Крики разнеслись далеко по реке и вспугнули стайку птиц в ивовых зарослях на другом берегу. Те взметнулись вверх и рассыпались в воздухе, как охапка листьев.
– Э– эх– х, хор– рошо! – горланил Демьян, фыркая и разбрызгивая воду.
– Не заплывай на глубину! – кричала ему вслед Марина под требовательные вопли дочурки. – Там могут быть воронки!
Гарик тоже окунулся и проплыл немного, хотя и не собирался. Просто, чтоб новый знакомый не счел его «неженкой». Ледяная вода жгла кожу, зубы выстукивали чечетку.
Выбрались на берег. Марина заботливо набросила на могучую спину Демьяна огромное махровое полотенце. Гарик обсыхал в лучах солнца, трясясь, как припадочный. Собираясь на реку, они с Олей о полотенцах не подумали.
Потом все вместе долго бродили по берегу, болтали о природе, об Окунево, о странностях, происходящих в этих местах, о раскопках древнего города.
– Смотрел передачу какую– то про Пять Озер и село Окунево, там показали двенадцать черепов, выкопанных где– то здесь, – рассказывал Демьян. – Черепа необычные, с длинными затылками. Нечеловеческие прямо. То ли инопланетяне это, то ли земные существа мистические, я не понял. И ведь не болтовня это, не слухи, не любительские фотки, а научный факт. Вот что думаете про это?
– Древняя цивилизация здесь была, – вмешалась в разговор Марина, яростно отмахиваясь от жирных оводов. – А основали ее инопланетяне. Пять кораблей у них тут разбилось, вот и получилось пять озер. Я читала в Интернете.
– Да там чего только не напишут, – возразила Оля. – Ученые предполагают, что у озер метеоритное происхождение и что вода в них лечебная. Оттого, что подземные источники на дне бьют.
– А вы не собираетесь по озерам прокатиться? – обратился Демьян к Гарику.
– Да, хотим, конечно. Вчера местного парня встретили, предлагает помощь проводника. На своем «уазике» готов отвезти.
– О, давайте вместе! Вы – на «уазике» с проводником, а я – за вами следом на джипе.
– Конечно. – Гарик и Оля дружно согласились, хотя Гарика немного раздражала эта шумная семья. Демьян говорил так громко, словно хотел, чтобы его услышали в соседнем Муромцево. А его жена Марина тараторила быстрее, чем строчащий пулемет, слов не разобрать. Маленькая Верочка постоянно ныла, требуя что– то или выражая недовольство: то пить, то конфетку, то на ручки, то мухи кусают, то на лошадке покататься. Ясно, что ребенок, но нервирует же.
Обратно к гостиному дому решили пройти через березовую рощу. Ветер шуршал молодой листвой, аккомпанируя разноголосому птичьему хору. Невидимый солист выводил протяжную заливистую трель, завершая ее изящным «фьють– фьють», ему вторили забавным «цвирк– цвирк», оглушительной трещоткой вклинивалась сорока, и иногда дробный раскатистый стук дятла добавлял ударные звуки разномастному ансамблю.
– Птички поют, – сообщила Верочка, задрав голову и пытаясь разглядеть среди листвы невидимых певцов. – Где они? Хочу посмотреть! – И требовательно взвизгнула.
– А хочешь, я тебе стишок расскажу? – предложила Оля. – Про птичек и про весенний лес.
– Хочу. – Верочка выжидающе уставилась на Олю. Та взяла ее за руку, и они пошли вперед вместе. До Гарика донесся размеренный Олин голос:
«Льются, льются птичьи трели,
Расстарались воробьи.
Песню вывести сумели
Красивей, чем соловьи.
На березовой макушке,
Не скрывая свой задор,
Горделивая кукушка
Возглавляет птичий хор.
Дятел жадно клювом долбит
И устроил тарарам,
Рядом с ним стыдливо смолкнет
Самый громкий барабан.
Пчелы ото сна очнулись
И неистово жужжат:
«Слишком рано мы проснулись
Оттого, что все галдят!».
Бабочки, жуки, стрекозы
Как один, пустились в пляс,
Все вверх дном, дрожат березы,
Кавардак в лесу у нас!
Раззадорились пичуги,
Трели льются на весь лес,
Все танцуют буги– вуги!
Просто чудо из чудес!
Что за дикое веселье,
Что в лесу у нас стряслось?
Просто время дней весенних
Наконец– то началось!
– А кто это написал? – спросила Марина, когда Оля закончила читать стихи. Та, немного помолчав, ответила:
– Если честно, я сама.
– О, это прикольно! – похвалил Демьян. – Уважаю!
– Да ничего особенного, я еще и не так могу. – Оля попыталась отшутиться. Гарик смотрел на жену с удивлением. Это ж сколько стихов она успела написать! И никогда до этой поездки ему не говорила. Вот так, прожили пять лет, а он, оказывается, ее по– настоящему до сих пор не знает.
– Ой, у меня от этого воздуха голова захмелела, – голосом умирающего лебедя простонала Марина.
– Привыкли в городе смесью химии дышать, теперь вот не хватает ингредиентов, – хохотнул Гарик.
– А я бы к воздушному хмелю пивного добавил, – весело заявил Демьян и подмигнул Гарику. – По пивку? За знакомство!
– Да можно, – неуверенно ответил Гарик. Хотелось поскорее найти Артамира и договориться о поездке на озера, жалко было тратить время на бесцельные посиделки.
– Интересно, что тут в местном магазине продают? Надо бы сходить на разведку. – Демьян сразу оживился и начал поторапливать отставших от всех Олю и Верочку:
– Эй, девушки, догоняйте!
У Верочки в руках был букетик лесных цветов. Оля плела венок на ходу. Гарик с удивлением отметил, что давно уже не слышит детского нытья. Ребенок увлеченно наблюдал за руками его жены, вплетающими в косу из стеблей новые цветы. Да они, похоже, подружились.
По пути в магазин на глаза попалась небрежно намалеванная коричневой краской надпись на заборе: «Проводник» и сотовый номер. Гарик долго стучал в ворота, но к ним никто не вышел. Он набрал указанный номер, но абонент оказался «временно недоступен». Жаль.
Добрались до гостиного дома только в полдень. Купленное пиво загрузили в холодильник. После сытного обеда всем, уставшим после долгой прогулки, захотелось вздремнуть. Условились через два часа собраться на веранде во дворе. Верочка никак не хотела отпускать Олю, разревелась даже. Марина силой потянула ее за руку. Рассерженная малышка топала ногами и выла, как испорченный саксофон.
Странно, что других постояльцев не было видно. Гарик помнил, что утром в столовой было два стола с грязной посудой. Интересно, кто еще живет в доме со странными надписями на стенах?
Выяснилось это к вечеру. Когда они собрались на веранде и выпили по кружке студеного пива, из дома вышла странная парочка. Парень и девушка, очень молодые, вчерашние подростки. Парень, бритый наголо, невысокий и пухлый, девчонка выше на голову, худющая, одни кости, вся в татуировках, над глазами выведены жирные стрелки почти до висков, в носу и бровях – кольца, волосы черные, как смола, и похожи на старую мочалку. Подошли, поздоровались. У девчонки оказался низкий мужской голос и кадык на шее. Гарик оторопел. А потом понял, что все наоборот: бритый толстяк оказался девушкой с мужиковатой фигурой, а высокая худая дылда – размалеванным парнем! Оба были в джинсах и безразмерных свитерах, скрывающих очертания фигуры.
– Приходите вечером на Омкар, там интересно, – предложил тощий.
– Омкар? Что это? – удивленно переспросил Гарик.
– Место такое, где проводятся собрания, праздники, ритуалы, – пояснила мужеподобная девушка. Хотя «девушкой» называть ее язык не поворачивался. Наверное, именно для таких было придумано слово «баба», подумал Гарик.
– А где это? – поинтересовался Демьян.
– Сразу за деревней. По Центральной улице идите до конца, не заблудитесь. Услышите, там всегда песни поют, – сказал тощий и, взяв за руку бритоголовую подругу, повел ее за собой дальше. Странная парочка скрылась за воротами. Демьян, не заботясь о том, что те могли его услышать, гулко хохотнул и пробасил:
– Красавчики! Видали? Сразу и не разберешь, где баба, где мужик!
Однако, заинтригованный, захотел сходить и взглянуть на Омкар.
– Там, поди, еще и покруче экземпляры можно встретить, – предположил он. – Давайте прогуляемся. Хоть какая– то развлекуха.
Омкар было слышно издалека. Хор голосов выводил песню, слов которой было не разобрать из– за гулких барабанных ударов. Просторное поле за деревней было заполнено группами людей, собравшихся вокруг костров. Кто– то пел, некоторые просто беседовали, а в стороне водили хороводы и играли в «ручеек». Над поляной возвышался освещаемый отблесками костра огромный славянский символ «Коловрат» на вершине пьедестала из длинных бревен. Разглядев присутствующих на поляне людей поближе, Гарик увидел, что многие из них были выряжены в русские народные костюмы, вроде того, что был на Артамире. Просторные штаны и рубахи, перехваченные поясами, с красной вышивкой вдоль ворота на мужчинах. Пестрые сарафаны– колокола, расшитые узорами, кокошники на головах у женщин. Многие были босиком, и это при том, что к ночи похолодало, было не выше десяти градусов.
Подбежали смеющиеся люди, стали хватать за руки, потянули в хоровод. Гарик пытался сопротивляться, но те оказались настойчивы, утянули всех за собой. Пришлось немного поскакать вокруг костра, изображая веселье. Демьян усадил Верочку себе на шею и запрыгал вбок, а та заливисто визжала и хохотала, довольная.
Вдруг неподалеку среди толпы мелькнуло лицо Артамира. Гарик покинул веселый хоровод и пошел разыскивать вчерашнего знакомого. Тот обрадовался, увидев его, охотно согласился отвезти их на озера прямо с утра. И попросил совсем недорого. Договорились, что он подъедет к гостиному дому в девять. Беседа вышла короткой. Артамир извинился, сказав, что его ждут, и, взяв протянутую кем– то гитару, уселся в круг людей у костра и запел незнакомую Гарику песню, неумело перебирая струны. Что– то о бесконечной белой дороге, ведущей к «медовому солнцу», которое, сколько ни шагай, ближе не становится. Песня показалась тоскливой, а слова – не очень складными. Наверное, написал их сам Артамир, и похоже, к рядам поэтов он присоединился совсем недавно.