Своим хрустальным голоском она могла капризничать, отчитывать гримера и костюмера, выговаривать, что не принесли кофе в вагончик, и жаловаться по телефону продюсеру. Василину не любили, но терпели. И ее обхаживал Матвей. Полезные связи. Видно, так увлекся, что забыл выучить текст. Петя поморщился своим злым мыслям. Нашел внизу в толпе Чернецова и помахал ему приветственно рукой. Мэтр прилетел рано утром и уже был готов к съемке.
Жизнь Дмитрия Ивановича заставляла Петю задумываться о многом. У Чернецова не было соцсетей, зато были жена, взрослый сын и собака. Отпуск он предпочитал проводить вдали от цивилизации, впитывая, как он сам говорил, «красоту этого мира». Никогда не отказывал в фото ни обычным людям, ни коллегам. Вот и сейчас, поприветствовав Петю, позволил себя сфотографировать с «пьяным моряком». Вечером это фото появится и на странице «моряка», и на странице съемок фильма.
Ни одного скандала, ни одного разоблачения, человек живет собственной жизнью, а за спиной – легендарные спектакли, виртуозно сыгранные роли в кино и народная любовь. И интернет-страничка, созданная фанатами. Петя очень хотел бы так же. Не «торговля лицом на тусовке», а роль. И чтобы известен ты стал из-за роли, только… в современном мире это почти утопия.
Снова напустили дыма. Петю позвали в каюту.
Камера, мотор, хлопушка…
– Признаться, неожиданная встреча.
– То же самое могу сказать и я.
– Однако вы не очень-то учтивы.
– Простите, ваша светлость, это от неожиданности. Мне было тут назначено…
Юля: Петя вернулся?
Алена: Нет.
Юля: Как ты там?
Алена: Нормально, только токсикоз замучил. Совсем ничего не могу есть.
Юля: Это плохо. Надо показаться врачу. Может, капельницы назначит с витаминами. Вы вдвоем с малышом сейчас должны получать хорошее питание.
Алена: Малыш, похоже, решил посидеть на диете. Судя по такому подходу, там девочка.
Юля: Нам как раз нужны невесты!
Алена смотрела на экран телефона и улыбалась. Юля умела поднять настроение. Вот с кем Алене точно повезло, так это с друзьями. Денис, Юля – такая поддержка, что от благодарности хотелось плакать. Но Алена наконец-то почти научилась справляться со слезами и не реветь по поводу и без.
Даже Абрам Моисеевич и тот вошел в положение. Пришлось ему признаться в скорых изменениях в своей жизни и объяснить, почему замену надо найти срочно. Старый и заметно сдавший за последний год владелец букинистического лично пожаловал в магазин, когда девушку по имени Женя пригласили на испытательный срок. Синие волосы кандидата слегка смутили старого еврея, но на своем веку он и не такое повидал. Внимательно окинув девушку взглядом, Абрам Моисеевич произнес:
– Посмотрим-посмотрим.
После этого хозяин поднялся на второй этаж, а Алена начала обучать Женю правильно раскладывать новые поступления, пока Денис обслуживал худого студента, от души затарившегося советской научной фантастикой.
Серьезный разговор с Абрамом Моисеевичем был у Алены позже, на том самом втором этаже. Абрам Моисеевич долго кряхтел, вздыхал, а потом все же поздравил ее:
– Дети – это всегда хорошо. Вот у меня с наследниками не сложилось, что очень печально, – он снова вздохнул, помолчал и продолжил: – Я так понимаю, работа в нашем скромном пристанище тебе больше не актуальна?
– Вообще-то… я бы хотела доработать до декрета. Если получится.
– Ну, это само собой разумеется, – Абрам Моисеевич посмотрел на нее поверх очков. – Я про дальнейшее.
– А дальше… – голос Алены стал тихим. – Дальше я не знаю, Абрам Моисеевич, честно. Очень хотелось бы продолжить здесь, я люблю наш магазин, мне нравится организовывать пятничные встречи, мне кажется, я себя в них нашла, но… у меня сейчас не получается планировать.
– Да что же ты стоишь? Садись, – он указал рукой на стул по другую сторону старого массивного стола. – Что-то я не заметил в шкафчике Шиллера. Продали?
– На прошлой неделе, – подтвердила Алена.
Стеклянный шкафчик стоял в торговом зале под лестницей, ведущей на второй этаж. Там в запертой витрине были выставлены по-настоящему старинные книги, например, прижизненное издание произведений Чехова, Дюма начала двадцатого века на французском. Шиллер, о котором говорил Абрам Моисеевич, вышел позже, в тридцатых, и был снабжен изумительными гравюрами.
– Прелестно. И как тебе Женя?
– Мне кажется, у нее получится.
Абрам Моисеевич кивнул:
– Вы уж с Денисом постарайтесь.
Он не задал ни одного вопроса о Пете и в принципе больше не говорил на тему будущих изменений в ее жизни. Зато спросил о предстоящем пятничном вечере и о том, какие книги продали вчера.
Тем не менее через четверть часа Алена спустилась в торговый зал с уверенностью, что Абрам Моисеевич знал и о ее непростых отношениях с Петей, и о том, что она рассматривает возможность возвращения в родной город.
«Я слишком долго живу на этом свете», – любил говорить он.
В любом случае впереди еще несколько месяцев, а там видно будет. Да и Петя скоро вернется.
Совсем недавно Алена думала о том, как повезло ей с друзьями. Но и с любовью повезло не меньше. Просто период в жизни такой. Дела Пети пошли в гору, и стало не хватать времени для двоих. Так часто бывает. А сам он замечательный. И меньше всего Алена хотела сейчас подрезать Петины крылья. Она вдруг поняла, что готова отойти в сторону.
Говорят, за счастье надо бороться. Видимо, Алена не борец.
Петя звонил каждый день, каждый день они говорили о разных пустяках, а главного она так и не могла выговорить. И еще Алена не рассказала о том, что наконец вышла передача «Без дубля». Вот вернется со съемок и сам все увидит. Зачем расстраивать человека заранее? Хотя Петя и так знает, что интервью получилось не очень.
В обед Алена отправилась в пиццерию – заказала чай и питу, все равно ничего больше есть не могла. Села на улице, потому что запахи внутри зала заставляли чувствовать себя плохо. Она теперь постоянно носила с собой в сумке лимон. Аромат этого цитрусового действовал успокаивающе и снимал тошноту.
Разместившись за столиком и сделав глоток крепкого черного чая, Алена зашла в Сеть. Сначала проверила страничку Пети. Он там щеголял в треуголке и со шпагой – красавец! Подпись: «Искатель приключений». Ты даже не представляешь, какое приключение ждет тебя по возвращении. Алена поставила лайк и перешла на страничку фильма. А там позировал Матвей Ковалев, он обнимал эффектную блондинку.
«Самое главное чувство на земле – любовь», – гласила подпись.
Надо сказать, что кадр удался. Пара была очень похожа на влюбленных. Алена обратила внимание на переплетенные пальцы. Она смотрела на фото и раздумывала: ставить публикации лайк или нет. Красиво… Алена отчетливо поняла сейчас, что не хотела бы видеть подобное фото с Петей. Кино, не кино, но… что-то очень болезненное и горькое разлилось внутри. Алена знала, Петя снимается с Лесей Муромцевой, и ревновала. Они ведь наверняка будут… целоваться. А вдруг все съемками не ограничится? Вот вдруг?!
Словно услышав ее мысли, позвонил Петя.
– И что с новой девочкой?
– Она старается, – голос Алены звучал по телефону бодро, даже как-то излишне бодро. – Главное, чтобы Абрам Моисеевич привык к цвету ее волос.
– Привыкнет, – ответил уверенно Петя. – Мне почему-то кажется, что, несмотря на роль старого умудренного еврея, каким он на самом деле и является, мэтр букинистики гораздо легче принимает новшества, чем некоторые люди среднего возраста.
– Пожалуй.
И они замолчали. Новостями обменялись, поток слов закончился, захотелось помолчать. Вернее, захотелось оказаться рядом.
– У нас осталось всего несколько съемочных дней, после этого я в Москве.
Алена ответила не сразу. Он ждал.
– Прилетай скорее.
От сердца отлегло.
– Я еще вечером позвоню.
– Не забудь!
Разговор завершился.
Петя знал точно, что где-то они оба промахнулись и по приезде придется разбираться. Все же эти съемки явились для него большим переосмыслением собственной жизни.
Сегодня с утра были сцены между Матвеем-графом и Василиной-красавицей. Начало их чистой и верной любви, если так можно сказать. Острожек злился и ходил недовольный. Матвей был готов на сто двадцать процентов и в кадре блистал. Василина же вместо живой обаятельной девушки походила на холодную статую. Плюс скандал. Фото в Сети разожгло любопытство подписчиков и СМИ, все дружно стали строить предположения, писать о новом красивом романе, в итоге звонил продюсер – покровитель Василины и, судя по мрачному выражению лица режиссера, сказал очень много всего «приятного». После этого долгий конфиденциальный разговор с Острожеком имел Матвей. Вся съемочная группа наблюдала за разыгравшимися страстями с плохо скрываемым любопытством. Интересно, чем дело кончится. Василина совершенно точно строила глазки Матвею. А он что? Он человек со здоровыми инстинктами. Но сказать точно: было у этих двоих что-то или нет, никто не мог. Режиссер дергался – ситуация создалась щекотливая, а на кону стоит картина. И ее финансирование!
Через пару дней они направляются в Сочи для финальных съемок, и туда же, по слухам, должен приехать сам продюсер – лично стеречь красотку. Оставшиеся сцены в интерьерах будут сниматься в Москве в усадьбе Кусково. Там подходящая обстановка.
После разговора с Аленой Петя направился к передвижному вагончику-буфету, где для актеров продавали бутерброды и чай-кофе. Он взял бутылку воды без газа. Жарко, пить хочется.
– Не знаю, дойдет до нас сегодня очередь или нет, – Леся подошла неслышно.
На ней было темно-вишневое платье с глубоким вырезом и широкополая черная шляпа с огромным пером. – Как же раньше женщины мучились с этими корсетами, да еще по такой духоте. Вот кто настоящие героини. Мне тоже воды, пожалуйста.
Продавец протянула Лесе бутылку, она ее открыла и начала жадно пить.