– Молодец. Ладно, встаю, – с трудом открыла глаза и села на постели. Вот спрашивается, кого могло принести в такую рань? Потом вспомнился мой пациент и сон слетел окончательно, было у меня подозрение, что это пришли за ним. – Мартин, будь добр, не спускайся в гостиную, пока я не выпровожу незваных гостей. Нам лишнее внимание инквизиции ни к чему.
– Ну хорошо, – надулся парнишка, но потом его взгляд вспыхнул идеей, и он сорвался с места. Уверена, спрячется где-нибудь и будет подслушивать.
В гостиную я спускалась почти в приличном виде, даже волосы ладонью пригладила, чтобы не выглядеть помятой после сна. Во входную дверь стучали громко и, кажется, долго.
– Они что, вымерли там все?! Или этот притон только ночами работает? – послышался чей-то недовольный голос.
– Ну что вы, госпожа Оттолайн с семьей очень приличные люди. Она доктор, завсегда всем помогает, – донесся до меня ответ старосты нашего поселения. – Муж у нее, конечно, страшный, но мужик неплохой, а вот сынишка у них избалованный. Ну да что взять с ребенка, который растет без братьев и сестер…
– Доброе утро, господин Свирк, – резко распахнула я дверь, прекращая тем самым разговоры о себе. – Чем я обязана вашему визиту, да еще и в такой компании?
– Госпожа Марта, да неужто я бы сам вас побеспокоил бы по какому-нибудь пустяку? – залебезил староста. После того как я вылечила его жену, он не переставал меня благодарить, иногда даже излишне рьяно. – Это все господа власти предержащие. Преступника какого-то ищут.
Я посмотрела на тех людей, которых Свирк назвал властью. Первый, на ком остановился мой взгляд, был постаревший Дидьер, даже любопытно стало, а что глава инквизиции забыл в наших местах. Он меня узнал, побледнел, потом покраснел, но смолчал, я тоже решила сделать вид, что мы незнакомы. Тип с недовольным голосом оказался из следственного отдела, внешность у него была неприятная, но взгляд цепкий. С ним было двое крепких парней, видимо, на случай задержания преступника.
– И все же, господа, я жду объяснений, – обратилась я к мужчинам.
– Разрешите войти? – спросил следователь, нагло сдвинув меня плечом. Дидьер напрягся и чуть не бросился на мою защиту, приятно, но совершенно лишнее, по-моему. Я посторонилась, пропуская представителей власти. – Сегодня ночью была убита госпожа Эльза Воровски. Ее супруг застал над телом любимой супруги незнакомого мужчину, предположительно, любовника и убийцу. Он пытался его задержать, но неизвестному удалось скрыться, следы привели к вам. Что вы можете сказать по этому делу? Вы укрываете убийцу?
– Во-первых, никого я не укрываю, мне совершенно нет дела до вашего расследования. Во-вторых, ночью у меня был пациент с огнестрельным ранением, но после оказанной помощи он ушел. В-третьих, с чего вы решили, что убийца именно любовник? Какая ему от этого польза? Разумнее подумать на обманутого мужа, который впоследствии еще и любовника жены пытался убить. Не надо так скептически на меня смотреть, он хотел именно убить того человека и только случайность спасла ему жизнь. Знаете, не надо быть хирургом, коим я и являюсь, чтобы понять – пять сквозных ран не наносят, если хотят просто задержать.
– И как же ваш пациент выжил, да и еще и ушел в таком состоянии? – ехидно заметил следователь.
– Не знаю, способности человеческого организма до конца не изучены, – ответила я, с намеком глянув сторону Дидьера. – Но если вы хотите, можете обыскать мой дом. Только делать вы это будете в моем присутствии, мне бы потом не хотелось недосчитаться столового серебра или других, милых моему сердцу, безделушек.
– Да как вы смеете обвинять нас в воровстве? – возмутился тип.
– Я вас ни в чем пока не обвиняю. Но согласитесь, мое имя вы знаете, наш староста дал вам рекомендации в отношении меня, а вы в свою очередь даже не представились. И покажите свои документы, вдруг вы всего лишь шайка разбойников, прикрывающаяся честными именами доблестных служителей правосудия.
Следователь возмущался, плевался ядом, но мое пожелание выполнил. Я же просмотрела документы и его людей, старательно запоминая фамилии. Делала я это вслух и напоказ, чем очень нервировала мужчин.
– Госпожа Оттолайн, мои документы вы бы тоже хотели увидеть? – подал голос Дидьер, только я заметила, как он у него дрогнул.
Мы с ним не виделись больше пяти лет, и последняя наша встреча закончилась бурной ссорой. Он, как и все мужчины, думал, что достаточно прийти, покаяться, попросить прощения и признаться в своей незатухающей любви, чтобы я все бросила и кинулась к нему в объятия. Но не тут-то было, мое увлечение им давно прошло. Что поделаешь, я эгоистка и на жертвенную любовь не способна.
– Конечно, господин инквизитор. Должна же я знать, что вас привело в мой дом. Никогда не думала, что преступления на бытовой почве расследуют в вашем ведомстве, – мой голос сочился сарказмом и иронией.
Дидьер побагровел, но ничего не ответил, молча протянув мне свои документы. Надо же, а ведь слухи не обманули, он действительно добился своего – стал главой инквизиции.
– Теперь у меня появилось еще больше вопросов, господин Бонне. В наших местах и обычного инквизитора редко встретишь, а уж самого главу, да еще и без охраны… Вы, право, меня заинтриговали, – мило улыбнулась бывшему любовнику, которого когда-то давно хотела видеть любимым и единственным.
– Я был в городе проездом, когда меня попросили принять посильное участие в этом громком деле. Уверяю, виновный в данном злодеянии непременно будет наказан, кто бы это ни был. Мы еще проверим алиби господина Воровски, – все слова Дидьера были по существу, ничего личного, но вот взгляд. Он меня не забыл и не простил, только вот не знаю, на кого он больше злится: на меня или на себя.
– Значит, вы уверяете, что находитесь в доме одна? – влез с вопросом следователь.
– Ну почему же одна, со мной еще сын. Мартин, спустись на минутку, – позвала я ребенка. Мне нужно было, чтобы он ушел из дома, отвод глаз на него не действует, и он может своей реакцией случайно выдать моего пациента. Мартин не заставил себя ждать, его глаза горели лихорадочным любопытством. – Сыночек, сходи к госпоже Ларуше и возьми у нее молока, скажешь, что деньги я занесу вечером.
– Ну, мама, – возмутился, было, Мартин, но под моим взглядом нахмурился и ушел, хлопнув дверью.
– Это ваш сын? – взгляд Дидьера будто прикипел к мальчику. – И сколько ему лет?
– Ему одиннадцатый год, совсем уже взрослый, так и норовит показать свой характер, – улыбнулась я.
Мартин действительно вырос и возмужал, смуглый, черноволосый, он совсем не походил на Али. Да у него с Дидьером было больше общих черт, а с моим вампиром, если только вредный характер. Кто же знал, что именно эта особенность станет нашим камнем преткновения.
Оборотня они, конечно, не нашли. Я на спрятавшегося в чулане между стеллажей мужчину накинула сонное заклинание и отвод глаз. Не верила я в обещания Дидьера найти виновных, ведь проще казнить оборотня – тварь темного сектора – чем выводить на чистую воду уважаемого горожанина. Так что следователь и Дидьер ушли ни с чем. После этого я проверила окрестности, выявила за домом слежку и не стала снимать с оборотня отвод глаз.
– Тебе лучше уйти сейчас, – разбудив мужчину, сказала я. – Они вернутся с собаками, а животных не так легко обмануть, как людей.
– Кто ты? – серьезно спросил оборотень.
– Какая тебе разница, кто спас тебе жизнь? Или ты тоже борец за чистоту крови? – усмехнулась я, прекрасно поняв, о чем он меня спрашивает.
– Нет. Я еще ночью почувствовал, что ты наша, но подумал, что у меня галлюцинации от потери крови. Не думай, я отдам долг, ты дважды спасла мою жизнь – такое не забывается. Меня зовут Карим, моя жизнь отныне принадлежит тебе, – оборотень взял мою руку и поцеловал ладонь.
В этот момент и пришел Али. У него всегда была тяга появляться не вовремя, а тут даже простора для фантазии нет – голый мужик целует руки его женщине.
– Ну да, натурой расплатиться не получится, – хохотнул Карим, разглядывая взбешенного вампира. – Госпожа, а просить вас защитить меня еще и от вашего супруга будет наглостью?
– Долго я его сдерживать не смогу, годы у меня уже не те. Так что беги быстрее, – рассмеялась я и сделала шаг к Али. – Дорогой, ну что ты опять себе надумал? Опять будешь обвинять меня в несуществующих изменах? Так если ты и дальше будешь пропадать ночами, они станут явью.
– Марта, – вампир схватил меня за плечи, то ли сдвинуть, то ли встряхнуть, чтобы не мешала убивать соперников.
Но я давно знала слабые места Али, просто привстала на цыпочки и поцеловала его, открывая разум, чтобы он прекратил сомневаться. Сопротивляющийся ласкам вампир – это что-то новенькое, раньше он от одного поцелуя таял и заводился. Придется применять запрещенный прием.
– Али, я хочу тебя, – выдохнула в губы мужчины, расстегивая на его груди рубашку.
Ответом мне стал рык вампира, а потом он подхватил меня на руки и понес в спальню. А ведь стареет, раньше сдерживаться ему было сложнее, приходилось напоминать, что нас может увидеть ребенок. Я улыбнулась своим мыслям и теснее прильнула к Али.
Конечно, после страстного безумия у нас был непростой разговор, но это лучше, чем сталкиваться с неадекватным вампиром, который практически себя не контролирует.
А на ужин к нам пришел гость, от взгляда на которого у вампира начался нервный тик. Мне же предчувствие говорило о том, что второй разговор с Али за день будет не в пример тяжелее.
– Что тебе надо? – резко спросил Али, открыв дверь Дидьеру.
– Я хочу поговорить с Мартой, – спокойно ответил инквизитор, не реагируя на ненависть в глазах вампира.
– Нет! – рявкнул Али и попытался закрыть дверь перед носом соперника.
– Я хочу с ней поговорить и поговорю, – холодно произнес Дидьер, не давая вампиру полностью закрыть дверь. Не знаю, чем бы это закончилось, скорее, мордобитием или даже убийством, но я решила до этого не доводить и встала.