Он показал на вольготно раскинувшихся на береговом песке космонавтов.
– Вспомнил! – сказал Аникеев. – Я слышал твой голос во сне.
– Ага, – Карташов усмехнулся. – Я пытался вас всех разбудить. А проснулся лишь ты.
– Проснулся во сне, – уточнил Аникеев.
– Неважно, – отозвался Карташов. – Главное, что проснулся. Остальные, видимо, еще не готовы.
– Не готовы к чему?
– Точно не знаю, – сказал Карташов, – но думаю, что к Контакту.
– Да, с этим у нас напряженка, – согласился Аникеев. – Жобан играл в какие-то мудреные галактические шашки с призраком, но так ничего и не понял. Видимо, инопланетяне решили попробовать через тебя.
– Иронизируешь? – сказал Карташов. – Напрасно иронизируешь. Понятно, ты считаешь, что наш разговор происходит лишь во сне. В твоем сне, командир.
– А ты считаешь иначе? – спросил Аникеев.
– Да, – ответил Карташов. – Я прожил тут уже около месяца. И собственным умом дошел, что нахожусь на Марсе. На Марсе далекого прошлого. Я проснулся, как и ты. Только не на этом острове, а на каменном причале, к которому кто-то привязал лодки. Я взял одну и приплыл сюда…
– И что это объясняет? – перебил его Аникеев. – Пока я не узнал ничего, что не знал прежде или не мог бы вообразить.
– Не стану спорить, – проговорил Карташов. – Все это, – он повел рукой, – и в самом деле нетрудно вообразить. Если бы я мог передать тебе свою уверенность, что это не сон…
– Постарайся, – потребовал Аникеев.
– Слушаюсь, командир, – сыронизировал Карташов и, помолчав, продолжил: – Я знаю, что лежу в коме, что жить мне осталось недолго… Жить там, на борту «Ареса». И, вероятнее всего, когда я умру там, то умру и здесь. Ведь это не загробный мир…
– Что же это, по-твоему? – снова перебил его Аникеев.
Он сам не знал почему, но Карташов-Во-Сне раздражал его. Даже больше, чем Карташов-В-Реальности.
– Я ведь уже докладывал, – терпеливо сказал Карташов. – Это Марс, но иной геологической эпохи. Обитаемый Марс. И обитает тут не только местная живность, довольно примитивная, но и люди. Посуди сам, вот лодка… Впрочем, прости, – спохватился он. – Я забыл, что для тебя это не доказательство. Ладно, у меня есть гипотеза, которую ты, пожалуй, сочтешь мистическим бредом.
– Ну?
– Кто-то или что-то вступает с нами в контакт, когда мы находимся в измененном состоянии сознания, – продолжал Карташов. – Ты спишь. Я нахожусь в коме…
– А Жобан?
– Жобан тренировался. А, следовательно, впал в легкий транс. Обычное дело. Транс вызывают любые равномерно повторяющиеся движения.
– Допустим, – буркнул Аникеев. – Что дальше?
– Так вот… Наш партнер по Контакту, кем бы он ни был, подбирает к нам разные ключики. К Жобану – «галактические шашки». К нам – обитаемый Марс. Вероятно, будут и другие…
– Здравая мысль, – сказал Аникеев. – Если я сам дошел до этого, да еще и во сне… Впрочем, ты сказал «к нам»?
– Ну да! – подтвердил Карташов. – Я такой же субъект Контакта, как и ты…
– Но где доказательства?!
Карташов развел руками, всем своим видом говоря: «Вот же упрямец».
– Вот видишь!
Аникееву стало почему-то больно смотреть на растерявшегося астробиолога.
«В самом деле, чего я уперся как баран, – подумал он. – Радоваться должен, что хоть во сне вижу живого и здорового Карташова… Вот оно что… Больная совесть заговорила… Угробил подчиненного…. Да что там подчиненного – друга…»
Чтобы не смотреть в глаза Карташову, он начал разглядывать окрестности. Радуясь красочности и вещественности сновидения. Какой здесь воздух! Не рецеркулированное дерьмо, которым приходится дышать в корабле… А вода! Поспать бы подольше, может, успею еще искупаться? Осточертело это младенческое омовение… А небо!..
– Стоп! – сказал Карташов. – Придумал!
– Что?
– Доказательство!
– Я слушаю.
Аникеев пообещал себе, что не будет больше раздражаться, что бы он там ни наговорил.
– По ночам я несколько раз наблюдал третий спутник, – сказал Карташов. – Не исключено, что искусственный, так как движется он по полярной орбите. Как проснешься, командир, попробуй поискать его.
– Без проблем, – откликнулся Аникеев. – Над Марсом много чего крутится…
– Ты понимаешь, о чем я, – сказал на это Карташов. – Поищи чужой спутник. Ради меня!
– Хорошо, – буркнул Аникеев. – Я попробую…
– Командир!
Кто-то бесцеремонно потряс его за плечо. Аникеев с трудом разлепил веки.
«Булл? – вяло подумал он. – Тоже проснулся?»
– Простите, командир, – сказал американец, – но вы приказывали доложить по исполнении.
– А… да. – Аникеев уже очнулся. – Что там Земля?
– Земля в порядке, командир.
– А китайцы?
– Китайцы, если верить Хьюстону, тоже. Земля их видит!
– Так что же получается? – проговорил командир «Ареса». – Европейские сателлиты нам врут?
– Не в этом дело, командир, – покачал головой Булл. – Похоже, они просто потеряли «Лодку Тысячелетий».
– То есть?
– Хьюстон говорит, что китайцы продолжают ускоряться, хотя им давно пора перейти на торможение…
21Прыжок лососяЕвгений Гаркушев
Если бы каких-то две недели назад журналисту Огневу сказали, что героиня его репортажа – или потенциальная жертва, что, в общем-то, одно и то же, – возьмет у него телефон, пообещает перезвонить, и он будет терпеливо ждать две недели, не особенно беспокоясь и не пытаясь выйти на контакт сам, он бы только рассмеялся. Волка ноги кормят.
Правда, от бескормицы Огнев не страдал. Очень кстати перу Семена подвернулось нашествие енотов-мутантов в Одинцовском районе Московской области. Существенно улучшил кредитную историю журналиста и заказ неизвестным доброжелателем, предположительно из экстремистской природоохранной организации, красной икры. То есть не просто красной икры, конечно, а материала о том, что в некоторых банках с икрой компании «Милый лосось» обнаружен холерный вибрион. Не какой-нибудь сложный нановирус, а грамотрицательная, факультативно-анаэробная подвижная бактерия рода Vibrio, отнесенная, что характерно, ко второй группе патогенности. Читатели пережевывали ошеломляющие данные и при виде икры стонали от ужаса и отвращения. А Огневу даже суд не грозил: результаты исследований были у него на руках. Может, конечно, и поддельные, зато с печатями и подписями. Доброжелатели постарались. И общественное мнение целиком было на стороне правдоборца.
После истории с холерной икрой Огнев чувствовал себя полезным членом общества и воспринимал обожание спасенных сограждан как должное. А в качестве бонуса экологам он намеревался через пару месяцев огорошить читателей информацией о том, что домашняя моль, поедающая меховые изделия, является основным разносчиком туберкулеза. Хотелось бы, конечно, найти под этот проект спонсора в виде фирмы – производителя недорогой, но качественной синтетики…
Словом, журналист был «на коне», и когда на экране служебного коммуникатора отобразился неизвестный номер, а из динамика послышался глубокий, чувственный женский голос, Семен ничуть не удивился. Он приосанился, включил функцию видеофона – благо, был он не в захламленном кабинете и не на заполненной грязными тарелками кухне, а в салоне своего нового автомобиля – и проникновенно улыбнулся в камеру коммуникатора.
– Здравствуйте! Мне нужна ваша помощь. – На экране видеофона появилась эффектная брюнетка. Большие глаза, стрижка каре, накрашенные темно-вишневой помадой губы…
– Всегда готов, прекрасная леди, – отозвался Семен, соображая, что может быть нужно от него такой женщине.
– Вы меня не узнали?
– Кхм… А мы встречались?
– Да. Причем в интимной обстановке.
Огнева даже в жар бросило. Какие-то проблемы? Да кто же она?!
– Я жена космонавта Карташова, – представилась брюнетка.
– Ах, извините, Яна…
Огнев мгновенно вспомнил и огромного паука, и почти голую молодую даму на кровати, и свой нереализованный космический проект.
– Приезжайте сегодня вечером, – просто и с достоинством заявила Яна, словно зная: отказа быть не может. – Адрес вы помните.
– Если циновка была постлана неправильно, Учитель на нее не садился, – торжественно заявил Ху Цзюнь. – Наша циновка оказалась постлана правильно.
– Только узнали мы об этом спустя недели, – недовольно фыркнул Чжан Ли. – А если центр ошибся в расчетах?
– Есть люди, которые, ничего не зная, действуют наобум. Я не таков. Слушаю многое, выбираю лучшее и следую ему; наблюдаю многое и держу все в памяти – это и есть способ постижения знаний, – ответил командир «Лодки Тысячелетий».
– Ты опять дословно цитируешь Конфуция?
– Да. Мы должны придерживаться традиций и выполнять свой долг. Я верю данным, полученным с зонда. Расчеты окажутся верны. Мы обгоним золотой парусник большеносых.
– И врежемся в Красную планету.
– Нет. Мы не врежемся в Марс, потому что целимся в Фобос, – в который раз объяснил командир. Он успокаивал не только Чжана Ли, но и себя. – Если бы только наш зонд испытал аномалию, можно было бы усомниться. Но нет! Русские смотрели и не видели. Аномалии в полете их аппарата «Фобос-два» дали нам возможность заподозрить аттрактивные возможности спутника. Спутник отталкивает приближающиеся к нему на большой скорости массивные объекты. Русские не поняли этого потому, что приближались медленно, искали для погрешностей другие причины. Поведению летательных аппаратов вблизи Фобоса нет разумных объяснений, потому что антигравитационные технологии для человечества пока недоступны. Но разве не варварство распылять метеориты, угрожающие базе? Не проще ли скорректировать их курс, заодно использовав кинетическую энергию для повышения орбиты? Случайно ли Фобос находится за пределом Роша? Не используются ли приливные силы, воздействующие на спутник, для зарядки генераторов антигравитации, как в наших механических часах с автоматическим заводом?