Я принялся отчаянно вырываться. Во мне кипела буря эмоций, от неверия до ненависти. Не знаю на что я надеялся, но я должен добраться до этой твари. Я ревел как безумный, пытаясь высвободить руки или укусить щупальце, все крепче сжимающее меня.
Каким-то непостижимым образом, мне удалось высвободить правую руку, попутно оставив глубокую борозду в толстом отростке.
Я принялся вонзать острый вырост, превращая поверхность щупальца в кровавое месиво. Я вдруг понял, что мне кто-то помогает. Краем глаза, я увидел шерстяную холку с торчащими в разные стороны шипами.
Огромный медведь, впился в толстое щупальце клыками и рвал его когтистыми лапами. Я смог это увидеть, потому что щупальце задёргалось, пытаясь спастись от обезумевшего зверя. Горбач рвал плоть молча, не рычал, не хрипел. Просто методично вырывал кусок за куском из бьющегося отростка.
Наконец я почувствовал что хватка стала ослабевать. Сам не знаю как у меня это получилось, но я, подтянувшись, смог высвободить ноги, и поймав момент, оттолкнувшись, прыгнул прямо к голове спрута. Прямо в полёте я замахнулся, и своим кулаком, который по сравнению с огромной головой выглядел кукольным, ударил спрута в скулу.
Не смотря даже на щит, у меня было ощущение, что я врезался в бетонную стену. Удар отдался боль в локте и плече, но я не остановился. Я напрягся изо всех сил, стараясь сделать свои кулаки и броню всё плотнее обволакивающую их, как можно более действенным орудием. Я почувствовал что мою спину и груд больше ничего не прикрывает. Вся броня сконцентрирована на кулаках и на острых клинках. Ну и пусть. Все что мне сейчас нужно, это бить. Удар, ещё удар…
Я стоял на одном из толстенных щупалец, которое казалось было каменным, и колотил в скулу, не заботясь больше ни о чём.
Не знаю сколько ударов я успел нанести, десять, а может пятнадцать. Нечто подкравшееся со спины, подхватило меня и, медленно окутывая, принялось поднимать вверх.
Я встретился глазами с монстром. Его ироничный взгляд оценивал меня как занятную безделушку. Я заметил, что под его левым глазом, образовалось несколько кровавых борозд, что сочились сейчас зеленоватой жижей. Смог таки нанести хоть какой-то ущерб.
Несмотря на то, что щупальце подхватившее меня не стремилось сжиматься и раздавить меня, щит снова вернулся на прежнее место и сейчас обволакивал всё моё тело.
В голове вдруг раздалось протяжное шипение. От него голову сжимало и казалось череп может треснуть в любую минуту. Я застонал, прижимая ладони к вискам. Спустя мгновение, я смог различить насмешливые нотки. А дальше последовали слова:
В глупом порыве, смог меня зацепить.
Видимо надеялся, что даже сможешь убить?
Но я не боец, чтобы это ценить,
Я очень злопамятен, и ты долго будешь гнить.
Рта спрута всё так же не было видно, однако его глаза показывали что он улыбается.
Друзья твои обречены, ты вместе с ними тоже.
И стоило оно того? – Влупить, спруту по роже.
Медведь, залитый кровью, лежал прижатый к земле несколькими толстыми отростками. Из его пасти сочилась кровь. И это была его кровь, обычная, красная, а не зеленая или золотая.
Сгубило тебя то, что ты других смелее,
Не попадёт теперь Сатир, к своей Галее.
Я редко упускаю прибыль, как и говорил,
Немало в вас достоинства, но вы теперь мои.
И внутри меня, в этот момент что-то сломалось. Ярость куда-то ушла. И на что я надеялся? Краем глаза, я увидел огромную гору переплетённых щупалец. Сквозь них то и дело проскальзывал редкий язычок пламени и сочился дым. Похоже Синице скоро конец. Не смотря на всю его силу, которая на деле оказалась серьёзным аргументом, ему тоже нужно чем-то дышать.
Похоже и правда конец.
В моей голове снова прошелестел мерзкий голос. Казалось он вместе с эмоциями, вытягивает из меня волю к жизни.
Думать лучше нужно, к чему приводит ярость,
Я ведь не доблесть представляю, а людскую жадность.
Ты так забавно пыжишься, как будто метишь в короли,
Глупец, все эти испытания, не твои.
Под булькающий смех, меня окончательно покинули силы. Я стал задыхаться, будто лёгкие начали заполняться чем-то тягучим. Руки стали тяжёлыми. На миг я и правда стал жалеть о своей глупости. На что я надеялся? Я ведь только разозлил спрута. Неужто я и правда поверил что смогу его убить или нанести хоть какой-то вред.
Даже яростный рык, показавшийся таким знакомым, не смог вселить в меня волю к борьбе. Где-то там, за затылком спрута, в разные стороны разлетались ошмётки щупалец.
Спрут вдруг заволновался, его глаза забегали, будто пытались посмотреть назад, однако его голова похоже не могла повернуться.
Рык приближался, вселяя беспокойство в стража. Видимо что-то пошло не по плану.
Щупальца принялись перегруппировываться и переползать за спину спрута, образовав подобие защитной стены, и в следующий миг эта стена взорвалась кусками разорванных фрагментов. Через копошащееся месиво, прорывалась рогачиха, которая с ног до головы была залита бурой жижей.
Наконец у неё получилось вырваться вперёд, и она оказалась между мной и спрутом, попутно врезав лапой по толстому серебряному отростку который всё это время сжимал меня и вытягивал волю.
Со спины Шелии, облепленной кусками плоти, вдруг поднялась фигурка Алефа. Он показался совсем маленьким по сравнению со вздыбившей шерсть волчицей и исполинской головой.
Он, как и я, пару минут назад, оттолкнулся от спины волчицы, ловко увернувшись от нескольких отростков норовящих схватить, утащить, раздавить.
Ловко приземлившись на тот же каменный уступ, Алеф перекувыркнулся, а затем, ловко подпрыгнув, вонзил свой кинжал в висок спрута.
Всю пещеру сотрясла волна. Будто в самый её центр угодил снаряд. Щупальца задрожали и стали двигаться совсем вяло. В глазах спрута мелькнула растерянность.
С потолка посыпалось каменное крошево, а пол пещеры вдруг вздыбился, покрывшись неровными щербинами и выступами. Купол окруживший площадку, на которой сейчас защищались наёмники, стал медленно распадаться.
– С тобой говорить стихами, или ты нормально понимаешь человеческую речь? – Алеф говорил негромко, но его голос от чего-то усилившись, разнёсся по всей пещере. – Ты отпустишь всех. – он стал прокручивать кинжал в ране, от чего глаза спрута стали закатываться. – Ты жалкое подобие стража, превратился в вымогателя и шантажиста.
Я отпущу людей твоих, меня ты победил.
Но вынь своё жало, потомок повелителя могил.
– Ты не просто отпустишь всех. Ты вернёшь всё что отнял, а так же засчитаешь всем прохождение испытаний. Дашь столько, сколько они получили бы пройдя испытание порадовав тебя.
Есть правила мальчишка, не мне тебя учить,
Король нечестно правящий, недолго будет жить.
– Ты и так нарушаешь правила, – твёрдо ответил Алеф. – и не первое столетие. Все твои испытания, это нарушение правил. Если бы я мог тебя убить, то убил бы. Лучше без такого стража, чем терпеть властного стяжателя. Ты просто стал слишком сильным, и мало способов поставить тебя на место. Но я получу от тебя то, что сказал. И заберу у тебя столько сил, сколько посчитаю нужным, точно так же как ты хотел до этого.
Спрут засмеялся. Теперь его смех не напоминал бульканье. Его голова вдруг начала подниматься, обнажая нижнюю половину лица.
Алефа в тот же миг, охватило золотистое свечение и, зависнув воздухе, он отплыл в сторону.
Голова спрута, поднялась над уровнем пола, обнажив массивный подбородок, который угадывался под бесконечным ворохом щупалец.
Глупый мальчишка. Всё это лишь игра.
Вы следовали правилам, что назначил я.
И слепо потакали, желаньям шантажиста,
Готовые отдать всё то, что нажили путём тернистым.
Спрут окинул взглядом пещеру, в его глазах угадывалась усмешка.
Алеф, всё так же стоял на вытяжку и сжимал в руке кинжал. Складывалось впечатление, что его парализовало и он не может двинуться. Золотистый пузырь, что окружал его, подплыл к глазам спрута.
Алеф сделал несколько оборотов, будто спрут вертел его в руках, внимательно изучая.
Спрут, казалось, решил рассмотреть парня до мельчайших подробностей. Его глаза внимательно исследовали тощую фигуру, а затем, будто утомившись, он отвёл глаза.
По пещере разнёсся протяжный вдох, от которого завибрировали стены.
Пойдя наперекор всему, решив спасти людей,
Отбросил что получено, и выбор твой честней.
Добродетель спасена, план перевыполнен, что ж улыбайся,
Ну а теперь, бери своих людей, и убирайся!
Меня ослепила яркая вспышка золотого света. Будто на солнце посмотрел, выйдя из темного помещения.
Я вдруг обнаружил, что больше не вишу. Я лежал на спине. Кожей я ощутил дуновение ветерка. Щёки и ладони щекотала трава. По крайней мере я надеюсь, что это была именно трава.
Я сделал глубокий вдох и мои лёгкие заполнил свежий воздух. Не решаясь открыть глаза, я сквозь закрытые веки видел яркий свет, заливающий всё вокруг. Очевидно что я больше не в пещере. Я вдруг понял что сжимаю что-то в руке. Похоже это рукоять.
Наконец, найдя в себе силы, я решил разлепить глаза, при этом щурясь от слепящего света. После того как глаза привыкли, я огляделся. В моей руке, лежал меч Силкана, правда он был искорёжен и погнут.
Рядом со мной, лежал тяжело дышащий Скальп. Из его груди вырывался свист, а из-под дыр в доспехе пузырилась кровь. Я не особо разбираюсь в таких ранениях, но то что он жив, это похоже чудо. Рядом с ним, лежало тело медвежонка.