Кирилл смачно выругался.
– А мне ты мог об этом сказать?
– Я не думал, что так все повернется…
– Не думал он! И кто этот человек? Имя.
Петя вздохнул и назвал актрису, которой отказал недавно в интимных услугах. Актрису, у которой были авторитет и очень хорошие связи. Кирилл присвистнул.
– Ну надо же… кому ты понравился.
– Я не…
– Только не вешай мне лапшу на уши. Эта дама славится своими аппетитами и мстительностью. Но ничего. У меня есть на нее кое-какой… компромат. Возможно, справимся. Надо было мне об этом раньше сказать. Ладно… Я тебе сегодня новый текст скину. Проект хороший, снимает один из центральных каналов, роль небольшая, но интересная. Послезавтра пробы. Успеешь?
– Да, конечно. Кидай.
Дождь припустил. Прохожие прятались под зонтами и старательно обходили лужи. Петя опустил голову, чтобы капли не попадали в лицо.
– У тебя там больше… никаких секретов нет? Больше никого в себя безнадежно и безответно не влюбил, Казанова?
– Кирилл…
– Ну ладно-ладно, шучу. Короче, жди на почту все вводные и текст. Думаю, разберешься, что к чему.
– Разберусь.
Кирилл отключился, и Петя убрал телефон в карман. Теперь можно идти в магазин. «Цветочная история», как всегда, встретила уютом и красотой. После уличного ненастья здесь было особенно хорошо. Еще бы чаю предложили для полного счастья, но в магазине такие услуги не предоставляли.
Зато здесь продавали подсолнухи. А Пете сегодня нужны именно они. Сегодня в его жизни очень важный день. И, к счастью, в зале присутствовала сама хозяйка. Она показалась Пете бледной и слабой, словно не до конца оправившейся от болезни, но, увидев его, улыбнулась. И улыбка эта была радостной.
– Добрый день, Петя.
– Здравствуйте. А я к вам.
– Конечно. Сейчас Оля освободится…
– Можно, этот букет сделаете вы?
В магазине были посетители, некоторые оглядывались, узнавали Петю, но он к подобному почти привык. Лара внимательно посмотрела на Петю и ответила утвердительно:
– Можно. Сколько?
– Чего?
– Подсолнухов.
Он начал было:
– Откуда вы… – и замолчал под ее немного веселым взглядом, задумался. – Семь.
Лара кивнула. Она открыла холодильный шкаф и начала вынимать из большой вазы с подсолнухами цветы. Движения ее были осторожны, даже немного скованны, словно давались нелегко. Тем не менее цветы она выбирала придирчиво, и через некоторое время на столе для сборки букета лежало семь ярких декоративных подсолнухов на длинных ножках.
– Получится большой букет, – сказала Лара, закрывая холодильник.
– В такой хмурый день это то, что надо.
– Согласна.
Она долго собирала композицию, то и дело переставляя цветы:
– Мне кажется, здесь больше ничего не надо, никакого украшения. Даже упаковочная бумага лишняя. Только бант.
– Считаете, бумага не нужна? – с сомнением спросил Петя. – На улице дождь.
– Защиту от погоды я сделаю, – успокоила Лара. – Я имею в виду сам букет.
Петя согласно кивнул. Он полностью ей доверял в этом вопросе.
Петя знал, что Лара – жена очень состоятельного человека, она знала, что он актер, у которого недавно прошла удачная премьера фильма. Их разговоры всегда были очень аккуратны и вежливы, но вместе с тем не покидало чувство, что общение приносит удовольствие обоим. Всем цветочным магазинам Петя предпочитал именно этот. Всем флористам – Лару.
Она перевязала толстые зеленые стебли яркой желтой лентой, предварительно их скрепив. Теперь трудилась над красивым эффектным бантом.
– Я недавно была в Сочи и видела тебя на съемках.
– Да? – Петя очень удивился такому совпадению.
– Да, костюмы очень красивые. И вообще, выглядело все достаточно впечатляюще.
– Надеюсь, – пробормотал он. – Но сценарий и вправду интересный.
– Даже не сомневаюсь, – Лара, завернув букет в целлофан, вручила его Пете. – Я думаю, ты избирательно относишься к материалу.
– Стараюсь, – вот теперь, принимая подсолнухи, он смутился по-настоящему.
Кажется, Лара сделала ему комплимент, и Пете очень не хотелось разочаровывать такого зрителя. Он собирался сказать в ответ что-нибудь умное и вежливое, но вместо этого вдруг выпалил:
– Пожелайте мне удачи.
Его просьба касалась вовсе не кино. И Лара это поняла. Она протянула свою ладонь, коротко коснувшись пальцами его руки.
– Удачи.
– Вообще, мультик был классный, даже бабушке понравился. Правда, бабушка? – Катя уминала мороженое за столиком фуд-корта в большом торговом центре.
– Должна признать, – Вера Дмитриевна помешивала пластмассовой палочкой сахар в бумажном стаканчике с чаем, – что да. Не ожидала, но…
– Вот! А я говорила! Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать! – победно провозгласила внучка. – В следующий раз пойдем на третью часть «Охотников за чужими тайнами».
– Нет, вот от этого уволь. Там очень странные существа на афише. Я пока морально не готова.
– Ну, это будет нескоро, на Новый год, – не сдавалась Катя.
Свиридов молча сидел за столом, слушал разговор и пил кофе. Сегодня бабушка и внучка совершили совместный выход в свет на долгожданный мультфильм. Дочь все время пыталась привлечь Веру Дмитриевну к современной жизни, та сопротивлялась, но неизменно сдавалась, потому что у них были свои особенные близкие отношения.
Александр приехал к окончанию сеанса, чтобы забрать маму и Катю и отвезти их по домам. Запланированная прогулка в Музеон отменяется, потому что на улице дождь и ветер.
– Тебе надо тренироваться. Вот Костя подрастет, он же начнет проситься на монстров.
– Надеюсь, на монстров он начнет проситься не раньше чем лет через пять, – вздохнула Вера Дмитриевна.
– Мы будем ходить втроем! – оптимистично заявила Катя. – Пап, а ты знаешь, что у Юли скоро будет экскурсия?
– Нет. – Кофе был горький и невкусный, но Александр почему-то продолжал его пить.
– Бабушка сказала, что должно быть интересно, и мне полезно, но я, наверное, в это время буду сидеть в школе. Хотя, если вы меня отпросите…
– Нет, юная леди, школу ты прогуливать не станешь, – ответила Вера Дмитриевна. – И не торопись с мороженым, а то горло простудишь.
– Что за экскурсия? – спросил Свиридов.
– Пешеходная по центру. Юля планирует вернуться к работе. Одна экскурсия в неделю, с Костей в это время попробую посидеть я. Мне кажется, должно получиться.
Александр внимательно посмотрел на маму. Как много всего стояло за этими скупыми словами. Он вспомнил разговор с братом по поводу найденной банки с записками и подумал о том, что у его мамы уникальная способность – помогать, не вмешиваясь. Это ведь настоящее искусство – не вмешиваться в чужие отношения, в семьи детей, но при этом незаметно, незримо направлять. Да и у самой глаза горят – у нее теперь есть свои дни «работы», «нужности».
«Она тоже ждет эту экскурсию, – подумал Александр. – С таким же нетерпением, как Юля».
Конечно, маме с ее здоровьем и скачущим давлением будет непросто сидеть с малышом, но раз-два в неделю – вполне возможно. Свиридов знал, что мама уже все взвесила и решила.
– Как Лара? – спросила она.
– На работе, – ответил он и допил кофе.
Про то, что Лару сбила машина, мама не знала. Дочь тоже. Не хотелось пугать ни одну, ни другую.
Ведь все обошлось.
Только резкий звук тормозов Александра теперь преследовал. Он слышал его в музыке, когда играло радио в машине, в шуме города, даже в магазине, если вдруг включался микрофон для объявлений.
В тот день, услышав этот характерный визжащий звук, Александр понял сразу: Лара. Как? Необъяснимо. Ведь могло быть все, что угодно: просто резкое торможение или лихачество.
Но он точно знал, что это Лара, и выскочил на улицу.
Она лежала на дороге перед маленьким «Хендаи» и пыталась встать. Перепуганный водитель уже был рядом, и, конечно, быстро собралась толпа зевак, перекрывшая движение.
Он растолкал всех и опустился рядом.
– Лара, Лара, ты как?
Она повернула голову и посмотрела на него сначала неосмысленно, а потом взгляд прояснился.
– Помоги мне сесть.
Он помог, осторожно приподнимая, держа, давая время справиться с головокружением, параллельно отмечая про себя, что руки и ноги вроде шевелятся.
– Как вы? Скорую вызывать? – суетился рядом водитель. – Что же вы по сторонам не смотрели? Как так можно переходить дорогу?
Он и злился, и выговаривал, и радовался, что все обошлось.
– Вы меня простите, пожалуйста, – с трудом проговорила Лара. – Это я виновата. Вы мне жизнь спасли, если бы быстро не среагировали…
– Да что уж… – он махнул рукой, потом снял кепку и вытер мокрый лоб.
Свиридов помог Ларе встать. Она могла идти. Отделалась испугом и ушибами, и это было настоящим чудом.
Конечно, потом он повез ее в больницу, где врачи провели тщательный осмотр и обследование, выписали успокоительные и обезболивающие.
Сейчас Александр помнил все это словно в тумане. Четкой картинкой в памяти отпечаталось только, как он вез Лару, и она, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, полулежала рядом и молчала. Они ехали в абсолютной тишине, которую нарушал только мерный звук поворотников.
Дома он помог ей раздеться и принять душ – все это тоже почти без слов – и довел до кровати. От успокоительных и пережитого стресса Лара почти моментально уснула.
А Свиридова накрыло. Накрыло осознанием случившегося, пониманием, что в этот вечер он мог вернуться домой без нее.
И вот это «без нее» осмыслить было невозможно. Он сидел на краю кровати и смотрел на спящую Лару.
Столько всего навалилось за последнее время, столько сложного и больного, но самое страшное – это «без нее».
А потом из секции вернулась Катя, и надо было сказать дочери, что мама приболела и спит, и вести себя как ни в чем не бывало – вместе поужинать, расспросить о тренировке, выслушать поток новостей.
Про оставленное в гардеробе ресторана пальто, неоплаченный счет и забытый на стуле шелковый шарф Свиридов вспомнил уже ночью, и этими вопросами на следующий день занималась секретарь.