– Да, удалось извлечь костный мозг и получить хороший чистый образец ДНК. Вчера поздно вечером его отправили в лабораторию, и мы сможем получить результат уже сегодня, – проговорил Алан.
Глава 53
Либби и Стива Хартли увезли из аэропорта Бирмингема в полицейской машине.
Стив молчал, пока мимо них проносилась автострада. На Либби надели наручники, но после их протестов по поводу неправомерности ареста полиция разрешила ей ехать в машине без наручников. Окна заднего сидения были зарешечены. Решетка и стекло из плексигласа также отделяли их от двух полицейских, сидевших впереди, и они не могли слышать, о чем те говорят.
– Они будут допрашивать нас по отдельности, – нарушил молчание Стив. – Что ты собираешься сказать?
Либби повернулась к нему. У нее было бледное лицо и расширенные глаза, как у загнанного в угол животного. Он заметил, что она прикусила щеку.
– Ничего. Мы ничего не скажем.… И мы в полицейской машине. Мы их не слышим, но они, вероятно, слышат нас, – зашептала она. Он вспомнил, что Либби страдала от паранойи и раньше, когда ее психическое состояние ухудшалось. Когда она думала, что в стенах установлены подслушивающие устройства и что за ними следит полиция.
Стив закрыл глаза и запрокинул голову, сделал глубокий вдох и выдох. Он чувствовал, что его может стошнить. На заднем сиденье полицейской машины было ужасно тесно, там пахло потом и страхом.
Он подскочил, почувствовав, как ногти Либби впились ему в руку, и открыл глаза. Ее лицо было в нескольких дюймах от него.
– Я серьезно. Ничего не говори. У тебя есть право хранить молчание, – потребовала она.
– Что, если они… – начал он. Либби прижала пальцы к его губам.
– Они ничего не смогут сделать, если ты ничего не скажешь, если мы ничего не скажем. Хорошо?
Женщина-полицейский на пассажирском сиденье обернулась и постучала в стекло. Либби отодвинулась от него и уставилась в окно.
«Сколько еще мы сможем так жить? – подумал Стив. Он повернулся и посмотрел на улицу сквозь решетку, закрывавшую заднее стекло. Автомобиль с Дэвидом и Дейзи все еще ехал позади. Стив был рад видеть, что дети едут в машине без опознавательных знаков, и, насколько он мог судить, там не было решеток на окнах. – Что они сейчас думают о нас, обо всем этом? Как мы сможем когда-нибудь оправиться от этого?» – Ему хотелось быть с ними рядом, и он надеялся, что им не страшно.
Колонна из двух автомобилей с Либби, Стивом, Дейзи и Дэвидом прибыла в полицейский участок Эксетера через три часа. Они проехали вдоль здания и остановились у черного входа.
Офицер Тупеле и водитель вышли из машины, в которой сидели дети, и направились к высокому мужчине с седеющими волосами, который ждал у открытой двери в грузовой отсек. Дейзи наблюдала, как еще двое полицейских подошли к патрульной машине, стоявшей впереди, и открыли заднюю дверь. Их родителей увели к черному ходу полицейского участка. Либби, казалось, контролировала свои эмоции, но когда мать не оглянулась на машину, в которой находились ее дети, это напугало девочку. «Почему она не оглянулась? Разве она не знает, что мы здесь? Разве они ей не сказали? Почему?»
По сравнению с матерью их отец выглядел сломленным. Полицейский взял его за руку и повел прочь. Он оглянулся и, поймав взгляд Дейзи, попытался улыбнуться, но его лицо сморщилось от усилий сдержать слезы. Он отвернулся, и они оба исчезли в здании.
Девочка обернулась к Дэвиду. Брат сидел, откинувшись на спинку сиденья, и был очень спокоен.
– Что с нами будет? – спросила Дейзи, подергала дверную ручку и удивилась, когда дверь открылась. – Она не заперта.
– А почему она должна быть заперта? – Дэвид опустил стекло, и в салон ворвался ветерок. Дейзи посмотрела на бетонное покрытие двора, и ей вдруг стало страшно выходить во внешний мир. Ей захотелось остаться в безопасном коконе этой машины. Она закрыла дверцу и тоже откинулась на спинку сиденья, зажав руки между коленями.
– Как думаешь, что они сделали? – Девочка осознала, что впервые кто-то из них задал этот вопрос вслух. Их мать была непредсказуема. Дейзи слышала, как отец говорил это, когда злился на маму. Или когда она была во власти одной из своих навязчивых идей. – Дэвид?
Он покачал головой:
– Я не знаю. Но могу поспорить, что бы это ни было, это сделала мама. Вчера вечером я слышал, как они обсуждали новости.
– Какие новости?
– Понятия не имею. Но мама спрашивала папу: «Ты это видел?» – Он поморщился, и Дейзи отметила, что он снова стал называть Либби мамой.
– Что такого могло быть в новостях, что заставило их сбегать в Испанию? Она ведь не собиралась ехать на отдых в этом году… Мне страшно.
Дэвид потянулся и взял сестру за руку.
– Мне тоже страшно, но мы не сделали ничего плохого.
Дейзи почувствовала, как у нее сжался желудок, когда Тупеле вернулась к машине. Она улыбалась и держала в руках два батончика «Марс».
– С вами все в порядке? – весело спросила она, заглядывая в открытое окно.
– Стражи порядка предлагают шоколадные батончики, – усмехнулся Дэвид.
Офицер открыла дверь.
– Дэвид, Дейзи, не хотите ли вы пойти со мной, пока ждете своих маму и папу? – Тон и улыбка офицера выглядели слегка маниакальными, будто она не хотела, чтобы они поняли, о чем она на самом деле думает.
– Как долго их не будет? – спросила Дейзи.
– Это может занять некоторое время. У нас есть хороший, уютный офис, где вы можете их подождать, и там есть телевизор!
Дейзи почувствовала, как у нее перехватило горло от страха, когда они вышли из машины.
– Всегда мечтал посмотреть телевизор в полицейском участке, – пробормотал Дэвид.
Улыбающаяся сотрудница полиции либо не услышала его, либо притворилась, что не слышит, и повела их в здание.
Глава 54
Кейт и Тристан вернулись в полицейский участок Эксетера во второй половине дня, чтобы посмотреть на допрос Либби и Стива Хартли из комнаты видеонаблюдения.
Либби была допрошена первой. Она отказалась от адвоката и сидела за столом, аккуратно сложив руки перед собой. На ней все еще была розовая бейсболка New Yorker, приобретенная в аэропорту Бирмингема. Ее длинные седеющие волосы выбивались из-под нее и падали на плечи.
– Не могли бы вы, пожалуйста, снять головной убор? – попросил Харрис. Он сидел напротив нее вместе с Дунканом, сотрудником полиции, прибывшим на ферму Дэнверс в числе первых.
– Почему мне нельзя оставаться в кепке? – спросила Либби. У нее была четко поставленная речь, но Кейт не могла понять, откуда она родом. У нее был нейтральный акцент.
– Нам нужно видеть ваше лицо. – Харрис указал на камеры на стене. Либби проследила за его взглядом, и на экране перед Кейт и Тристаном появилось ее лицо. Под глазами у задержанной были темные круги, и даже на видео Кейт разглядела, что кожа на ее лице покраснела и потрескалась.
– Вы прекрасно видите мое лицо. – Она снова наклонила голову и чуть откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
– Не могли бы вы, пожалуйста, снять головной убор?
– Нет!
Харрис наклонился и осторожно снял с нее бейсболку. Ее волосы взметнулись от статического электричества и в ярком свете ламп вокруг ее головы образовался ореол.
Она вызывающе посмотрела на офицера.
– Почему вы отправились в отпуск? – спросил Харрис.
– Мне нужно было немного солнца.
– Сосед, с которым мы разговаривали, сказал, что вы собрались поздно вечером и уехали очень неожиданно. Почему?
– Я же вам сказала. Нам нужно было немного позагорать.
Харрис откинулся на спинку стула, и наступила долгая пауза.
– Можете ли вы сообщить нам, когда вы были арендаторами фермы Дэнверс в Саут-Зиле.
Она вздохнула и поджала губы.
– Точных дат я не помню. Я бы сказала, с Рождества 2004 года и до начала июля 2007 года.
– Вы можете вспомнить, когда именно в декабре 2004 года?
– Нет, не могу. Это было за пару недель до Рождества. Мы специально взялись за ферму в это время года, чтобы обжиться там за зиму.
– У меня есть информация о дате, когда вы отказались от аренды фермы, – продолжал Харрис. Он достал из своей папки листок бумаги и положил его перед ней. – Это выписка из земельного кадастра Crown Estate. Тридцатого июня. Вы уведомили арендодателя об этом за четыре недели.
– Да.
– Почему вы решили отказаться от аренды фермы практически накануне сбора урожая?
Либби пожала плечами.
– Вы покинули страну 25 июня 2007 года, но не вернулись на ферму, хотя это вам позволял срок аренды. Почему?
– Это было трудное время.
– Вы знали, что в лесу, на землях фермы было закопано тело маленького мальчика?
– Что? Конечно нет! – Кейт наблюдала за выражением ее лица, но Либби не отрывала глаз от стола.
– Известно ли вам, что трехлетний Чарли Джулингс пропал недалеко от вашей фермы в ночь на 21 июня? Это произошло за неделю до того, как вы решили уехать и отказаться от аренды фермы. Вы покинули страну 25 июня. Через четыре дня после исчезновения Чарли Джулингса.
– Если я правильно помню, полиция действительно приезжала на ферму и разговаривала с нами. Они проверили хозяйственные постройки на тот случай, если мы спрятали там того ребенка. Конечно, это было не так. Я не знала о мальчике, которого вы нашли похороненным…
– Вы не видели этого в новостях?
Она откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула:
– Могу я задать вам вопрос?
– Конечно, – сказал Харрис.
– У вас есть факты, доказывающие, когда было захоронено тело этого мальчика?
Дункан взглянул на Харриса.
– Я не имею права разглашать эту информацию, – сказал Харрис.
– Потому что мы покинули ферму Дэнверс одиннадцать лет назад, и теперь там живет другая семья. Почему вы не опрашиваете нынешних арендаторов в гребаной полицейской комнате для допросов с камерами? – Она хлопнула рукой по столу, голос сорвался на крик.