Сегодня днем, когда он ехал в лифте, возвращаясь с полигона, он почувствовал себя неповоротливым, не в форме. Он вышел на втором этаже, где располагалась его комната, и увидел, как к нему направляется Улфин.
— Меня как раз за тобой отправили.
— Я ничего не сделал, — сразу начал оправдываться Зелькев.
— Мемли хочет с тобой поговорить, — сказал Улфин.
— Я умоюсь и приду к нему. Я практиковался в стрельбе. Понятное дело, он всегда практиковался в стрельбе, просто в данный момент нужно было что-то сказать.
— Я ему передам, — сказал Улфин, быстро удаляясь, словно он боялся его, как будто все его боялись, как будто он поранил кого-то во время своей стрельбы в посольстве. Никогда.
Его комната напоминала обитель монаха — твердая односпальная кровать, маленький металлический комод, маленький металлический стол с телевизором на нем и металлический стул. Высокий человек, угловатый, с коротко подстриженными светлыми волосами и квадратной прямоугольной головой, бесстрастными голубыми глазами, маленьким острым носом и узкими бледными губами, зашел в ванную, смыл следы стрельбы с лица и рук, вернулся в спальню, чтобы переодеться в более чистые и более формальные рубашку и штаны, затем пошел вниз на первый этаж в офис Мемли. Он двигался немного жестко, как будто его однажды разобрали по частям, а потом неправильно собрали, но при необходимости он умел двигаться изящно, контролируя свое тело.
Мемли, который всегда носил военную форму, чтобы отвлечь внимание от нелепости своей фигуры, чтобы, безусловно, не выходило, был вышестоящим над Зелькевом по рангу офицером — военным атташе. Когда Зелькев вошел в кабинет, он посмотрел на него, пытаясь сдерживать свою боязнь перед ним, и сказал:
— Ах, Зелькев, хорошие новости. — Харбина нашли.
Зелькев улыбнулся, искренняя улыбка от удовольствия и свершения ожидаемого. Он сел напротив Мемли и спросил:
— В Америке?
— Да, он все еще в Америке. Мемли с удовлетворением посмотрел на бумаги на своем столе. — Помнишь, мы выяснили, что он купил новые документы.
— Блэнчард.
— А, ты запомнил имя, хорошо.
— Он ускользнул от меня, — сказал Зелькев с негодованием. — А я помню всех, кто от меня ускользает.
— Ну, настал твой второй шанс. Мемли взял документ и потрес им перед Зелькевом. — Фрэдерик Юстас Блэнчард. — Он устроился на работу в Пенсильвании. В газетах писали про некое криминальное дело, и один друг заметил имя Блэнчарда в статье. Он работает личным секретарем у известного американского бизнесмена по имени Монро Холл.
Зелькеву это имя ни о чем не говорило. Только имя Фрэдерик Юстас Блэнчард говорило ему о чем-то. — Адрес есть? — спросил он.
— Он находится в закрытом поместье.
— Многие из них закрыты.
— К сожалению, — выдохнул Мемли, — у нас пока еще нет фотографии. Новой, с момента пластической операции.
— Мне плевать, как он сейчас выглядит, — злостно ответил Зелькев и поднялся, чтобы забрать у Мемли документ. — До свидания, — коротко попрощался он.
60
Тот, кто похищает людей, заявляет об угнанной машине? А с другой стороны, разве Дортмундеру нужно, чтобы, пока он колесит по неизвестным просторам Пенсильвании, он привлек к себе внимание какого-нибудь любопытного копа? Или же ему придется прятаться по таким захолустным местам, пока доберется до цивилизации?
Проблема заключалась в том, что он не видел своего возвращение в роль Джона Говарда Рамзи, дворецкого убитого или похищенного. По всей территории поместья Холла будут сновать копы, а к пропавшему вместе с ним дворецкому у них будут тысячи вопросов. А по сколько он пропал в то же время, как и похитители, и похищенный, как минимум, у одного или двоих копов обязательно возникнет вопрос, к какой категории будет относиться он. Джим Грин сделал удостоверения, которые сгодятся для устройства на работу, но выдержит ли личность Джона Рамзи полную проверку? Лучше не испытывать судьбу.
Покончив с завтраком Холла и изучением дома, где его держали все это время, Дортмундер вышел на улицу, чтобы изучить машину, которую эти клоуны оставили, а именно зеленовато-золотистый Бьюик Регал. Он завел ее замыканием проводов и поехал вниз по горе, несколько раз успел потеряться на дорогах из грязи и гравия, которые поначалу казались правильным путем, а потом оказывалось, что он кружит на месте и снова поднимается наверх. Нет, нет, наверху мы уже были, нужно найти путь к долине.
Которую он, в конечном счете, нашел, а потом выехал на асфальт, а потом и на перекресток со знаками. В Бьюике, в кармане с водительской стороны нашлась карта Пенсильвании, с помощью которой он нашел дорогу к Шикшинни, стараясь держаться подальше от второстепенных дорог. Сомнительный дворецкий в заведенной — да еще и путем замыкания проводов — машине вызывал бы слишком много подозрений.
По этим сложным маршрутам он долго добирался до дома Честера, конечно же, опоздал на обед, но это было фактором совсем не первой значимости. Маленький гараж на одну машину стоял слева от дома; припарковав Бьюик перед ним, Дортмундер подошел к парадной двери и позвонил в дверной звонок, минуту спустя дверь открыла Грэйс Фэллон, которая очень удивилась увидев его, а потом с неодобрением осмотрела его. — Только посмотри на себя.
Опять что-то непонятное. — А что со мной не так?
— Ну, одет ты неплохо, — кивнула она, — но в остальном ты выглядишь как бомж. Небритый, грязный, и волосы непричесанные.
— У меня нет расчески.
— Но пальцы-то у тебя есть, — подметила она.
Хватит. — Вопрос в следующем: где Честер? — сменил он тему.
Она нахмурилась. — К чему вопрос?
— Я хочу знать, в гараже его машина или нет, — пояснил Дортмундер, понимая, что проще сразу ответить четко и понятно. — А знать мне это нужно потому, что, если его машины тут нет, я хотел бы загнать туда этот Бьюик, а сделать мне это нужно потому, что я его угнал. Ну так что, может поторопимся?
— Ну, обижаться не стоит, — спокойно ответила она.
— Его машина в гараже?
— Нет, — коротко ответила она. — Но не уверена, что хотел бы, чтобы на месте его машины стояла украденная.
— Она ему понравится, — ответил Дортмундер.
Гараж Честера был захламлен больше, чем какой бы там не было, что было странно. Казалось, что у водителей должно быть трепетное отношение к гаражам, но, как оказалось, нет. Места было достаточно, что втиснуть Бьюик, открыть дверь, придавить снегоочиститель, тачку и мешок с удобрениями и вытиснуться из гаража самому. Он закрыл гаражную дверь, пошел назад к дому, она все еще стояла во дверном проходе, скрестив руки и хмурясь.
Он кивнул ей, пытаясь показаться вежливым. — Я выгоню его, когда Честер вернется, — пообещал он.
— Хорошо.
— И ты права, я очень грязный. Когда я приму душ, что я могу надеть?
— Новый дом, — отрезала она.
— Да ладно, — закатил он глаза.
Она подумала, а потом тяжело вздохнула. — Посмотрим, что я смогу найти, — сказала она. — Но прежде, чем войти в дом, сними эти ботинки.
— Так и собирался сделать, — соврал он.
61
Суббота у Келпа выдалась тяжелая, но радости от этого было мало. Последствия похищения Монро Холла продолжали сыпаться на него. В пятницу ему пришлось вытерпеть двух полицейских, которые его явно в чем-то подозревали, но он не мог понять, в чем именно. Но пришла суббота, и копы стали меньшим из всех зол.
День начался еще до восьми, когда его разбудил стук в дверь в маленьком зеленом домике. Это был Стэн, который сказал:
— Жена босса звонит. Она хочет с тобой поговорить, а я чтобы ее куда-то отвез.
Он кое-как добрался до телефона — в спальнях телефонов не было — понадобилось еще несколько секунд, чтобы вспомнить свое имя в данном контексте, и только потом он сказал в трубку:
— Доброе утро, миссис Холл, Фрэд Блэнчард слушает.
— О, Фрэд, мистер Холл нашелся.
— Ну, здорово, — промямлил он, думая «ну слава богу, значит кража еще в силе».
— Я собираюсь поехать к нему в больницу, — сказала она.
— В больницу? Он ранен?
— Не думаю. Я думаю, это просто обследование. Мне нужно, чтобы ты взялся за все дела в офисе, я тебе потом позвоню.
Он уже повесил трубку и пошел чистить зубы, как до него дошло, что в разговоре она не упомянула дворецкого. Дортмундер тоже в больнице?
Нет. В начале десятого она снова позвонила, Келп уже к тому моменту прохлаждался в офисе, размышляя о том, смогут ли они вернуться к первоначальному плану. Все должно было состояться сегодня ночью. Сегодня ночью машины переедут в Спидшоп. Телефонный звонок прервал его размышления, это была миссис Холл, которая сказала:
— Фрэд, двое из моей юридической конторы едут к нам. Я знаю, что ты сможешь им помочь в том, в чем будет необходимость.
— Миссис Холл? С мистером Холлом все в порядке?
— Ну….Все сложно. И с миссис Парсонс тоже поговоришь, ладно?
Не по собственному желанию. — Конечно, — согласился Келп.
— Скажи ей, пожалуйста, чтобы она собрала мои летние вещи, и свои тоже.
— Собрала?
— Скажи ей, что мы едем домой, — сказала она. — Она будет знать, что я имею в виду. Мэрилэнд.
«Какого черта тут происходит?», подумал Келп. — Вы надолго уезжаете? — спросил он вслух.
— Да, думаю, что да. Позвони охране, пожалуйста, и скажи им, чтобы они подогнали Пирс-Эрроу к дому и сложили в него весь багаж, что соберет миссис Парсонс.
— Будет сделано.
— Двое людей из юридической конторы, — продолжила она, — это Джули Кавано и Роберт Уиллс.
— Забавная фамилия для адвоката — Уиллс.
— Разве? Скажи, пожалуйста, охране, чтобы их пропустили.
— Конечно, — сказал он. Записав два имени, он посмотрел на них и снова подумал о том, что Уиллс — забавное имя для адвоката. А вот Кавано — нет. — Миссис Холл, — обратился он.
— Да?
— А как, эм… — он не мог вспомнить имени. — А что с дворецким?
— Рамзи?