— Они устраивают большую вечеринку, — заметила мать Грейс. — Через три недели. Я сказала, что не знаю, сможешь ли ты прийти.
Пауза.
— Что скажешь, Грейси? Ты вернёшься к тому времени?
Грейс теребила телефонный провод.
— Не знаю, — сказала она.
— Никто его не видел. Он исчез, как я и говорила.
— Да.
— И больше не приходил. Гэри сам проверял. Дом пуст. Машины нет.
— А что с окном?
— О, мы всё уладили. Понадобилось немного фанеры. Мы пока ничего не говорили агенту, Грейси. Там ужасный беспорядок, дорогая, ты это знаешь? Стеклянный шкафчик в ванной упал со стены.
— Чёрт, — сказала Грейс.
— Дверь спальни пробита насквозь, в ней несколько дырок.
— Это не я их оставила. Почему я должна платить? Пусть он платит.
— Если мы его найдём.
— Раньше, чем он найдёт меня. — Грейс поёжилась. — Что сказал Марк?
— Он сказал, что копы настороже, но ты же знаешь, как ведут себя эти ублюдки. Бедный Гэри не может бросить окурок на тротуар без того, чтобы на него не набросились. Зато когда я сказала, что мою дверь взломали, они, даже не захотели слушать. Назвали житейским делом. «Вы считаете, я сама взломала чёртову дверь? — сказала я. — Свою собственную?»
— Но он же нарушил запрет, мама!
— Правда? Полиции наплевать. Однажды Шон загородил подъездную аллею Гэбриелов, так копы налетели на него, как стая ворон. Но пока твой бывший муж разносил в щепки мой дом клюшкой для гольфа, они ехали так медленно, что он успел скрыться до их приезда. А потом они попытались повесить это на Марка. И всё из-за того случая. Даже после того, как я им сказала, что Марк больше не пьёт. Ублюдки.
— Ты не говорила мне об этом.
— Да, действительно.
— Но они же на самом деле не думают, что это сделал Марк? Теперь, когда они знают, что со мной случилось?
— Никто не знает, что они думают. Я посоветовала им поискать отпечатки пальцев, но они не стали этого делать. Я ничего не слышала. Ничего.
— Но ты потребовала принять меры?
— Я сказала им, кто это сделал.
— Разве у них нет ордера на арест?
— Он же пытался избить тебя, правда? Конечно, у них есть ордер. Марк говорит, что, если он на следующей неделе не покажется в суде, у него будут большие проблемы.
Снова пауза.
— Тебе тоже лучше появиться, Грейси. Иначе до суда дело не дойдёт.
— Но я не могу, — прошептала Грейс. Выглянув в окно, она увидела Натана, который что-то рисовал палкой на песке. — Я не могу, мама. Он убьёт меня.
— Нет.
— Да.
— Он не убьёт тебя. Здесь Марк. Здесь Гэри. Они сильнее его.
Но они не настолько коварны, подумала Грейс. Не настолько умны. И они не одержимы. За пять лет совместной жизни Грейс очень хорошо узнала своего мужа. Она могла подтвердить это своими шрамами. Чего не понимала её мать и чего не понимали Марк, Гэри, Шон, Сильвия и Фрэнк, так это того факта, что мужчина, пообещавший убить её, был безумен. Совершенно безумен. Ей потребовались годы, чтобы выяснить это. Она и сама не до конца верила, пока не попыталась уйти от него.
Марк пару раз набрасывался на мать с кулаками, пока не бросил пить. Гэри однажды сбил машиной почтовый ящик своей бывшей подружки, а Шон и Сильвия всегда ссорились из-за денег. Но Гэри был пьян и потом сильно раскаивался. Шон и Сильвия никогда не дрались, они просто кричали друг на друга. Это были нормальные люди, вынужденные тяжело работать, и они старались решать проблемы в меру своих сил.
Они не понимали, какими сумасшедшими могут быть некоторые люди. Может быть, потому что Грейс никогда не рассказывала им всё до конца. Сначала она защищала своего мужа. Его уволили, и он переживал сильный стресс, но она была уверена, что как только он найдёт другую работу, то перестанет привязывать её к вешалкам для полотенец, прятать её одежду и бить её по рёбрам. Когда улучшений не последовало, она стала скрывать синяки от своей семьи, потому что он угрожал выколоть ей глаза и разрезать живот, если она не будет молчать. Она боялась его и стыдилась себя. Ей было стыдно из-за того, что она выбрала его, несмотря на советы матери. Её мать всегда говорила «Он считает, что солнце светит у него из задницы, правда?» Но Грейс сделала по-своему.
Только когда удары начали сыпаться на Натана, она стала искать помощи. И что же в итоге? Её дом разорён. Её семья подвергается опасности. Бесконечные телефонные звонки и тяжёлое дыхание на другом конце провода. Разрезанные шины и надписи «Сука», «Стерва», «Шлюха». Затем неудачное столкновение на автостоянке. Ему запрещено приближаться к ней. Напечатанная записка. Ты мертва.
Она выбросила её, как последняя идиотка. Ей следовало сохранить записку — может быть, на ней остались отпечатки пальцев. Но она в панике бросила её в унитаз и спустила воду, чтобы Гэри и Шон не увидели её. Она знала, что если бы они увидели эту записку, то решили бы выбить дурь из мужа своей сестры. А он бы убил их. Он нашёл бы какой-нибудь способ. Она была уверена в этом.
— Я не могу вернуться, пока его не найдут, — сказала она. — Не могу, мама.
— Ладно… — Мать вздохнула — Как дела у Натана?
— Хорошо. У него всё прекрасно. Сегодня он нашёл череп ягнёнка и теперь играет с ним.
— Очень на него похоже.
— Мы хотим вынести для кенгуру немного еды. Сайрин говорит, что муравьи доберутся до неё первыми, но Натан хочет увидеть кенгуру. Они боятся подходить к ограде из-за собак.
— Передай Сайрину от меня привет.
— Хорошо.
— Поцелуй за меня Натана.
— Ага.
— Мне пора идти.
— Да, хорошо.
Грейс повесила трубку. В своей спальне Сайрин слушал радио. Он проводил у приёмника несколько часов. Грейс сходила за выстиранным бельём. Потом она вытряхнула хлебные крошки, яблочные семечки и картофельные очистки из мусорного ведра в пластиковый пакет. Вместе с Натаном они вынесли пакет за ограду и высыпали его содержимое на землю рядом с разбросанными катышками хлеба.
— Сегодня вечером, — пообещала она, — мы выйдем во двор с фонариком и посмотрим на кенгуру. Если они не успеют ускакать.
— А собаки?
— Мы закроем собак в доме.
— Где они, мам?
— Не знаю.
— Я хочу, чтобы они вернулись.
Грейс заслонила ладонью глаза от солнца и посмотрела на горизонт. Корявые сучья деревьев отбрасывали длинные тени. Где-то чирикали и щебетали невидимые птицы. Воздух заметно посвежел.
— Сюда, Бит! — крикнула она — Бит, Бит, Бит! Сюда, малыш!
— Свистни, мам.
Грейс свистнула. Натан тоже попытался свистнуть.
— Гарри! — позвал он.
— Гарри! Сюда малыш! Сюда, Бит, Бит, Бит!
Они не появились. Грейс попросила Натана не волноваться — они обязательно придут к ужину. Она пошла в дом, оставляя Натана выкрикивать их имена, и открыла банку собачьего корма. Разложив её содержимое в старые миски, стоявшие у задней двери, она начала греметь ложкой в пустой банке.
— Сюда-а! Сюда-а! — кричала она.
— Кормишь собак? — У неё за спиной стоял Сайрин. Он довольно сильно напугал её. Повернувшись, она увидела его затуманенные глаза, помятое лицо и взлохмаченные седые волосы. Он спал, решила она.
— Они не вернулись домой, — сказала Грейс.
— Собаки?
— Да.
— Бит?
— Да.
Сайрин пронзительно свистнул через вставные зубы. Затем они подождали, напряжённо вслушиваясь. Но ответа не последовало. Не было даже отдалённого лая.
Сайрин постучал пальцами по пряжке ремня. Он медленно прошёл во двор, шаркая ногами. Держа руки на бёдрах, он снова свистнул.
Натан зажал уши.
— В конуре смотрели? — спросил Сайрин у Грейс.
— Нет.
Сайрин что-то проворчал и пошёл к дому мимо новенького и блестящего гаража Натан последовал за ним. За гаражом стояла будка. В ней лежали грязный коврик, потрёпанный теннисный мяч, пластиковая бутылка с водой и несколько игрушек. Собак не было.
— Может быть, Гарри попал в беду, — протяжно сказал Сайрин, — но Бит должен был вернуться домой.
— Что могло случиться? — Грейс говорила тихо, потому что Натан играл с пластмассовой костью рядом с ними. Она не хотела, чтобы он её слышал.
— Возможно, они побежали к шоссе, — предположил Сайрин. — Может, попали под машину.
— Обе сразу?
— Или съели отравленную приманку.
— О нет, — Грейс была шокирована. — Здесь?
Сайрин пожал плечами.
— Большая часть земли принадлежит не мне. Если Рикеттсы хотят избавиться от лис и кошек, это не моё дело.
Внезапно Натан подошёл к ним.
— Можно нам их поискать? — попросил он. — Мам, можно?
Грейс покачала головой.
— Слишком поздно, — ответила она — Становится темно.
— Может, они заблудились! — запротестовал Натан.
— Ты сделаешь то, что скажет твоя мама. Это мои собаки, и я сам поищу их.
— Сейчас? — спросила Грейс.
— Возьму машину и поеду к дороге. Посмотрю, не сбил ли их кто-нибудь.
— Прости меня, Сай. — Грейс чувствовала себя неловко. — Я думала, Бит пошёл домой. Мне следовало присмотреть за ними.
— Ты не виновата. Бит уже стар. А Гарри — сущее наказание.
— Я люблю Гарри! — воскликнул Натан.
— Хорошо, хорошо. — Сайрин взглянул на Грейс — Он вернётся.
Сайрин вернулся в дом, надел шляпу и сапоги. Затем он сел в свой белый грузовик и исчез в облаке красной пыли, направляясь на запад, в сторону шоссе. Грейс увела Натана в дом. Сначала она вымыла его, посадив в большую старую ванну Сайрина, которую Натан не любил. На дне ванны было тёмное пятно, там отвалилась эмаль (по какой-то причине Натан отказывался на него садиться). Затем она вымыла грязь из волос сына, одела его в пижаму с Винни Пухом и отпустила поиграть. Она как раз собиралась высыпать на сковородку упаковку замороженных овощей, которую она достала из маленькой морозильной камеры желтоватого холодильника Сайрина, когда услышала громкий крик Натана.
— Мама! Мама! Где ты?
— Что?
— Иди сюда! Быстрее!