Всё недовольство и стенанья
Мы заберем на суд с собой.
Обрящем каждый жребий свой,
За всё получим воздаянье –
Иль рай, иль вечное страданье.
Кому из нас дадут какой?
Определит суд над душой,
С собой принесшей в оправданье,
Предсмертное свое желанье
И опыт, ею нажитой.
Дорога к Богу
Дорога к Богу – это бой
Длиною в жизнь! Но всё решает
Последний миг. Бой завершает
Мысль – овладевшая душой.
В разгаре бой – с самим собой,
Когда вдруг ясно понимаешь,
Что все, конец – ты умираешь.
Вот он экзамен главный твой!
Как страшно, если в миг последний
Нас тайный враг перехитрит.
Нам мысли плотские внушит
И дикий ужас перед смертью!
Иль наше сердце обольстит,
«Заслуги» все напоминая…
Так в эти сети попадая,
Себя безгрешным всякий мнит.
Но кто пред Богом устоит?
Кто в сердце поселил смиренье?
Кто выполнил предназначенье
Своё – того лишь Бог простит!
И в этом тайна вековая,
Сосуды разные творя,
Он создал для чего тебя?
Не знаю я. И ты не знаешь.
Но Он-то знает! Он решает,
Как пройдена тобой стезя.
Своё творение любя,
Я верю, многое прощает!
Стучите и откроют!
Смогу ли оправдаться пред Всевышним?!
Грехами я пропитан, как водой
Песок, тот, что на отмели речной.
Но в неотступности своей привычно
Молю, набравшись смелости, Его –
Помилуй, Боже, сына грешного!
Блаженны нищие духом
Обличайте меня, обличайте!
В этом польза большая душе.
Ни обид, ни грехов не прощайте
И не верьте, как прежде – уже!
Оскорбляйте меня, предавайте,
А я Богу за вас помолюсь.
Слабым, трусом меня называйте,
Это так – только я не стыжусь.
Не хочу за богатство сражаться,
За идею вставать под ружьё.
Жажду я – научиться смиряться,
Одолев злое эго моё.
Раскаяние
Ужели плач мой не достигнет Бога,
И не омоет душу от грехов,
Запачканную грязью бранных слов
И похотью замаранного слога,
Мне не подняться выше облаков?
Теперь терпи! Молитвы и рыданья,
Когда б они от сердца, от любви,
Тогда б до неба долететь могли.
Не были бы напрасными старанья,
Когда б они к смиренью привели.
Иисусова молитва
Прислушайся друг: Бог устами своими,
Тебе говорит, что ты будешь спасен –
Почаще в уме повторяй Его Имя,
Всегда и повсюду ты помни о Нем!
Молитва простая. Её повторяя,
Покой постепенно в душе обретешь.
Конечно, не сразу: работа большая,
Пройдут, может, годы, пока всё поймешь.
Лукавый раб
Я достоин высокого звания – поэт,
Но, имея иное призванье,
Все ещё не готов, и решимости нет,
Принести горький плод покаянья.
Уготовленный крест понести не скорбя,
Не юля, от судьбины не прячась.
Положиться на Бога, врагов возлюбя,
Сораспяться с Христом – не иначе.
Все богатства, всю славу, что в мире
земном,
Променять на убогую келью.
И уже никогда не заплакать о том,
Что неверное принял решенье.
Ох, лукавый я раб, зарыл мину[3] в песок,
Ту, что дал мне Господь в попеченье.
Но ещё время есть, чтоб её я извлёк,
И использовал по назначенью.
Смерть
Я воспеваю жизни всей венец,
Её рубеж, миг истины, экзамен,
Итог её, краеугольный камень,
Души освобожденье – наконец!
Я воспеваю страшную черту,
Что так манит нас и что так пугает.
Что там за ней? Никто того не знает,
Что делит жизнь на «эту» и на «ту».
Я воспеваю то, что одному,
Об этом думать страшно и опасно,
Другой об этом помнит ежечасно,
А третий мнит, что не грозит ему…
Я воспеваю смерть. И я боюсь,
Что не готов ещё к её приходу:
Покинуть тело, обрести свободу.
И в покаянье искреннем молюсь:
«Помяни мя Господи во Царствии Твоем,
И пошли мне кончину мирну,
не постыдну
И доброго ответа на страшном
судилище…»
Видение
Мария – Дева пресвятая!
В виденье сказочном мелькнул,
Твой образ. Душу потрясая,
Сознанье, ум перевернул.
И я рыдал от потрясенья,
Вместить не в силах дивный миг.
Восторг, любовь и умиленье,
Сиянье, радость, светлый лик.
Быль это или сновиденье?
Не знаю, было как в раю!
Иль темной силы наважденье,
Что называют прелестью.
Грызет меня тоска глухая,
Ничто не радует уже.
Тот отблеск сладостного рая,
Неизгладим в моей душе.
Не пережил бы я виденье,
Когда б ты ближе подошла.
Меня убило бы свеченье
И радость, что с тобой пришла.
Молитва
Без тебя я уже не могу,
Мне покоя в душе не хватает,
Мысли мечутся, сердце страдает –
Будто я перед кем-то в долгу.
Ты поддержка моя и спасенье,
Ты прекрасная песня моя,
Ты прогретая солнцем земля,
Мой восторг и моё вдохновенье.
Ключ чистейшей, холодной воды,
Покаянья и веры источник,
Лучших мыслей моих переводчик,
На церковно-славянский язык.
Нить, незримо идущая к Богу,
Разговор без посредников с Ним,
Как с Отцом и как с Другом моим,
Одарившим меня твоим слогом,
Посетив меня духом Своим.
Плоть – темница Духа
Череда злоключений земных
В срок окончится определенный.
Станет снова душа окрылённой,
Сбросив тяжесть покровов своих.
Но ещё несвободен дух мой,
В сердце бьётся измученной птицей.
Его голос не может пробиться
Через плотный, удушливый слой,
Так лелеемый глупой душой,
Ставшей столь ей привычной темницы.
Плоть томится, устала желать,
Дух крепчает, мужает с годами.
Нет, не стоит, увлёкшись мечтами,
Обветшавший покров покидать.
Видно всё-таки нужен я здесь,
Коль даёт время Бог помолиться,
Чтобы дух в вере смог укрепиться
И плоды покаянья принесть.
Выбор
Запутались мы в выборах своих,
Измучились, устали, но не можем
Прожить без них. И хоть порой не сложен
Сам выбор, но так много стало их!
Мы принимаем множество решений,
Обречены какой-то смысл искать,
Мучительно чего-то выбирать
Из тысячи различных предложений.
Вот так заботой этой постоянной
Загружен мозг – ему не до молитв.
Покой душевный, напрочь, позабыт,
А быт диктует выбор непрестанный.
Ох этот выбор, выбор окаянный,
Свобода воли! Страстный ум кипит,
Боится ошибиться и скорбит,
Не получивши результат желанный.
Нас миллиарды, как всем угодить?
Когда и двое разное желают,
Любые компромиссы отвергают,
В безумной злобе могут кровь пролить.
Но есть ли способ это изменить,
Не заблудившись в выборных скитаньях?
Необходимо уменьшать желанья,
За всё, всегда, судьбу благодарить!
Лица
Мелькают тысячами лиц
Кино, телеэкраны.
И миллионами страниц
Газеты и журналы.
В потоках улиц городских,
В театрах, на концертах,
В армейских смотрах строевых,
В мечетях, в храмах, в церквях.
Сплошным потоком разных глаз,
Одежд, фигур и мимик
Проходят люди мимо нас.
Мы родственники с ними?
Кто в этой массе из толпы
Нам дорог, узнаваем?
Кому небезразличны мы?
Кого не забываем?
Так мало близких нам людей,
Не более того,