МИ вторжение на Украину.
Несколько десятков французских ультраправых активистов приехало на Украину, чтобы сражаться на стороне России. Российские военные подвергли их проверке и отправили в бой. Около сотни граждан Германии (и некоторых других европейских стран) встали плечом к плечу с российскими военными и ополченцами. Война с Украиной стала полигоном для террористов. Осенью 2016 года за планирование вооруженного переворота в Черногории был арестован сербский националист. Он воевал на Украине на российской стороне и, как утверждается, был вовлечен в заговор русскими националистами. В январе 2017 года шведские нацисты, прошедшие подготовку в России у боевиков, устроили взрыв в центре для беженцев в Гетеборге.
Флаг армии КША
Флаг “Новороссии”
В 2014 году близкие к Кремлю люди и организации собрали вместе фашистов – друзей России. В апреле 2014 года отделение партии “Родина” учредило “Всемирное национал-консервативное движение”. Рассуждая о ЕС как о филиале “мировой закулисы”, эти люди процитировали Ильина. Александр Усовский, гражданин Беларуси и автор книги “Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий”, помог Малофееву координировать выступления европейских фашистов. Усовский платил полякам, желавшим организовать антиукраинские выступления в момент, когда Украина подверглась нападению России.
Малофеев пригласил лидеров европейских ультраправых в Вену 31 мая 2014 года. Францию на этом мероприятии представляли Эмерик Шопрад и Марион Марешаль-Ле Пен, племянница Марин Ле Пен. Дугин затмил всех, высказавшись в том духе, что лишь ультраправые, объединившись, смогут спасти Европу от сатаны-содомита.
Факты о происходящем на Украине и опыт украинцев заменила шизофашистская ложь. Кто же, столкнувшись весной 2014 года со всеми этими противоречивыми понятиями и галлюцинациями, сумел бы разглядеть на Майдане человека с собственным прошлым и страстями, желанием остаться в истории и творить историю?
Россиянам, европейцам и американцам предложили позабыть студентов, избитых холодной ноябрьской ночью из-за того, что их заботило будущее. И – матерей, отцов, дедушек и бабушек, ветеранов и рабочих, вышедших затем на улицы, чтобы защитить “наших детей”. И – адвокатов и клерков, обнаруживших себя швыряющими бутылки с “коктейлем Молотова”. Сотни тысяч человек отложили гаджеты и поехали в Киев, чтобы рискнуть жизнью и здоровьем. Украинские граждане, не думавшие о России, геополитике, идеологии, а думавшие о следующем поколении украинцев. Молодой историк, занимавшийся исследованием Холокоста, единственный кормилец своей семьи, вернувшийся, чтобы спасти раненого, на Майдан во время снайперской стрельбы. Университетский преподаватель, в тот день получивший пулю в голову.
Заметим, что эти люди не были ни фашистами, ни нацистами, ни агентами всемирного гомосексуального заговора или всемирного еврейского заговора, ни агентами геев, нацистов и евреев (как объясняли соответствующим аудиториям российские пропагандисты). Очевидны были выдумки и противоречия. Но этого мало. Эти высказывания – не аргументы и не оценки фактов, а сознательные попытки повредить и логике, и фактуальности. После подъема интеллектуальных якорей россиянам (и европейцам, и американцам) стало легко увлечься хорошо подготовленными материалами на ТВ, но невозможно пробиться к пониманию людей и их положения: уяснить, откуда они, что, по их собственному мнению, они делают и какого будущего для себя желают.
Когда началась пропагандистская кампания и пролилась кровь, украинцы, которые защищали европейский курс, обнаружили, что сражаются за то, чтобы у страны имелись прошлое, настоящее и будущее. Майдан возник, когда украинские граждане стремились найти решение проблем своей родины, и закончился попытками украинцев напомнить европейцам и американцам о том, что сильные чувства требуют и трезвого расчета. Наблюдатели, не вникавшие в суть дела, провалились в пустоту, более темную, чем незнание. В 2014 году, оказавшись в потоке российских обвинений, было соблазнительно так или иначе пойти на компромисс (подобно многим европейцам и американцам) и принять версию, будто Майдан – это “правый переворот”.
“Переворот” в истории украинской революции действительно был, но произошел он раньше, и не на Украине, а в России. В 2012 году Путин в нарушение национальных законов вернулся на пост президента, а годом ранее его партия получила большинство мест в Государственной думе. Лидеру, пришедшему к власти таким путем, пришлось отвлекать внимание, перекладывать ответственность на внешних врагов. Для Путина вторжение на Украину стало последним эпизодом российской защиты от Европы, виновной уже в том, что она существует. Заявление Кремля о “перевороте” на Украине относится к самым бесстыдным, ведь сами россияне сделали все для свержения Януковича и организовали (с разным успехом) перевороты в девяти областях Украины.
Проблемой украинцев было отсутствие правового государства, связанное с ним экономическое неравенство и повсеместная коррупция. Протестующим было очевидно, что верховенство права – это единственный способ справедливее перераспределить накопленные олигархами богатства и позволить преуспеть всем остальным. Все время существования Майдана главной целью манифестантов были предсказуемые и справедливые условия успеха. Сначала, в ноябре 2013 года, протестующих заботило укрепление – через европеизацию Украины – правового государства. За ним последовала озабоченность защитой верховенства права, например, от коррумпированного олигарха, московской марионетки. В январе – феврале 2014 года протестующие заговорили о правах человека.
Конечно, на Майдане присутствовали и правые, и даже ультраправые, и они сыграли яркую роль в обороне Майдана, когда правительство приступило к пыткам и убийствам. Правая партия “Свобода”, однако, во время Майдана во многом потеряла поддержку у украинцев. Новая группа “Правый сектор” смогла вывести на Майдан всего около трехсот человек. Новые правые группы возникли после того, как Россия напала на Украину и на востоке начались бои с российской армией и сепаратистами. Удивительно при этом, сколь в малой степени война прибавила популярности радикальному национализму на Украине – гораздо в меньшей степени, чем в государстве-агрессоре. Ультраправые не были вдохновителями Майдана, они никогда не составляли на площади большинство и не принимали решение о передаче власти.
Крупнейшие еврейские общины Украины, киевская и днепропетровская, в целом поддержали манифестации. Среди тех, кто организовывал самооборону Майдана, был и ветеран Армии обороны Израиля, и соратники называли его “братом”. Первыми двумя погибшими на Майдане (в январе) стали этнический армянин Сергей Нигоян и гражданин Беларуси Михаил Жизневский. Список погибших от пуль снайперов в феврале дает представление о многообразии украинского общества и Майдана. Так, среди жертв оказался эколог из Харькова Евгений Котляр, чьим родным языком был русский. Погибло три невооруженных украинских еврея, один из них – бывший ветеран войны в Афганистане. Украинцы, русские, белорусы, армяне, поляки, евреи погибли в ходе проевропейской революции, которая началась с воззвания молодого человека из многоязычной семьи беженца-мусульманина.
В перевороте, как правило, участвуют армия, полиция или они вместе. Украинские военные остались в своих казармах, а милиция до самого конца противостояла манифестантам. Даже когда президент покинул страну, ни военные, ни милиция, ни иные “силовики” не проявили интереса к взятию власти, как обычно бывает в случае переворота. Бегство Януковича поставило украинских граждан и законодателей в странное положение: глава государства, подвергнувшегося агрессии, укрылся на территории государства-агрессора. Прежде такого не случалось. Агентом передачи власти стал законно избранный парламент.
Членами временного правительства стали, в основном, русскоязычные украинцы с востока страны – далеко не правые радикалы, не националисты. Председателем Верховной рады, избранным впоследствии исполняющим обязанности президента, был баптистский проповедник с юго-востока. Министерство обороны, МИД и органы государственной безопасности в переходный период возглавляли русскоязычные. Министр внутренних дел родился в русско-армянской семье. Одним из двух заместителей премьер-министра стал еврей. Евреем был и губернатор Днепропетровской области, которой угрожало вторжение. Хотя представители националистической партии “Свобода” весной 2014 года заняли три из восемнадцати постов во временном правительстве, оно ни в коем случае не было правым правительством.
Путчисты обыкновенно не призывают к сужению полномочий органов исполнительной власти, однако на Украине произошло именно это. Путчисты не проводят выборы, чтобы передать власть, но на Украине произошло именно это. 25 мая 2014 года на президентских выборах победил Петр Порошенко, русскоязычный политик-центрист с юга Украины, более известный в качестве кондитерского фабриканта. И если в тот момент что-либо и напоминало переворот, так это попытка российских хакеров взломать систему ЦИК Украины, чтобы объявить, будто на выборах победил ультраправый политик, и объявить об этом по российскому ТВ.
При этом в мае 2014 года два ультраправых политика, кандидаты в президенты, получили менее 1 % голосов каждый: меньше, чем глава Всеукраинского еврейского конгресса. Порошенко, победитель, назначил парламентские выборы, и они состоялись в сентябре 2014 года. Это также отличается от обычного течения событий при путче. Ультраправые снова получили очень немного голосов: ни “Свобода”, ни образованная на основе военизированной организации “Правый сектор” одноименная партия не преодолели пятипроцентный электоральный барьер. “Свобода” потеряла три своих министерских портфеля, и правительство было сформировано без участия правых. Председателем Верховной рады стал еврей [Владимир Гройсман]. Позднее он занял пост премьер-министра.
Соглашение об ассоциации с ЕС было подписано в июне 2014 года и вступило в силу в сентябре 2017 года. История продолжилась.