– Медблок в полную готовность! – Булл еще не прошел шлюз, а командир уже прекрасно понимал, что последствия этого выхода в космос могут быть катастрофическими. – ЦУП, немедленно медэкспертов на связь, готовьтесь к приему телеметрии.
Не дожидаясь ответа от дежурного по ЦУПу, Аникеев переключился на внутреннюю связь.
– Жобан, помогите Гивенсу извлечь Карташова из скафандра. Все данные о его состоянии передавайте мне немедленно.
– Да, конечно. – Француз говорил непривычно отрывисто.
– Переносим в медблок, – через несколько секунд сообщил Жобан. – Выглядит плохо. Словно паук его укусил.
– Что?! – Аникеев не ждал никаких шуток в такой момент.
– Извини, командир, я в трудных ситуациях иногда говорю глупости. Эдвард, готовь вентиляцию легких. Так, вот это сюда… Нет, выше… Ты уколы делал когда-нибудь? Ну да, тогда адреналин… Следи за дыханием! Господи, дай я!
Аникеев слушал разговоры из медблока и представлял, как сейчас над Карташовым колдуют два человека. Потом заставил себя вернуться к парусу. К этому времени он уже полностью развернулся, и началась выборка брассов лебедками. Золотой купол наполнялся потоками солнечного ветра… скорее, даже не ветра, а урагана.
– Бруно, чего тебе? – Аникеев услышал, как в медблок вошел итальянец.
– Могу помочь.
– Тогда иди к Буллу, посмотри его руку. Возьми аптечку.
– Командир, ты слышишь меня? – Голос Жобана был совсем тусклым.
– Да.
– В общем, я ничего не могу сделать. Доза слишком большая. У него сейчас болевой шок.
– Хоть чем-то можно помочь?
– Я могу только дать ему шанс. Медикаментозная кома и низкотемпературная гибернация.
– Что это даст?
– Это даст теоретический шанс после возвращения попытаться его спасти.
– Я так понимаю, это чисто теоретический шанс?
– Ты правильно понимаешь, Слава, но это еще и возможность избавить его от адской боли.
– Действуй.
Через два часа Аникеев собрал экипаж в жилом отсеке.
– Господа, я хочу вас поблагодарить за ту работу, которую вы сделали вместе. Я рад тому, что у нас, наконец, появился экипаж. Хотя и ценой страшной жертвы.
– Извините. – Булл поднял забинтованную руку. – Что значит – появился экипаж? Мы летим уже чертову уйму…
– Экипаж, – перебил Аникеев, – это не шесть человек в одной упаковке. Теперь я вижу, что ни один из вас не подведет в нужный момент. Спасибо. Но это не все. Я хочу с вами обсудить как с соратниками то, что меня беспокоит.
– Давай, – отозвался Бруно.
– Как вы думаете, почему несколько часов назад мы, как шесть… ну, скажем, странных мужчин, вместо того чтобы спасать свою шкуру, сели играть в «Тысячу и одну ночь»? Вам не кажется, что на нашу психику что-то целенаправленно повлияло? Причем впервые на всех сразу? Что бы это могло быть?
– Porca troia!!! – Пичеррили подскочил. – Я сейчас!
Итальянец пулей вылетел из отсека и через минуту вернулся с шестью банками энергетического напитка в пластиковой упаковке.
– Вот эту бурду мы все пили! Я вообще ее первый раз попробовал.
– Молодец, Бруно! Хорошая идея. Мы в силах провести анализ этого пойла?
– Запросто, – щегольнул новым для него словом Гивенс. – И попробую перегнать в нормальный виски.
– Отлично, – кивнул командир. – Хочу вам сказать, господа: я горд тем, что лечу вместе с вами.
Эмоциональный Бруно не выдержал.
– Спасибо, командир. Я… я тоже…
Бруно снова выскочил из кают-компании. Вернулся он с небольшим электронным блоком, из которого торчали оборванные провода.
– Это был блок прямой связи с теми, чью тайную миссию я выполнял. Все. Отныне ты – мой капитан, а вы… – Он обвел взглядом остальных и замолчал.
Не сговариваясь, Булл и Гивенс поднялись и покинули помещение. Вскоре перед Аникеевым появились еще два электронных блока. С оборванными проводами. Жобан только виновато улыбнулся и развел руками. Командир кивнул.
– Спасибо, не ожидал. К сожалению, я не могу сделать то же самое. Моя связь с начальством совмещена с основной связью корабля. А что касается Карташова… ну, понятно. Марс будет наш. И только наш.
Перед тем как заступить на дежурство, Быков зашел в буфет ЦУПа и купил две шоколадки. Одну – большую, черного шоколада – себе, и вторую – красивую, с малиновой начинкой – Ниночке, которую он должен был сменить. Он всегда покупал шоколад перед ночным дежурством.
– Ну что, как дела? – бодро спросил Быков аспирантку.
– Виктор Андреевич… – Строева подняла на него усталые глаза. – Тут что-то очень странное происходит.
– Что случилось?
– Понадобилось мне заглянуть в логи сессий с главным компьютером. Искала кое-что. И нашла… Кто-то лазит в нашу сеть. Снимают телеметрию полета и… – Нина замялась. – Они все о «Призраке» мониторят.
– Ну что ты… – Быков отечески похлопал Ниночку по плечу. – Иди, отдыхай, я все проверю. Наверное, сисадмины что-то намудрили.
Виктор Андреевич дождался, когда останется один, и, поправив очки на переносице, бегло просмотрел логи, которые ему оставила аспирантка. Потом встал и пошел к архаичному красному телефону с двуглавым орлом на диске…
В двенадцать часов следующего дня в приемной президента, на мягком кожаном диване, Пряхина и Быков ждали аудиенции. Глава государства вышел из кабинета и сам пригласил их к себе.
– Прежде всего я хотел поблагодарить вас за то, что наша марсианская миссия, несмотря ни на что, продолжается и сохраняет шансы на успех. Ну, к этому мы еще не раз вернемся… А сейчас к нам должен заглянуть министр внутренних дел.
– Полиция? – удивилась Пряхина. – Я полагала, что такими вещами должна заниматься контрразведка.
– Не торопитесь… Пока министр еще не прибыл, я бы хотел задать вам вопрос. Вы что-нибудь знаете об объекте «Ангар»?
Недоумение на лицах было красноречивым ответом.
– Тем лучше! – Президент был в прекрасном расположении духа.
Пискнул зуммер, и в кабинет вошел генерал Барабашов, новый глава полиции России.
– Разрешите докладывать? – без лишних церемоний начал он.
17Найти «крота»!Николай Романов
– Прошу, Петр Николаевич! Уколова ждать не будем. Можете начать с того, о чем уже докладывали мне вчера. Чтобы всем присутствующим кое-что стало ясно.
Министр откашлялся:
– Несколько дней назад неким хакером были взломаны счета Российского внешнеторгового банка. Сделана попытка украсть около пяти миллионов долларов. Сама попытка оказалась удачной, но хакеру не повезло: счет, с которого он перечислил деньги, оказался задействованным в банковской операции, и исчезновение суммы выявили сразу. Наши специалисты провели расследование и вычислили хакера. Им оказался некто Владимир Рябков. Он был задержан, компьютер изъят. В процессе проверки содержащейся в нем информации было обнаружено, что Рябков не только взламывал банковские счета, но и проникал в базы различных высокотехнологичных предприятий, занимаясь промышленным шпионажем. Обнаружив этот факт, мы немедленно привлекли к расследованию Федеральную службу безопасности. А ее специалисты определили, что среди интересов хакера находилась и сеть Центра управления полетами.
– А почему нам не сообщили? – спросила Пряхина.
Министр посмотрел на президента.
– Об этом стало известно только вчера, – сказал тот. – Уже после вашего звонка мне. Так что ваши люди обнаружили проникновение первыми.
Подал голос интерком:
– Господин президент, глава ФСБ.
На пороге появился директор Федеральной службы безопасности Уколов.
– Прошу прощения за опоздание, господин президент!
– Заходите, Андрей Ильич! Мы начали без вас.
Генерал армии прошел к столу совещаний. Впрочем, о том, что он военный, говорила только выправка, – Уколов по примеру своих предшественников всегда ходил в костюме.
– Продолжайте, Петр Николаевич!
Министр внутренних дел кивнул:
– Главное в случившемся – не само проникновение. Все гораздо серьезнее. Специалисты утверждают, что Рябков не взламывал цуповскую сеть. Он проник в нее, уже зная пароль.
– Даже так? – Президент забарабанил по столу пальцами.
– Именно! – сказал глава ФСБ. – А это означает, что в ЦУПе сидит «крот», работающий на наших конкурентов. Думаю, на китайцев, поскольку и НАСА, и Европейское космическое агентство и так обладают информацией, которую скачивал Рябков. По своим каналам я уже отдал соответствующие распоряжения. Но уверен, что госпожа Пряхина и господин Быков тоже должны знать о наших подозрениях.
– Я вчера сразу отдал приказ сменить пароли, – заметил Быков. – Они, правда, и так обновляются каждые три дня.
– Если агент среди персонала, знающего пароли, то утечка будет продолжаться. Кто знает, может, существует не один агентурный канал связи… Так что я прошу вас составить список всех имеющих доступ к паролям. Нужно взять этих людей на контроль. Список прошу прислать напрямую мне.
– Займитесь сразу по возвращении в ЦУП, Виктор Андреевич, – распорядилась Пряхина.
– Будет сделано, Ирина Александровна!
– Думаю, всем присутствующим понятно, – сказал президент, – какой случится скандал, если нашим партнерам станет известно, что в ЦУПе утечка. Немедленно найти «крота»! – Он встал. – Все свободны… Вас, Андрей Ильич, прошу остаться.
Когда Пряхина, Быков и Барабашов покинули кабинет, президент вернулся в кресло.
– Черт знает что! – фыркнул он. – Я должен лично участвовать в этом спектакле! Вы с Барабашовым ничего поумнее придумать не могли?
– Надо же было как-то ошарашить ее. Ты что-нибудь заметил?
– Ничего! – сказал президент. – Если и она, то никакой подозрительной реакции.
– Черт побери! Если бы Быков доложил вчера о происшествии через ее голову… А так у нее было время подготовиться.
– Не мог он прыгать через ее голову! Субординацию надо соблюдать, если не желаешь, чтобы тебя уволили. Может, следует предупредить его?