в, но я… с моим внешним видом… с образом жизни… Смеется, точно смеется. Решил надавить на больное, напомнить, что я никогда не стану прежней. Груз прошлого обрезал мне крылья.
Страх неизвестности сковал мое тело, и оно стало холодным, словно под заморозкой. Константин же с улыбкой призывал последовать за ним в сумасшествие. Прыгай в нору, Алиса! Безумный Шляпник тебя ждет.
Но я сомневалась, ведь впервые за долгое время выбралась из дома не на работу или одиночную прогулку. Я в панике искала способ сбежать, а Коэн лишь довольно улыбался! Шоковая терапия получается…
Константин забрал билеты и потянул меня в бар. Ладонь Кости теплая, а взгляд словно шептал: «Я знаю, что делаю, и знаю, что тебе нужно». Не было никаких причин доверять художнику, но я шла за ним под громкие и частые удары собственного сердца.
Зрители постепенно заполнили зал и перешептывались, предвкушая встречу с музыкантами. Толпа прижала меня к Косте – эта вынужденная близость приятно электризовала мою кожу. Я огляделась: неоновые огни на стенах освещали полумрак, а яркие прожекторы слепили глаза. Я спряталась от света за плечом Кости, который светился от счастья и вертел головой, жадно рассматривая бар и впитывая энергетику зала. Я же вновь почувствовала, что закрываюсь. Не мое. Мне это не подходит.
– Константин, я… – сорвалось с моих губ, когда мы остановились во втором ряду. – Мне… – Слова путались, ноги стали ватными.
Константин перестал улыбаться и серьезно посмотрел на меня. Хрипловатый голос успокаивал, хотелось его слушать, хотелось ему верить. Он рассказал о рок-музыке, о силе живого выступления и о том, что свобода способна освободить меня. Он догадывается о моем прошлом? Неужели Костя понял: я не всегда была закрытой и печальной?
Заиграла первая песня – энергичная смесь гитары и барабанов. Зрители завизжали в предвкушении. Но Константин не обратил на происходящее внимания. Кажется, он забыл, что находится на концерте. Главная цель – убедить меня поверить. Я оценила этот жест и постаралась расслабиться.
А когда вокалист поблагодарил собравшихся и попросил отрываться по полной, я с улыбкой наблюдала, как Костя вместе с другими зрителями закричал от восторга. Я наслаждалась непосредственностью Коэна и его безразличием к тому, как дико его поведение выглядит со стороны. И хотя комплексы не позволили мне сразу уйти в отрыв, я осознала: рок-музыка нравится мне все больше. Я почувствовала энергию, проходящую сквозь каждую клеточку моего тела, и, несмотря на духоту в зале, дышать становилось легче. Я сняла куртку, потом свитер и, оставшись в футболке, принялась танцевать под заводной ритм. Для тяжелых мыслей не было времени, вниманием полностью завладела музыка.
И вот, медленная композиция. Со сцены в зал пустили легкий туман, свет погасили, а Костя отвел меня от толпы к стене, чтобы нам никто не мешал. Мы обнялись и танцевали. Парочек в зале оказалось довольно много, и на пять минут, пока длилась композиция, в зале стало спокойно.
Я положила голову на плечо Косте и прошептала:
– Ты был прав. Ты поможешь мне?
Я долго взвешивала «за» и «против». Открыться. Это единственный способ, верно? Костя хочет помочь. Доказал, что хочет.
– Ты знаешь почти все мое прошлое, Яна, а я твое нет. Исправишь?
Песня подошла к концу, сменилась на быструю.
– Постепенно, – в итоге ответила я.
Я не знала, что добавить, поэтому закрыла тему и начала двигаться в такт музыке, увлекая Константина обратно в центр зала, к ликующей толпе. Константин смеялся, как мальчишка. Я с восхищением смотрела на него: юного художника ломали, предавали, унижали, но он оставил все позади и наслаждается свободой. Почему бы мне не попробовать? Почему?
– It`s my li-i-i-fe! – закричала я, когда нас, веселых и счастливых, вытолкнули из бара на улицу другие люди. Осенний ветер приятно остужал разгоряченное после душного зала тело. – It's now or never!9
– Мы только что с концерта, – сквозь смех пояснил Константин застывшему в недоумении прохожему. Руки Коэна легли мне на талию, не давая свалиться на землю. Мои ноги ныли от танцев, но я бы плясала и плясала! – Она немного не в себе.
– Ой, кто бы говорил, – запрокинув голову назад, отозвалась я, – ты помнишь, как…
– Пойдем, – загадочно прошептал Константин, – покажу кое-что.
По-прежнему находясь в эйфории от выступления, я шла за Костей. Мы молчали, словно боясь разрушить волшебный момент, но, когда миновали переулок и остановились у подножия холма, я воскликнула:
– В гору?! На каблуках?! После концерта?!
– Никто не просит тебя идти, Яна.
Пока я не успела возмутиться и вообще что-то понять, Коэн подхватил меня на руки. Разумеется, мой удивленный визг, громкие протесты и тихие просьбы были пропущены мимо его ушей. Константин отпустил меня, только когда мы достигли вершины – небольшой поляны на холме.
– Родилась в Москве и ни разу тут не бывала, – пристыдил Костя. Он сел на траву и поманил меня сесть рядом.
А я не могла и слова вымолвить. Меня поразил вид. Город как на ладони: небоскребы, среди которых я рассмотрела зеркальные здания «Москва-Сити», вереницы машин, следуют друг за другом по шоссе, а главное – небо. Оно близко, словно, подпрыгнув, можно дотянуться до облаков рукой. И закат в оранжевых тонах окрасил крыши.
Поляну на холме я и Питер Монро нашли на вторую неделю нашего проживания в Москве. У нас не было денег оплатить хостел, и мы слонялись по городу, благо, погода позволяла – лето.
Интересный факт: в столице до сих пор есть места, нетронутые людьми. Я счастлив, что холм не превратился в часть каменных джунглей.
«Привет, братец», – поздоровался я. Хотел добавить что-то еще, но мои мысли перебил звонкий голос Яны:
– Волшебно, – сказала она. – Спасибо, Константин.
Я усмехнулся, скрывая смущение, и хлопнул по жухлой траве рядом с собой. Яна плюхнулась на землю, не боясь запачкать одежду грязью.
Мы лежали на поляне, держась за руки и наблюдая, как солнце скрылось за горизонт, а следом на небе появились редкие, но яркие звезды. Оказывается, я по-прежнему романтик и способен видеть прекрасное. Вдохновляться природой. И я мало встречал людей, с которыми приятно молчать. С Яной приятно.
Она неуверенно нарушила тишину:
– Константин… – Ее голос дрожал. Яна нервничала, покусывая губы, а я ждал ее вопрос с усмешкой. Она до сих пор не поняла, что шаблонных ответов от меня не дождется?
– Слушаю тебя.
Яна перекатилась на живот и легла ближе ко мне.
– Нет, не слушаешь! – легкий толчок в плечо.
Я улыбнулся, перехватив ее ладонь. Переплел наши пальцы.
– Слушаю. Говори.
– Ты веришь в любовь с первого взгляда? – выпалив это, Яна спрятала лицо за темными локонами.
Я мог ответить прямо, но это не в моих правилах. Она, откинув волосы с лица, мягко улыбнулась. Яна мило смущалась – я был готов смотреть вечно на ее порозовевшие щеки, сверкающие глаза и приоткрытые губы. Оттого я медлил с ответом. Нетрудно догадаться, что сама бы она ответила на вопрос утвердительно. Или я слишком самонадеян – мне все это говорят.
– Ты ставишь вопрос некорректно, – сказал я. – Сначала спроси, верю ли я в любовь. А потом – с какого взгляда.
Яна подняла голову и посмотрела на меня с испугом.
– Так ты… – начала она, но я перебил ее смехом.
– Расслабься, – я выпустил ее руку из своих пальцев, перевернулся на спину и заложил ладони за голову. – Верю. И только в такую.
Мне стало горько. Когда я расскажу Яне, что собираюсь уехать из Москвы? И смогу ли рассказать?..
Мои щеки, наверное, напоминали спелый помидор. Догадался ли Костя, что, когда я спросила его о чувствах, это было мини-признание? Художник за пару дней стал мне дорог, и если мы продолжим в том же духе – я влюблюсь в него, вопреки всем своим правилам.
– Мне хочется доверять тебе, Константин, но… – Я замолчала, не зная, что последует за этим «но» и потупила взгляд.
– Ты не доверяешь людям, – кивнул Костя. – К сожалению или счастью, я тоже человек.
Я слабо улыбнулась. Откуда он знает о всех моих демонах?
– У меня в душе происходит что-то подобное, – Константин вновь перевернулся на бок и принялся рвать траву рядом с собой. – То есть, я думаю, что понимаю тебя, поэтому хочу помочь. Мне тоже нужна помощь…
– Помощь? Тебе?
– Свобода, – нехотя пояснил Костя. – Я считал, владею свободой и своей жизнью, но тогда бы меня не терзали всякие мерзкие мысли.
– Тебе же плевать, что о тебе думают. Разве нет?
– Да, но… – Его черед замолчать на злосчастном «но».
– В моей жизни всегда было слишком много правил, – я подсела к Коэну вплотную и положила руку на его ладонь. Он вздрогнул. – А после некоторых событий я придумала новые. Целый список.
– Пора нарушить правила, верно? – Зеленые глаза заблестели от предвкушения. Отлично, удалось отвлечь его на мои проблемы.
Я ответила:
– Если ты поможешь.
Пару минут мы целовались. Константин вынул свою ладонь из-под моей и осторожно гладил пальцами мою шею. Я, вздрагивая от его поцелуев, смотрела на чернильно-черное небо, усыпанное звездами, и пыталась дышать тихо, ровно. Хоть бы не спугнуть волшебство… и надежду.
– Идем ко мне? – хрипло спросил Костя. Похоже, он обдумывал предложение довольно долго, раз спросил так неуверенно. – Становится холодно. Даже для твоего свитера и крутой кожаной куртки.
Повернувшись к Косте, я долго смотрела на загорелое лицо, наслаждалась терпким ароматом, чувствовала тепло мужской руки. Мысли о самом предложении витали далеко за пределами моего сознания. Что бы я ответила, если бы мне предложил пойти в гости другой мужчина? Я бы отказалась и убежала. Но Костя… Он…
– Эй, – позвал Константин. – Я обещаю, ничего такого.