— Арни. Поднимайтесь, давайте не будем перекрикиваться по домофону.
Послышалось жужжание, и Дортмундер толкнул перед собой дверь.
— Он точно не похож ни на какого двоюродного брата Арни, — сказал он Келпу.
— Ну, — неуверенно сказал Келп, — Каин и Авель тоже были братьями.
Внутри, уже в узком коридоре как всегда пахло старыми газетами и, чем-то вроде сырости. Крутая лестница вела на второй этаж, где никого не было: ни Арни, ни двоюродного брата, ни копа. Дортмундер и Келп с глухим стуком поднялись наверх, где справа виднелась открытая дверь в квартиру Арни. В проходе стоял тощий парень, у которого из ушей торчали кудрявые волосы цвета перца с солью под лысым куполом черепа, и который дружелюбно им улыбался. У него был такой же крючковатый нос, как и у Арни, но в остальном он был похож на обычного человека, одетого в коричневую рубашку поло и джинсы. — Привет, — сказал он. — Я Арчи Олбрайт.
— Джон.
— Энди.
— Проходите.
В отсутствии Арни квартира выглядела совершенно иначе, словно место, с которого сняли проклятие. Маленькие не обставленные комнаты с большими грязными окнами, из которых не открывался никакой вид, основной элемент декора — коллекция календарей Арни, стены пестрили, в основном, страницами января с патриотическими, историческими, миловидными и эротическими картинками, где-то виднелись страницы мая или ноября (неполные календари).
Закрывая за собой дверь, Арчи Олбрайт указал на несколько неудобных кресел и сказал:
— Присаживайтесь. Джон, так? Готов поспорить, Джон Дортмундер.
Дортмундер, который с опаской пытался присесть рядом с телевизором с антенной-ушами, пожалуй, последний такого рода телевизор во всем Манхэттене, покачнулся и с трудом устоял на ногах. — Вам Арни обо мне рассказал?
— О, конечно, — сказал Арчи Олбрайт, все так же легко улыбаясь. — Единственная причина, по которой мы пускаем его на наши семейные собрания, — это если он расскажет нам истории. Кивнув Келпу, он добавил:
— Я не знаю, что ты за Энди, но я обязательно это выясню.
Келп очень тихо произнес:
— Мы даже и не знали, что являемся героями рассказов Арни. Они все еще стояли.
— Да ладно вам, это все в кругу семьи, — уверил их Арчи. — Да и так или иначе, мы все в этом бизнесе.
— Укрывательство краденог о? — спросил Дортмундер.
— Нет, этим только Арни занимается. Присаживайтесь, присаживайтесь.
Все расселись, и Арчи продолжил:
— Большинство из нас, на самом деле, занимается подделками. У нас есть большая печатная фабрика в Бэй Шор, Лонг Айленд.
— Подделки, — повторил Дортмундер.
— А чем вы занимаетесь в основном? — спросил Келп. — Двадцатками?
— Нет, мы давно бросили заниматься американской бумагой, — ответил Арчи. — Слишком много головной боли. В основном, это Южная Америка, мы продаем все наркоторговцам, по десять центов за доллар.
— Наркоторговцы, — повторил Дортмундер.
— И все счастливы, — продолжил Арчи. — Мы получаем настоящие доллары, они получают фантики, достаточно хорошие, чтобы пройти контроль. Но если вы, ребята, здесь, значит вы здесь не за фантиками, значит у вас есть что продать.
— На этот раз, — сказал Дортмундер, — мы здесь за тем, чтобы предварительно кое-что обсудить. Когда Арни вернется?
— Одному Богу известно, — ответил Арчи. — Дело в том, что мы решили заняться вмешательством.
— Вмешательством? — повторил Дортмундер. Он понимал, что практически вся его беседа строилась на повторении того, что говорят другие, что дико раздражало его само, но он не мог остановиться.
Келп решил уточнить:
— Вмешательство — это когда какой-нибудь парень перепил, так? Потом его семья и друзья собираются вместе и отправляют его на реабилитацию, и они его не любят до тех пор, пока он не изменится.
— Ну, у Арни нет друзей, — напомнил Арчи, — поэтому тут собралась только семья.
— У Арни проблемы с алкоголем? — спросил Келп. Вдобавок ко всему, что уже есть? Я и не знал.
— Нет, — ответил Арчи, — Арни практически не берет и капли в рот. И совершенно точно не употребляет тяжелых наркотиков.
Дортмундер, обрадовавшись тому, что может придумать свое предложение, спросил:
— Так к чему тогда вмешательство?
— Из-за его вызывающего поведения, — пояснил Арчи. Вы же знаете Арни, знаете, каким он бывает.
— Когда видишь его, думаешь, лучше бы не видел, — сказал Келп.
— Точно. Арчи распростер руки. — Понимаете, друзей можно выбрать, но семья выбирает тебя, поэтому нам всем пришлось застрять с Арни на все эти годы. Поэтому в конце концов, вся семья собралась на печатной фабрике, без Арни, и мы все решили, что пришло время вмешаться. Дело было прямо в этой комнате.
Дортмундер осмотрел комнату, пытаясь представить себе, как она битком забита членами семьи Арни Олбрайта. — Должно быть это было эффектно, — сказал он.
— Было очень эмоционально, — согласился Арчи. — Плач, обещания, даже угрозы время от времени. Но в конце концов он согласился, он согласился с тем, что ему пора привести себя в порядок.
— А куда отправляют таких как Арни? — спросил Дортмундер.
— Клуб Мед, — ответил Арчи. — Сейчас он находится на каком-то острове, и уговор заключается в том, что пока менеджер не скажет, что он исправился достаточно, чтобы семья могла с ним встретиться без желания убить, он будет там сидеть. Так что никто не знает, как скоро он здесь объявится.
— И менеджер согласился, — уточнил Келп.
— Он сказал, что он впервые сталкивается с такого рода вмешательством, однако если все получится, это будет целый новый рынок. Он очень загорелся этой идеей.
Келп покачал головой. — Арни после реабилитации. Не могу дождаться.
— Тем не менее придется, — ответил Арчи. — Менеджер согласился, что Арни — тяжелый случай. Поэтому они сразу поняли, что если все получится с Арни, у них уже будет хороший фундамент для новой индустрии. А пока может я смогу вам чем-то помочь?
Понимая, что терять нечего, Дортмундер протянул ему список Честера, вытянутый из кармана, и спросил:
— Мы хотели спросить у Арни, если бы притащили что-то из этих коллекций, что из этого было бы ценнее всего?
Арчи взял список в руки, глянул на него и сказал:
— Сам я в этом не разбираюсь, но я могу вот что сделать. Я могу отправить это факсом Арни, а он факсом отправит ответ.
— А разве это не слишком открыто? — неуверенно сказал Дортмундер.
— У нас есть свой код, — успокоил его Арчи. — И по телефону, и по факсу. Арни сам оплачивает свою реабилитацию, потому что никто не согласился платить за этого сукиного сына, но ведь его бизнес должен оставаться на плаву. — Мы приходим сюда по очереди, когда приходят клиенты. Завтра я отправлю ему список, а на следующий день будет ответ.
— Странный способ вести дела, — пожал плечами Дортмундер, — но это нам подходит.
Они все встали, Арчи сказал:
— Позвоните сюда завтра в обед, здесь будет кто-то из семьи, спросите, есть ли уже ответ.
— Хорошо, — сказал Дортмундер.
Когда они подошли к двери, Келп сказал:
— Передайте Арни, чтобы он не сдавался. В конце концов, он на верном пути.
— Обязательно передам, — пообещал Арчи. Он открыл входную дверь, улыбнулся им и указал пальцем на Энди. — Келп, — сказал он. — Вот кто ты такой.
16
Именно Грэйс, жена Честера, заметила объявление в местной газете, «Бервик Рэджистер». Когда Честера и Грейс вышвырнули из райского поместья Монро Холла, они нашли маленький домик в маленьком городке под названием Шикшинни на берегу реки Саскуэханна, к северу от межштатной автомагистрали I-80, крайне удобной для большей части Северной Америки. Конечно же, этот был совсем не такой большой и красивый, как том, в котором они жили у Холла, но он был очень уютный, к тому же небольшие размеры дома сдерживали гнев Честера. Грейс, в общем-то, нравилось везде, где бы она не находилась — Честеру больше нравились дороги — поэтому она выписала журнал «Рэджистер» и нашла в нем объявление в колонке «Требуются». — Честер, посмотри-ка, — сказала она.
«Требуется водитель.
Хорошая оплата, удобный график. Без судимости. Сдержанный. 436-5151»
— Грейс, — выдавил из себя Честер, — зачем ты мне это показываешь? Хочешь, чтобы я туда устроился?
Грейс была крепкой женщиной, и в плане тела, и в плане духа. — Честер, — уверенно сказала она, — я знаю, что ты веришь в этих бесчестных своих товарищей, но прежде, чем они что-то предпримут и посвятят тебя в это, думаю, тебе стоит пойти на эту работу. Но что привлекло мое внимание в этом объявлении, так это одно забавное словечко. Видишь?
Честер перечитал объявление. — Сдержанный, — предположил он.
— И ведь им не требуется личный шофер, — подметила она, — им требуется водитель. Зачем им сдержанный водитель?
— Может это для девочек по вызову, — снова предположил Честер.
— Если так, — твердо заявила Грейс, — тогда я не хочу, чтобы ты там работал. Ну а если нет? Сдержанный. Это может быть интересно.
И тогда Честер позвонил, парень с тягучим голосом рассказал, куда ему нужно ехать, через реку, через Моканакву, и Честер поехал, нашел приличных размеров дом из старого камня, с лесом вокруг и соседями по обеим сторонам. Не так богато, как было у Монро Холла, но и не так скудно, как у Честера. Он остановился перед домом, и как только он подошел к двери, она открылась, перед ним стоял парень с бокалом в руке. Было одиннадцать утра.
— Я Чес..
— Больше некому, — перебил парень, голос его звучал так же тягуче, как и по телефону. По крайней мере, не хуже. Ему было лет пятьдесят, тело с широкой костью, большая голова с копной темных кучерявых волос и лицо, расплывшееся в ухмылке типичного южанина. — Проходи, я Хол Мэллон, — представился он и взял бокал в левую руку, чтобы пожать руку. Затем он закрыл за ними дверь, махнул рукой в сторону просторной гостиной и сказал: — Давай присядем, познакомимся.