— Ос, — сказал он, — на этот раз мы поедем за ним.
— Этот план мне нравится гораздо больше. Ос посмотрел в зеркало заднего вида.
— А вот и он, а тут заправка.
Ос съехал к заправке, медленно проехал мимо людей, заправляющих свои машины, снова выехал на дорогу, куда уже выехал Субару. — А теперь, — сказал он, — мы поедем за нужной машиной.
— Только не слишком близко, — предупредил Марк. — Этот маленький Порше слишком заметный.
— Я знаю, что делаю, — ответил Ос, что очевидно было очередным упреком в сторону Марка.
Даже если и так, Марк снова это проигнорировал.
— Я не понимаю. Примерно три раза в неделю он приезжает в поместье Монро Холла и проводит там около часа. И оттуда он потом едет в дом престарелых? Зачем?
— Это его клиенты, — предположил Ос. — Что-то вроде надомного обслуживания. Он… Кем он может быть? Проповедник? Психотерапевт? Парикмахер?
— Физиотерапевт, — предположил Марк. — Видел сумку, с которой он ходит? Видел, как он слажен? Выглядит как любой тренер. Слишком мускулистый и слишком низкорослый.
— Возможно моя мама его знает, — угрюмо сказал Ос.
— Не думаю, что он ездит по домам в Бока Рэйтоне, но я понимаю, о чем ты, — сказал Марк. И ты понимаешь, о чем я.
Пока невнимательный водитель Субару ехал по просторам Пенсильвании, Ос ехал за ним и сказал:
— Ты хочешь сказать, что сегодня мы его дожмем.
— Рано или поздно, — сказал Марк, — день с коленными сгибами и надутыми бицепсами этого парня закончится. А потом он поедет домой. И мы будем его там ждать.
— Пусть троица сдается после первой неудачи, — поддержал его Ос.
20
— Мы не можем просто ездить за ним целый день, — настаивал Бадди. Он был за рулем, но остальные двое никак с ним не соглашались.
Например, Эйс говорил: — Мы могли бы его подождать. Как долго он там будет? Час?
— А потом поедет к кому-нибудь еще, — сказал Бадди. — Сейчас середина дня, он может встречаться с клиентами, как минимум, часов до шести, насколько нам известно. Кроме того, есть же еще и обед.
Они сидели за столиком у окна в кафе, где-то непонятно где в Пенсильвании, в ожидании заказанной жареных блюд и поглядывая на проезжающие мимо автомобили. Они пришли к выводу, что в этом месте Америки не существует понятия времени, поэтому и официантки старались соответствовать этому.
Мак нахмурился:
— Бадди, на самом деле, я понимаю, что ты имеешь в виду. Крутиться за этим парнем, как минимум, скучно…
— К тому же, он может просто-напросто заметить, что за ним следует одна и та же машина, — напомнил Бадди.
— Тоже верно, — согласился Мак. — Но, Бадди, у нас уже была синица в руках.
— По крайней мере, мы определили, кто этот парень, хотя бы чем он занимается, — сказал Бадди. — Тренер одного из богачей, персональный тренер. Холл не может выйти из дома, он не занимается никакой физической активностью, поэтому этот парень приходит к нему, чтобы держать его в норме.
Неохотно Эйс сказал:
— Ладно. Тогда и дом престарелых вписывается в эту схему.
— Конечно, — согласился Бадди.
— Ну и что? — спросил Мак. Так и что ты хочешь, что бы мы делали, Бадди? Пролистали весь каталог Желтых Страниц в центральной Пенсильвании, это же сотни…
— Даже больше, — поправил Эйс.
— Даже больше, — согласился Мак. — Чтобы проверили всех персональных тренеров в телефонной книге?
— У нас есть его номер машины, — напомнил Бадди. — И год выпуска. И знаем, чем он занимается. Вдумайтесь, в нашем союзе больше двух тысяч семисот членов. Хотя бы у одного найдется родственник, работающий в полиции. Нам необязательно рассказывать, для чего нам нужна эта информация, собрат будет уважать личные границы. У нас есть огромная сила, посредством своим собратьев, поэтому, я считаю, мы должны ею воспользоваться. И тогда в мгновение ока у нас будет ФИО этого парня, его адрес и все, что о нем знает закон.
Мак вздохнул. — Я не хотел сюда втягивать союз, — тихо сказал он.
— Знаю, — ответил Бадди, — и я с тобой соглашусь, не хотелось бы использовать кого-то как инструмент. Но это самый простой и быстрый способ, Мак, поэтому иногда просто нужно отставить в сторону свои принципы и делать все необходимое, чтобы план сработал.
Мак снова вздохнул. — Наверное ты прав, — еще тише сказал он. — Надеюсь, это не начало скатывания с большой горы.
21
Когда Дортмундер вошел в «Бар и Гриль» в четыре часа дня, один из дневных завсегдатаев по левую сторону бара практиковался в ораторском искусстве. — Кому пришла в голову эта идея? — возмущался он вселенной. — Я это хочу знать. Чья это была идея, сделать английский вторым языком?
Ролло был по правую сторону барной стойки. Он разгадывал кроссворд в «Дэйли Ньюз». Дортмундер направился прямиком к нему.
— Я родился в этой стране. У меня английский — первый язык, и мне так нравится.
Ролло кивком поприветствовал Дортмундера и сказал:
— Второй уже отнес твой бурбон в заднюю комнату.
— С ним кто-то был? — спросил Дортмундер.
Похоже, Ролло смутился. — Не уверен.
— Должен быть какой-то парень, судя по тому, что я слышал, — сказал Дортмундер.
— Вам придется выдирать английский язык из моей крепко сжатой холодной мертвой руки, вот что вам придется делать.
— Кто-то еще будет? — спросил Ролло.
— Водка, красное вино и пиво с солью.
— Я могу разбогатеть на пиве с солью.
— Английский был достаточно хорош для моего отца, для его отца, и был бы хорош и для отца моего отца, если б таковой имелся!
Дортмундер направился к голосистой части бара, где другие завсегдатаи с удивлением пялились на оратора.
— Английский как второй язык, — повторил он с глубочайшим презрением и отвращением. — И что нам теперь делать? Учить мексиканский что ли?
— Пор фавор, — послышался грустный голос, когда Дортмундер повернул за угол. Он направился по коридору, вошел в комнату, где Келп, естественно, занял лучшее место, напротив двери, а слева от него сидел незнакомый парень.
Дортмундер обошел стол с другой стороны, сел по правую сторону от Келпа и тот поздоровался:
— Привет, Джон. Джон Дортмундер, это Джим Грин.
Дортмундер почти возмутился:
— То есть теперь мы используем наши настоящие имена?
— Кто-то из нас — да, — ответил Келп.
Джим Грин поднялся и протянул Дортмундеру руку через Келпа, он улыбнулся и вежливо поинтересовался:
— Как дела?
— Превосходно, — без эмоций ответил Дортмундер и пожал ему руку, хотя ответной реакции как таковой и не было.
— Я все объясню, когда придут остальные, — предупредил Келп.
— Конечно.
Дортмундер сел, посмотрел через Келпа, чтобы вспомнить, как выглядит Джим Грин. Ах, ну да, точно. Он налил себе стакан бурбона из бутылки, стоящей на подносе по левую руку от Келпа, потом наклонился вперед, чтобы посмотреть, что пьет Грин. Пиво, но без соли.
Но вот пришло и пиво с солью, который с порога уже начал оправдываться:
— Я бы приехал и раньше, но я начал ехать по Одиннадцатому авеню, но там в дилерский офис начали выгружать новые БМВ, грузовики с дорогущими авто перекрыли всю дорогу, эти машины и тут, и там, поэтому я решил ехать по Вэст Сайд Хайвэй, а там рядом с доками забастовка, пикеты в гавайских рубашках, раздающие розовые листки с требованием о повышении зарплаты, и выделении им каюты на борту, поэтому я развернулся и поехал по Сорок второй, потом по Десятой, и так выехал в центр. В следующий раз, наверное, поеду через Холланд в Джерси, к мосту, чтобы доехать сюда. Или так, или через Стэйтен Айленд. Наконец, он уселся справа от Дортмундера, поставил пиво с солью перед собой, кивнул и на выдохе произнес:
— Привет, Джон. Привет, Энди.
— По крайней мере, ты сюда добрался, — сказал Дортмундер.
— Да уж, по крайней мере.
— Стэн Марч, это Джим Грин, — представил их друг другу Келп.
— О, привет, — кивнул Стэн. — Я тебя и не заметил.
— Как дела? — вежливо спросил Грин, и тут вошел Тини Балчер, в руках у него был стакан с красной жидкостью, он от чего-то хмурился сам себе. Грин посмотрел на него. — Это один из ваших?
— Тини Балчер, это Джим Грин, — представил их друг другу Келп.
— Как оно? — безучастно спросил Тини.
— Как дела? — вежливо спросил Грин, на сей раз с особой осторожностью.
— Нормально, — ответил Тини и закрыл за собой дверь, после чего он сел прямо напротив остальных.
— Ну вот мы все и собрались, — объявил Келп, — теперь Джим расскажет нам, что он может сделать для того, чтобы мы получили новые личности.
— Точно, — подтвердил Грин, и было заметно, как он пытается увильнуть от пристального внимания Тини. — Как я уже рассказал Энди, — начал он, — абсолютно новая личность, с идеально чистой историей и навсегда, — это дорого, и совсем не просто, и я не смогу это сделать даже для одного из вас. Но у меня есть несколько уже использованных личностей, которые я могу вам, ребята, предложить, на случай, если это на короткий срок, но тут есть небольшой риск, что настоящий владелец объявится, но Энди говорит, что вы готовы воспользоваться этой возможностью. Или того хуже, кто-то, кто не недолюбливает настоящего владельца, может объявиться.
— Не понимаю, — приостановил его Дортмундер. — Как это все работает?
Грин объяснил ему все, после чего Стэн сказал:
— Нет, это то, чего я никогда не смогу понять.
Поэтому Грину пришлось заново все объяснять, тут уже Тини задал вопрос:
— Ты сейчас говоришь о каких-то типах, которые могут нас найти или найти наши документы?
Грин еще раз объяснил все, и Дортмундер сдался:
— Если ты говоришь, что это работает, значит это работает. Давайте на этом остановимся.
— Спасибо, — поблагодарил Грин.
— И что теперь? — спросил Келп.
— А теперь, — сказал Грин, поднимая с пола стоящий за его стулом квадратный кожаный чемоданчик, который используют фотографы, когда они работают вне дома, — мы начнем переделывать личности. Он поставил чемоданчик на стол перед собой, откинул верхнюю часть, и это, как оказалось, собственно, и был чемоданчик фотографа, там был фотоаппарат, несколько объективов и вспышек, но там еще были какие-то маленькие темные аппараты, составленные очень аккуратно, больше что-то похожее на аппараты для спиливания ногтей на ногах.