушающе, что ли? Вот кажется мне, что нравится марсианам Терру дразнить! – лавочку прикроют. Так что давайте поменьше болтать на эту тему.
В общем, всё вроде как наладилось, но именно что «вроде». Потому что оказалось, что дать команду автоматике на отключение блокирования планеты мы не можем. И никто не может. Коды на отключение «Периметра» были только в голове у заведующей орбитальными станциями, Фиби Райд. Уж не знаю, зачем ей это понадобилось, но ни с кем она этой информацией не поделилась, зато в самом начале переворота в эту самую голову поймала пулю. Конечно, мы – я, Адлер, Марта, Том и Алада – без проблем ломанули бы систему, но для этого надо к ней подключиться. Физически. То есть прилететь на станцию. А боевые платформы были настроены так, чтобы никого не пускать в систему и блокировать взлёты с поверхности. Цирус снёс бы эти платформы на раз-два, но это было бы политически неверным решением. Во я загнула!.. В общем, сбивать их было нельзя, но Ник сказал, что у него есть способ.
Асгейр
– Ас, получен приказ: обеспечить свободный коридор на посадку и взлёт, и там… Ты опять?!
Ас поставил гало на паузу: его ожидала очередная порция возмущения. Виг не понимала, что он находит в сериалах про Сангус, которые снимали инопланетники. Впрочем, сами сангусцы на ерунду вроде съёмок многосерийных историй время не тратили. Ас обнаружил эту замечательную штуку – сериалы – уже здесь, на борту Цируса, и никак не мог объяснить подруге, что это настолько глупо, что уже не обидно, а смешно. В конце концов, сериалы – абсолютно нейтральное увлечение, не несущее никакой опасности ему или окружающим. Куда более нейтральное, чем страсть самой Вигдис к натуральному чаю, причём не классическому террянскому, а теллурианскому, который и собирали вручную, и состав контролировали, скажем так, условно. Сам Ас предпочитал минеральную воду или сок из синтезатора: там точно известны и состав, и доля витаминов и питательных веществ.
Вигдис, предсказуемо забыв про серьёзный разговор, демонстративно встала перед галоэкраном:
– Как ты такое можешь смотреть?! Это же чушь полная. Стая ктенох порвёт этих … урартор[14] в два счета, они даже ойкнуть не успеют.
– Скучная ты. Ну, посмотри, посмотри!
– И не подумаю!
Они оба помнили, как один раз взяли друг друга на слабо́. Кончилось плохо: Виг так и не смогла посмотреть даже одну серию очередных идиотских приключений, но признавать себя проигравшей отказалась, потому что выдержала больше половины серии, почти восемнадцать стандартных минут. Ас же честно и героически допил чашку заваренной травы сомнительного состава, и потом его пару часов преследовали странные ощущения в организме. Впрочем, оба не оставляли попыток втянуть друг друга в свои увлечения.