Рисунки третьих были настоящими картинами. На черных запыленных бортах бежали куда-то песчаные коты, летели птицы, ползли желтые змеи с крыльями летучих мышей, и сплетались в клубки какие-то совсем незнакомые ей существа, рогатые, с телами волков или гиен.
Не нужно было даже объяснять, в чем состоит отличие между машинами. Под угловатой тенью бетонного остова выстраивались три цирка, совсем разных, просто приехавших вместе.
Все было просто – никаких громких слов, музыки и цирковых масок. Из грузовиков выбирались люди – усталые, одетые в рабочую одежду мужчины и женщины. Они тихо переговаривались и разминались, оглядывая поле, подростков, выстроившихся прямоугольником, и фигуру Джона в красном плаще. Арго, не особо смущаясь, подошел и встал рядом с ним, от чего по цветам людей из цирков побежала рябь.
Затем трое из них вышли вперед, из-за трейлеров, где они стояли до этого. И двинулись к Джону, смеясь, и, видимо, продолжая начатый разговор.
Двое мужчин и одна женщина, очень высокая и широкоплечая.
Мари подвела Мону к краю строя, а Би пошла дальше, к Джону. Мириам, подумав секунду, последовала за ней, не забыв проверить игольник и количество оставшихся в нем зарядов.
При их приближении смех стих – трое приезжих рассматривали их. Мириам без труда читала удивление, недоумение, и хорошо спрятанный страх.
– Решил надуть нас, мастер Риордан? – Заговорил наконец самый маленький из них, чернокожий, и совершенно седой. – Я этого здоровяка знаю, он вовсе не твой ученик.
– Если я надую тебя, то ты лопнешь, Рубин. – Ровно ответил Джон. – Он мой гость.
Мириам с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться.
– Могу его подержать, пока ты дуть будешь. – Добавил Арго. – Мне этот вредный старикашка никогда не нравился.
– Мне тоже. – Сказала высокая женщина, и скрестила на груди мускулистые руки, сплошь покрытые цветными татуировками. – И я еще не видела трюка с надуванием человека…
– Вот так всегда. – Вздохнул седой, которого называли Рубином, и поднял глаза к небу. – Люди не помнят добра, и не ценят опыта. Все им новые трюки подавай.
– Так а тебе только того и надо. – Арго шагнул вперед и навис над маленьким циркачом. – У тебя их мешок и еще сумка в придачу.
– Гораздо больше, малыш. Надо же, как ты вырос. А я ведь помню тебя вот таким вот…
– Не заливай, старик. – Расхохотался Арго, и аккуратно обнял его. – Когда я к тебе попал, я уже был гораздо здоровее тебя.
– Так это правда? – Заговорил третий циркач, стройный и смуглый, с черной полоской усов под сломанным носом. – Титан Арго когда-то был в твоем цирке?
Татуированная женщина обошла их и взялась за плечо Арго, точно проверяя крепость мышц.
– Настоящий. – Сказала она, и усмехнулась. – Тоже думала, что Руби привирает. Давно тебя на экранах не показывали.
– Давно. – Согласился Арго, но продолжать не стал.
– Значит вот какой козырь у Джона есть. – Высокая женщина оглядела Би, стоящую за Арго, и Мириам. – Мы тут думали все утро, пока Бруно ждали – ехать сюда вообще или нет. Тут бой был, я видела. Всегда было интересно, как вы это место охраняете.
– У меня много козырей в рукавах. – Ответил Джон, и развел руками. Длинные рукава плаща полностью скрывали кисти, и Мириам никак не могла понять – знают ли приезжие, кто перед ними, или считают Риордана просто чудаковатым человеком в маске.
– Раненые есть? – Спросил смуглый, которого, видимо, звали Бруно. – Можем помочь.
– Легко раненные. – Ответил Джон. – Ничего серьезного.
– А… эти, кто напал?
– Не ваша забота.
– Стервятников, что ли? – спросила высокая женщина.
– Не задавай вопросов. – Предложил Арго. – И не получишь дурацких ответов.
Ее взгляд еще раз задержался на игольнике под рукой у Мириам, и она медленно кивнула.
– Но ехали мы не зря? – Уточнил Бруно.
– Я держу слово. – успокоил его Джон. – Остальное – мелочи. Для тебя у меня пять человек – двое акробаток, борец, фокусник, и механик. За то время, пока вы доберетесь до Детройта…
– Ага. – Под черными усами блеснули белые зубы. – Поднатаскаем, мастер. Не помню, чтобы твои воспитанники хоть раз меня подводили.
– Они никого никогда не подводили. – Согласилась высокая. – Слишком хороши, настолько, что переманивают их везде, где только могут. Не удержишь их, Джон, хоть на цепь сади.
– Зачем на цепь, Маргарет? Вернись ко мне – и я найду новых. Сегодня у меня двое фокусников – их трюки, возможно, устарели, но учатся они быстро. Еще двое, мальчик и девочка, отличные кандидаты в мастеров зверей – я слышал, ты недавно потеряла своего…
– Все ты слышишь, все знаешь. – Кивнула женщина. – Что же мы будем делать без тебя, Джон? Сегодня ведь и правда, последний раз?
– Сюда больше не возвращайтесь – этой школы больше не будет. Открою ее в другом месте, вот и все.
– Что, правда? – Удивился Рубин. – И где же?
– Кто знает, может и в твоем родном городе.
– И даже лица на прощание не покажешь?
– Ты не раскрываешь свои секреты, а я – свои. – В интонации Джона Мириам почудилась улыбка. – Но не огорчайся – сегодня у меня для тебя сюрприз.
– Это вот этот, большой что ли? – Руби поднял глаза на Арго. – Он староват для сюрприза.
– Он, и его спутницы в любом случае едут в Атланту. Если ты хорошо их попросишь, они составят тебе компанию.
– Плохая идея. – Мгновенно отреагировала Би. – Такой большой конвой нас задержит.
– Цирки путешествуют быстро. – Рассудительно ответил Джон. – И привлекают к себе слишком много внимания, чтобы кто-то искал вас там.
– Эй, мне неприятностей не нужно. – Руби встревожено смотрел на Би. – Чтобы кого-то у меня искали…
– Трусливый старикашка… – Хохотнул Арго. – Да погоди ты в штаны накладывать. Мы рядом с вами поедем, а то по дороге к Атланте многовато швали всякой шляется до сих пор. Опасно там, после Хокса…
– А с чего мне в Атланту собираться…
– С утра же собирался? – Неожиданно спросил Бруно. – Самый же лакомый кусок ухватил, а теперь испугался? Я бы на твоем месте ехал, и лишних вопросов не задавал.
– Не тормози, Руби. – Согласилась высокая женщина. – В кои то веки Мастер Риордан своих друзей с кем-то отправляет. А друзья у него интересные, сразу видно. Тут, пока мы на дороге были, я больше десятка машин насчитала, в куче. И если я хоть что-то в рейдерах понимаю, на них под три десятка народу могло приехать. А нет никого, и машины разбиты. Так что я бы на твоем месте подумала, прежде чем пугаться.
– Подумай, Руби. – Мягко согласился Джон. – Тем более, что в этот раз у меня для тебя особый подарок.
– Вроде той акробатки, что в Чикаго с купцом сбежала? Слишком красивая была, если хочешь знать мое мнение. И ничего хорошего из этого не вышло.
– Интереснее.
– Опять мастер зверей? Ты же знаешь, я не… отдай его Маргарет.
– Холоднее.
– Значит опять девчонка? Вроде той танцовщицы… думаю, ты продал ее душу дьяволу за умение так двигаться, и сводить мужчин с ума. Отказаться не смогу, Джон, но жена меня убьет…
– Теплее.
– Так-так… это же не может быть после того разговора…
– Ты – единственный, Руби, кто не боится экспериментировать. Я помню выступление, которое вы давали несколько раз – историю под куполом.
– Спектакль. – Мириам показалось, что у маленького старика сейчас остановится сердце, такой гордостью загорелись его цвета. – Это называется пьесой, Джон. Бродячие театры – полная ерунда по сравнению с тем, что показывали мы…
– И поэтому я отдаю тебе двух моих лучших учениц. Они не акробатки, и не танцовщицы – они подготовлены для того, чтобы ставить пьесы и играть в них. Они держат публику, чувствуют ее, и знают, что ей нужно. А еще в их головах десятки историй, которые они смогут показать. Никого подобного им отсюда еще не выходило. Распорядись ими с умом, Руби, и через пару дней ты будешь обедать с Королем Атланты.
– Ты умеешь сказать…
– Я не шучу, Руби. – В ровном голосе Джона прозвучало нечто угрожающее. – С Королем!
II.
Змея дернула головой, точно собираясь укусить.
Кар еще раз подбросило на ухабе, и ее крылья взлетели вверх, трепеща. На долю секунды Мириам показалось, что она слышит, как в нарисованных перьях шелестит встречный ветер.
И еще раз позавидовала художнику, рисовавшему на цирковых трейлерах.
Тогда, на поле, она сразу догадалась, кому из циркачей принадлежат какие машины. Их цвета так очевидно переходили в рисунки, что ошибиться было невозможно. В Рубине, которого Арго продолжал именовать Руби, было нечто от змей – хитринка, прячущаяся под весельем в глубине глаз. И стремление бросить пыль в глаза, отраженное в крылатых существах без названия.
Только от котов Мириам не видела в нем ничего.
Ученики Риордана представлялись – быстро, деловито, хорошо скрывая волнение. Главы цирков задавали им какие-то вопросы – ничего не значащие, так как все уже было решено.
А Мириам осторожно рассматривала Джона, тихо беседующего с Руби. Огромный, закутанный в плащ, он почти походил на человека – если не видеть его цветов, переключающихся, как в ярмарочном калейдоскопе. Чистые, четкие, они не изменялись, как у того же Руби, балансирующего между страхом, желанием наживы, и любопытством. Вместо этого они сменялись так резко, что, казалось, можно было услышать щелчки в момент их изменения.
Веселье, грусть, тревога, непоколебимое спокойствие, снова веселье. Как если бы под черной маской действительно скрывался не один человек, а много, не меньше десятка, подменяя друг друга по мере необходимости. Вот кто-то из них сказал Руби что-то, от чего тот сдержанно рассмеялся, другой ответил на вопрос, быстро и агрессивно, отбив у маленького человека охоту спрашивать дальше. А третий с тревогой оглянулся на своих учеников, закончивших представляться, и теперь собравшихся в две отдельные группы, возле Бруно и Маргарет.
Мари и Мона, опирающаяся на ее плечо, шептались о чем-то рядом с Мириам.