Выйдя с вокзала, Малинин долго чаёвничал в пирожковой, громко смеялся шуткам рыжеволосой продавщицы необъятных размеров, которая к концу беседы уже была уверена, что практически захомутала такого завидного жениха. Полковник старательно скалил зубы, даже несколько раз похлопал новую знакомую пониже спины, за что получал шутливые оплеухи. Потом Егор дождался закрытия предприятия общепита и под ручку с девицей отправился её провожать.
— Слышь, ну чего, — девица жарко дышала ему в шею, когда они уже практически приблизились к месту её проживания, — у меня папаша шибко злой. Давай скажем, что ты мой парень?
— Идёт, — рассмеялся Егор. — Но я так понимаю, твой папаша, мужик серьёзный, так что ты беги домой, пожрать сготовь что-нибудь, а я за пузырём.
Скрываясь переулками и направляясь по вечеряющим улицам к бывшему моргу, Малинин пробормотал:
— По-моему, синематограф потерял великого актёра.
С комфортом устроившись в стенах заброшенного морга, Малинин приготовился ждать. Он выбрал для себя хороший наблюдательный пункт: отсюда прекрасно было видно граффити, в затейливых витиеватостях которого прятались те же самые символы, на которые в прошлый раз они натыкались по всему городу. Для себя Малинин определил, что это какой-то тайный шифр, которым пользуются сектанты. Таким образом, они незаметно передают друг другу информацию и указывают места для сборищ. Полковника позабавили выводы Софьи, но потом он решил не отказываться от её теории, отмести всю эзотерически-мистическую чепуху и взять только факты. А то, что иногда люди заигрываются — это факт. Просто кто-то очень хочет жить в другой реальности и буквально убеждает себя в этом, а кто-то неплохо рубит бабло и пользует свободные умы престранных субъектов, которые в детстве не наигрались в разного рода забавы. С такими мироощущениями полковнику стало жить легко и просто, и сейчас он точно знал, что рулит процессом.
Вдруг в цепочку его рассуждений ворвался отчётливый металлический лязг, в коридоре послышались шаги, и прямо на Малинина стала надвигаться густая человеческая тень.
— Давно сидите, Егор Николаевич? — послышался вдруг голос Лашникова.
У полковника Малинина, который сегодня невероятно гордился своими способностями к перевоплощению и провернул целую операцию, чтобы незамеченным вернуться в город, от возмущения и разочарования даже пропал голос.
— Держите, я бутики принёс, — Игорь присел рядом и протянул коробку с сэндвичами. — Специально холодные взял, чтобы здесь едой не пахло. Хотя здесь такое амбре, что только чёрт разберёт, чем пахнет.
— Лашников, — выдохнул Егор, — как?
— Очень просто. Вы сегодня словно пелену с моих глаз сняли своим утренним манифестом. Я реально как дебил хожу по старым меткам и ничего больше не вижу. А нет уже моей истории, нет старого Карельска, нет ничего, что мне было дорого. Ну кроме Варьки, конечно. И я отпустил голову. И знаете, так легко стало. Потом подумал, что никогда полковник Малинин не сорвётся в Питер посреди важного расследования, это же дичь какая-то. Потом вспомнил про граффити и пришёл, — Лашников пожал плечами. — Вы не волнуйтесь, я аккуратно. Спасибо вам, Егор Николаевич, что вывели меня сегодня из этого лабиринта, где я уже на стенку лезть хотел и везде почему-то себя виноватым считал.
— Пожалуйста, — автоматом ответил Малинин, всё ещё пребывающий в полном недоумении.
— На самом деле, — Лашников помолчал, — есть вариант получше, чем сидеть в этом месте.
— На дискотеку пойдём? — спросил Малинин.
— Нет. Пасников в городе, он до сих пор охотится на Сапонина и готов помогать. Я вчера к нему заходил, — Игорь пожал плечами. — Просто вы как-то резко против него выступали, я не решался говорить, но сейчас зажимы спали, — хмыкнул Игорь.
— Игорь, я уже готов хоть к чёрту, хоть к Богу идти, лишь бы понять, что здесь происходит.
— Ну и потом у него уютнее будет прятаться ото всех. Он себе автодом купил.
— Лашников, ты снова начинаешь мне нравиться, — Малинин вручил Игорю пустую коробку из-под бутербродов. — Вали отсюда и оставь адрес твоего друга. Я потом выйду. Всё-таки хочу увидеть кто здесь шарится.
— У него здесь с прошлого раза камеры остались, — Игорь встал со скамьи. — Он к ним подключился.
— Паршивец, — Малинин скорчил гримасу и покачал головой. — Вот откуда ты знаешь, что я здесь.
Лашников только улыбнулся и осторожно пошёл на выход. Малинин выждал ещё полчаса, порадовался, что не придётся ночь коротать в этом пропитанном запахами смертью помещении и тоже удалился. Он быстро нашёл новое жилище Пасникова, но ещё некоторое время слонялся по городу, чтобы понять, зацепил ли он кого-нибудь от морга или нет. Но вроде всё было спокойно, и Малинин вскоре постучал в дверь передвижного дома.
Лашников уже старательно накрыл на стол. На сковородке, стоящей посреди стола, шкворчала разжаренная картошка, блестели от масла крупные куски томатов и репчатого лука, ароматно пах свежий хлеб и вскрытая банка тушёнки, а возле зашторенного окошка стояла запотевшая бутылка водки.
— По какому поводу банкет? — спросил Лашников, за руку здороваясь с Пасниковым.
— Просто ужин, — отозвался Игорь.
— А Варя где?
— Она в офисе сидит. Всё корпит над картами, делами и так далее, — махнул рукой Лашников. — Егор Николаевич, но лучше так, чем она опять куда-то поедет. У меня такое впечатление, что ей лучше вообще из офиса не выходить, — зло сказал он. — Я прошу, не давайте ей полевых заданий.
— Ну я, как бы, и сам не дурак. Уже догадался, — Малинин присел на стул и достал из пакета батон и молоко. — А это моя вкладка в общий стол.
— Пойдёт. Мы как раз запивку забыли, — Пасников поколдовал над клавиатурой и на экране компьютера, стоявшего на крохотной кухонной поверхности, задребезжало чёрно-белое изображение коридоров морга. — Напрасно вы туда пошли. Я каждый день камеры смотрю. Там пусто.
— Ну пусть в качестве телевизора горит, — пожал плечами Малинин и, положив на ломоть хлеба толстое кольцо лука, протянул руку к наполненной рюмке. — Ну, будем здравы! — проглотив холодную сталь напитка, Егор подождал, пока в желудке разольётся крепкое тепло и хрустнул закуской. — Я у тебя поживу? — просто спросил он у Пасникова.
— Я ухожу часто, — угрюмо сказал тот.
— Хорошо. Я заместо кота скучать буду, — ответил Малинин и попытался вспомнить, у кого он подхватил дурацкое слово «заместо».
— Я там материал всякий собрал. Тебе оставлю. Смотри завтра. И за мониторами заодно, — Пасников поскрёб дно пустой сковородки и поставил её в раковину. — Еда в холодильнике. Кофе на полке. Воду экономь.
— Ты что-нибудь необычное видел? — спросил Малинин.
— А здесь всё необычное. Вот только упырь этот больше не появлялся. Нет его нигде. Хоть убейся. Я все места проверил, — Пасников сломал в пальцах кусок хлеба. — От них вообще никакого движения.
— Ну ничего. Подождём, — сказал Малинин. — Ладно, я несколько дней посмотрю на обстановку, а потом всё-таки уеду в Питер. У меня назрела куча вопросов.
Малинин покосился на экран зазвонившего телефона, сделал знак рукой, чтобы все замолчали и тихо ответил:
— Да, Софья.
— Добрый вечер, Егор Николаевич, — сухо сказала она. — Когда вы вернётесь? Нам нужно кое-что обсудить по поводу дела.
— Соня, что ж так официально? — какое-то нехорошее чувство заворочалось в груди у Малинина.
— Так вроде бы на работе. Короче, мне не до сантиментов. У меня есть достоверная информация, что город ожидает следующее потрясение. Нам нужно сейчас срочно переориентировать всю структура расследования.
— Соня, я вернусь послезавтра, и мы всё обсудим, — проговорил Малинин.
— Да-да. Время ещё есть, — задумчиво произнесла она. — Доброй ночи.
Малинин недоумённо посмотрел на телефон и перевёл глаза на Лашникова.
— Как сегодня совещание закончили, после того как я уехал?
— Бодро и быстро, — Игорь повозил куском картошки в подтаявшей подливке тушёнки. — Ну, если бы ещё Медикамент Берегового не воспитывал, то вообще бы быстро разошлись.
— А что случилось?
— Да, ерунда, — пьяненько махнул рукой Лашников. — Ну как ерунда. Он возьми да и ляпни, что вам жена позвонила, что она к вам вернулась, и вы мириться поехали.
Малинин даже застыл с вилкой в руке, недоумённо глядя на оперативника.
— Я редко теряю дар речи, но сегодня тот самый день. Береговой дебил. Мне нужно выпить.
Утро скреблось заунывным дождём в окна временного пристанища Малинина. Егор открыл глаза, обнаружил, что последствия вчерашнего пира уже убраны и все поверхности начищены до блеска, а под салфеткой лежит колбаса, сыр и половина батона с заветренным краем.
— Заботливый, — пробормотал Егор и включил чайник.
Окунувшись в папки, подготовленные Пасниковым, Егор только через несколько часов вынырнул из этого омута обрывочных записей, дневников с наблюдениями и неоднозначных заметок владельца автодома. Малинин тяжело вздохнул и долго сидел, глядя через монитор на мрачные коридоры морга. Сейчас он совершенно точно понимал, что это вход в Кутейкину гору. Но как они проходят туда — непонятно. После последних событий в Карельске, морг прошерстили в первую очередь. Там бегало чуть ли не пять десятков солдат, они прошли каменные кишки до самых дальних тупиков, но кроме пустующих коморок ничего не обнаружили. А исходя из наблюдений Пасникова следовало, что в морге периодически появляются люди, исчезают из поля зрения, а потом появляются из ниоткуда.
— Ну что ж, — мрачно сказал Малинин, — значит, так и рапортую начальству, что люди здесь ходят через стены. Меня сразу уволят и я заживу сча́стливо, — Егор зло смял лист бумаги, на котором делал пометки и уставился в занавешенное окно.
У Софьи на душе противно скребли кошки или какие-то другие неизвестные ей звери. В голове был полный сумбур, а перед внутренним взором всё время стояло лицо с этими ужасными зашитыми веками. Конечно, скорее всего