– Помедленнее, а то не довезем! – воскликнул Гарик. – Он и так еле живой!
Водитель – смуглолицый татарин из села Инцисс – кивнул и сбавил скорость. Он довез их до берега Тары и высадил там, где была оставлена лодка, а потом резко умчался, оглушительно газуя. Вдалеке «Запорожец» стал похож на яркого жука, бегущего по зеленой траве.
Переправившись на противоположную сторону русла реки, Артамир и Гарик вновь попытались поставить парня на ноги, подхватив под руки с обеих сторон. На этот раз тот даже смог вяло передвигать ими. Демьяну пришлось ковылять самостоятельно, прихрамывая на больную ногу. До околицы добрались уже в сумерках. Из крайней избы выскочил мужик, предложил помочь. Пока брели по деревенской улице, за ними собрался длинный хвост из любопытствующих жителей и ребятни. Уже у ворот гостиного дома парень совсем очухался и вошел во двор сам. Из беседки выбежала бритоголовая, бросилась ему на шею с душераздирающим воплем «Кирилл!», и тот, потеряв равновесие, рухнул вместе с ней на стриженую лужайку, смяв растущие вдоль дорожки цветы.
Позже все собрались в столовой гостиного дома. Администратор Ирина пригласила участкового. Нашедшийся парень по имени Кирилл пришел в себя, мог ходить и даже разговаривать, но ничего вразумительного сообщить так и не смог. «Не помню ничего», – растерянно бормотал он, отвечая на сыплющиеся со всех сторон вопросы о том, где он был столько времени и что с ним произошло. Самое интересное было то, что бритоголовая (Кирилл называл ее Ларой) утверждала, что перед исчезновением они находились в лесу неподалеку от Окунево. А парня нашли довольно далеко от деревни. Каким– то образом он переправился через Тару и прошел не меньше восьми километров! Но ничего этого не помнил. Последние сутки начисто стерлись из его памяти. Лара по– прежнему заявляла, что видела, как ее друг растворился в воздухе прямо у нее на глазах, но ей никто не верил.
– Все– таки, может быть, вам это показалось? – предположил участковый. – Ведь уже темнело. Вы, наверное, просто потеряли друг друга из виду. А он заблудился. Другого объяснения просто быть не может.
– Но я видела! Мне не показалось! – возбужденно доказывала бритоголовая. – Говорю вам, он исчез, растаял, как облако дыма!
– Гм… Может быть, вы принимаете какие– то сильнодействующие препараты? Лекарства, в смысле, – поинтересовался участковый.
– Что? Какие препараты? – Она пожала круглыми плечами. – Ничего такого не было.
– А грибов вы сырых в лесу не ели? Трав каких– то незнакомых? – выспрашивал он.
– Да нет же, мы гуляли просто! – Бритоголовая отрицательно мотала головой, но слова ее звучали как– то неубедительно.
Пришел врач, живущий на соседней улице, интеллигентного вида сухощавый черноглазый мужчина со строгим выражением лица. Выслушал рассказ об известных обстоятельствах, приключившихся с пациентом. Начал осматривать парня. Заглянул ему в глаза, подняв веки, сунул под мышку градусник, попросил согнуть руки и ноги.
– Все в порядке с ним, – развел он руками, закончив осмотр.
– Но он совсем не мог двигаться, мы несли его на руках! – воскликнул Гарик. – Он только у деревни немного очухался, сам пошел.
– Вы говорите, что нашли его сидящим у дерева, – рассудительным тоном возразил медик. – Возможно, он долго пробыл в неудобной позе, и у него затекли конечности. Так бывает. А заторможенность речи можно объяснить тем, что парень сутки ничего не ел. Потеря памяти, скорее всего, следствие черепно– мозговой травмы. И хотя я не могу это установить без специального оборудования, он наверняка просто упал и ударился о дерево или пень, вот и результат. Постельный режим пока. Завтра к обеду я к нему загляну. Договорюсь в Муромцево, чтобы ему голову обследовали. Там, конечно, очередь, поэтому мне нужно уточнить, на какое время его смогут принять. Ну, пока все.
С этими словами врач попрощался и удалился. Лара обвила полными руками шею сидящего рядом Кирилла, прильнула к его груди лысым черепом, заворковала:
– Где ж ты пропадал, Кирюша? Я не знала, что и думать. Места себе не находила. Милиция говорит, три дня надо ждать, сам явишься. А я думала, через три дня с ума сойду. Весь день тебя искала, все исходила вокруг. А ты вон куда забрался, аж на другой берег переплыл! И где ж тебя носило– то, боже мой…где ж тебя носило– то?
– Подожди, мне кажется, я вспоминаю что– то, – вдруг забормотал парень и даже на стуле выпрямился, отстранив подругу.
Все окружающие – Гарик, Оля, Артамир, Демьян, Марина, администратор Ирина, дежурный охранник, участковый и даже маленькая Верочка – завороженно уставились на него.
– Да, помню… Было так светло… Яркий свет повсюду… И сияющие существа. И вода серебристая.
– Что за существа? – спросил участковый, раскрывая черную папку и приготовившись записывать.
– Они не сказали мне, но я понял, что это боги… Это были боги, и от них исходили звуки музыки… Разные мелодии, такие приятные, тихие. – Взгляд Кирилла устремился в потолок и стал мечтательным. – Я хотел остаться с ними. Там было хорошо. Я чувствовал счастье. Но должен был уйти. Они не выгоняли, но я знал, что должен уйти. Я не мог остаться там. Жаль.
– А что еще ты видел? – оживился Артамир.
– Ничего. Только боги, свет и музыка, – ответил Кирилл медленно и протяжно.
– Что ж, галлюцинация налицо, – заявил участковый. – Светомузыку он видел, значит. – Он усмехнулся, помотал головой, хлопнул Кирилла по плечу. – Ты, это, парень, поосторожней с наркотой. В следующий раз там и останешься, где свет и музыка. Понял? Ладно, поздно уже, мне пора.
Встал, попрощался и ушел, сердито хлопнув дверью. Наверное, досадовал, что потратил столько времени на пустяки. Может быть, он премию получает за раскрываемость, а тут ясно стало, что нечего раскрывать, подумал Гарик.
– Ну, честно, ребята, ведь правда это про наркоту? – спросила администратор Ирина, надеясь, что в отсутствие сотрудника милиции те скажут правду. Но Лара с презрением взглянула на нее и ответила:
– Устали мы. Спать пойдем.
Встала и потянула за собой своего долговязого друга. Обнявшись, они удалились в темный коридор. Демьян с семьей последовал за ними. Ирина и охранник отправились по своим делам. В столовой стало тихо.
Гарик вдруг заметил, что Артамир задумчиво рассматривает свой славянский талисман, висящий на шее на кожаном шнурке, – угловатую геометрическую фигуру, выгравированную на круглом куске белого металла, похожего на серебро. Он вертел подвеску перед глазами, держа в руке, и так сосредоточенно прищурился, словно хотел просверлить взглядом дырку. Почувствовал, что Гарик смотрит на него, вскинул голову, сверкнул улыбкой:
– Интересный день был, да?
– Нескучный, – кивнул Гарик, обнимая Олю за плечи. Артамир отвел взгляд в сторону и сказал:
– Что ж, на этом и попрощаемся. Все озера я вам показал.
– Не все, – вдруг шепотом сказала Оля. – А Потаенное? Его нам можно увидеть?
Артамир отрицательно мотнул головой. Помолчав, добавил:
– И найти не пытайтесь. Не сможете.
– Ну, хоть издалека, – начала канючить Оля. – Так интересно! Хочется это волшебное озеро увидеть.
– Это так трудно, что, узнав способ, вы сами откажетесь, – ответил Артамир, вставая из– за стола. – Ладно, пора и мне. Рад был с вами попутешествовать. Будьте счастливы, не скучайте.
Он пожал протянутую руку Гарика, кивнул Оле и вышел за дверь. Гарик подумал с облегчением, что вряд ли еще они увидятся вновь, разве что мельком. Все– таки он был уверен, что этот ведорусс положил глаз на его жену, и оттого присутствие Артамира его напрягало. Через минуту Гарик и Оля наконец– то поднялись в свой номер, возле которого огромными буквами во всю стену было написано: «ЛЮБОВЬ – РЕЛИГИЯ ЗЕМЛИ».
9. Две дороги, белая и черная
Наутро Гарик решил отправиться к ясновидящей. Оля отказалась составить ему компанию. Денек обещал быть солнечным, и она решила пойти вместе с Демьяном, Мариной и Верочкой на берег Тары, загорать.
Отыскав дом по записанному на бумажке адресу, Гарик долго стучал в запертые ворота и хотел уже уйти, как вдруг из– за невысокого забора выглянула пожилая женщина, по всей видимости, хозяйка, и, откинув перепачканной в земле рукой выбившуюся из– под платка прядь волос, спросила:
– Кого надо?
– Татьяна Моргун у вас живет?
– Нету моей постоялицы, на Омкаре она, как всегда.
Гарик поблагодарил и отправился разыскивать предсказательницу за деревней, там, где впервые увидел ее в обществе Гольдштейна. При свете дня «место силы», как его тут еще называли, выглядело совсем иначе. В прошлый раз из– за темноты он многого не разглядел, теперь же с удивлением увидел, что кроме огромного колесообразного славянского символа «Коловрата», возвышавшегося на верхушке составленных пучком бревен, поблизости имелась деревянная часовня с православным крестом на высокой крыше, а в земле он заметил бетонное углубление, нечто вроде маленького бассейна, обложенное вокруг цветами, фруктами и какой– то выпечкой типа булочек. Вокруг «бассейна» плотно друг к другу сидели люди, скрестив босые ноги. Одеты все были в индийском стиле, в яркие струящиеся ткани разных цветов, и хором пели песни, то и дело молитвенно складывая ладони у груди и сгибаясь лицом вниз. Лица их были разукрашены подобно индийскому обычаю. Люди выглядели увлеченными своим занятием, то устремляя к небу вдохновленные взоры, то блаженно закрывая глаза. «Бабаджисты», – догадался Гарик и вспомнил Лию. Он узнал ее тонкую фигуру среди сидящих и вновь залюбовался девушкой. Её юное лицо показалось ему еще прекраснее, чем в первый раз. Она его не видела, занятая молитвой. Рядом с ней сидела похожая на нее женщина, с виду старше лет на двадцать, тоже очень красивая и стройная. Наверное, это ее мать. Что заставило ее примкнуть к такому обществу? Окунуться в чужую культуру? Петь незнакомые песни на чужом языке? Еще и дочь привела с собой. Интересно, она школу– то хоть закончила? Но, решив, что это не его дело, Га