Если вампир в начале пробовал меня оттолкнуть, то после снятия блоков с жадностью прижал меня к себе. Он целовал меня так, будто в его жизни этот поцелуй последний, а я недостижимый идеал, который он и не мечтал встретить. Его чувства били через край, подавляя, навязывая, заставляя принять их, не давая возможности вырваться из этого омута.
– Али, – все же разомкнула круг, тут же закрываясь, чтобы не чувствовать того дикого разочарования и желания мною обладать, что сейчас испытывал вампир. – Там наших убивают, а ты только о себе думаешь!
Резко поднялась, скинула плащ и выскочила из фургона, чтобы тут же упасть на землю под прикрытие дерева. За Али я теперь не переживала, по связи чувствовала, что жажда отступила, а на смену ей пришла здоровая злость и дикая обида. Причем злился он на всех, а обижался только на меня. Нет, не из-за слов, а из-за того, что он раскусил мой план. Ничего, извинюсь, если живы останемся. А сомнения у меня были, потому что когда я увидела, с чем нам выпало столкнуться, на языке вертелись все те матерные слова, которые недавно я слышала от инквизиторов. Нас окружала нежить, и ладно бы обычная, мне бы не составило труда вывести ее из строя, а эти были полумеханические. Будь это поднятые магией мертвецы, я бы оборвала связь с некромантом, будь это нечисть, можно было бы забрать жизни этих тварей. Но как бороться с мертвым монстром, который непонятным образом двигается, да еще им кто-то управляет? Только физически уничтожая такую мерзость, но можно уничтожить одного, двоих, десяток, а если их без малого сотня? Многовато получается на четырех инквизиторов.
– Это что за хрень? – подползла я к Жану, решила Дидьера не отвлекать, очень уж он решительно стрелял с двух рук по многоногим тварям, которые пытались залезть на деревья и атаковать нас оттуда. Краем глаза заметила, как рядом со мной пристроился Али, и тоже начал стрелять по паукам.
– А это, барышня, сплав науки и тьмы. Нам попадались такие экземпляры, но поодиночке. Кто их создает, выяснить не удалось. Слышь, парень, ты бы лучше помог Луи, он наши спины с фургона прикрывает, – подсказал Жан, вампир нахмурился, но спорить не стал, полез на крышу. – Да только бесполезно это, патронов все равно не хватит. Надо прорываться, а то просто числом задавят.
– А почему они сейчас медлят? – не понимала я логики нежити. То есть не самой нежити, вряд ли у них сохранилось сознание, а тех, кто ею управлял. Пока же эти разнообразные твари с механическими клешнями или ногами, а кое-кто с головами, тупо пытались напасть на нас. И не одним махом, а как-то хаотично, то один рыпнется, то второй, а то несколько сойдутся вместе и начинают драться друг с другом.
– Я думаю, это пробное нападение. Разведка боем, – ответил за Жана Дидьер. – Раньше нам встречались одиночки, а теперь кто-то решил проверить, как они будут работать вместе. Это начало конца. Кто-то решил перекроить общемировой порядок.
– Думаешь, этот кто-то мечтает о мировом господстве? – недоверчиво хмыкнула я. В голове не укладывалось, что есть такие идиоты. Хотя не стоит отбрасывать версию какого-нибудь сумасшедшего гения.
– Может, и не мировом, но в отдельном взятом темном секторе точно. Будем пробиваться, пока руководство у них не ахти. Парни, спускайтесь. Жан, выгребай все запасы патронов из фургона, мы пока с Лисом прикроем. Марта, не высовывайся, – отдавал распоряжения Дидьер.
– А почему? У них же огнестрельного оружия нет, только клешни и когти, – не могла понять смысла того, что мы прячемся за деревом. – А на фургоне не пробьемся?
– Нет, колеса увязли, да и они дорогу деревьями завалили, пока мы от первых отстреливались. Основательно кто-то подготовился, – заскрипел зубами инквизитор. Его выстрелы всегда попадали в цель. В основном он старался обездвижить монстров, отстреливал лапы, безошибочно находил слабые места в механических соединениях. Так что неподалеку от нас уже вырос приличный вал из дергающихся тел. Спустился Али, а четвертый инквизитор еще присматривал сверху, готовый в любой момент спрыгнуть на землю. Из фургона выскочил Жан, увешанный лентами с патронами, мужики быстро их разобрали. Я же размышляла, а что толку нам пробиваться, если пешком мы уйти не сможем? Или у Дидьера есть планы на этот счет?
Дидьер не находил себе места, он который раз костерил себя за глупость и самонадеянность, за то, что пошел на поводу у Марты. Как он вообще мог додуматься взять ее с собой?! Ведь знал, что этот темный сектор не лужайка для прогулок. И вот теперь они встряли так, что выхода в принципе и нет. Пробиваться. Да, он отдал такой приказ, не умирать же в бездействии, а так хоть десяток другой попортят тварей. Он понимал, что план тупиковый, что убежать от нежити шансов у них нет, но попытаться стоило. Хотя бы ради девушки. Жаль, что он так и не сказал, как много она для него значит. Что только с ее появлением он понял, что жизнь это не только долг, но и радость, пусть и недолгая. Они уже полчаса выходили из окружения. Он распорядился, чтобы Марта была в середине, прикрытая спинами мужчин, но каким-то образом она вылезла вперед. Маленькая, в мужской одежде, с саблей в руках, она меж тем наносила вреда противнику намного больше, чем они все вместе взятые. Ее оружие мелькало, а сама она порхала над телами поверженных врагов. Красивая, смелая, опасная.
– Какая девчонка! – рядом восторженно охал Жан. – Если бы позвала, бросил бы все не задумываясь, и пошел за ней. Нет, Али, ты не понял, я ее у тебя отбивать не собираюсь. Парень, да не смотри ты на меня так…
Дидьер отвлекся от Марты, которую он с Жаном и Али прикрывали, чтобы призвать этих двоих к порядку. Буквально на секунду отвел глаза, как на девушку обрушилась металлическая лапа, погребая ее под собой. Долю секунды ничего не происходило, они все замерли, не в силах осознать, что девушка уже, возможно, мертва. А потом рядом раздался рев, заставляющий в ужасе сжаться сердца. Одежда Али трещала по швам, вампир превращался в монстра, похуже тех, что их сейчас окружали, прямо на глазах. Это было чудовище: когти, клыки, шипы, огромный рост и мускулы. И эта машина для убийств ринулась в самую гущу тварей, туда, где еще недавно была Марта. Вампир, да и вампир ли это? Похоже, девушка и сама не знала, кого она создала. Али разметал тварей как котят, попутно отрывая им конечности, или расплющивая одним ударом о деревья. Прошло меньше минуты, а сражаться больше не с кем. Дидьер пребывал в полнейшем шоке.
– Слушай, Ди, а давай возьмем парнишку себе? – вышел первым из ступора Жан. – Мы с ним все темные сектора за год очистим.
Тем временем Али вытащил из-под какой-то твари Марту, бережно поднял на руки. Тело девушки смотрелось таким уязвимым в руках этого монстра. Тем более трогательно было наблюдать, какими глазами он на нее смотрит, осторожно убирает налипшие от крови волоски с ее лица, прислоняется лбом к ее лбу. Сердце Дидьера замерло, у него не хватало мужества подойти и узнать, жива ли Марта. Тут рука девушки дернулась, слабо приподнялась, погладила этого монстра по щеке и опять упала. Жива!
– Вот это любовь, Ди. Уверен, если Марта когда-нибудь захочет мирового господства, Али ей принесет его на золотом блюде. Это мы с тобой, старые циники, – смахнул слезу Жан. – Не умеем мы любить. Дай бог счастья этим двум.
– Жан, ты не заметил, что желаешь счастья монстру? – зло процедил Дидьер. Его душа болела, он понимал, что Жан прав, они не умеют любить. Ринулся бы он безрассудно спасать любимую, рискуя жизнью остальных? Готов ли он бросить все и уйти, не оглядываясь, по ее зову? – Тому, от кого поклялся защищать родину?
– Да, брось, Ди. Сколько можно уже?! Да он больше человек, чем те люди, которых мы с тобой защищаем! А сколько в темном секторе таких же, как он? Которые только внешне или внутренне отличаются от нас с тобой, но при этом цельные, надежные личности? Много. И знаешь, им я могу доверить свою спину, а скольким из наших с тобой собратьев?
– Ты говоришь богохульственные речи, Жан. Тебе не мешало бы почаще ходить в храм, – холодно заметил Дидьер, не в силах оторвать взгляд от парочки. Вампир потихоньку менялся, возвращаясь в свой обычный вид. Он присел на механического жука, предварительного добив его одним ударом ноги, и все так же держал Марту на руках, что-то тихо ей нашептывая. «С таким видом только в любви признаются», – мрачно подумал инквизитор. Он как никогда осознал, что не сможет так безоговорочно любить Марту, что между ними всегда будет стоять его долг. Надо отпустить ее. Девушка заслуживает счастья, чтобы ее вот так носили на руках и смотрели, как на высшую ценность во вселенной.
– А дальше? – я настолько увлеклась воспоминаниями, что совершенно забыла о Дарршане. Оказывается, все это время он обнимал меня за плечи, касался губами моих волос, виска. – Почему ты так надолго задержалась в том мире?
– А дальше я училась, постигала новое в целительстве, работала и почти каждый день посещала местный храм. Светлую составляющую силы пришлось долго копить, чтобы я могла вернуться домой, – вздохнув, поведав ему часть правды. Я не стала рассказывать, что с Дидьером мы раз пять сходились и расходились. Что каждая встреча с ним после расставания была умопомрачительна. Несколько дней мы пребывали с ним как в раю, а потом начиналось все сначала: ревность, подозрительность, разговоры о том, что он меня недостоин. Кстати, Дидьер стал главой инквизиции. Вот еще одно препятствие нашим отношениям, потому что он очень ответственный и не может бросить своих людей, а так же весь мир на разгул нежити. С Али тоже все не было просто, чего только стоил его срыв. Да, он все-таки произошел, правда, не совсем так, как я предполагала. Улыбнулась, нет, эту историю я Дарршану не расскажу, да и Бастиану ее знать не нужно. Это будет то, о чем вспоминают холодными одинокими вечерами.
– Но ты ведь останешься? – дракон интуитивно угадал мое настроение, и крепче сжал руки.
– Уйти, не повидав дочь? За кого ты меня принимаешь? Я, возможно, не самая лучшая мать на свете, но не монстр же, – возмутилась я.