Охранник, застывший на крыше бронированного кара над ним, вскинул свое ружье, приходя в себя от шока – и сложился пополам, будто его переломили. Большой человек этого словно бы и не заметил. Снова присев у костра, он осматривал поле недавнего боя: разбросанные между карами тела, охранников, побросавших оружие, жмущихся к бортам машин, белые лица, льнущие к решеткам в трейлерах. Только сейчас Дэвид услышал крики оттуда, десятки людей вопили, и били в металл стенок, создавая жуткую какофонию.
– Таки явился! – Выкрикнул Дарио, выходя из-за дальнего трейлера. – Что, Титан Арго решил показать всем свое настоящее лицо?
Большой человек у костра чуть наклонился, так что лезвие меча легло на песок за ним, и стальная заплата на скуле выступила сильнее в свете умирающей осветительной ракеты. Дарио медленно шел к нему, царапая по стенке трейлера чем-то, зажатым в левой руке:
– Пусть смотрят! Пусть видят, что зверь остается зверем, даже если его отмыть! Я под защитой Крылатого Короля, и сюда уже летят его слуги…
– Никто не придет! – Большой человек не шевелился, его голос звучал отдаленным громом. – Радио умерло, и звать некому. Здесь только ты и я.
– Не только! – Дарио звонко ударил по стенке трейлера. – Еще это мясо. У меня здесь граната, из рейдерских. Только подойди – закину ее в окошко, и выйдет крошево, вроде консервов.
– Я же зверь, что мне до них?
– Это я знаю, кто ты! А они думают, что ты герой – ты же теперь защитник Хокса! – Дарио привстал, подняв руку с гранатой к зарешеченному окошку. – Давай, рыпнись, и сдохнем тут вместе! Или вали туда, откуда пришел, пока у меня терпение не кончилось!
Арго не шевельнулся. Крики в трейлере стихли, сменившись тишиной. Дэвид внезапно услышал свое дыхание – тяжелое, срывающееся от волнения и страха.
– Ты не хочешь умирать. – Тяжело проговорил Арго. – Тебе страшно…
– И что? Думаешь, я побоюсь взорвать эту штуку?
– Не только. Если бы ты так не трусил – то выдернул бы чеку раньше!
Его последнее слово прозвучало одновременно с хорошо знакомым хлопком. Словно кто-то невидимый дернул Дарио за левую руку, ударив запястьем о стенку трейлера.
Арго кинулся к нему, длинными мягкими скачками, не прямо, а обходя слева. Хлопнул еще один выстрел, дробя локоть, выворачивая руку работорговца под неестественным углом.
Дарио закричал.
Еще неделю назад Дэвид бы не поверил, что человеческое существо способно издать такой звук: полный невыносимого отчаяния, спрессованного в одну вибрирующую высокую ноту, прерванную молниеносным движением меча Арго, и сменившуюся отвратительным хрипом. Осветительная ракета потухла, выдав последнюю, короткую вспышку, позволившую Дэвиду увидеть, как отлетела голова Дарио – легко, будто и не держалась на плечах. В наступившей темноте снова зазвучали крики и плач в трейлерах, заглушая стоны умирающих. Затем, после бесконечной паузы, заполненной ожиданием, вспыхнули фары головной машины, освещая лагерь резким ослепляющим светом.
Арго, застывший над телом Дарио, повернул голову к трем оставшимся охранникам, жмущимся у забрызганных кровью трейлеров.
– В центр лагеря, быстро! – Голос был высокий, женский, с жесткими командными нотками, не позволяющими ослушаться. Дэвид почти не видел ее, скрытую светом фар – только движение широкого маскировочного плаща, и угловатые очертания игольника.
– К костру! На колени, руки за голову! – Работорговцы один за другим подошли к костру, опускаясь на колени.
– Не двигаться! – Женщина в плаще обошла их, подойдя к Арго, и на секунду глянув в сторону Дэвида. Ее лицо было скрыто черным платком до самых глаз:
– Это все?
– Не граната. – Невпопад ответил Арго. – Это батарея без оболочки. Он блефовал.
– Я не присматривалась. Просто прострелила ему запястье и локоть.
– Могла мозги вышибить.
– Я обещала.
Арго пошевелил острием меча что-то, лежащее под трейлером. Дэвид едва расслышал его следующие слова:
– Это просто труп. Ничего больше.
– Так и есть. – Ответила женщина. – И легче не будет.
– Им – будет. – Арго стукнул кулаком по стенке трейлера. – Эй, слышите? Мы вас выпустим!
– Да. Я займусь теми двумя. – Она повернулась, но направилась не к трейлерам, а к Дэвиду, который привстал на одно колено при ее приближении.
– Подними руку. – Голос казался знакомым. Дэвид протянул руку с браслетом, свистнуло изогнутое лезвие, вылетев из-под плаща, и дужка, удерживавшая цепь, лопнула.
– С ноги снимешь сам.
– Подождите!
Она искоса взглянула на него. В черных глазах плескалась едва сдерживаемая злость.
– Что тебе?
– Я Дэвид Картель. Если вы доставите меня в Хокс, или еще лучше, в Атланту, я смогу вам заплатить. Много заплатить!
– Я знаю, кто ты. – Она отвернулась, направляясь к трейлерам.
– Подождите! – Дэвид с трудом поднялся, и заковылял следом за ней. Промерзшие мышцы отказывались подчиняться, и он смог дойти только до остатков костра – там ноги подогнулись, уронив его на песок.
Арго, снова натянув плащ и закрыв лицо платком, уже открыл два ближайших трейлера. И возвышался среди хлынувших оттуда людей, словно сторожевая башня над кукурузным полем. Десятки голосов гудели, заглушая друг друга, и какой-то мужчина плакал. Заметив в опрокинутом котелке надрезанную четвертину хлеба, Дэвид ухватил ее и жадно вцепился зубами. Его толкнули – рядом упала на колени девушка, тоже потянувшись к еде, и он отодвинулся. Шуршал песок под ногами, людей в широкой полосе света от фар становилось все больше. Женщина, имя которой Дэвид боялся упомянуть даже в мыслях, открывала трейлеры один за другим, пока замок последнего не лопнул со звоном под ее ударом, и пятачок вокруг костра не оказался заполнен скулящей и смеющейся толпой. Дэвида снова толкнули, и он встал, чтобы на него не наступили. С трудом выпрямился на подгибающихся ногах, глядя поверх голов – на нее, снова забравшуюся на капот головной машины. Она пыталась говорить, но ее слова тонули в ответных криках, пока Арго, раздвинув толпу, не подошел к машине, и не рявкнул:
– Тихо!
– Вы свободны. – Сказала женщина. – Забирайте машины, и езжайте обратно, к Хоксу. Там безопаснее.
– Всем слышно? – Спросил Арго. – Дождитесь рассвета, разберитесь по машинам, и дуйте домой! На дороге никого.
Толпа снова загалдела, на этот раз тише. Кто-то опять заплакал, одного из охранников, стоявших у костра, ударили, уронив на землю, и тот закричал. Дэвид двинулся к головной машине, обходя группки бывших рабов, обыскивающих трупы, и вытаскивающих из машин мешки с припасами.
– Это все? – Женщина у машины говорила тихо, но Дэвид услышал ее несмотря на окружающий шум.
– Что я еще могу? – Ответил Арго вопросом на вопрос.
– Тогда едем. До рассвета три часа. – Она спрыгнула с капота, игнорируя людей, окруживших машину, и протянутые к ней руки. Кто-то кричал прямо на ухо Дэвиду, умоляя не бросать его в пустыне. Левую икру сжала судорога, словно клещами, и ему пришлось опереться на плечо человека впереди, чтобы протолкнуться дальше.
– С дороги! – Громко сказала она, но Дэвид не отступил:
– Ответь мне… только на один вопрос!
– Кто это? – Теперь и Арго возвышался над ним. – Ого. Как это тебя…
– Ты убила моего отца?!
Гомон вокруг усилился, но он не замечал его, вглядываясь в черные глаза над повязкой.
Злость и… растерянность?
– Не она. – Неожиданно ответил Арго. – Барон. Я был там.
– За что?
– Твой отец вел переговоры с рейдерами. – В ее голосе не было уверенности.
– Это ложь.
– Барон так сказал.
– И он тоже мертв?
– Да.
– Ты не лжешь мне?
– Незачем. – Арго аккуратно отстранил его в сторону, пропуская женщину вперед. – Не смогу взять тебя в Атланту – прости, парень.
– Но почему? Вы же знаете, я могу заплатить!
Женщина повернулась, и схватила его за горло так быстро, что ткань ее плаща издала четко различимый хлопок. Ее пальцы, тонкие и твердые, словно гвозди, обхватили кадык Дэвида, заставив его приподняться на носках.
– Ты не стоишь и ногтя человека, которого убил! – Он едва расслышал ее слова сквозь собственный хрип. – Встреть я тебя иначе – прикончила бы на месте. Но ты жалок…
Она оттолкнула его, не слишком сильно, но достаточно, чтобы он оступился – и это спасло ему жизнь. Выстрел из ружья прорезал белый свет фар снопом желтого пламени, плеснувшего над Дэвидом. По его волосам, точно погладив жаркой материнской ладонью, из-за плеча женщины, каким-то образом успевшей пригнуться – и имя которой он вспомнил только сейчас.
Ее звали Ребеккой. И стреляли не в него, а в нее – в затылок, в упор.
Она повернулась, оказавшись ниже, под дулом ружья, и сделала что-то – похоже, вывернула стрелявшему пальцы, а затем ударила. Снова хлопнул плащ, и человек, невидимый Дэвиду, оказался на земле, а она наступила ему на грудь, держа ружье:
– Я знаю тебя, старик?
– Ты убила моего сына. – Отозвался слабый голос. – Не помнишь? А я узнал тебя, по глазам. Пришла ко мне во двор, и убила. Джек его звали.
– Помню. – Она отшвырнула ружье, чуть не задев кого-то в толпе. – Еще желающие отомстить есть?! Кого я еще убила?! Есть?!
– Спокойно. – Сказал Арго, и положил руку ей на плечо. – Мы закончили.
– Что-то закончили, а что-то – начали. – Ответила она, и ее слова разлетелись далеко над притихшей толпой. – Возвращайтесь в свои дома, вы все, даже ты… и ты! Ищите то, что потеряли. А мы поедем.
– И побыстрее. – Согласился Арго, забрасывая меч на плечо. – У меня хреновое предчувствие.
I.
В этом месте движение было материей.
Перемещение образовывало формы, которые, в свою очередь, складывались в сложные конструкции, проникающие друг в друга, сталкивающиеся, несущиеся навстречу с невозможной скоростью. Горизонта не было, равно как других точек опоры, позволяющих судить о наличии верха или низа – только бесконечное столкновение, смешение, интеграция, вызывающее сравнение с поездами далекого прошлого, в виде картинок всплывающих в памяти Мириам. Тысячи поездов, без труда пронизывающих друг друга, смешивающихся, распадающихся и возникающих из ничего.